Помнить

*** Эсбо натягивает капюшон толстовки на глаза и зажимает между губ сигарету. Гог маячит красным пятном в другом конце комнаты, заливисто хохоча и смачно потягивая пиво из бутылки. Эсбо морщится. Какая хуйня. Как он докатился до этого? Дэннис не может точно сказать, когда это всё началось. Просто однажды свалилось осознание, насколько сильно он притёрся к Джорджу. Не позволительно сильно, если быть честным. Дэннис помнит напряжение, которое всегда было между ними. Оседало глубоко внутри, сжимая внутренности, когда они оставались наедине. Когда сидели впритык на старом диване в гостиной; когда курили одну сигарету на двоих; когда он таскал у Гога его рубашки-поло и занашивал их до дыр. Эсбо помнит их первый поцелуй — мокрый, пьяный, жадный. Помнит ощущение жёстких волос под пальцами, запах солёной кожи. Дэннис помнит всё это, но, когда шагнул в самую пропасть — нет. Первый секс выходит неловким и быстрым. Эсбо хмурится все жалкие пятнадцать минут, что ему достаются от Бивина. Хмурится и загнанно дышит, намертво вцепившись зубами в собственную футболку, которую Гог натянул ему на лицо. Эсбо хочется блевать от неправильности происходящего. От того, что, не смотря на всю хуйню, ровно спустя неделю он снова оказывается под Джорджом и, на этот раз, всё выходит куда лучше. Лучше и лучше с каждым ёбаным разом. Настолько хорошо, что он не может уснуть, не отдрочив, вспоминая перекошенное оргазмом лицо Гога и вкус его спермы. Эсбо старается держать дистанцию. Старается не смотреть преданным псом, не бежать по первому зову. Запала обычно хватает не на долго. Гог всегда застаёт врасплох, появляясь словно чёрт из табакерки. Зажимает в углу и смотрит своим блядским взглядом с прищуром. Смотрит и говорит сопливую брехню, вроде «Эй, Дэн, я же скучаю. Я же не могу без тебя», или «Ты только мой, запомни, Эсбо». И Дэннис сопротивляется. Насколько это, конечно, возможно, когда твои мозги полностью поехали по психованному ублюдку. То есть, первые десять минут — потом броня падает, гремя насквозь проржавевшими доспехами. И всё, что остаётся Эсбо — скулить, словно последняя сука, пока его трахают за мусорными баками, зажав рот ладонью. Эсбо натягивает капюшон толстовки на глаза и зажимает между губ сигарету. Гог маячит красным пятном в другом конце комнаты, заливисто хохоча и смачно потягивая пиво из бутылки. Эсбо морщится. Какая хуйня. Как он докатился до этого?

20.04.2015г. Москва, 21:58