Укрощение Упивающегося Смертью - пять простых шагов.

1. Захват Это началось как месть. Месть за то, что Люциус Малфой сделал с Перси. Империо. Империо. Империо. По крайней мере, Перси не был трусом, и он боролся до последнего вздоха — Фреду и Джорджу не пришлось обнаружить его, ставшим вялой безвольной куклой с остекленевшими глазами, на кровати Малфоя с четырьмя столбами; куклой с кожей, белоснежной, как слоновая кость, из которой были сделаны ручки на Малфоевском туалетном столике черного дерева. Нет. Они нашли его в подземельях — истерзанного плетью, связанного, сломленного, но не покорившегося — и близнецы поклялись сделать то же самое с сыном Малфоя, унизить его, сломать, используя Империус за Империусом, избивая вновь и вновь;, но они даже не могли себе представить, какой же маленькой шлюшкой был Малфой. Без сомнений, отец трахал его все эти годы; светлоглазую чистокровку оставили последние силы к сопротивлению уже после первых нескольких подходов к нему. Понадобилось Совсем немного, чтобы разум Драко стал чистой страницей, испарился, капитулировал — отключился во имя самосохранения — ещё задолго до того, как близнецы взялись за плеть. Его рот был мягким и расслабленным, когда Фред вошел в него; спина изогнулась, он прижимался к пылающему члену Джорджа, а вовсе не отстранялся от него. Малфой никогда не возбуждался, хоть это и было легко исправить — Фред и Джордж, в конце концов, совсем не были насильниками, но вид Драко — как он опирается на локти, с бесстрастным личиком, а тело двигается в том же ритме, что и их тела — вот какой образ имел для них свою прелесть. Скоро они начали кормить его сладостями, *сладостями*, от которых член Драко вставал, *сладостями*, которые заставляли Драко задыхаться и извиваться между ними, когда они трахали его; корчиться, несмотря на то, что они не позволяли ему кончать. Со временем кое-что изменилось — теперь они стали получать удовольствие, заставляя Драко кончать столько раз, сколько было физически возможно, до тех пор, пока его член не становился мягким и чувствительным, и не вставал больше, несмотря на то, что они с ним делали. Его личико при этом оставалось сладостно пустым, кривясь только в случайной гримаске или розовея при возбуждении; он был гибким и податливым, как кукла, его бедра, словно белая ткань под их руками, горло, расслабляющееся и обволакивающее, мягко, мягко словно бархатные ножны, по простейшей команде. Отсоси у меня. Драко Малфой превратился в их любимую игрушку. Это началось как месть, но как и любое удовольствие, продолжающееся в течение некоего количества времени, превратилось в привычку. А привычка, как любила говорить Молли Уизли, вторая натура. 2. Заточение Фреду первым пришло в голову привести Драко домой. Домой в Нору, пустынную теперь, когда полрода Уизли погибли на войне или съехали и после женились; остались лишь педики-близнецы, одни в этом маленьком доме, что внезапно стал так огромен для них двоих. Почему бы не привести их шлюшку, их пленника, их военный трофей домой? К тому же никто из Ордена не знал, что они выкрали его; любой решил бы, что Драко сбежал с Люциусом Малфоем. Что было терять Фреду и Джорджу? «Ничего, » — сказал Джордж, и подумал. — «Кроме нас самих…» Если их что-то и беспокоило, то перестало, как только они узнали, что Люциус все еще был в бегах, все еще не был наказан за свои преступления. За насилие над Перси. За убийство Папы. Кстати, было честным потребовать долг у потомка Малфоя. Было честным заставить Драко трахаться с ними, чтобы отработать свое содержание. Свою жизнь. Драко делал это великолепно. Близнецы были осторожны, стараясь не слишком ослаблять действие Империуса, конечно, до тех пор, пока Драко не привык, и пока даже подсознательное сопротивление его не угасло, пока подчинение не стало для него образом жизни. Хозяйская спальня была прибрана для Малфоя, будто для невесты — и Драко раздевали там, и командовали оставаться на кровати, на коленях или на спине так, как это было необходимо на данный момент, и его тело изгибалось и двигалось, повинуясь рукам Фреда, словам Джорджа. Ведь не было случившееся их виной - то, что они не стали бороться с Малфоем, не было, ведь Малфой сам не сделал ни одного шага, чтобы сопротивляться им? 3. Акклиматизация Через некоторое время воцарилась скука, как бывает обычно тогда, когда жертва прекращает сопротивляться. Проснувшись однажды утром, Фред осознал это: Драко спал, лицом вниз на кровати между близнецов, белоснежный и светящийся, и он лишь вздохнул и открыл глаза, когда Фред приподнялся над его спиной, приставил свой член к его дырке и медленно вошел в Драко. Некоторое время Уизли возбуждал сам факт — расслабление и жар по одной лишь его команде — медленными толчками входить и выходить из Драко, пока Джордж, проснувшись, улыбается, глядя на них; улыбается, когда Фред приподнимает бедра Драко с кровати, и оказывается, что у Драко стоит. «Он пачкает простыни, » — мурлыкнул Джордж, вытягивая руку и накрывая яйца Драко, дразня и массируя их до тех пор, пока Драко не кончил. «Твою мать, » — прошипел Фред, когда мускулы ануса Драко сократились —, но этого всё равно не хватило, этого всё равно было недостаточно, даже сейчас, когда Джордж мастурбировал, следя за ними из-под полуприкрытых век. Фред остановился, провёл ладонями по бокам Драко и взглянул на брата. «Слишком просто, не так ли?» «А разве так и не должно быть?» — голос Джорджа звучал довольно, но по выражению лица брата Фред видел, что тот его понял. Что-то. Им нужно было что-нибудь от Драко. Чувство, а не просто безмолвный трах. Слово. Может, два. Какое-то подобие участия, наконец. Идея пришла к близнецам одновременно. Фред ещё не успел ничего сказать, мысль ещё только начала оформляться в слова, когда глаза Джорджа широко распахнулись, а уголок рта скривился в ухмылке. Он откинулся на подушки, раздвинув ноги и лениво поглаживая свой восставший член. «Давай, Фред.» Пора уже кое-что усовершенствовать. Скажем, эдакая легкая модификация их Империуса. Фред держал руку на бедре Драко, удерживая его; Джордж пробормотал Ассио, подзывая палочку — на всякий случай, на случай сопротивления. В конце концов, то, что они собирались попросить, было бы уже не просто реакцией тела. «Драко,» — тихонько сказал Фред, улыбаясь при виде того, как белая спина Малфоя напряглась в ответ. «Я хочу, чтобы ты говорил, когда тебя спрашивают. Я хочу, чтобы ты отвечал, когда мы задаем тебе вопрос. Ты понимаешь, Драко?» «Да, » — голос Драко, хоть и слабый от длительного молчания, раздался немедленно. Просто легкая хрипотца. «Хорошо.» Фред слегка потянул Драко за тонкие волоски в паху, скользнув рукой по его теплому бедру и пробежав кончиками пальцев по всей длине мягкого, влажного члена. «Тебе это нравится?» «Да.» Что-то очень похожее на вздох, когда Фред приласкал большим пальцем головку его члена. «Я хочу, чтобы ты стонал, когда тебе что-то нравится, Драко.» Драко застонал. Фред поднял глаза, почувствовав какое-то движение рядом с ними, и увидел Джорджа — тяжелое дыхание, пальцы тесно обхватили основание пениса. Фред ухмыльнулся. «Стони, как сучка в течке, Малфой. Стони взаправду.» Драко застонал громко, сладко; Фред продолжил гладить его член, и бедра Малфоя конвульсивно дернулись, когда у него затвердел. «Продолжай стонать, пока тебе это нравится. Если ты хочешь еще, я хочу, чтобы ты говорил пожалуйста.» «Пожалуйста.» Тихий шепот раскаяния. «Повтори.» «Пожалуйста!» «Значит, ты хочешь еще, Малфой?» «Я хочу еще.» «Ты хочешь кончить, Малфой?» — злая, насмешливая интонация в голосе Фреда;, но Драко больше ничего не замечает. Его ответ честен, как никогда раньше. «Пожалуйста. Я хочу кончить.» «Фред.» Голос Джорджа, теперь низкий от желания. Прерывистый. «Хватит меня дразнить.» Уголок рта Фреда изогнулся в улыбке. «Ты тоже хочешь кончить, Уизли?» «Заткнись.» Джордж усмехнулся, приподнимаясь на коленях. Теперь он двигал обеими руками по своему возбужденному члену, лаская его. Уже совсем не так расслабленно, как раньше. «Посмотри на Джорджа, Драко.» Светловолосая голова повернулась, волосы, словно белое золото на подушке.. Пустые глаза остановились на теле Джорджа. «Посмотри, как у него стоит. Какой он у него твердый, да, Драко?» «Да.» «Красивый, правда?» Краткая пауза; Фред чувствовал, Драко колеблется с ответом, чувствовал его нерешительность. Фред склонился к уху Драко и прошептал: «Малфой, правильный ответ – да.» «Да, » — моментально откликнулся Драко с облегчением в голосе. «Я хочу, чтобы ты умолял Джорджа. Просил, чтобы он разрешил тебе отсосать у него. Проси. Проси по-настоящему.» Ещё одна краткая пауза —, но Фред вновь слегка подтолкнул разум Драко, да и вся эта Малфоевская гордость — что она значила против Империуса? «Я хочу взять у тебя в рот, » — сказал Драко Джорджу. Джордж со свистом втянул в себя воздух, расслышав, как реально звучал голос Драко. Как отчаянно. «Пожалуйста, разреши мне взять у тебя в рот. Мне нужно.» Скажи ему, как он хорош. Опиши его, скомандовал Фред про себя. «Ты такой красивый. Твой член такой твердый, такой влажный. Я так хочу его. Пожалуйста, разреши мне отсосать у тебя. Разреши мне проглотить твою сперму.» «Твою мать.» Джорджа уже трясло от шока и от возбуждения, он кинул взгляд на Фреда: «Ты заставляешь его говорить это, правда?» Фред только улыбнулся. Продолжай просить, приказал он Драко. Продолжай просить его до тех пор, пока он не засунет свой член тебе в глотку. «Дай мне попробовать тебя на вкус. Разреши мне тебя испить. Ты такой вкусный — я знаю, что ты вкусный. Соленый и горячий у меня во рту. Разве ты не хочешь трахнуть меня в рот? Пожалуйста. Мне нужно отсосать у тебя.» Фред подтолкнул разум Драко, сильнее, еще сильнее, заставляя того просить дальше; и Драко всхлипнул, почти рыдая. «Пожалуйста, » — умолял он Джорджа. — «Пожалуйста..» Джордж тяжело дышал. У него стоял так сильно, как никогда раньше, головка влажно блестела, сочась смазкой, член твердый и воспаленно-красный; Джордж придвинулся на коленях к подушке Драко, прислушиваясь к продолжающимся мольбам. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. «Хорошо.» Джордж больше не смотрел на Фреда, он осторожно оттягивал назад крайнюю плоть, высвобождая сочащуюся смазкой головку, блестящую в тусклом свете спальни. «Хорошо. Хочешь отсосать у мне, шлюха? Давай. Вот тебе мой член.» Фред обхватил бедра Драко, осознавая, что вновь начинает двигаться, входя в Драко медленно, соответствуя ритму его слов. Он сдержал стон, когда Драко приподнялся на руках, когда Джордж запустил пальцы в волосы Малфоя, с силой притягивая его лицо к своему эрегированному члену. Поблагодари его, скомандовал Фред. «Спасибо.» Голос Драко дрожал. «О, спа..» Но Джордж уже проталкивал свой член глубже в его рот, почти неприлично темный по сравнению с бледными, растягивающимися сейчас губами Драко; пальцы, запутавшиеся в прядях его волос, больно дергали их до слез. «Заткнись, » — зарычал Джордж. «Заткнись и соси.» Драко сделал так, как ему было приказано. Его глаза закрылись, тогда как рот приоткрылся, влажный, покорный и желанный; лишь мягкий, хлюпающий звук нарушил тишину, когда пенис Джорджа легко скользнул внутрь. Почти так же, как всегда — Фред, трахающий задницу Драко, и Джордж, трахающий его рот —, но на этот раз Драко стонал в такт движениям руки Фреда, ласкающего его член, и он не прекращал стонать; так, как будто действительно был шлюхой, зарабатывающей сотню галеонов за это, как будто это был трах всей его жизни, и Джордж вздрагивал в мучительной судороге каждый раз, когда стон Драко отдавался вибрацией вокруг его плоти. «Подними руки с подушки, » — удалось прохрипеть Джорджу между стонами, когда Драко взглянул на него. «Вот так, верно. Подними руки с подушки. Скрести их на груди.» Драко скрестил руки, но почти упал в результате — неспособный удержаться теперь на кровати, неспособный встретить толчки бедер Джорджа. Его рот начал соскальзывать с члена Джорджа. «Нет.» Джордж просто схватил голову Драко обеими руками, неудобно наклоняя его шею и продолжая вколачиваться в его рот. Фреду почти что захотелось закрыть глаза и не смотреть на эту картину — это было слишком горячо, чертовски горячо, беспомощный Драко между ними обоими, вынужденный двигаться взад-вперед, насаживаемый на два члена одновременно, собственная плоть ударяется о живот при каждом толчке. Драко был нанизан — на член Джорджа с одной стороны, Фреда с другой — тело двигалось между ними, пойманное в ловушку, удерживаемое от падения только кулаками Джорджа, запутавшимися в его волосах, только пальцами Фреда, вонзающими ногти в его бедра. «Твою мать.» Фред вколачивался все глубже, грубее, мощнее. Тугие мускулы сжимались вокруг него. «Да.» «Да, » — словно эхо, прозвучал голос Джорджа. Их ритм совпал, выровнялся и слился в единое целое — как только Джордж входил, Фред выходил из Драко, резко и безжалостно сжимая его член, пока тот не выгнулся и не кончил. За ним оргазм накрыл Фреда, а через несколько мгновений Джордж кончил — толкая бедрами так сильно, что Фред невольно задался вопросом, не сломается ли шея Драко, но тот лишь сглотнул, захлебнувшись его семенем. «Да, » — все еще шептал Джордж, «Да.» Его уже мягкий член выскользнул изо рта Драко, теплый и влажный, и Малфой опустился на подушки. Он лежал там, задыхаясь — рот припухший и ушибленный, а не бледный, как ранее, капельки спермы, как жемчужинки на подбородке, потемневшие глаза с расширенными от собственного оргазма зрачками. «Красиво, » — вопреки самому себе мурлыкнул Фред. «Охуительно красиво.» Драко едва пошевелился, когда Фред тоже выскользнул из него, когда Джордж, дрожащей рукой подхватив палочку, прошептал очищающее заклинание. Драко больше ничего не говорил, просто потому, что никто не задавал ему вопросов и потому, что ему не приказывали умолять, да и к тому же он больше не чувствовал никакого удовольствия, поэтому и не издавал больше ни одного стона. Это было шоком, видеть его таким — напоминание о том, что Драко был марионеткой, марионеткой, а не полной неистового желания шлюхой, которой казался несколько мгновений назад. Фред удивился, почему эта картина не только не показалась ему отталкивающей, но, наоборот, вызвала новый прилив желания — и он устроился позади Драко, притянув его к себе в объятия, улыбаясь Джорджу поверх белоснежного плечика так, как будто он был любовником Драко. У них еще оставалась пара часов до ежедневной явки на собрание Ордена на Гриммаунд-плейс, и эти пару часов можно было спокойно поспать. «Знаешь, мама была не права, » — невнятно пробормотал Джордж, проваливаясь в сон. — «Оказывается, можно и рыбку съесть, и на хуй сесть.» 4. Подчинение Как приятно было после дня слежки для Ордена, возвращаться к готовой на все шлюшке, заставлять Драко молить о трахе, будто жизнь его зависела от этого, и как ни смешно, так и было. Они забавлялись с Драко часами, играли с его членом, пока Малфой не начинал извиваться и поскуливать уже по собственному желанию, по крайней мере, желание казалось его собственным, потому что с каждым разом мольбы становились все более выразительными, убедительными, все более правдивыми. Фред начал понимать, как мог самозванец Моуди дурить их так долго — заставь кого достаточно долго носить маску, и эта маска станет его натурой. Помнил ли Драко о себе, в прошлом, после примерно года траха? Сними они заклятье теперь, прервал бы он минет? Беспокоился бы о чем-то другом, кроме момента, когда они разрешат ему кончить? Пока что было небезопасно выяснять это, сейчас, когда они еще не наигрались, когда столько вещей можно было опробовать на Малфое. Иногда они смазывали маслом анус Драко до тех пор, пока по бедрам не стекали блестящие струйки, а потом вставляли внутрь все, что только попадалось на глаза — член Фреда, пальцы Джорджа, даже резной столбик кровати с гладким конусообразным наконечником. Их изумляло, что больше не было нужды приказывать Драко умолять, он сам молил, так же естественно, как дышал, будто был создан для этого. Они пробовали на нем разные зелья, он визжал и изгибался, терся о любую поверхность, будь то влажные простыни, грубые шторы, мохнатый коврик перед кроватью. Они словно наблюдали за течной сучкой, только было еще приятнее, ведь Драко был Малфоем, мысль о том, что Малфой делает это, так вопит, впиваясь ногтями в простыни, когда Джордж вылизывает его дырку, давала ощущение победы, самой большой, какой они только могли добиться. Теперь им было все равно, нашли бы Люциуса ищейки Ордена или нет. Постепенно, понемногу, Джордж снимал действие своего Империуса, уменьшая его влияние на разум Драко, вместе с этим шепча сладкие слова ободрения ему на ушко, а Фред следил за ними с палочкой в руке, но Драко, видно, уже не осознавал того, что больше им не управляли. Они понимали, в какую опасную игру играли, ослабляя поводья надолго, но ни разу Драко не воспользовался свободой, доказывая этим, что их контроль над ним был полным, совершенным, а в конце концов, может быть, он просто действительно привык. Конечно, Шейклболт рассказывал им раньше о постепенной деградации личности узника, так долго подверженного влиянию Империуса — сила воли ослабляется, постепенно уступая место воле хозяина. Близнецы не думали ни о чем таком ранее, лишь чуть жалели того Аврора, случайно спасенного из лап Упивающихся Смертью —, но теперь они все поняли, видели своими глазами, и это было совсем не так отвратительно, как Орден пытался им представить. По правде сказать, в случае с Драко деградацию можно было считать даже чем-то положительным. Лучше быть шлюхой, чем убийцей. В ту ночь, когда они одновременно оба трахнули Драко — он между ними, Фред сзади, Джордж спереди — они поняли, что Драко стал по-настоящему «их». Запрокинутая голова, волосы прилипли к вискам, Драко объезжал член Джорджа, когда Фред ввел палец в его анус, потом второй, Драко заскулил, но уже не от удовольствия, а от боли. «Давай», — прошептал Джордж, тогда Фред снял и свой Империус, пробормотав тихо Фините, пропихивая третий палец в анус Драко, растянув сфинктер почти до разрыва. Малфой взвыл и стиснул зубы, но не приподнялся, не шевельнулся, чтобы освободиться, хотя член его опал и на ресницах заблестели слезы боли. «Умница, » мурлыкнул Джордж, будто утешая его, целуя в шею, пока Малфой не успокоился, пока не прошептал пожалуйста, пока его член снова не налился кровью — в этот момент Джордж слегка пошевелил бедрами, подбадривая шепотом. Фред вытащил пальцы, но только чтобы пропихнуть внутрь свой член, плотно прижавшийся, пульсирующий рядом с членом брата; вместе они взяли Драко почти с нежностью. Драко будто сжимал их в горячих тисках, влажных, обволакивающих, тугих, невероятно мягких и податливых одновременно. Фред закрыл глаза, слегка придерживая Драко за бедра, припав губами к пульсирующей венке на шее. Да. Джордж старался, действительно старался не двигаться, ведь это было испытание для Драко, тест, который он должен был стерпеть и пройти; и даже Фреду удалось взять себя в руки и не шевелиться, пока Малфой не собрался с духом и не приподнялся. Фред открыл глаза в страхе, что Драко сбежит, но Малфой лишь опустился вновь, все глубже, сантиметр за сантиметром, разрывая себя, его руки дрожали на плечах Джорджа. «Пожалуйста». «Взгляни на себя, » сказал Фред на ухо Драко, тот повернул голову к высокому зеркалу на стене перед кроватью. «Взгляни на нас». Широко распахнутые глаза Малфоя были пусты, не отражали понимания происходящего, хотя стон, сорвавшийся с его губ, выразил понимание в полной мере. Они были прекрасны. И это было правдой. Фред склонил голову к плечу Малфоя, его рыжие кудри прилипли к белой коже Драко, он прерывисто, медленно, нежно задышал; его взгляд радовало отражение в зеркале, он видел самого себя, Джорджа и Драко между ними, невозможное растяжение двумя эрегированными членами, что входили и выходили из задницы Малфоя, чья кожа блестела от пота. Терпеть было невозможно, и Фред почти кончил, когда член Джорджа взорвался струей горячего семени, омывая пенис брата. «Пожалуйста, » услышал он свою хриплую мольбу, «пожалуйста, » и удивился тому, что на этот раз умолял он сам, а не Малфой. Когда член Джорджа опал и выскользнул, Фред насадил Драко на себя, трахая его так глубоко, как ему было необходимо, так сладко, влажно, приятно-приятно-приятно. Едва ли он заметил, как Джордж поцеловал Малфоя в губы и отдрочил ему, доведя до оргазма — настолько был увлечен собственным удовольствием. Да. Драко был «их». Сомнения окончательно развеялись, когда на следующее утро они проснулись — Драко между ними, тела переплетены, его глаза открыты, восставший член прижат к бедру Фреда. Дырка Малфоя была растрахана настолько, что член Джорджа, казалось, вошел во влагалище. И не было в глазах Драко ни тени возмущения, когда Джордж называл его «их шлюхой, их личной горячей дыркой, что создана специально для траха»; ни тени стыда, когда Фред теребил его соски и сосал член, ибо разум Драко был словно лист бумаги, белый, чистый и незамараный, и Малфой заснул тотчас же, как хозяева позволили ему кончить. 5. Освобождение Потом Драко разрешили передвигаться по дому. За ним все еще присматривали, опасаясь побега, хотя он даже не пытался сбежать, почти совсем не выходя из спальни — разве что только по приказу, потому что практически ничего более не делал по собственному желанию. Четыре месяца назад Люциус был схвачен, то есть с момента похищения Драко прошло почти три года. И когда Моуди и Тонкс заскочили на минутку сообщить о скорой казни Малфоя, близнецы не думали, что шум их разговора заставит Драко выйти из своей комнаты. Они болтали на кухне, потом Тонкс ушла, споткнувшись на пороге, а Моуди остался, чтобы подробно поведать о процессе, на котором он свидетельствовал по своему званию. Моуди объяснил, почему процесс начали лишь спустя четыре месяца — видно, на деньги Малфоев до сих пор кормились многие судьи Визенгамота. «Поцелуй, » самодовольно заключил Моуди, откидываясь на спинку стула с кривой ухмылкой — той же, что отражалась на лицах Фреда и Джорджа до тех пор, пока они не услышали за спиной шарканье и нечто похожее на голос Драко: «пожалуйста». Джордж немедленно отреагировал, открыв рот, чтобы послать Драко обратно в комнату, но Моуди оказался быстрее — он прокричал Петрификус, направив палочку в сторону кухонной двери, и Драко, словно кукла, осел на пол. 'Малфой?' — в голосе Моуди в тот момент, когда он увидел Драко, лежащего неподвижно, зазвучало недоумение. 'Драко Малфой?' Немного времени понадобилось Моуди, чтобы поверить своим глазам и осознать увиденное, тем более, когда взгляд его пал на едва прикрывавший наготу халат Малфоя; немного времени понадобилось ему, чтобы повернуться и направить палочку уже на близнецов, замерших в ужасе, но с вызовом, сомкнув челюсти и сжимая палочки в кулаках. 'Ты не можешь отнять его у нас, ' сказал Фред. 'Он наш. Мы имеем на него права, ' вторил Джордж. Казалось, в ответ Моуди собрался возразить, что теперь Драко принадлежит Ордену, он военнопленный, а не шлюха, но когда Моуди дважды прошептал «Фините», снимая с Малфоя оцепенение и то, что он считал действием Империуса — одно из заклинаний вернулось к нему, не подействовав. 'Он не под Империусом, ' — спокойно продолжил Джордж, не соизволив прибавить «больше». «Он здесь по собственной воле». Драко так и не встал с пола, даже когда Петрификус Моуди был снят, он сел, обхватив руками колени, смотря на Фреда и Джорджа в ожидании приказов. Моуди хохотнул. 'Да у него нет больше собственной воли'. 'Пусть он сам скажет'. Фред улыбнулся. 'Тебе не доказать, что мы с ним что-то сделали'. Пальцы Моуди дернулись. Его волшебный глаз прокрутился единожды, дважды, трижды, и тогда он опустил палочку. «Он скажет то, что вы захотите, » сказал Моуди. «Вы же сломали его». 'Его отец сломил Перси, ' возразил Джордж, но спохватился, когда Фред мельком взглянул на него. 'Может быть, он поэтому к нам и попал'. 'Вряд ли'. Моуди убрал палочку в карман, а вслед за ним и Фред с Джорджем. Повисло напряженное молчание, пока Моуди раздумывал, что сказать, решал, может ли он уйти из Норы. 'Его надо арестовать, ' наконец произнес Моуди. 'Он должен получить Поцелуй'. «Он и так под арестом», сказал Фред и смолк на мгновение, не решаясь продолжить. «И поцелуем отобрать уже нечего». Джордж вздрогнул, будто не был согласен, но Драко лишь склонил голову к коленям, смотря на них с ужасающим спокойствием. На его лице не было ни тени понимания, ни капли, лишь смутное сознание, ощущение жизни, будто он спал. Только глаза его были раскрыты, не более. «Похоже на то, » Моуди выглядел усталым и будто разбитым. По его постаревшему лицу в шрамах было не понять, что выражал брошенный на Драко взгляд — жалость или ненависть. В любом случае Драко не заслуживал жалости. Ни один Упивающийся Смертью не заслуживал. И было ли преступление, совершенное близнецами, хуже любого из тех, что совершили Малфои? Нет. Стоил ли этот… эта кукла потери двух членов Ордена. К тому же после Поцелуя он все равно стал бы куклой. Так вышло, что некоторое время спустя Аврор Моуди ушел, ушел, даже не нуждаясь в Обливиате — и близнецы остались лишь с предупреждением быть бдительными, несмотря ни на что, и с официальным письмом, в котором их извещали о необходимости присутствия на очередном собрании Ордена позднее. С тех пор Драко было приказано никогда не покидать его комнату, если в доме находился кто-то из посторонних; и когда близнецы возвращались домой с работы поздно вечером, Малфой ждал их, как обычно, стоя у окна спальни, тихонько вздыхая, вглядываясь в ночь. The end