Недосказанное.

Если бы расспросили Элиссон Арджент о том, что такое беспомощность, она бы ответила: «Видеть кинжал в руках убийцы за спиной этого перепуганного мальчика, такого родного, кажется, даже теплого и понимать, что ты ничего не можешь сделать». Если бы спросили Лидию Мартин, что такое слабость, она бы не задумавшись ни секунды, может, слегка побледнев, от волнения, бушующего внутри, но так тщательно скрываемого умелой банши. Она посмотрит собеседнику в глаза, и станет не по себе, ведь в этой всегда привлекательной зелени с пляшущими чертиками видится отчетливый привкус горечи, оседающий на языке. В конце концов, застыв в неудобной позе, она бы ответила: «Обреченность и боль в глазах Стилински». Если бы подошли и спросили Дэнни Махилани, как и в последние месяцы, одиноко стоящего у своего шкафчика, что самое ужасное из того, что он успел увидеть в своей уже необычной, но так и оставшейся человеческой жизни, он, подняв серые, как сталь глаза, сказал бы: «Восторженный блеск в глазах убийцы». Если бы спросили надменного Джексона Уиттмора, что такое боль, он бы, странно скользнув взглядом по бесцветной стене, скомкано бросил: «Слезы моей стаи и крик, полный ужаса». Если бы спросили всегда непоколебимого, словно скала, Вернона Бойда, что такое потерять всякую надежду, он бы тихо сказал: «Слышать, как кинжал легко входит в тело, вспарывая кожу и наполняя воздух металлическим запахом крови моего друга». Если бы спросили светлого Айзека Лейхи о том, что такое в его представлении ужас, сковывающий волчье чутье, он бы надрывно прошептал: «Видеть, как альфы опаздывают всего на мгновение». Если бы спросили близнецов Хёртов, никогда, в общем, не бывших особо близкими с дерганым мальчишкой об отчаянии, они бы оба ответили: «Видеть, как грудь Стайлза опускается в последний раз». Если бы спросили верного и преданного, словно пес, Скотта МакКола о том, что для него сущий кошмар наяву, он бы, отвернувшись, ответил: «Видеть, как первые капли крови падают на пол». Если бы спросили гордого альфу, Дерека Хейла о конце, он бы хмуро взглянув в глаза, ответил: «Видеть, как пропадает блеск в больших оленьих глазах, а тело оседает на пол». И ни один из стаи, хоть и молча, не желал признавать действительности. Возвращаться с того света приставучие и невыносимо громкие мальчишки так и не научились, а жаль. Одинокий голубой джип останется стоять в гараже, не дождавшись хозяина.