Линдси за стеной

Пол усыпан осколками зеркала. Вам не выбраться отсюда, пока кто-нибудь не найдёт вас. Вы обе растеряны, вы не знаете, что делать. Что ты чувствуешь? Ты давно знакома с Линдси Стирлинг. Ты можешь напеть наизусть все её композиции. Ты пересматриваешь все её фотосессии. Ты уже прекрасно осознаешь, что живёшь её жизнью - твоя собственная умывает руки и отходит на второй план. Кому интересны твои серые будни? То ли дело - блистательная Линдси и её волшебная скрипка. Конечно, ты пыталась и писать о ней, и рисовать её, и петь её мелодии, но с самого начала в глубине души ты знала, что ничего из этого не выйдет. Чем чаще ты с тоской комкаешь очередную карандашную срисовку с её фотографии, тем чётче ты понимаешь - никогда, никогда тебе не стать и вполовину такой же счастливой и яркой, как Линдси Стирлинг. Может быть, выпади тебе возможность поговорить с ней, она дала бы тебе совет? Выслушала бы, сказала бы, что и она в своё время была грустной и скучной? Впрочем, наверняка ты услышишь от неё то же самое, что слышала от множества знакомых: "Не стоит посвящать себя единственному человеку. Откройся миру, слушай своё сердце, развивайся!" Сто раз тебе об этом говорили, и сто раз ты поджимала губы, кивая из вежливости. Ты не понимаешь, что значат эти слова. Как можно открыться, когда в тебе ничего нет, кроме мыслей о Линдси Стирлинг? Только о ней и твердит твоё сердце. Ты знала о концерте Линдси в твоём городе за три месяца. Ты знала, что будет разыгрываться встреча с ней. Ты просидела под столом, молясь о шансе хотя бы поймать её взгляд на тебе. Ты не выиграла встречу. Тебе оставалось только идти на концерт как можно раньше, чтобы стоять у самой сцены. Может, когда-нибудь ты напишешь ей письмо? Ведь Линдси так любит своих фанатов, она такая сверкающая, такая добрая, она просто не сможет не помочь тебе! Ты стоишь у гардероба концертного зала. Перед тем, как зайти внутрь с открытием главного входа, ты, бесцельно болтаясь около здания, вдоволь насмотрелась на ребят, приглашенных на встречу с Линдси. В твоей груди сидел тоскливый дрожащий комок, так и не рассосавшийся. В клубе тихо и пустынно. Черные стены ничем не украшены, вывески и указатели не горят, потому что за окнами ещё светло. Дневной свет мешается с неоновым, и в этих серых лучах кружатся редкие пылинки. - Ты пришла за два часа до концерта потому, что родители позже подвезти не могли, или потому, что считаешь себя самой крутой из всех фанатов? - подмигивает тебе парень-гардеробщик, принимая твоё пальто. Ты что-то невнятно бормочешь, не глядя на него. Нельзя винить его в бестактности, это не он виноват в твоей сутулости и скованности. - Ой, да не дуйся, - жизнерадостно говорит он, вручая тебе номерок. - Как тебя зовут? Ты неохотно представляешься, он тоже называет своё имя. Ты спешишь покинуть гардероб. Билет лежит на самом дне сумки. Тебе не приходит в голову достать его, чтобы проверить, туда ли ты идёшь. Из трех залов ты наугад выбираешь средний. Вентиляционные трубы под потолком и сваленные в углу сцены прожектора угнетают тебя своей неопрятностью. Ты проходишь мимо стоек с напитками, за которыми сидят, болтая ногами и неприятно смеясь, ребята-продавцы. Огромные черные колонки разного размера стенами лабиринта стоят на полу. - Девушка, а вы куда? - лениво интересуется один из парней. - На концерт, - сухо отвечаешь ты. - А-а-а, - хмыкает он. Его друзья с любопытством тебя разглядывают. - Рановато вы. Ты отворачиваешься и идёшь к сцене. - Девушка! - снова окликают тебя. - Вам в другую сторону. - Что? - не сразу понимаешь ты. - В другую сторону, говорю, - поясняет молодой человек. - Вы залом ошиблись. Этот пока в качестве кладовой. Ты ещё раз оглядываешься. Вот, значит, почему тут не убрано. Твои щеки начинают гореть. Как неловко получилось. Идти назад мимо стоек стыдно; проходить мимо парней ужасно не хочется, поэтому ты шмыгаешь в ближайший подсобный коридорчик. Наверняка залы тут как-то сообщаются. Коридор узкий, пыльный. Грязные, потрескавшиеся плафоны бедно освещают старые фотографии. У стен стоят заклеенные скотчем коробки. Надписи на них гласят: "Аппаратура: перф.", "Грамоты 2009". Тебе попадается вешалка со сваленными на неё цветными нейлоновыми тряпками - из таких на скорую руку шьют сценические костюмы. Неона тут нет в помине - стены оштукатурены давно, побелка местами осыпается и въедается в линолеум, кое-где вздувшийся. На ум тебе приходят театры девятнадцатого века с их тяжёлыми пыльными кулисами. Здесь уже не так тихо - откуда-то издалека доносятся веселые голоса. Ты мрачно думаешь о том, что сейчас Линдси раздает автографы и фотографируется со счастливчиками, выигравшими встречу. Тебе не стоит и надеяться туда проникнуть. Даже если ты каким-то чудом найдёшь путь, тебя сразу выгонят, потому что у тебя нет специального билета. Ты проходишь мимо двери, из-за которой голоса и смех слышны особенно громко. Стоит только взяться за дверную ручку, немного нажать... Ты не выдерживаешь и льнешь к замочной скважине. Слов не разобрать, но, кажется, интонации не такие весёлые, какими изначально тебе показались. Говорят громко, быстро. А весело ли? Голоса Линдси ты не слышишь. Наверное, это персонал. Ты быстрым шагом уходишь от двери, стараясь не сильно стучать каблуками по полу. По верхнему плинтусу тянутся провода. Ты уже жалеешь, что сунулась сюда - лучше бы прошла мимо тех глумливых ребят да спокойно вышла к нужному залу. Где-то раздаётся гул уличного движения. Похоже, кто-то открыл окно. Из-за угла выныривает женщина в черной футболке - униформе работников клуба. Возможно, она и не заметила бы тебя, не дернись ты от неожиданности. В панике ты рывком открываешь первую попавшуюся дверь и влетаешь внутрь. Здесь другой коридор. Тебе всё это не нравится; кажется, ты заплутала, но тебе совершенно не хочется объяснять даме, кто ты и что делаешь в подсобном коридоре. Очень быстро ты идешь вперёд, надеясь на ещё одну дверь. И она очень кстати вырисовывается за ближайшим поворотом, увенчанная спасительной надписью: "Гримёрка". Помещение кажется тебе неправдоподобно большим. Вся мебель сдвинута к болотно-зелёным стенам. Шкаф отвернут от тебя дверцами к зелёному выцветшему дивану, поломанные бархатные стулья свалены в груду под репродукцией одной из картин Малевича. Ты поднимаешь взгляд наверх. Потолок разделён на небольшие квадратные секторы, в каждом из которых - зеркало. Ты видишь своё лицо, из-под которого сразу торчат ноги. Потолок уходит куда-то за стену напротив единственной двери. Оказывается, что на самом деле комната в два раза больше, просто разграничена картонной заштукатуренной стеной. Как ты сразу не догадалась? Оттенок штукатурки отличается от оттенка стен. Эта перегородка кончается под потолком, но не доходит до него, поэтому ты можешь видеть кусочек второй половины гримёрки. Там такой же шкаф, только стоящий дверцами на тебя, такой же диван, такая же приоткрытая дверь, такая же рыжеватая девчушка в белом свитере... Секундочку. Ты переводишь взгляд на отражение над твоей собственной головой. Да, ты рыжеватая и на тебе белый свитер. Она похожа на тебя? Нет. Это ты похожа на неё. Ты снова смотришь за стену. И она тоже. Она тоже смотрит на тебя. Ты отступаешь на шаг назад. - Линдси, - в гробовой тишине шепчешь ты и в ту же секунду чувствуешь мощное дуновение ветра. Сквозняк, взметнув ваши волосы, молнией врывается в комнату, проносится через щель между стеной и потолком, и обе старые двери с оглушительным грохотом врезаются в петли. От удара дрожит всё помещение, а через мгновение с потолка обрушиваются сверкающие куски стекла. Ты шарахаешься в сторону. Пространство превращается в стеклянный треск и скрип. Зеркала вихрем разлетаются по полу, как кривые сюрикены. Абажуры на шкафу дрожат и мигают. Перезвон мечется коротким эхом, и тишина сваливается на тебя также внезапно, как стеклянная лавина, но в ушах ещё долго стоит головокружительный гул. Ты медленно протягиваешь руку к дверной ручке. Как и следовало ожидать. Заклинило. Ты прижимаешься к ней спиной, тяжело дыша. У тебя та внешность, которую при желании можно запомнить. Ты участвовала в видеопоздравлении для Линдси и сейчас надеешься, что она узнала тебя. До тебя доносится негромкий дрожащий звук и щелчок дверной ручки. Она тоже пытается выбраться. Тебе безумно хочется окликнуть её, что-нибудь сказать, обратить на себя внимание, но ты слишком испугана. В самом деле, какое ей до тебя дело, особенно сейчас? Да и тебе до неё дела быть не должно. Сколько вы можете потерять времени? Вряд ли ты уже успеешь занять место у самой сцены, а Линдси ещё переодеваться для выхода. Если, конечно, вас найдут до начала концерта. Ты не видишь её, не слышишь. Осыпавшиеся зеркала открыли тебе заплесневевший деревянный потолок. Всё, что у тебя есть - осознание того, что она рядом. Разве не этого ты всегда хотела? Ты подбираешься поближе к стене. За тобой по стеклянной крошке, как по толстому слою пыли, тянется след. С неприятным скрежетом разъезжаются осколки, которые ты отпихиваешь ногами, чтобы усесться на корточки, прижавшись к картонной стене. Теперь ты к ней ещё ближе. Наверное, если бы ты стояла у самой сцены, а она - на её краю, ближе бы не получилось. На концерте сверкают прожектора и гремит музыка. И приходится делить Линдси со всем зрительным залом. А за стеной сидит совсем другая Линдси. Домашняя, в белом свитере, без скрипки. Такая же растерянная и напуганная, как и ты. Что ты чувствуешь, зная, что абсолютно незаслуженно на тебя свалилась честь просто быть к ней близко? Что ты чувствуешь, поймав её взгляд и оказавшись с ней в одной ловушке? Это мечущееся в твоей груди волнение - сладко ли оно? Твоё сердце колотится где-то в горле. Что ты чувствуешь? А что чувствует она? Ты не можешь отделаться от ощущения, что нахально вторглась в её личное пространство. Теперь она стала твоим невольным собратом по несчастью. Разве ей это было нужно? Разве тебе это нужно? Почему ты вообще хотела к ней? - Эй, - ты слышишь её голос. Она говорит по-английски, но тебе хватает навыка разобрать её слова. - Ты в порядке, сестренка? Почему она называет тебя сестренкой? Ты задаешься этим вопросом, тупо глядя в стену. Она совсем тебя не знает. Ты для неё - никто. Всего лишь ещё один фанат. Все фанаты для неё - сестренки и братишки. Она ведь так всех любит! Погоди, это, что... унизительно? Ты молча хмуришься. - Э-эй, - настаивает Линдси. - Не молчи, не пугай меня, скажи что-нибудь! - Я здесь, - надрывным голосом говоришь ты. - Ты плачешь? - быстро спрашивает она. - Ну что ты, не бойся, нас скоро вытащат! Я ошиблась дверью, телефона у меня с собой нет, ну да ничего, они очень быстро меня хватятся, честное слово! Ты слушаешь её сбивчивую речь. Медленно и торжественно к тебе приходит осознание: Линдси любит тебя не потому, что ты её фанатка, и не потому, что вы оказались в одной беде. Она любит тебя потому, что тебе нужна помощь. Или это всего лишь вежливость? Ты едва сдерживаешь слёзы. Ты так мечтала оказаться рядом с ней, а теперь понимаешь, что тебе нечего делать с этой близостью. Ты отходишь от стены. - Ты ещё здесь? - озабоченно окликает тебя Линдси. - Эй! Ты сидишь у двери, уткнувшись носом в колени. Даже если контакт с Линдси Стирлинг может тебе чем-то помочь, он должен был долгим и развивающимся. Таким, каким бывают любые дружеские отношения, завязывающиеся не сразу. Стук заставляет тебя вздрогнуть. Секунда - и дверь резко открывается, а на пороге стоит парень из гардероба. - Ну ты даёшь, - восхищенно говорит он. - Еле нашёл. Ещё думал, как только номерок тебе отдал - и куда она пошла, мимо своего зала-то? Ребята мне сказали, что ты смылась, а ведь отсюда к концертному залу не выйти. Я так понял, ты решила исследовать это место, да? Тут есть, что посмотреть, место довольно старое. Почти все работники сейчас на входе, билеты проверяют и куртки принимают, ну, а я успел слинять пораньше. Я к тому, что никто бы тебя и не нашёл. Ты смотришь на него, пытаясь понять, о чём он говорит. Он серьёзно? - С ума сойти можно! - восклицает он, оглядывая усеянную осколками гримёрку. - Это как так? - Сквозняк, - выдыхаешь ты. И тут же оживаешь. - Линдси! - Чего? - не понимает гардеробщик, но голос Линдси Стирлинг из-за стены мигом объясняет ему ситуацию. - А-а-а! А там такая же штука с дверью, да? Ты молча киваешь. - Ну, идём, - он жестом зовёт тебя в коридор. - Идём, ты тут через стену не переберёшься. Ты давай, сама иди в зал, а я обойду и достану её... Больше всего на свете тебе хочется пойти с ним. Но ты лишь кричишь: - Спасибо тебе, Линдси! Слышишь? Спасибо! ...сначала ты до последнего не уходишь из зала. На что ты надеешься? На то, что Линдси вспомнит о тебе после концерта и придёт узнать, не ушла ли ты? В самом деле, какая ей разница? Черный ход уже наверняка не шанс для тебя. Даже если ты встретишь её - что ты ей скажешь? Ты идёшь в гардероб. - Так и думал, что ты задержишься, - улыбается тебе парень-гардеробщик. - Мне очень жаль, она уже ушла отсюда. Но, когда я выпустил её, она попросила тебе кое-что передать. Твоё сердце пропускает удар. - Что? - Что не уверена, но твоё лицо показалось ей знакомым. И, раз она тебя где-то уже видела, значит, у вас есть шанс однажды увидеться ещё раз. Да, так и сказала. И ещё - что у тебя крутой белый свитер.