Чертик по имени Фей (от 18)

Тим спал очень долго, и если бы не телефонный звонок, вырвавший его из уютного сновидения, спал бы и дальше. - Алло, - сонно прохрипел в трубку Тимофей, не открывая глаз. - Тимка, ты помнишь, что сегодня у мамы день рождения? - Помню, Миш, - Тим широко зевнул и потер глаза кулаком. – Я приеду через пару часов, она же никуда не собирается? Брат немного помолчал и ответил: - Говорит, что никуда. Но к нам гости придут вечером, так что можешь к семи приехать. Тимка открыл глаза и медленно сел на диване: - Нет, Мишаня, я уеду до прихода гостей – не хочу портить вам праздник. Миша тяжело вздохнул в трубку и согласился: - Тут ты прав: отец до сих пор желчью исходит, как о тебе вспоминает. Прикинь, увидел меня как-то с Денисом, моим лучшим другом, мы шли со школы, дурачились, щекотали друг друга… Так мне дома такой вынос мозга устроили, что просто писец! Тим ощутил привычный приступ вины перед братом, которого их довольно строгий отец совсем замордовал, боясь, что и младшенький сменит ориентацию. - Миш, но ты же… не? - Не! Тимка, - возмутился Миша, - мне девочки нравятся, зачем мне парни? Все, пока! В телефоне стихло, и Тим отложил его в сторону. Огляделся, нахмурился, пытаясь вспомнить, как он попал в квартиру. Неужели так вымотался, что не помнит привычного переезда из одного дома в другой? Кажется, он ехал в машине с Игорем не один… С Борисом? Вряд ли, Боря очень редко его отвозит домой, в клубе сидит до закрытия. Тогда у кого на плече Тимка так сладко спал? Еще и в щечку целовал на автомате. Тим повалился на подушку, даже не пытаясь сдержать ухмылку. Марк. Вот кто был с ним в машине. Человек, который с недавних пор присутствует в обеих Тимовых жизнях: реальной и клубной. Магдалена много рассказывала о своем брате, да и сотрудники агентства его хвалили за профессионализм и совершенно не типичное «начальственное» поведение. Нет, Марк был строгим и требовательным руководителем, но без снобизма и самодурства. Его уважали и не боялись подойти с какой-то проблемой. А еще он был весьма удачлив в делах, носом чуя как хорошие, так и катастрофические тенденции. В опасных водах отечественного бизнеса он плавал, как рыба в воде. Нет, не акула и не пиранья, а скорее – барракуда, она же морская щука. Хорошо еще, что, в отличие от настоящей барракуды, Марк не нападает первым, хотя весьма ненасытен в плане новых контрактов. Большинство этих качеств импонировало Тимофею, но он не склонен был составлять свое мнение лишь на основе чужих слов. Но знакомиться с Марком-начальником пока не входило в его планы. Нужно продержаться месяц и бежать из агентства. Жаль, конечно, Тимка хотел бы поработать здесь и дольше. Но если Марк узнает в нем того самого танцора-стриптизера из гей-клуба, то… Впрочем, предугадать реакцию Ольберга Тимофей не брался, слишком мало они знакомы. Удивительно, но у Тимки сложилось впечатление, что Марк зачастил в «Фотон» ради того, чтобы посмотреть на его выступления. Да и Борис уже уши прожужжал, рассказывая о своем друге. Нет, Тим был уверен в том, что понравился Марку, что тот его хочет, но хочет Ольберг красивого парня, раздевающегося на сцене, а этого желает большинство в зале. Но было приятно видеть восторг и неподдельный интерес в голубых глазах слегка отрешенного арийца. А потом было больно, когда Марк, спускаясь со второго этажа, где он явно не кофе пил, одарил Тимку злобным взглядом. Да ну и хрен с ним! Тимка поднялся с дивана, поприседал, поотжимался, покрутился на пилоне, выполняя весьма рискованные элементы, а потом отправился в кухню, на которой прогнозировано ничего не нашлось. Если подумать, когда Тим в последний раз что-то клал в холодильник? Выпив кофе с кусочком подсохшего хлеба с не самым свежим маслом, Тимка принял душ, оделся, причесался, собрал приготовленные заранее подарки и вызвал такси. Возле когда-то родного подъезда Тимка остановился. Он не был здесь уже несколько месяцев и теперь чувствовал приступ непрошеной ностальгии. Он скучал по родным, по привычному быту, по ворчанию отца, по переменчивому поведению братика-подростка, по хлопотам мамы. Увы, решение свое он менять не хотел, хотя знал, что отец ждет, когда старший сын-неудачник наиграется и вернется домой, где его можно будет перевоспитать. Тимка сел на лавочку под подъездом и прикрыл глаза, подставив лицо жаркому солнышку. Сколько лет он бегал через эти двери… В школу, на танцы, к друзьям на площадку, на прогулки, в институт, на свидания… Теперь приходит раз в год и то, чувствуя огромную неловкость, словно непрошеный гость. - Тимка! Тимофей открыл глаза, безошибочно находя человека, который позвал его. Мишка, свесившись с балкона пятого этажа, призывно махал ему рукой. - Иду! – крикнул в ответ Тим и вошел в подъезд. Было удивительно звонить в дверь, а не открывать ее своим ключом, но тот ключ, что находился на общей связке, давно перестал быть актуальным, а нового ему никто не давал. - Привет еще раз! – Мишка распахнул дверь и посторонился, пропуская брата в квартиру. Тимка улыбнулся, переложил пакеты с подарками в одну руку и крепко прижал к себе Мишку, который почти догнал его по росту. - Мама где? - Здесь я, Тим, - на пороге кухни появилась мать, и Тимофей выпутался из объятий Мишки. - Мам, с праздником тебя, - он протянул матери орхидею в красивом горшке и пакетик с основным подарком: красивой витой цепочкой из белого золота и изящной подвеской с любимым маминым камнем. Тимка купил подарок давно, когда посетители клуба были особенно щедры, любуясь на его голую задницу. - А это тебе, Мишка, чтобы не ныл, что тебя в чем-то обделяют. Из второго пакета Тимофей выудил коробку с известным логотипом. Брат взвизгнул на ультразвуке, выхватил коробку, а потом бросился брату на шею, вопя во все горло: - Ура! Планшет!! Тимка, я тебя обожаю! Мать тоже засмеялась, а открыв свой подарок, ахнула: - Сынок, это же так дорого… - Так ты мне еще больше дорога, мамуль, - Тим мягко улыбнулся, чувствуя, как подбираются непрошеные слезы. Он так соскучился, так был рад видеть маму, что совершенно потерял контроль над своими эмоциями. Тем больнее оказался вопрос, заданный холодным тоном: - На панели заработал? Или в содержанках? Долго пришлось задницей в своем клубешнике крутить, чтобы на такие подарки расщедриться? Шок от того, что сказал отец, от понимания, что тот знает довольную неприятную тайну о Тимкиной работе, Тимофея затошнило. Мишка быстро отложил планшет и поддержал покачнувшегося брата за плечи. Тимке удалось слегка собраться, улыбнуться матери непослушными губами и сказать: - Рад был видеть тебя, мам. Мишка, если что-то нужно будет – обращайся. Он развернулся и покинул квартиру так быстро, насколько мог, учитывая то, что ноги у него подрагивали и норовили согнуться в вялых коленках. Лифт еще оставался на этаже, поэтому Тимка успел войти в него, прежде чем на площадку вышла мать. - Я позвоню, мам, - сказал Тимофей, и двери лифта отрезали его от прошлой жизни. Из подъезда он вышел уже спокойным и уверенным шагом, но сбился с него, когда дверь за спиной снова хлопнула, и Мишка догнал его, остановил, вцепившись в руку. - Тимка… - Я не содержанка и не проститутка, и я действительно танцую стриптиз в гей-клубе, - ровным тоном сказал Тим, впервые желая оттолкнуть брата подальше. – Можешь выбросить планшет, но… - Придурок! – Мишка толкнул брата в плечо. – Я знаю, что ты не шлюха, слишком высоко себя ценишь. Я хотел сказать, что мы с мамой тебя по-прежнему любим. Он смутился, покраснел и отвел глаза. Конечно, сказать такое – было настоящим подвигом для мальчика-подростка, который пытался выглядеть крутым. Но Мишка так испугался, когда брат едва не упал, услышав слова отца, а мать тяжело осела на стул, что эмоции просто рвались наружу. - Спасибо, Мишань, - Тимка слегка оттаял, попытался улыбнуться. – Иди, успокой мать. Я тебе скину свой адрес, сможешь приходить в гости. Зазвонивший телефон спас обоих парней от неловкой паузы. Мишка кивнул, пожал брату руку и ушел обратно в дом, а Тим, увидев абонента, обреченно вздохнул и ответил на звонок: - Слушаю вас, Вахтанг Георгиевич. Нет, я сейчас свободен. Могу приехать, конечно. Где будет машина? О, я совсем рядом. Ждите. Сейчас самое то – отвлечься от тяжелых мыслей, и вызов от заказчика, пусть и в законный выходной, пришелся весьма кстати. Тимка сейчас займется любимым делом, напряжет свой мозг, а то и тело, потом они с Вахтангом выпьют коньячка, поговорят о пустом, но жизненном… Однако поработать не довелось. Вахтанг, увидев Тима, сначала заулыбался, потом внимательно оглядел и потянул за собой в сад за домом. Там сидело несколько незнакомых мужчин, весело галдя на своем языке. Рядом дымился мангал, стоял накрытый стол, в переносном холодильнике с прозрачной дверцой охлаждались напитки. Увидев хозяина дома и Тима, шедшего рядом, мужчины радостно закричали, потирая руки. Тим резко остановился, с нарастающей паникой оглядываясь по сторонам в поисках пути отступления. Вахтанг, оглянувшись на него, вернулся, положил руки парню на плечи и заглянул в лицо. И с силой встряхнул, приводя в сознание: - Чыто с тобой, малчык? Ты что… ты подумал… - мужчина оглянулся на веселящихся друзей и помрачнел. – Глюпый малчык. Шяшлык будем, вино-коньяк будем. Малчыка не будем. Тим не мог успокоиться, его основательно колотило. Та не столь уж давняя история все-таки оставила на его психике свой след. - Обидел тебя кто? – более спокойно и отчетливо заговорил Вахтанг, глядя Тиму в глаза. – Забудь, иначе это будет мешать тебе жить. Пошли, праздник у меня сегодня, друзей собрал, им дом понравился и то, что ты с ним делаешь. Тимофей шагнул за ним, стараясь не показывать охватившего его страха. Пить он не собирался и приказал себе быть начеку. Плавали, знаем. Это сейчас они малчыка не будут, а когда выпьют… кто знает. По-хорошему, нужно было уходить прямо сейчас, но Вахтанг подтолкнул Тимку к столу и сунул в руку исходящий вкусным запахом шашлык. Через некоторое время Тим слегка расслабился, даже пригубил ароматное сухое вино, открытое специально для него хозяином дома. Тимофей сидел в удобном кресле, жевал сочное мясо, запивал его холодным вином и рассеянно слушал гортанную и довольно резкую грузинскую речь. На него никто не обращал внимания, что Тима вполне устраивало. Но когда один из гостей принялся мучить гитару, завывая фальшивым голосом, Тимофей не выдержал. Он протянул руку и требовательно пошевелил пальцами. Вахтанг что-то сказал своему гостю, и тот с улыбкой передал инструмент парню. Тим устроился удобнее, обнял гитару, мягко перебирая струны, настраиваясь и вспоминая мелодию. - Берега, берега, берег этот и тот. Между ними река... Между ними река моей жизни течет.* Тим прикрыл глаза, отдаваясь одному из любимых современных романсов. Он не обращал внимания на реакцию слушателей, пел для себя, негромко, с чувствами, которые вызывала у него эта композиция и которые он хотел показать всему миру, пусть даже тот сейчас состоит из небольшой лужайки заднего двора и полудюжины мужчин, которые, возможно, даже не понимали слов. - А на том берегу незабудки цветут! А на том берегу звезд весенний салют. А на том берегу мой костер не погас, а на том берегу было все в первый раз! Тим встряхнул упавшей на глаза челкой, зажмурился сильнее, не давая слезам шанса подступить к ресницам. Он пел и пел, успокаиваясь, ощущая какое-то умиротворение и вместе с ним усталость. Когда отзвучали последние аккорды, Тимофей поднял голову, бросил беглый взгляд на присутствующих и замер, не зная, как реагировать на их серьезные лица. - Пой еще, дарагой. - Что петь? - Все, что тебе нравится, - Вахтанг протянул Тиму стакан с прохладным соком. – Ты хорошо поешь. Тимофей засмеялся, окончательно оттаивая. Кажется, у него будет сегодня более благодарная публика, пусть и не в финансовом плане. Но в деньгах ли только счастье? И Тимка пел. Пальцы побаливали от струн, голос слегка охрип, но на душе становилось все легче и легче. Гости Вахтанга с благодарностью принимали каждую песню, иногда даже подпевали Тиму. Водитель Вахтанга повез Тимофея домой уже поздно ночью. Тим прижимал к себе пакет с едой и вином, мурлыкал себе под нос веселую песенку и был почти счастлив. А утром, разбирая наспех сунутый в холодильник пакет, Тимофей нашел в нем солидную пачку денег. Вахтанг, очевидно, разбуженный Тимкой, возмутился на робкий вопрос о возврате такой крупной суммы: - Обидеть хочешь? Ты пел лючше, чем эти козявки с шоу-бызнеса. Все довольны, все счастливы. Заслужил. – Вахтанг душераздирающе зевнул в трубку. – Жду после двух, ребята привезут материалы. Тимофей повеселел, прикидывая, на что потратить подвалившиеся денежки, а потом погрустнел, припомнив визит в родной когда-то дом. Но сегодня слова отца уже не вызывали сильных эмоций, не болело где-то в груди. Тим заставил себя забыть о неприятном инциденте и вскоре выскочил из квартиры, спеша в агентство. Там он обычно мелькал часов до двух, а потом ехал к Вахтангу. Подручные у грузина были толковые, материалы привозили быстро, использовали их точно и качественно. Тим чувствовал себя полководцем отлично вышколенной армии, и ему это нравилось.