Чертик по имени Фей (от 18)

Перед важной встречей в Генеральной Прокуратуре Маркус заехал на работу, раздал указания, просмотрел отчеты, а потом попросил Веронику отыскать подписанный с неким Вахтангом Георгадзе договор. - Перешлешь копию мне на ноут, - распорядился он уже на пороге. Опаздывать на прием к Генеральному Прокурору было очень нежелательно, поэтому машину Ольберг гнал нещадно. Успел. Охранник на входе придирчиво изучил его паспорт, потом позвонил кому-то по телефону и буркнул: - Проходите. На пятом этаже вас встретят у лифта. В широком коридоре пятого этажа Марка действительно ждала невысокая женщина с очень строгим выражением лица. Она кивнула на приветствие и, резко развернувшись, направилась вдоль по коридору, совершено не заботясь тем, последует за ней посетитель или нет. Маркус, следуя за своей провожатой, быстро огляделся по сторонам и усмехнулся: власть времени в этом государственном здании совершенно не чувствовалась. Те же, что и полстолетия назад, тяжеловесные шторы на окнах, темные деревянные панели на стенах, бордовая ковровая дорожка на коричневом паркете. Ольберг заглянул в одну из приоткрытых массивных дверей, чтобы убедиться в том, что и в кабинетах царит мода прошлого века на подбор мебели и декора. Что же, в этом был особый «шарм» подобных организаций: традиционность и монументальность. Возле одного из кабинетов женщина притормозила и, потянув на себя высокую дверь, придержала ее для Марка: - Проходите, вас уже ждут. Но в приемной, где тишину нарушало лишь щелканье клавиатуры под пальцами секретаря, Ольбергу пришлось прождать минут десять. Наконец, о нем вспомнили. Секретарь, ответив на звонок внутреннего телефона, подняла на Марка взгляд: - Павел Андреевич* готов вас принять. Маркус поспешил воспользоваться приглашением и вошел в святая святых Прокуратуры. - Марк Германович, присаживайтесь, - немолодой, совершенно седой мужчина в форме устало потянулся и кивнул на кресло, стоящее напротив. - Спасибо, что согласились встретиться,- Ольберг пожал протянутую руку и устроился на довольно удобном сидении. - Герман кратко ввел меня в курс дела, - прокурор не стал долго раскачиваться и сразу же перешел к делу. – Должен сказать, что подобного рода вопросы я не решаю. Но ваш отец неплохо разбирается в политике и понимает, к кому обращаться. ***цкий давно у меня поперек горла стоит, но взять его особо не за что, а на скандалы в желтой прессе всем давно и глубоко наплевать. Марк поморщился и согласно кивнул. Прокурор ненадолго замолчал, перебирая пальцами по полированной столешнице, а потом заговорил: - У меня есть большое желание прижать Анатолия Семеновича, но на это уйдет много времени. Если вы сможете предоставить мне достоверные факты предосудительного поведения этого депутата, то это сильно ускорит дело. Сейчас же я могу помочь вам лишь в роли охотничьей собаки, которая поднимает на крыло дичь. Я заставлю ***цкого зашевелиться, а вы уж половите рыбку в мутной воде. Насколько я осведомлен, у вас есть… определенные знакомства… Маркус удивился, но виду не подал. Дима, с которым его в свое время свела судьба, действительно был непростым человеком, далеким от праведности, но имеющим определенные принципы. Поэтому Ольберг вновь кивнул, а вслух ответил: - Не знаю, чем именно смогу поспособствовать, но все, что найдется на господина ***цкого, будет у вас на столе. - Вот и договорились, Марк Германович. Удачного дня и удачной охоты, - прокурор опустил глаза на свои бумаги, показывая, что аудиенция окончена. Маркус с легким неудовлетворением поднялся и вышел. На улице он быстро набрал Дмитрия и пересказал ему короткий разговор с Прокурором. - Вот любят они жар загребать чужими руками, - возмутился Дима, а потом добавил: - В принципе, я так и предполагал. Мои орлы уже занялись ***цким вплотную. Ты узнаешь инфу первым. А пока Маркус ехал на работу, а оттуда – на объект, Генеральный Прокурор тоже покинул здание и приказал водителю рулить в Дом Правительства. И там «чисто случайно» наткнулся в коридоре на Анатолия Семеновича. - Подожди, Анатолий, у меня к тебе разговор есть. ***цкий незаметно поморщился, но отказать не посмел, послушно следуя за прокурором к высокому окну. - Разговор будет коротким, - Генеральный пристально посмотрел в глаза собеседника. – Слушай внимательно, Семеныч. Тот, кто преследует Черта, очень скоро оказывается в Аду. Ты меня понял? ***цкий медленно кивнул, его глаза лихорадочно забегали по сторонам. - Бывай тогда, - прокурор похлопал собеседника по плечу и важно прошествовал в сторону кабинета спикера. Анатолий Семенович, нервно облизнул губы и сжал во вспотевшей ладони листы бумаги. Он хорошо понял намек, не понимал только, откуда Генеральный Прокурор знает о его грешках. И конкретно – о Чертике. Не могло быть у Бориски таких близких знакомств со столь важным чиновником – Анатолий лично проверил. Да и с какой стати владельцу того примитивного притона так яростно защищать мальчишку? Этих мальчишек на улицах вагон и маленькая тележка, не один, так другой – они только для одной цели и нужны: чтобы присунуть поглубже, да трахать подольше, если шевелиться будет, а не бревном лежать. Разве сам Борис не поступал подобным образом, имея такой цветник под боком, всегда доступный и весьма разнообразный? Кто ему этот Чертик? Ради простого любовника не будут рвать жопу, замахиваясь на человека, во власти которого смести с лица земли не только бизнес и репутацию, но и владельца этого самого бизнеса. Хотя Чертик-Фей хорош. Настолько хорош, что у Анатолия при виде него мутилось в голове, пересыхало горло и тряслись руки. Схватить, связать, спеленать, растоптать, стереть с красивого лица соблазнительную улыбку, заткнуть рот кляпом, членом, чем угодно и трахать до обморока. У Анатолия есть целый арсенал «штучек», которые помогут в деле укрощения Чертика. А то, что эту норовистую лошадку придется укрощать, он не сомневался. Жаль только, что пока придется поумерить прыть и немного подождать. Тем более, что его люди до сих пор мальчишку не нашли: адрес, который дал ему Борис, оказался липовым, у родителей Чертик не появлялся, у друзей тоже. Ничего, Анатолий всегда отличался умением затаиться и ждать нужного момента. А уж когда он наступит… Чертик пожалеет, что посмел бегать от него, да еще и навел подозрения со стороны Генеральной прокуратуры. ***цкий, слегка успокоившись, отправился по своим чиновничьим делам, не зная, что вокруг него заварилось уже такое адское варево, что черти к нему придут значительно раньше, чем он думал. *** Тимка совершенно не подозревал, что из-за него завертится огромное колесо, сметающее на своем пути тех, у кого рыльце в пушку. Он с головой погрузился в работу, гоняя работников с утра до ночи. Бригадир привозил еду каждый день, но Тимка не спрашивал, кто готовит для него вкусности. Он рисовал, высчитывал, самолично делал экспозицию на стене возле лестничного пролета. Тимофей старался не думать о том, что происходит за пределами высокого забора, возведенного вокруг дома, но вечерами и по утрам его мысли то и дело вращались вокруг создавшейся проблемы. А еще Тимка скучал. По Марку, Борису, Магде, да и по клубу тоже скучал. Здесь, в доме Вахтанга, Тимофей понял, что даже горячо любимая работа – не стопроцентное счастье. Но сделать он ничего не мог и понимал это. Очень хотелось позвонить хоть кому-нибудь и узнать новости, но Тимка не решался. Вахтанг, изредка появляясь в доме, только похлопывал его по плечу и переводил разговор на другие темы. Именно поэтому, увидев, как во двор въезжает несколько машин, Тимофей был слегка напуган и удивлен. Еще больше он удивился, когда к дому быстрым шагом приблизился Марк, взбежал на крыльцо, на котором стоял Тим, и с решительным видом дернул парня на себя. Поцелуй был неожиданным и очень горячим. Тимка в первый момент воспротивился, помня о невольных зрителях, а потом весь обмяк, забросил руки Марку на шею, прижался теснее и перехватил инициативу. Они целовались до полного иссякания кислорода, до протяжного стона, неизвестно у кого вырвавшегося. Оторвавшись от Марка, Тимка перевел дыхание и хрипловато сказал: - Неожиданно… но приятно. Марк в ответ лишь улыбнулся и оглянулся на молчаливых свидетелей их встречи. Тимка проследил за его взглядом и усмехнулся: Вахтанг стоял, отвернувшись в сторону, Борис показал ему большой палец, а незнакомый мужчина с опасным огоньком в глазах кивнул и теснее прижал к себе покрасневшего от смущения парнишку, лет семнадцати-восемнадцати. - Если ты завершил на сегодня работу, то я хотел бы тебя забрать. Тимка посмотрел на Марка и едва заметно нахмурился: - Забрать? Ольберг разгладил морщинку на лбу Тима и пояснил: - На свидание. Думаю, ты уже тут заскучал? - Не особо, но… Я хотел бы узнать, чем все закончилось. Закончилось же? - Закончилось, – вместо Маркуса ответил тот самый незнакомый мужчина, подходя ближе. – Дай-ка я на него посмотрю, Марк. Хорош, одобряю. Тимка сердито посмотрел на незнакомца, но быстро оттаял, увидев на суровом лице веселую улыбку: - Сосватали уже? Без меня меня женили? - Ты против? Маркус – жених видный, умница-красавица, - мужчина хохотнул и, наконец, представился: - Дмитрий. Когда-то имел честь… просто имел честь Марка. Борис за его спиной захохотал, Маркус поджал губы, но Тимка видел, что Ольберг не сердится, а пытается скрыть улыбку. - Прэдлагаю никуда нэ ехать, - вмешался Вахтанг. – Думаю, Тима должэн знать, чем все закончылось. У мэня в машинэ мясо-вино-коньяк-овощ. Пусть малчики нарэжут, а мы мангал растопим. Надо выпить, а потом ужэ я отдам тебе Тима, Маркус. - Лерчик, тебя почетная роль моей жены устраивает? – Дмитрий встряхнул своего смущающегося спутника. - Жены? Нет. Дима нахмурился, но Лерчик почему-то не испугался, а наоборот, заулыбался. - А любимой жены? - Да, о, султан, - Лерчик еще шире улыбнулся. - Тогда ты идешь резать салат на пару с Тимофеем. - Эй, а я что, тоже в роли жены? – недовольно спросил Тимка и вздрогнул, когда сзади его обняли крепкие руки. - Когда-нибудь я тебе тоже этот вопрос задам, Фей, - Ольберг чмокнул парня в шею и подтолкнул к Лерчику. - Или я тебе, - с достоинством отозвался Тимка и смерил Маркуса пристальным взглядом. Тот засмеялся и отправился к машине Вахтанга, где грузин уже выгружал пакеты, о чем-то переговариваясь с Борисом. - Пока дрова прогорят, я бы хотел посмотреть, что тут наш дизайнер сделал, - сказал Марк, обращаясь к хозяину дома. - Прошу, - Вахтанг поставил пакеты и повел всю компанию на экскурсию по дому. И Марк понял, что сокровище, попавшее ему в руки, упускать нельзя. Дизайн, созданный Тимом, впечатлял своей аутентичностью, замешанной на современных подходах к оформлению. - Еще не все готово, - смущался Тимка, с долей гордости оглядывая дело разума своего. – Работы много еще. Мебель, текстиль… Маркус развернул его к себе, крепко поцеловал и молча повел обратно на улицу, куда уже устремились остальные. Через час на лужайке перед домом уже сладко курился мангал, шипел жирок, капающий с мяса, лились красное вино и янтарный коньяк. Мужчины, рассевшись вокруг грубо сколоченного стола, принялись утолять первый голод. И только после начались разговоры. - Этот барбос оказался той еще сволочью, - заговорил Борис. - Хуже, Боря, хуже, - Маркус принес очередной шампур и стянул с него несколько кусков мяса на их с Тимом общую тарелку. – Я просто счастлив, что мы совместными усилиями смогли его остановить. - Я расскажю, Тима, слюшай, - Вахтанг глотнул из своего стакана. – Этот шякал безродный, сын кривоногой ослицы… Он лэкарства для больных, которые должны быть бэсплатно, за большие деньги продавал. Нелэгальные лэкарства в страну пускал, разрешэния выдавал. Всех поставщиков под себя забрал, откаты получал, проценты с продажи тоже. - Он и наркотой не брезговал, - вмешался Дима. – Той, что на грани позволенного и даже за ней. - Как вы узнали? – Тимка машинально подхватил кусочек помидора, тарелку с которыми ему подсунул Маркус. - Мои ребята хорошо поработали, - Дима приосанился. – Но главные доказательства добыл брат Вахтанга. - Как? - У ***цкого есть, вернее, был помощник, который вертелся вместе с ним, - Илья Серпенко. Человек гнилой, но ухватистый и беспринципный – под стать самому ***цкому. Думаю, они работали вместе еще до выборов, а сейчас просто перешли на другой уровень. Так вот, этот человек совершенно не умеет пить, как оказалось. Особенно если в водку подмешать аналог скополамина*. Ираклий позвал Илью в баньку, типа обсудить кое-какие дела, угостил коньячком многолетней выдержки… Этот гаденыш нам столько всего напел – любо-дорого слушать. Прокурору тоже понравилось. - А разве информация, добытая таким образом, законная? – Тимка посмотрел на Маркуса. - Нет, конечно. Но схему и каналы сбыта мы уже узнали. Дальше – дело техники, сиди и копай. А Главный Прокурор очень хотел докопаться. Не знаю, может, ***цкий с ним не делился или наступил на любимую мозоль, но завтра грянет огромнейший скандал. - И что будет с ***цким? - Посадят, конечно, - равнодушно ответил Дима. – А я уже шепнул, кому надо, что новый посиделец - педофил-гомосексуалист. Ему в тюрьме будет очень весело, но я не завидую. - А вы кто вообще? – Тимка слегка захмелел, поэтому вопрос сам собой сорвался с языка. - Подрастешь – узнаешь, - усмехнулся Дима. – Все, валите на свидание, а то Маркус скоро тебя вместо шашлыка жрать будет. Извелся весь. Но ты ему на первом свидании не давай, набивай цену. Тимка в ответ только подмигнул и весело ответил: - А я и так бесценный. - И хорошо, - примирительно отозвался Борис. - Боря, - Тимка со слегка виноватым выражением лица посмотрел на любовника. Уже бывшего любовника. - Все нормально, Чертик. Ты мне ничего не должен. Признаюсь, я буду скучать, но мешать ни тебе, ни Марку не собираюсь. Тимка едва заметно улыбнулся и, протянув руку, с чувством пожал ладонь Бориса. - Поехали мы, - Маркус поднялся из-за стола, и впрямь чувствуя охватившее его нетерпение. То, что Тимка ответил на поцелуи, что не пресек ухаживания, что согласился поехать с ним, срывало последние тормоза. Но Марк знал, что будет терпеливо ждать, пока Тимка решится быть с ним, когда все обдумает на трезвую голову. Но Ольберг никогда не пускал на самотек столь важные дела, а поэтому Тима ждет плотная осада. Борис пошел с ними к машине и уже там, остановив Тима, крепко обнял его, поцеловал в макушку и подтолкнул к Марку: - Вот теперь – все. Буду рад видеть тебя в гостях или в клубе, Чертик. Удачи тебе, малыш. И тебе, и Марку. Тим улыбнулся бывшему любовнику, чувствуя, как отпускает какое-то внутреннее напряжение. Это было словно обновление, словно перед ним открылся новый чистый лист текстового редактора с подмигивающим курсором. И только от самого Тима зависит, что именно появится на этом листе.