Linkin Park – Lost in the Echo
— Я не оставлю тебя здесь, — произнес на выдохе Пьетро, желая всей душой поскорее забрать сестру из этого места. — Я могу справиться с этим, иди один, — отмахнулась Ванда, переводя мерцающий красный взгляд на поле боя. — Ты уверена? Может все-таки…. — не унимался Пьетро. — Иди уже! — Ванда не смогла сдержать улыбки, рассматривая своего любимого брата. — Не перебивай, ведь я старше! — по-детски огрызнулся юноша, обходя сестру. — Всего на двенадцать минут! — Ванда разразилась хохотом, но Пьетро уже не слышал ее – синие всполохи разлетелись в разные стороны, и парень убежал.Я следовал за тобой, такой очарованный и зависимый, Я никогда не отпускал тебя
Все произошло слишком быстро. Пули влетели в тело, словно острые зубы какого-нибудь хищника. Внутри Ванды вдруг резко что-то вспыхнуло. А после вовсе разорвалось, будто бы чья-то невидимая рука отодвинула нелепую цепочку на груди – подарок Пьетро – надавила слегка и проникла внутрь, хватаясь за горячее сердце Алой Ведьмы. На миг ей показалось, что все, конец. Мир рухнул. Но нет. Ледяная ручища с неистовой силой дернула хрупкое сердце и вырвала его вовсе. Ванда закричала. Закричала так сильно, что в глазах потемнело. Она знала. Знала, что больше не увидит игривого огонька в Его глазах, не услышит звонкий смех; они больше не будут бастовать против засорения окружающей среды по субботам вместе, не будут спорить, кто сильнее; он не прокатит ее на своих могучих руках, не поцелует перед сном, не прижмет к себе. Уже ничто не будет так, как было прежде. Алая Ведьма обессилено упала на колени. Ударная взрывная волна вмиг погубила все живое вокруг. Дыхание для душераздирающего крика кончилось, но Ванда закричала снова. Из глаз, казалось, потекли багровые слезы. На алебастровой коже они выглядели ужасающе. Часть Ванды умерла, и она знала это.Я держусь, и я люблю свои шрамы, Пусть звонят повсюду колокола
Десятилетняя Ванда взглянула на свою мать, которая сидела напротив нее и пыталась разрезать ножом отбивную. Отец сидел рядом с ней, уплетая за обе щеки овощной салат. Он недавно вернулся с и жутко проголодался. Пьетро сидел рядом с девочкой и бездумно ковырял вилкой дымящийся рис. Дети сидели смирно и изредка переглядывались друг с другом, будто бы предчувствуя что-то. — Дети, в чем дело? — взволнованно спросила мама. — Мясо плохо прожарилось или рис горчит? — Да нет, все нормально, — встрепенулась Ванда, подвинувшись ближе к столу. — Я вот, например, сегодня в школе получила аж три пятерки. Отец похвалил девчушку и принялся расспрашивать маленького Пьетро об успехах. Тот нехотя начал рассказ про то, как на регби получил мячом по голове. Ванда не удержалась и глупо хихикнула. На полке стояло старое радио, а оттуда играла приглушенная мелодия, прямиком из пятидесятых. Мужской голос разрывался на части, хрипел и ужасно завывал. И чем только эта волна привлекла маму? Радио забарахлило. — Я сколько раз просила починить его? — взмолилась мама, обращаясь к своему непутевому мужу. — Зачем нам вообще эта дряхлая штуковина? Вот в выходные сходим и купим тебе новое…. — маленькая Ванда шикнула, сжимая в руках приемник. Девочка, сквозь неясные помехи, расслышала что-то о надвигающейся угрозе. Никто и не заметил, что малышка вышла из-за стола. Пьетро отодвинул тарелку и уставился на сестренку. Больше им не удалось услышать ничего. Первый снаряд рванул двумя этажами ниже, и сразу же в полу образовалась большая дыра. Огромная. Родители рухнули вниз. Ванда выронила из рук приемник, тот разлетелся по треснувшему паркету. И все здание начало рассыпаться. Пьетро схватил сестру, залез под кровать. Стоило двоим прийти в себя, как прилетел второй снаряд. Но тот не разорвался, а просто воткнулся в обломки, в метре от их испуганных лиц. И на этом снаряде было всего одно слово: «СТАРК».Я был так пуст, ужасен, так напуган
Два дня. Два дня дети лежали под грудой обломков. Иногда Ванда постанывала от боли в животе из-за голода и жажды. Пьетро для десятилетнего сопляка держался хорошо. Он лежал смирно, обнимая свою любимую сестру руками. Хотя живот также урчал, голова болела, а детские глаза устали наблюдать за мигающим огоньком на снаряде. Ванда всхлипывала каждый раз, когда просыпалась. Пьетро испуганно смотрел на ее заплаканное личико, а после целовал Ванду в лоб и успокаивал. Их нашли не сразу. Пьетро зажмурился, закрыв собой хрупкое тело сестры. Понадобилось несколько часов, чтобы достать детей из-под завалов. Снаряд был обезврежен. Ванда вдохнула свежий воздух, и ей захотелось обнять весь мир. Как только они выбрались, социальные работники настигли их. Пьетро брыкался, кричал, не желая отпускать сестру. Но злая женщина в униформе оттащила мальчишку за волосы. Ванду увели.Вам всем приходится нелегко? Я же учусь на этом Как вам там всем на задворках, а?
Пару дней текли медленно-медленно, как патока с ложки. Всего пару дней они были в разлуке. И вот Пьетро удалось сбежать. Он освободил Ванду, и двое скрылись ночью. Одной Вселенной известно, как им это удалось. Жилье им было не найти. Дети шатались по улочкам, изредка натыкаясь на хранителей порядка. Пару раз Ванду чуть не поймали, ведь физические способности у девчонки хромали. И в один день, на окраине города близнецы нашли свой Дом. Здесь давно никто не жил. Нижний этаж порос мхом, а вот на чердаке было нормально. За пару недель Ванда и Пьетро обустроили этот местами прохудившийся уголок. В крыше зияла огромная дыра, поэтому по вечерам, расстилая на полу дырявый плед, Ванда смотрела на звезды. Пьетро считал это глупой затеей и просто сидел в темном углу, наблюдая за любимой сестрой.Я иду только вперед и не отступаю, Я не падаю духом и не прогибаюсь
Когда близнецам исполнилось по шестнадцать, дело начало ухудшаться. Пьетро больше не мог воровать, так как был напуган последним разом. Ванда каждый раз с замиранием сердца сидела на деревянных размокших ступеньках и смотрела вдаль. Последний раз, когда часы пробили полночь, Пьетро не вернулся. Она хотела идти за ним, но до жути боялась, что он прибежит и не обнаружит ее. Но она чувствовала одно – он жив. Спустя пару часов, запыхавшийся и слегка потрепанный юноша вернулся. Ванда набросилась на него. Бледные худые руки сжимали его плечи, словно тиски. Пьетро и не думал, что в его хрупкой любимой сестренке столько силы. Девушка буквально повисла на нем, причитая о том, что волновалась. И в этот момент он понял, что роднее у него никого нет. И любимее тоже.Я не забуду, как у меня получилось зайти так далеко
Близнецы совсем выросли. Пьетро превратился в широкоплечего красавца с шикарной улыбкой и сверкающими глазами, а Ванда стала настоящей девушкой. Ее темно-шоколадные волосы переливались на свету, глаза сияли жизненным светом, а от ее внеземной улыбки хотелось задохнуться. И Пьетро был бы не против умереть именно таким способом. Он каждый день рассматривал ее, иногда даже буквально пожирал взглядом, когда девушка отворачивалась. Он уже вырос, она тоже. Ванда замечала неравнодушные взгляды брата, и каждый раз, когда он смотрит, она кокетливо улыбалась. Однажды, когда близнецы прогуливались по набережной, на Ванду напала собака. Тогда Пьетро почувствовал себя настоящим мужчиной: он смог защитить сестру от разъяренного пса. И тогда испуганная Ванда, вжавшись в его плечо, сказала: — Поклянись, что будешь всегда рядом. И что всегда сможешь меня защитить. — Я настолько сильно люблю тебя, что у меня нет выбора, — Пьетро глупо усмехнулся и поцеловал ее в щеку. У них была одна большая обида на весь мир на двоих. Они испытывали ко всем огромную ненависть. Но друг друга любили. «А как же кровные узы? Это же аморально!» - воскликнул бы глупец. Сильнее кровных уз может быть только любовь. Настоящая человеческая любовь. И у них была именно такая.Не могу отступить - слишком далеко зашел
После опытов Штрукера многое поменялось. Теперь Пьетро умел каждый день бегать по улицам города со скоростью 175 миль в час, а Ванда двигать ящики с апельсинами в магазинах силой мысли и залезать в мысли чужих людей. Штрукер считал их запутавшимися детьми, которых было не жалко. Опыты прошли как нельзя удачно. Пьетро и Ванда, которые обрели власть, вернулись Домой. В один из обычных вечеров Ванда лежала на старом пледе, рассматривая в руках украденный из магазина журнал. Оттуда на нее смотрели глянцевые красотки с пышными формами, и девушка ужасно злилась. Пьетро лежал рядом и смотрел на звезды. Теперь ему это нравилось. Ему, в принципе, нравилось все, что связано с Вандой. — Пьетро, вот скажи, они красивые? — Ванда по-детски комично надула губы, показывая брату журнал. — Мне такое не нравится, — рассмеялся юноша, отодвигая от себя вещицу. — А что же тебе нравится? — девушка отшвырнула журнал в противоположный конец чердака. Тот пересек почти все помещение и шмякнулся об стенку. Пьетро перевернулся на живот и внимательно посмотрел на Ванду. Он пару минут разглядывал ее родное лицо, как будто бы читая, как книжку. Девушка сначала тяжело дышала от детской злости, но после серьезно смотрела на Пьетро, ожидая ответа. — Ты мне нравишься, — наконец, сказал он.Пускай все об этом знают
По ночам Ванду мучили кошмары. Она умела залезать в головы людей силой мысли и рыться в их чувствах и эмоциях, но после же, ночью, отдувалась за это. Она каждый раз вскрикивала во сне, от чего птицы, свившие гнездо на крыше, взлетали. Пьетро просыпался посреди ночи, осматривал свою сестренку. — Все в порядке, Ванда. Я рядом, я здесь, — он целовал ее в лоб, затем в порозовевшие щеки. После кошмаров сон у девушки не шел, а вот Пьетро был бы не против и поспать. Но она уговаривала его полежать рядом с ней и поговорить. Ванда, словно маленькая девочка, клала голову на его могучее плечо, прижималась всем телом к нему и смотрела наверх. Пьетро зевал, но держался. Он прижимал ее рукой к себе и наблюдал за тем, как сестра водит бледной рукой из стороны в сторону, и появляются красные всполохи. Каждый раз, когда он смотрел на нее, ему хотелось поцеловать ее. Ведь Пьетро считал, что тогда она будет его. Только его Алой Ведьмой. Ванда считала точно также.В этих обещаниях, что нарушены, Каждое слово теряется в эхе
Когда ее, наконец, пустят в спасительный самолет, она первым делом найдет тело любимого. Он лежит на железном полу, распростер руки. Глаза, по-прежнему сияющие, смотрят в голубое-голубое небо. И Ванда не сможет сдержать себя. Она упадет на разбитые колени, обессилено подползет к нему и уткнется в могучую грудь. Бледные ручки потянуться к лицу, обхватят точеные скулы. Ванда заглянет в самые глаза. У нее есть надежда, что он жив и сейчас вскочит, пошутив над ней. Она обидится, надуется, но спустя пару минут обнимет его и расскажет, как волновалась. Клинт, не желая вмешиваться, попросит уйти посторонних, и уйдет сам. Алая Ведьма попробует что-то изменить, исправить ситуацию своей магией, но ничего не поможет. Обессиленная Ванда упадет рядом с ним, позже заберется на него и положит голову ему на грудь. Сколько времени пройдет – неизвестно. Она поняла, что частичка ее умерла. И ей хотелось умереть следом.Исчезли в эхе
Они лежали на своем чердаке, в своем Доме, держались за руки и смотрели на звезды.