Life was just happening

После смерти Питера время замерло, застыло отвратительной липкой субстанцией. А затем с оглушительным звоном какая-то нить порвалась внутри каждого из них, и время пошло дальше. На Меган было страшно смотреть и ещё страшнее с ней разговаривать: она то срывалась сильнее, чем обычно, то замыкалась в себе и не произносит ни звука. Кейт отправила её в трёхмесячный отпуск и лично отвезла домой, чтобы сдать на руки Лэйси. Меган пообещала отдохнуть, прийти в себя и не делать никаких глупостей. Кейт не понравилась эта покорность, но она не могла провести эти три месяца рядом. Так что она лишь попросила Лэйс присмотреть за мамой и с тяжёлым сердцем поехала обратно в офис. С ногами забравшийся на стул Итан сидел рядом с Кёртисом и держал его за руку. В этот момент он казался совсем хрупким и беззащитным воробушком. Кёртис косился на него, хотел что-то сказать, но лишь качал головой и снова отворачивался, лишь крепче сжимал руку. Какое-то время Кейт стояла и просто смотрела на них, пользуясь тем, что они её не заметили. Она не так давно узнала об их отношениях, и то случайно: на работе оба вели себя, как обычно, не позволяя себе никаких вольностей. Если бы она не увидела их вместе, то никогда бы не подумала, что между ними что-то есть. Кейт тогда просто гуляла по городу, пытаясь отвлечься от тяжёлого дня и не желая возвращаться в пустую квартиру, и вдруг услышала знакомые голоса. Итан держал Кертиса за руку, размахивал свободной рукой и что-то увлечённо рассказывал. Кёртис ворчал, но руки не отнимал, и в его взгляде читалась неприкрытая нежность. Кейт тогда поспешила уйти, не желая разрушать момент. И вот сейчас она смотрела на них двоих и видела одного человека. На мгновение ей стало ужасно грустно от того, что ей некого было вот так держать за руку, что у неё не было никого, кто подбодрил бы её своим молчаливым присутствием. Кейт встряхнула головой: сейчас не время об этом думать. — Езжайте домой, вам тоже нужно отдохнуть. И завтра у вас выходной, после... после похорон работаем, как обычно, — под конец Кейт всё-таки сбилась и поспешила в свой кабинет. Кёртис нежно провёл большим пальцем по костяшкам Итана, поцеловал его в висок и тихо шепнул: — Правда, Итан, поехали домой. Нам нечего тут делать. Итан молча кивнул, поднялся со стула, дождался, пока Кёртис заберёт свой портфель, и снова схватил его за руку. Кёртис не хотел выставлять их отношения напоказ, но сейчас чувствовал, что его мальчику нужна поддержка, поэтому переплёл их пальцы и повел к лифтам. Дома они быстро поели (разговор по-прежнему не клеился) и легли спать. Итан прижался к Кёртису так сильно, как только мог, перебросив через него руку и ногу, уткнувшись лбом в плечо. Кёртис с трудом высвободил руку, накинул на них одеяло и выключил свет. — Спокойной ночи, Итан. Итан лишь кивнул. На утро Кёртис проснулсся в одиночестве, хотя обычно он всегда вставал раньше Итана. Тот обнаружился на кухне: с самым серьёзным выражением лица он пил кофе и смотрел телевизор, хотя по его глазам было видно, что он не слышит ни слова. Но главным было не это: Итан был коротко острижен. Кёртис, точно во сне, подошёл к нему и пару раз, на пробу, провёл по коротким волосам и вздохнул. Он так любил эти дурацкие кудряшки, любил, как путались пальцы в этих непослушных прядках, как, точно довольный кот, мурчал Итан, когда он перебирал его волосы. — Зачем ты это сделал? — Не знаю, — после долгого молчания голос у Итана был хриплый и немного глухой. — Мне хотелось сделать хоть что-нибудь. Так больно. — Послушай... Мне тоже жаль Питера, он был и моим другом, но... — Дело не в Питере, — тихо сказал Итан, не отрываясь от телевизора. — Что? — Дело не в Питере. То есть, мне жаль, что всё так произошло, да, но... Кёртис, я закрываю глаза и вижу тебя на его месте, — теперь Итан развернулся и вцепился в халат Кёртиса, глаза его лихорадочно блестели. — Я закрываю глаза и вижу, как ты лежишь на полу, весь в крови, ты хочешь что-то сказать, но изо рта у тебя тоже течёт кровь. Я падаю перед тобой на колени, пытаюсь зажать рану, но она очень глубокая. Моя рука просто проваливается в тебя, я чувствую все твои внутренние органы, каждый, и все повреждены. Я держу в руках твоё сердце, и оно останавливается. Итан наконец-то дал волю слезам, а Кёртис прижимал его к себе и шептал что-то успокаивающее, в то время как перед его глазами стоял описанный Итаном образ. Кёртис моргнул, и картинка изменилась — теперь это Итан лежит на полу, его тело бьётся в судорогах, а он стоит рядом и ничего, совсем ничего не может сделать. «Это просто видение, дурацкое видение. Мы оба живы, и будем жить ещё долго.» — Идём, — Кёртис берёт Итана за руку и ведёт обратно в спальню. Он целует его, и в этом поцелуе нет страсти — только обещание. Я жив, всё хорошо, я всегда буду рядом. Итан замирает в его руках, а потом отвечает — грубо, глубоко, прижимаясь всем телом, выстанывая что-то неразборчивое. Они падают на кровать, Кёртис хочет снять с себя халат, но Итан больно бьёт его по рукам и всё делает сам, а потом стягивает с себя футболку и растянутые домашние штаны, ложится на Кёртиса, прижимается к нему так, что их члены соприкасаются, и начинает медленно двигаться, переплетает их пальцы и целует-кусает Кёртиса. Кёртис хочет сказать, что не нужно торопиться, что он никуда не исчезнет, но чувствует, что это именно то, что им сейчас нужно, им обоим. Так что он лишь высвобождает одну руку, обхватывает оба их члена и большим пальцем очерчивает головку Итана, отчего тот сдавленно стонет. Сказывается напряжение этих дней: им хватает нескольких толчков в ладонь Кёртиса, чтобы кончить. Итан остаётся лежать на Кёртисе, зная, что тому совсем не тяжело. Он лишь обхватывает ногами его бёдра и крепко обнимает. Кёртис нежно ерошит короткие волосы и усмехается: — Ты похож на осьминога, обвился вокруг меня. — Тебе неудобно? — Удобно, лежи. Как ты? Итан задумывается на мгновение, а потом целует Кёртиса в подбородок и наконец-то искренне улыбается. — Всё будет хорошо.