Часть 1
20 апреля 2015 г. в 18:18
Как известно, действенными бывают не только толковые начинания, но и бестолковые. Какой именно эффект они могут произвести – вопрос неоднозначный, но в том, что эффект как таковой непременно будет – сомнений не возникает. Не избежал этой участи и неоднозначный, можно даже сказать, достаточно мутный закон о возрастной цензуре различных произведений, который не мог не поставить перед многими закономерного вопроса – а что же, собственно, подразумевается под "произведением для детей" – как в России, так и в общемировом масштабе.
Идеальный рецепт хорошего произведения для детей уже был сформулирован в словах «Писать нужно, как для взрослых, только лучше» – что, безусловно, справедливо не только для того, что пишется, но и для всего, что снимается, рисуется и еще каким-либо образом производится. Но, к сожалению, куда больше создателей все еще придерживаются мнения, что дети, с их некритичным восприятием, меньше внимания будут обращать на детали, меньше задавать вопросов – и, как следствие, что над произведениями, предназначенными для детской и молодежной аудитории (как бы нелогично ни звучало объединение столь многочисленных возрастных групп под общее «детство») можно особенно и не задумываться. В лучшем случае, над произведением ведется какая-то работа, пока оно еще только ищет свое признание, но тем худшая участь ждет все то, что уже «раскрутилось» и стало популярным. Или же просто использует проторенную дорогу, попав в некое популярное течение.
В единственную поставленную задачу такого произведения превращается бесконечное самопродолжение. Даже если изначально это был и не сериал, а цельная и законченная история – если к этой истории пришел успех, ее непременно захотят эксплуатировать и дальше. Льется и льется вода на мельничное колесо, обеспечивая эффективную продажу всевозможных «сопутствующих товаров», сувенирной продукции и, конечно, выпуск бесконечных продолжений. Изначальная – зачастую и неплохая, интересная – идея все сильнее забывается, на вершину восходит все большая развлекательность и заигрывание с аудиторией, зачастую и через потакание далеко не лучшим чертам предполагаемого зрителя. И, конечно, стремление эту аудиторию максимально расширить, делая все как можно более общим и как можно менее каким-либо конкретно.
Я отнюдь не сторонник морализаторских историй для детей, но это не значит, что для них уместны истории либо вовсе лишенные морали, либо преподносящие ее искусственно вшитыми кусками неуместного морализаторства. Как пирог нельзя испечь ни из одной только муки, ни из одного только сахара, так и любое произведение не может состоять ни из одной только идеи, ни из одной поучительности, ни из чистой развлекательности. Не может, или – по крайней мере, не должно.
Так какие же они, герои (или правильнее уже будет назвать их кумирами?) нового времени?
В качестве примера можно рассмотреть два популярных среди девочек школьного возраста анимационных сериала: уже миновавший свой период подъема, но все еще удерживающий значительную долю «своей жанрово-тематической ниши» итальянский (впоследствии итало-американский) сериал «Клуб Винкс» и более молодой родственный проект, к сожалению, не сумевший взять своей высоты «Angel’s Friends» (правильнее, наверное, было бы перевести его на русский как «Ангельские друзья», но официальным в прокате стал перевод «Друзья ангела»). Целевая аудитория «ангелов» немного старше потенциальных поклонников фей Винкс, но в целом произведения принадлежат одному направлению по тематике и даже элементам художественной стилистики.
О чем же эти два сериала? О дружбе. Безусловно, о волшебных приключениях, где через преодоление общих трудностей смогут сплотиться и достичь согласия даже очень разные и непохожие герои, где придется разрешать свои неизбежные разногласия, где неуверенные поначалу и слегка даже бестолковые девочки-мечтательницы через осознание своей ответственности постепенно становятся настоящими героями. Все почти как в жизни, только чудеса, на которые способны дружба, любовь и самоотверженность, в этих историях чуть более буквальны.
Но все это, увы, в идеале.
Поначалу, казалось, все именно так и было. Будь героиня хоть обычной девочкой (или, по крайней мере, считающей себя таковой) с Земли, внезапно оказавшейся в незнакомом волшебном мире, или, напротив, сверхъестественным изначально существом, впервые в жизни спустившимся из небесного города ангелов на Землю, чтобы научиться помогать людям – они одинаково оказываются в непривычной для себя стихии, учатся непривычным для себя вещам, узнают много нового, совершают неизбежные ошибки, зачастую помноженные на происки таинственных врагов, оступаются, ищут свой путь при поддержке старых и новых друзей. И магия во всем этом не то, чтобы не важна – она позволяет всему проявляться ярче, острее, но никак не в самой магии тут дело. Не зря волшебниц с первого курса обучают не только как можно эффективнее использовать свои силы, но и при необходимости без этих сил обходиться, напоминая, что волшебство – не палочка-выручалочка для лентяев, оно может помочь, но проблем уж точно за героя не решит. Нельзя сказать, что сериалы с самого начала были лишены немного жульнических бонусов этой самой магии – волшебный наряд там одной героине наколдовать или другой вредную знакомую с Земли припугнуть – но это все же были не особенно значительные житейские мелочи. Проблемы «Клуба Винкс» начались, когда первоначальная идея исчерпалась, сюжет закончился, обучение магии благополучно пройдено, потерянная принцесса возродила свое королевство и героини уже собирались разлететься по родным мирам в самостоятельную жизнь… но сюжет кончился, а сериал все равно продолжился – студия не пожелала расставаться с прибыльным раскрученным проектом. Выводить на первый план новых героев или показывать приключения старых уже не в тематике волшебной школьной комедии создатели тоже не рискнули – вдруг дети бы не одобрили замену полюбившихся героинь или резкую смену их статуса на повзрослевших уже молодых женщин – а вложить взамен исчерпанного оказалось попросту нечего. Осталась развлекательность. Много, больше, еще больше великих и бесполезных волшебных сил – далеко в прошлом остались времена, когда имеющимися силами учились эффективно пользоваться. Много, больше, еще больше переодеваний в яркие волшебные костюмчики – теперь новые для каждой сюжетной арки. Много, больше, еще больше всеобщего обожания, популярности, раздачи автографов, бесконечного веселья и вечеринок. Приключения? Да, какие-то приключения формально продолжаются, и какие-то формальные враги вроде как угрожают – надо же поддерживать имидж «защитниц добра», даже если сами героини давно уже не добры, а избалованы, эгоистичны и жаждут всех заставить плясать исключительно под их дудку. А «лучшесть» поддерживается как-то странно: просто никто больше ничего вокруг не делает. Иначе же без героинь бы вполне обошлись – а разве можно допустить такое? Магия становится той самой палочкой-выручалочкой. Она уже противопоставлена попыткам кого-то понять, поддержать – зачем, когда с помощью новых чар можно просто заставить? Послушные воле дочки родители, неустанно славящие их учителя, превращенные в преданных песиков «любимые» мальчики, популярность, наряды, вечеринки… к каким именно «чувствам» девочек-школьниц тут идет грубый посыл и уточнять не стоит, все и так ясно. И немного страшно оттого, что таких вот героев все равно все бесспорно считают «героями».
С «Ангельскими друзьями» все впоследствии вышло еще печальнее. И с дружбой все плохо, и с ангелами. Создатели дали маху, централизовав не сюжетную, а любовную линию, а в совокупности с притянутыми за уши уже знакомыми «внезапными силами», новыми превращениями и индивидуальным героизмом, поставившим точку в идее дружбы и командных достижений – сериал и вовсе перечеркнул сам себя, в конце первого же сезона уничтожив основную идею. Что осталось? Пошловатая тема «запретных романтических чувств» весьма угодная девчоночьей аудитории, но в итоге подготовившая героиню к ложному праву предать и друзей, и семью, и даже собственные мечты и светлые идеалы, а объект, так сказать, интереса агрессивно склонять к образу все того же парня-песика, только для угождения героине и существующего. Красной нитью вьется «настоящие друзья и любящие тебе простят даже необоснованные плевки в лицо – поступай с ними, как вздумается», а сама-то героиня хоть кому-нибудь друг? Хоть кого-нибудь, кроме себя, продолжает любить? Относительно логичным стал конец, где героиня сама решает отказаться от крыльев и сил ангела, чтобы стать человеком – наверное, единственный верный ход. У нее, конечно, свои причины – но хоть так восторжествовала справедливость, среди ангелов таким не место. Но многие ли зрители поймут такую подоплеку концовки за видимым благополучием? Не слишком ли вообще это печальный конец для произведения такого жанра? И – главное – если это была история падения и неумения перебороть соблазн, то почему бы было не называть вещи своими именами, а не славить в очередной раз псевдогероизм едва не погубившей всех выскочки? Именно «Ангельские друзья» вообще невольно заставили меня в свое время не столь однозначно взглянуть на закон о возрастных рейтингах, в тот же день, когда он вступил в силу, вышла серия, где положительные персонажи сперва с непривычки хмелеют от сидра, а потом – принимают участие в гонках на мотоциклах и главгероиня, вместо того, чтобы едва не погибнуть и быть в последний момент спасенной друзьями – в таком-то состоянии сев на мотоцикл! – выигрывает эти гонки! Сказать, что я – да и не только я одна – была в шоке от такого «сюжетного хода», это ничего не сказать! Возрастная аудитория у продолжения была даже моложе, чем у оригинала – кому вообще и как в голову могло придти запихнуть в явно детский мультсериал подобную сцену, так и осталось непонятным.
Словом, стоит создателям забуксовать или не туда свернуть в погоне за маркетологической популярностью, как вместо героев персонажи становятся всемогущими и пустыми куклами, уже не ставят перед собой ни человеческих, ни моральных проблем, а все житейские трудности разрешают, злоупотребляя сверхъестественными силами, пусть раньше это позволяли себе только злодеи, у отрицательного примера которых, однако, было еще внутреннее содержание. Семь бед – магическое жульничество в ответ.
Не хочу случайно произвести впечатление, будто я считаю, что герой произведения для детей должен быть однозначно положительным и во всем примерным. Такая идеализация не только делала бы сюжет скучным, а персонажей неживыми, но и лишала бы что детей, что подростков возможности проассоциировать персонажа с собой – а значит, примерность и никаким примером бы не служила. Не получается сочувствовать искренне герою, не получится и историей проникнуться. Короче говоря, я ни в коем случае не поддерживаю так же весьма популяризуемое мнение «раньше все герои были лучше, потому что старые сказки сплошь добрые и правильные, а теперь все один ширпотреб». Героям детского произведения надо быть небезупречными, чтобы, помимо прочего, читатель мог учиться и на их ошибках, делая свои выводы. Сильно недооценивают даже маленьких детей полагающие, что герою сказки станут просто слепо подражать. Но значит ли это, что небезупречные герои ничему читателей и зрителей научить не могут? Напротив!
Человеческие недостатки, ошибки и неизбежные проблемы как раз приближают персонажей к читателю, не всем даже из весьма известных персонажей необходимо оказывается преодолевать по ходу сюжета дурные свои стороны, как это делают Незнайка или, например, Пиноккио. Пеппи Длинныйчулок, Карлсон, хуторской мальчишка Эмиль или, например, Буратино (в адрес последнего порой звучат обидные обвинения в том, что, в отличие от «старшего братца» из Италии он не стремится сделать из себя человека ни в прямом, ни в переносном смысле) – не меняются, даже если и осознают свои слабые или даже дурные стороны, а в отдельных случаях так и гордятся этими недостатками, восхваляя их как достоинства! Но все же Карлсона мы по большей части видим глазами обычного мальчишки Малыша, который небезупречен, но при этом вранье и хулиганство способен объективно осудить, а Пеппи – аналогично глазами ее друзей, брата и сестренки. В какой бы восторг обычных детей ни приводило необычное знакомство, как бы ни были очарованы открывающейся свободой жизни волшебного друга, все равно они не теряют способности задумываться о правильном и неправильном, все равно понимают, какие из поступков необыкновенного приятеля неверны.
Даже когда неправильность своих действий не осознает – до определенного времени или вообще – сам персонаж, на это должен все-таки указывать окружающий его мир. Тот, кто совершает безумные выходки, попадает в беду, просто идя наперекор правилам из чистого бунтарства можно невольно навредить не только себе, но и многим близким, а не умеющий ценить друзей и возлюбленных неизбежно потеряет и тех и других. Пусть даже в детском произведении тебя, скорее всего, удастся спасти, а друзья смогут принять искреннее раскаяние – но выводы сделать придется. Это то, что в любом случае делает истории поучительными.
И это то, что, увы, постепенно стремится к отсутствию в чисто развлекательных произведениях, где обещаются сплошь сладкие булочки, мед и бесконечные летние каникулы. Где главному герою все будет сходить с рук даже не в счет его былых заслуг, а просто так, потому что он – главный; где любое его действие вне объективной моральной оценки будет объявлено «добром»… а ведь ошибки совершают все! И не самые хорошие поступки порой свойственны даже очень хорошим людям. Вот только игнорированием ничего не исправишь, а зрителю этого не скажут и не покажут, вместо этого убеждая, будто своя позиция для каждого единственно правильная просто оттого, что она – своя, ведь в истории своей жизни каждый человек главный герой. Поэтому лучше бы не путать понятия «добра» и «собственной пользы», лучше не утверждать, как бесспорную, жизненную позицию «да, я ни за что полила своих друзей грязью, но настоящие друзья должны меня простить, а кто с этим поспорит – тот просто мне завидует!».
Детям труднее оценить все это объективно, им труднее заметить подвохи, ведь собственный вектор убеждений еще не выработан, а что в книге, что в фильме, что в мультсериале возможность сопереживать герою для юного читателя или зрителя важнее всего. Многое они примут на веру без всякого морального рассуждения или осуждения. Но ведь именно поэтому детям и необходимо помогать, в том числе сквозь эту доступную увлекательную форму, а уж никак не пользоваться иначе направленным вниманием для бесконечного занижения планки, до пустой развлекательности всюду, где «это же просто для детей!», пока такая антипоучительность не обернется возможными проблемами в реальной жизни.
Пора бы уже вспомнить, что не только писать, но и снимать для детей нужно вовсе не примитивную штамповку, а так же, как и для взрослых. Только лучше.