Битва

Много кто говорит о том, что спустя годы дороги и судьбы сыновей Дракула – Влада и Раду – разошлись. Влад правил в своей лесистой Валахии, установил порядок на этой земле, жестоко наказывал тех, кто против слова его идти решался не за страну радея, а собственного блага ради. Влад ненавидел всё турецкое, иноязычное, иноверное. Бурно текла в нём кровь Дракулести, кровь его отца, и также сильна, а может, и ещё сильнее, вера была и желание укрепить свои владения. Не обгладывая, а защищая вверенные ему территории. Раду выбрал иной путь. Брошенный в юные годы на турецкой земле, он проник и врос с корнями, как молодой побег, и пропитался соками всесильной Османской империи. Младший брат находился в милости и почёте у султана, участвовал в его войнах, в его сражениях, занимая немалое положение и имея немалое влияние на того, перед кем склонялись и трепетали целые народы. Вопреки всеобщему мнению (даже собственного брата), Раду умел держать меч, и умел не менее хорошо отделять голову и прочие части тела противника от него же. И теперь представилась возможность встретиться снова. Много кто говорит о том, что спустя годы Раду вернулся на валашскую землю, чтоб забрать трон у брата. Султан выделил ему войско, и два брата противостояли друг другу. Спустя века полные осуждения и ненависти слова обратятся против этого события, против Раду. Но кому же могло прийти в голову то, что, вопреки противостоянию, они были рады увидеть друг друга. Ни один не собирался убивать другого. Но это была радость битвы, радость сразиться с по-настоящему сильным соперником. Узнать, изменилось ли многое с тех пор, как они сражались на деревянных мечах. Лезвие выскользнуло из ножен, и оба ринулись навстречу друг другу, заходясь в танце-поединке. На одном были одежды валашского князя, на другом – турецкие, но когда они сошлись, уже было не разобрать. Нет, этого вы не прочтёте нигде. Потому что никто не опишет, как сражались два брата. Можно было бы сказать, что он предал его и память отца, выступая на стороне турок. Но это был расчёт. Раду нужно было выиграть время. И Влад понимал – если в этой битве победит Раду, значит, просто пришло его время занять трон. Тогда он предпримет ещё одну попытку вернуться. Влад довольно усмехнулся, прищурив глаза. За эти годы брат многому научился. На лице Раду, как в зеркале, отражалось точно такое же выражение. Нет, определённо, будет даже грустно, если всё это закончится так быстро. Уже темнело, но они видели в сумерках силуэты друг друга, каждое движение, как вихрь. Трава сминалась под ногами, лязг металла и тяжёлое дыхание нарушало тишину. За выпадом последовал блок, за ним – ещё выпад, Раду только сумел увернуться вправо, и меч просвистел в нескольких сантиметрах от его тела, а затем клинки снова скрестились и пришлось немного отпрыгнуть назад. Заходя сзади и нанося удары с разных сторон, двое продолжали свою схватку, пока кончик меча Влада не коснулся горла Раду. Глаза в испуге и с надеждой округлились, а потом последовала усмешка – младший сильным ударом выбил меч из рук Влада, приставив свой к его груди. А потом он опустил и свой, и они пожали друг другу руки. - Не знал, что ты настолько стал лучше сражаться, - старший присел на краю обрыва, когда они вышли из леса. Внизу бурным потоком, спотыкаясь о камни, текла река. - Ты думал, что все слухи о моих сражениях на стороне Турции – досужий вымысел, братец? – прищурив глаза, произнёс Раду, а потом уселся рядом, как в давние времена, и снова почувствовал себя мальчишкой. Протянутая ему фляга была принята и он ощутил приятный вкус вина. - Теперь нет. Доверяй, но проверяй. И что тебе спокойно не сиделось в своей Турции, Раду? Не мог подождать? Я только вошёл во вкус, и, по-моему, неплохо всё устроил, - произнёс он. Младший вспыхнул – как спичка, встряхнув кудрями и повернув к брату своё милое личико (Именно такими обманываются воины, считая, что миловидный юноша не способен на убийства. Нет, ещё как способен). - Подождать? Мне двадцать шесть лет, легендарный Казыклы! Сколько можно протирать шаровары? Или если я младший, считаешь, мне престол вовсе не положен? – вспылил он. Ладонь старшего похлопала по плечу. - Ну, будет. Я понимаю твои желания и стремления. Но…теперь ты мой враг. Я не хотел так. Ты будешь продолжать строить мне козни, где бы я ни находился. – с печалью отметил Влад. - И заметь, весьма опасный враг, тем более, безумно прекрасный. Таких прекрасных врагов у тебя ещё не было, - льстиво отметил Раду, за что получил лёгкий подзатыльник.- Но, конечно, ты прав. Но я не хочу убивать тебя! - Боже, Раду, ты всё такой же мальчишка! Воин Мехмета, покорителя Константинополя, участник его множественных походов, да к тому же фаворит этого турецкого засидевшегося величества… - Не переходи на личности, Влад! - Хотел бы я, чтоб мы сражались не против друг друга, а рука об руку…- устало вымолвил он. - Такое невозможно. Не в этой Вселенной и не в этой истории. Но, может, в другой. – попытался младший. - Только если после смерти, Раду. Только если так, - закончил за него князь. - Эх, жаль. В любом случае…тебе лучше скрыться где-нибудь. Только не отправляйся в Молдову. Я веду тайную переписку со Штефаном, знаешь ли. - Какая же она тайная, если ты мне об этом только что сказал? – не понял Влад. - А ты сделай вид, что не слышал. Будем считать, что это твоя интуиция, - довольно улыбаясь, пояснил Раду. Влад лишь выдохнул, покачав головой. - Смотрю я на тебя и думаю, за что султану такое счастье привалило? - Не счастье, Влад, а радость, - подмигнул Раду, намекая на своё имя, - не волнуйся, я забочусь о том, чтобы ему жилось не так сладко, как ты думаешь. - Хотел бы я посмотреть на капризы младшего Дракулы, выводящие из себя и повергающие в печаль и отчаяние самого Завоевателя, - весело рассмеялся князь, поднимаясь с земли и подавая руку брату. – Что ж, уже ночь, пора возвращаться, мой прекрасный противник. Завтра…нас ждёт настоящая битва. - Увы, - горько усмехнулся Раду, - я буду ждать встречи с тобой снова. И они оба шагнули в темноту, и ни одна живая душа не знала о том, кто бредёт по лесным тропам, возвращаясь в два совершенно разных раскинутых лагеря.