Сон

Исландия всегда любил оставаться в гостиной допоздна. Ну, а зачем ему лишний раз смотреть на все те сопли, которые происходили в спальне? Как Норвегия опять укладывает Данию, поглаживая своего сына по спине и рассказывая ему что-то нежное. Как Швеция снимает очки и кладет их рядом с собой, а Оланд, дождавшись, пока блондин укроется синим одеялом, целует его в сощуренные глаза и уходит спать в свою часть дома, предназначенную для провинций. Зачем? Верно, незачем. Лучше, как обычно, вооружиться мороженым и пойти смотреть порно. В одиночестве. Хотя нет, периодически компанию Элиасу составляли демонята – маленькие комочки темной энергии, прекрасные слушатели и друзья. Они, разумеется, гораздо лучше других скандинавов. Хотя бы слушаются, а еще не шумят, и из них получаются отличные перчатки. - Кого я обманываю? – Исландия поморщился и, глотнув уже порядком остывший кофе, выключил телевизор. Достаточно на сегодня порнухи, какой бы она хорошей не была. Может, очередную проделку «Stjarnan» посмотреть, как там они на национальном чемпионате? Не хотелось абсолютно ничего. Хотя нет – хотелось пойти лечь спать, поскорее забыться и, возможно, подгадить сны соседям. Да, это дело Исландия любил – лазить по чужим снам он научился еще в детстве и с тех пор очень часто измывался над тем же, например, Швецией за пошлые сны с участием Оланда - чего они там только не вытворяли! Элиас поморщился и, привычно подмигнув своему отражению в зеркале, прошел в комнату, где спали братья. Исландия всегда считал себя очень красивым: светлые, практически белые волосы, прекрасные глаза, тонкие бровки… И тело, разумеется. Будто выточенное из мрамора, оно было великолепно, особенно в лунном свете – в этом Элиас убеждался каждый раз, когда снимал наскучившую футболку с исландским флагом и узкие серые джинсы. Вот и сейчас он выглядел просто сказочно. Интересно, а почему у него никого нет? Исландия этого и сам не знает. Внезапно подул холодный ветерок (опять Дания, которому всегда душно, форточку забыл закрыть?), и парень, поежившись, залез под одеяло – прижиматься ни к кому не хотелось, но и форточку закрывать было как-то лениво. Элиас слабо улыбнулся и, в последний раз окинув спящих братьев взглядом, прикрыл глаза. Через пару секунд он уже спал. С первым сном Исландии не повезло – ему попался Норвегия, любитель рыбы и сыночка-брата-непонятно-кого-Дании. Вот и сейчас Элиасу пришлось в очередной раз наблюдать за тем, как его дорогой братик зажигает в компании каких-то тунцов, а рядом стоит Евросоюз и, как повелось, тыкает Норвегию палкой, но, почему-то, попадает по рыбам, отчего они съеживаются и чернеют. Бред. Элиас скривился и, забрав одну съежившуюся рыбу на память, переместился к Дании. Нильс стоял над огромным чаном и помешивал что-то. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это расплавленный шоколад. - Зачем тебе столько шоколада, Дания? – Элиас с самой милой улыбкой на лице заглянул в чан, затем перевел взгляд на датчанина и, помешкав, подмигнул ему. Рыбу он предусмотрительно спрятал за спиной. - О, Исландия, привет! Я хотел бы искупаться в этом замечательном фондю, не мешай мне, пожалуйста, – Нильсу настолько не терпелось, что он буквально подпрыгивал на месте и потирал руки в предвкушении удовольствия. Ни для кого не секрет, что Дания был большим сладкоежкой. Исландия широко улыбнулся и, подумав, кинул в чан ту самую съежившуюся рыбу. Шоколад тут же стал ярко-рыжим, и Дания завопил от ужаса. – Исландия, зачем?! Я же теперь вонять буду, фу, господи, тупая рыба! Элиас не был точно уверен в том, к кому Нильс адресовал такое нежное прозвище. Наверное, все-таки жертве палки Евросоюза. В любом случае, Исландия пожал плечами и переехал в сон Швеции. Это он осознал с первых же секунд восприятия: до ушей донеслись похабные стоны самой терпимой к геям страны, отчего можно было сделать вывод, что ему снится Оланд, ну, как обычно. На это даже смотреть уже не хотелось – так это все было заезженно и неоригинально. Как-то раз Исландия даже поинтересовался, нет ли у сна-Швеции мозолей на попе от такого количества совокуплений. Зря он спросил это у Швеции-не сна. Потому что голова после этого болела мучительно долго. Внезапно все померкло. Элиас стоял в темной комнате без окон и дверей. Это что, сон Финляндии? Исландия вздрогнул и стал лихорадочно искать глазами какой-нибудь выход. Вот сны ЭТОГО человека он видеть не хотел – учитывая финскую психику, точнее, психическую ненормальность, там его могло поджидать что угодно. Но выхода не было, и Элиас стал серьезно беспокоиться. Черт, куда ему отсюда деться, куда идти, где свет?! Внезапно что-то осторожно потянуло исландца за руку. - Помоги, Элиас, - в любой другой ситуации Исландия точно бы заржал и, проснувшись, побежал бы рассказывать всем о том, что Финляндии снится Муми-Тролль. Но сейчас, увидев вымазанное кровью белое пузико героя книжки, парень больше всего захотел оказаться где-нибудь далеко или, что лучше, проснуться. Но, ах и увы, заклинание могло перекинуть только в новый сон, а их не было. Норвегия все так же грезил рыбами, Дания пытался справиться с ожившим шоколадом… Выбора не было. - Чем тебе помочь, животное? – Исландия дрожащими руками нащупал плечи сказочного героя и опустился на колени, чтобы видеть его глазки – блестящие, испуганные… Бедняжка, и как же он попал в сны этого урода? Тут же представился Финляндия, как обычно, с ножом, гоняющийся за шведским порождением, и Элиаса передернуло. - Алексантери… Они забрали его и держат в дальней комнате! А я боюсь туда идти, - Муми-Тролль заплакал, спрятав смешную мордочку в белых лапках. Картина мира прояснилась. Элиас закусил губу и, подумав, решил, что хуже не будет уже все равно. - Хорошо, жди, я скоро буду, – Исландия встал с колен и на ощупь стал искать выход из темной комнаты. Это впервые в жизни было страшно – Элиас никогда не боялся темноты, но запах крови, стекающей по стенам, скользкой и холодной, откровенно ничего хорошего не сулил. Оказалось, в дальнем углу есть небольшая дырка в стене, видимо, именно она и вела к этой «дальней» комнате. Выбираться из сна нужно. Элиас вздохнул и полез. Это было самое страшное приключение в его жизни. Исландия осторожно, на ощупь, протискивался в узком туннеле, периодически сзади слышалось чье-то чавканье и хлюпанье, где-то снизу кто-то ходил. Один раз Элиас даже услышал грозное рычание, совсем рядом, буквально в трех шагах. Казалось, он провел в этих лазах целую вечность. Теперь хотелось только умереть. Пускай его уже догонит это нечто, которое, наверное, пришло из замкнутой комнаты. О том, что стало с бедным Муми-Троллем, Элиасу думать не хотелось. Постепенно начало светлеть, отчего на душе исландца стало легче. Внезапно ход оборвался, и Исландия, позабыв про все предосторожности, с диким воем рухнул вниз. Он оказался в морге. Да, в страшном, полуразрушенном морге. Было очень холодно и страшно, освещением здесь служила лишь слабая мигающая лампочка, а все стены были забрызганы кровью, уже потемневшей от времени. Зато хоть свет есть… Элиас поднялся на ноги и, отряхнув голые и уже сбитые в кровь ноги, пошел к выходу. Но, как только он потянулся к дверной ручке, дверь с оглушительным грохотом захлопнулась. Исландия побелел и, отойдя от резко темнеющего проема, закрыл лицо руками и тихо заплакал. Господи, ну когда же это закончится?! Какого черта?! Почему ему страшно?! Не он ли, Элиас, общался с самим Сатаной?! Тогда какого хрена?! Элиас со злостью схватил какой-то стул и с громким воплем швырнул его в дальний угол. - Сдохните вы все НАХЕР, к черту!!! – исландцу не ответил никто. Тишина давила мозг, темнота постепенно сгущалась, а в коридоре послышались шаги. Вот тебе и сны Финляндии. Кстати, где это его носит? Или это еще не дальняя комната?! «Я тут. В углу сижу. Ты в меня стул кинул.» Финляндия выглядел еще хуже, чем Муми-Тролль. Шапка, всегда белая и чистая, была чем-то испачкана, одна из шикарных кисточек вообще практически оторвалась. Из раны на лбу, оставшейся от стула, видимо, сочилась тонкой струйкой кровь, а губы… Лучше бы Элиас не смотрел. Губы Финляндии были зашиты грубой черной ниткой. Алексантери поймал на себе взгляд исландца и насупился. Больно ему, наверное. - Ох, боги, наконец таки я тебя нашел! Что случилось, черт подери, как нам отсюда вырваться? – по лицу Элиаса текли слезы, руки, вымазанные в крови, нервно тряслись… Ему было страшно и, увидев хоть одно знакомое лицо, Исландию просто прорвало – он изо всех сил вцепился в Финляндию и, почувствовав хоть какое-то тепло, разрыдался. Громко, истерично. Никто и не запомнил того момента, когда Алексантери обнял своего младшего брата за плечи. «Не плачь. Успокойся. Спасибо, что нашел меня. Разрежь мне, пожалуйста, нитки на губах.» - А как ты вообще можешь говорить? Почему я тебя слышу? «Ну это ведь мой сон. Посуди сам.» Сейчас Финляндия был совсем не страшным. Скорее наоборот – его присутствие успокаивало, а мерное дыхание казалось чуть ли не самым родным на свете. «Из самого первого трупа справа торчит нож. Достань его и перережь мне нитки, хорошо?» Финляндия вздрогнул и, шатаясь, поднялся на ноги. Слава Богу, что это всего лишь сон… С каждой секундой становилось все темнее, лампочка грозилась погаснуть совсем. Это просто сон… Исландия подошел к накрытому специальным покрывалом телу и, помешкав, стянул его. Когда-то этот труп, должно быть, был очень красив. Курчавые золотые волосы свалялись, глазницы впали, а тело, раньше сильное и здоровое, теперь разлагалось. В черепе, как и сказал Алексантери, торчал нож. Исландия потянулся и резким движением извлек оружие из раны. Он узнал этот труп. Когда-то это тело было его братом, Норвегией. Интересно, почему он умер? Или его убили? «Молодец. Теперь иди и разрежь.» Элиас, шатаясь еще больше, перешел на бег – из-за двери доносились какие-то странные звуки, лампочка отчаянно мигала, погружая комнату в короткие приступы темноты. Исландцу казалось, что трупы следят за ним, повернув головы и выпучив свои остекленевшие глаза. Оборачиваться не хотелось. Теперь уже Элиас не спрашивал себя, почему это страшно. Он понял. Это сон, и если он, странник, умрет в этом месте, он умрет навсегда. Душа просто не вернется в тело, вот и все. Дрожащими руками исландец осторожно перерезал нити. Комната погрузилась в окончательную темноту. - Спасибо, – отовсюду повеяло ледяным холодом, зло, казалось, подошло совсем близко. Исландия изо всех сил прижался к Финляндии, истерически всхлипывая и подрагивая. Алексантери же стал осторожно поглаживать по спине такого неожиданного гостя. Сам он к таким снам уже давно привык. - Х-холодно, – губы Элиаса дрожали от ужаса и плача, он еле говорил, стараясь спрятаться от всего этого ужаса как можно дальше, изо всех сил вжимаясь в Финляндию. Нельзя слышать. Нельзя воспринимать происходящее… Остается лишь слушать мирный стук внезапно дорогого финского сердца. Подальше от этого кошмара. - Сейчас будет теплее. Подожди и ничего не бойся, – и Алексантери пропал. Буквально на секунду, даже не раскрывая глаз, он вернулся из царства Морфея и, недолго думая, натянул на себя еще и шведское одеяло. Исландии, задыхающемуся от плача где-то в темноте, стало немного легче. Холод прошел, да и страшные звуки из-за двери стихли, постепенно удаляясь. Это Финляндия. Он… Он его спас, он его спас, хоть и ненавидел. Поэтому… - Я люблю тебя, Финляндия… Прошу… Прошу, вернись! Вернись ко мне! – Элиас уставился невидящими глазами куда-то вперед, вытянув тонкую, наверное, сейчас очень красивую, руку перед собой, и внезапно почувствовал. - Твоя рука на моей щеке, – о да, Господи, он вернулся. Потому что так мог сказать только Алексантери. Так безразлично-примирительно, при этом немного сопротивляясь, отталкивая руку Исландии головой. Швеция рассказывал, он всегда так делает, когда ему пытаются померить температуру, приложив руку ко лбу. – Спи давай. Завтра разберемся, – Финляндия осторожно обнял такого хрупкого и сейчас по-детски трогательного Элиаса за плечи и прижал к себе изо всех сил. Завтра утром они разберутся. Но все это будет завтра утром. А что будет в этом сне дальше? Никто не знает…