Она

Хлопок входной двери. Щелчок выключателя в прихожей. Загорается свет. - Я дома. Тихий, уставший голос. Конец осени, и солнца не было уже давно, отчего ее и так бледная кожа выглядит болезненно-прозрачной, кажется, что можно пересчитать все вены и сосудики. Особенно это заметно на ее хрупких запястьях, когда она носит одежду с коротким рукавом. Теперь – все реже. Она все время мерзнет. Разувшись, она встает с табуреточки, снимает плащ и идет в комнату. Потом – душ. После ледяной слякоти и ветра нужно согреться. После душа – на кухню. Сегодня она слишком устала, чтобы готовить хоть что-то, поэтому спасается чаем. Горячий напиток согреет, а мед хоть чуть-чуть притупит голод. Взяв чашку, она идет в спальню. Берет с полки книгу и садится в любимое кресло. Она сидит так каждый вечер, иногда – недолго, а иногда – по нескольку часов, засиживаясь заполночь. На кресле всегда лежит теплый шоколадный плед, в который она сейчас с удовольствием и укуталась. Я вижу, что она не хочет читать – книга, так и не открытая, лежит на широком деревянном краю подлокотника. Взгляд девушки устремлен в пустоту, куда-то чуть выше уровня моего плеча, хоть я и сижу на полу. Она греет руки о чашку, иногда отпивая чай небольшими глотками – снова забыла пиалу на кухне, а горячий пить не любит, обжигается часто. Она сдвигается в кресле, устраиваясь поудобнее. Её хрупкая фигурка почти теряется на фоне этого гиганта – устроившаяся в самой глубине кресла, закутанная в плед. Вот она, снова обжегшись, ставит чашку на подлокотник, стараясь уместить таким образом, чтобы не задеть ненароком. Чуть меняет положение ног, подтягивая их к себе, сворачиваясь почти что калачиком, кладет локоть на тот же подлокотник, где стоит чашка, и склоняет голову к плечу. Я вижу, как она постепенно засыпает. Голова опускается все ниже, мышцы расслабляются, дыхание становится глубоким и равномерным. Можно было бы дать ей проспать так всю ночь, но я знаю, что тогда ей завтра будет очень плохо, заболит спина, шея, мышцы, да и ноги она наверняка отлежит. Не хочу, чтобы ей было больно. Медленно встаю, подхожу к креслу, накрываю ее кулачок своей ладонью, и, чуть сжимая, чтобы разбудить, зову: - Малыш, просыпайся, иди в кроватку, а то спина болеть будет Она чуть вздрагивает, просыпаясь, сжимает кулачок чуть сильнее, садится ровно. - Это ты, да? Спасибо. Жаль, что я даже не знаю, кто ты. Ты все знаешь, солнце. Просто не хочешь верить. Ты привыкла к тому, что я рядом. А я просто очень сильно хочу, чтобы ты не была одинока. Спи, я всегда буду с тобой. Буду охранять твой сон, помогать тебе, защищать. Может, когда-нибудь ты поймешь.