Без названия

Дверь в каюту Бруколака распахнулась от резкого удара снаружи. Вампир вздохнул, поворачиваясь лицом к человеку, вставшему в освещенном из коридора проеме, и замер, рассматривая ночного посетителя. Человек молчал и, кажется, решал: войти или убраться, развернувшись на каблуках. Бруколак попробовал взволнованный пришельцем воздух каюты своим быстрым раздвоенным языком и изогнул бровь – гнев и страх. С каких это пор Доул его боится? Вампир чуть склонил голову к плечу, словно пытаясь увидеть посетителя под другим углом. Человек не двигался, но от него волнами расходилась злость пополам с нерешительностью. Такие противоречивые эмоции этому суровому наемнику были не свойственны. Бруколак подумал, что он знает своего товарища не так уж хорошо и сделал шаг к двери. Человек ждал. - Чем обязан, живец Доул? – вкрадчиво поинтересовался Бруколак. - Пришел проведать старого друга, узнать, как у меня дела, после того, как сам же вывесил меня на рее «Гранд-Оста» на потеху всей Армаде? – свистящий шепот вампира заморозил бы кровь в жилах любого смертного, но Доул – не любой. Он с напряженным спокойствием смотрел, как вампир приближается к нему скользящей походкой. – О, не стоит твоего беспокойства, старый друг, - тут Доул дернулся, будто от пощечины, - тем более, после того, как ты же великодушно позволил мне спуститься оттуда. Хотя я уже начал привыкать. Мир оттуда - как на ладони, знаешь ли. Так как мне тебя отблагодарить? Бруколак приблизился почти вплотную к человеку, по-прежнему стоящему в дверях и почувствовал, как изменился его запах. Гнева почти нет, зато остался страх, которому прибавились дрожащие нотки чувства вины. Вампир чувственно улыбнулся, а в желто-карих глазах вспыхнули золотые огоньки. О, он знал, как справиться с растрепанными человеческими чувствами. Змеиный язык метнулся у самого лица Доула, пробуя его дыхание и тонкий запах пота. Бруколак протянул руку, чтобы привычно привлечь к себе мятущегося человечка, но тот вдруг резко перехватил руку и дернул вампира на себя. - Нет, мертвец Бруколак, - хриплый шепот у самого уха. - Нет, так нет. Заходи, когда будешь в настроении - легко согласился тот, с усмешкой отстраняясь от Доула. - И снова нет, Бруколак. – в шепоте Утера пробились нотки страсти, вновь щедро сдобренные злостью, а сам вампир оказался захваченным железной рукой наемника, другая рука крепко держала его за волосы на затылке, не позволяя двинуть головой. - Ты не перестаешь меня удивлять, Утер. Обычно ты знал, чего хочешь и зачем приходишь ко мне. – Вампир улыбнулся насмешливо, пытаясь скрыть тревогу. Такой поворот ему сильно не нравился. Раньше хозяином положения всегда был он. Не отвечая, Доул потянул его за волосы, запрокидывая голову и вынуждая открыть горло. Бруколак запаниковал, но тут почувствовал горячее дыхание на своей шее, а еще через мгновение сухое шершавое прикосновение. Поцелуй. Горячая сильная рука скользнула со спины на ягодицы и крепко сжала. Бруколак поморщился – мальчик-то вырос, так просто с ним теперь не справишься. Словно подтверждая эту мысль, Доул сильнее прижал вампира к себе, а горячие поцелуи перешли в довольно болезненные укусы. Отпустив, наконец, курчавую гриву партнера, он, едва сдерживая нетерпение, стал сдергивать с того одежду. Только Бруколак попытался остановить человека, как тот снова взял его в болезненный захват и чуть ли не швырнул на вытертый ковер каюты. После нескольких дней, проведенных в качестве вымпела на мачте, вампир был еще слишком слаб для решительного сопротивления. Да, с переменой ролей придется, пожалуй, смириться. Хотя бы в этот раз. «Будь по-твоему, Доул. Если так мы можем все вернуть».