За тобой

В буфете пахло сладко и вкусно, настолько, что рот непроизвольно наполнялся слюной, а аромат хотелось вдыхать и вдыхать. Школьный буфет - помещение полуподвальное, малоосвещаемое и неприятное, в котором, однако, даже во время занятий толпилась лихая часть школьников. Все только потому, что тут в любое время можно было отдохнуть от духоты и солнца, жуя при этом пряную булочку. Армин прогуливал. Впервые в своей жизни Армин прогуливал уроки. Причем не с какой-то определенной целью, а только лишь для того, чтобы проветрить голову от заполнивших ее неприятных мыслей. Он пьет чай, не чувствуя вкуса, и думает о том, что Эрен, должно быть, снова влип в неприятности. Поэтому его нигде и не видно в последние дни: ни в школе, ни в кафе-баре, в котором он любил пропадать со своей новой компанией. Даже дома Арлерт не мог его застать. Он просто надеется, что с Эреном все хорошо. Армин благодарит буфетчицу, закидывает портфель на плечо и выходит. Школьные коридоры совершенно пусты во время уроков, а шаги отдаются от стен гулким эхо, которое кажется невероятно громким. Прохлада, стоящая в коридоре, заставляет подростка мелко дрожать. Армин закусывает губу в надежде, что его не заметят и о прогуле даже не узнают - иначе он сгорит от стыда: прилежный, один из лучших учеников бесстыже прогуливает. Наконец, спасительная лестница виднеется совсем близко, и Армин, ведомый предвкушением того, что наконец увидит того, кого хочет, начинает идти еще быстрей. Еще с младшей школы Эрен любил лазать по крышам, всегда таская с собой и Армина, любил шагать с ним в опасной близости от карниза. Вот и сейчас так. Только Армин совершенно один смотрит на простирающийся на расстоянии ладони город с высоты третьего этажа, любуется на такое чистое и светло-голубое летнее небо - такое же, как и его собственные глаза. Недовольно щурится - слишком яркое солнце слепит и припекает светлую кожу, которая уже пощипывает и начинает краснеть. Армин никогда не обращал внимания на то, какой замечательный вид открывается с крыши их школы: город виден словно на ладони, он освещается солнцем, которое заставляет стекла далеких зданий поблескивать вот в такие вот ясные светлые дни; он совсем небольшой. Даже не город вовсе - деревушка. Самые высокие здания в нем - местное управление да школа, с крыши которой подросток сейчас глядит. Оба трехэтажные. А вслед за частыми мелкими домиками идут огромные поля - посевы кукурузы, пшеницы и подсолнухов. Они чередуются и уходят так далеко, что края им и не видно, будто занимают тысячи километров, вплоть до самой цепочки гор, которая полукругом окружает долину, защищая городок от холодных ветров. А запах свежескошенной травы доносится даже сюда, к крыше. Старая шиферная крыша опасно хрустит под ногами, но Армин слишком тощий и легкий, чтобы она могла проломиться под его весом. Он садится на самый ее край, свесив ноги вниз, в пугающую высоту, и втягивает носом воздух. Он прикусывает щеку изнутри и завороженно любуется видом, совершенно не замечая времени и того, что солнце уже не яркое и желтое, а тусклое и ярко-алое, заходит за горизонт, прячась за снежными даже в разгар жары пиками гор. Где-то за спиной слышится шорох, но Армин игнорирует сигналы мозга, прибывая в какой-то апатии и отказываясь возвращаться в реальный мир. Он вздрагивает, когда слышит знакомый голос и чувствует, что на его плечи что-то опускается. - Армин, Господи, ты обгорел! - взволнованно, Эрен затаскивает друга на середину крыши, щупая его лоб ладонью, которая кажется Арлерту ужасно ледяной. Только сейчас он замечает, что все тело адски саднит. Обоженная кожа натягивается, когда он хочет привстать, заставляя болезненно поморщиться и ухватиться за руку Эрена. - Эй, я тебя весь день прождал, - он почти скулит от боли. Эрен еле сдерживается, чтобы не отчитать его. Он ужасно волнуется. А потом, когда жар хоть немного перестает туманить разум, и вечерняя прохлада приятно остужает нагретое тело, они просто сидят в неловком молчании и смотрят на усыпанное неяркими точками-звездами небо. - Слушай, я могу кое о чем попросить? - Армин старается не смотреть на Эрена. - Конечно. - Мне кажется, тебе больше не стоит связываться с теми ребятами. Не нравятся они мне. Пообещаешь? - Неловко, но он не может промолчать. - Я уже связался Армин, извини... - И у тебя снова проблемы, - он отвлекается, глядя в кажущиеся сейчас серыми глаза друга; чертова темнота, - но знаешь, мне плевать. Сейчас я пойду с тобой против всех. Армину неудобно, он краснеет до самых кончиков ушей и отворачивается, чтобы Эрен не заметил, хотя в темноте это не так просто. Если бы пару лет назад он знал о последствиях сближения с этим человеком...он бы оставил его и бежал, бежал, бежал куда угодно, только бы подальше. Ему были чужды проблемы, он не хотел их, боялся. Но сейчас отступиться от них и от Эрена уже не мог. От последнего и вовсе не желал. Он стал зависим от него, как от воздуха или от тепла солнца, и это уже совершенно неизлечимо. Армин медленно поднимается и уходит, а вслед ему доносится только тихое: - Спасибо.