Glorioso san Sebastian

"Glorioso san Sebastián que alcanzaste de Dios tanta fe y caridad, que llegaste a sacrificar tu vida por obedecer a Dios y socorrer fielmente a tus hermanos cristianos." Подворотня мешает в себе ветра всех направлений и бросает их в лицо тусклым светом и пылью, пахнущей гнилью. Хриплые буквы молитвы разбиваются о стены осколками звуков, что тут же гаснут среди равнодушного камня. Коленопреклоненный мужчина, как истинный католик, перед смертью попросил лишь одну молитву своему святому, и Ганс не видит смысла лишать его подобной мелочи. "Ahora que vives junto a Dios escucha las plegarias y súplicas de los que te invocan con gratitud, fe y devoción, y acuden a ti desde los campos, pueblos y ciudades." Гансу скучно, а еще невозможно холодно в этом проклятом переулке, но его греет мысль о той куче денег, что лежат сейчас на его счету в небольшом Мюнхенском банке. Кто бы ни был его заказчик, он явно переоценил способности этого Мориарти, покорно склонившего голову сейчас перед его оружием и цепляющегося за надежду о Царстве Небесном. И это он - убийца, торговец смертью во всех ее проявлениях, человек, не пропустивший, если верить слухам, ни одного греха. "San Sebastián, atiende nuestras plegarias, ayúdanos a conseguir lo que solicitamos y danos fuerza y confianza, para que siguiendo tu ejemplo de fe, esperanza y caridad podamos alcanzar la vida eterna que Jesús promete a los que perseveran hasta el fin" Мышцы руки, уставшей держать оружие, начинают подрагивать. Так ты этого добиваешься, святоша? - Заканчивай давай! - грубо окликает Ганс, но мужчина не сбивается ни на букву, лишь поднимает взгляд на своего палача. И тот чувствует, как от ужаса у него становятся дыбом короткие волосы на шее от этих черных затягивающих глаз. Губы продолжают шептать вязь испанских слов, но не может человек с таким взглядом рассчитывать на покой за последней чертой; такие люди знают, что их ждет и помнят имя мессира, лично выпустившего их когда-то в этот мир. Смеющиеся глаза греха, глаза боли, глаза страха смотрят в душу Ганса, когда звучит последнее: - Amen. Пуля дробит мягкую височную кость, прошивает мозг и выходит грязным месивом крови, кости и содержимого черепной коробки. Тело падает с глухим стуком, с распахнутыми глазами, покрасневшими от лопнувших сосудов и смотрит куда-то вдаль, туда, откуда еще никто никогда не возвращался. Пистолет так и остался сжатым в судорожно сведенных пальцах, но он уже ничем не сможет помочь своему мертвому хозяину. Джеймс легко поднимается с колен, поправляет лацканы пальто и смотрит ровно в перекрестье прицела: - Gracias, Sebastián.