О слабостях и эрогенных зонах

Эти события произошли через несколько дней после того, как Иноуэ похитили. Ичиго уже успел поговорить с Генрюсаем и получить запрет на вылазку в Уэко Мундо. Но он всё равно решил сделать по-своему. И вот сейчас Куросаки, как прилежный сын сидел и ел клюквенный пирог своей тёти, к которой их повёз отец. Парень сделал своей семье такой вот прощальный подарок перед тем, как отправиться на выручку подруге. Тетя эта жила в другом городе, и Ичиго честно думал, что здесь пустые его не будут трогать, но не тут-то было: волна знакомой до зубного скрежета реацу прошлась по городу, как цунами. И всё стихло. «Это был вызов?» - очередной кусок пирога так и завис на полпути ко рту. - «Чёрт. Конечно, это был вызов». Ичиго положил пирог обратно на тарелку и встал из-за стола, как-то неловко покачнувшись. - У меня что-то голова разболелась, - сказал он в ответ на недоумённые взгляды. - Я пойду отдохну, пожалуй. Спасибо за еду, всё было очень вкусно. - Ох, да не за что, - ответила его тётя, тепло улыбнувшись. - На кухне в ящичке есть аптечка. Можешь взять таблетки. - Спасибо, но я всё же пойду и прилягу, - Ичиго улыбнулся в ответ и поспешил наверх. Почти на самом дне своей сумки он нашёл удостоверение, которое надрывно пищало, сообщая об опасности. Он уже хотел выйти из тела, но потом подумал, что если его бездыханную тушку найдут на полу, это будет не очень хорошо. Так что сначала ему пришлось лечь на кровать, а уже потом применять печать. На улице была просто чудесная погода. Уже вечерело, и небо стало окрашиваться в бежевые и розоватые тона – потрясающий вид. Но только вот Ичиго ничего этого не видел, потому что он нёсся в шунпо туда, где, предположительно, находился его враг. Самый центр города – не лучшее место для боя… Ладно, это просто ужасное место: то тут, то там из земли торчат огромные небоскрёбы, которые очень сильно мешают передвижению. Придётся заманить врага выше – туда, где заканчиваются дома, и начинается пустое пространство, заполненное лишь воздухом. Ичиго приземлился на одну из многих крыш. Здесь, по его подсчётам, должен был находиться пустой, однако даже его следов видно не было. Юноша замер, осматривая площадку: мало ли, может говнюк где-то затаился? И тут прямо из-за его спины раздалось насмешливое: «Кого-то ищешь, шинигами?». Ичиго тут же развернулся и зачем-то задал вопрос, ответ на который хорошо знал: - Вы похитили Иноуэ? - тут его взгляд скользнул по вернувшейся на место руке арранкара. - Можешь не отвечать. - Пф, и не собирался, - фыркнул Гриммджоу, а потом предвкушающее оскалился. - Ну что? Разомнёмся? Ичиго сильнее нахмурился: - Банкай. Тенса Зангецу. Всё равно от него вряд ли отстанут… *** Уже с первой минуты боя Ичиго понял, что что-то явно не так. То ли Джагерджак потерял форму, то ли он просто издевался. И тут было скорее второе, чем первое. Куросаки из-за этого жутко злился и нападал с удвоенной силой, но Гриммджоу ловко уходил от атак, а потом запускал рыжика в дальний полёт до ближайшей крыши. И вот, когда Ичиго в очередной раз поднялся и уже хотел вновь кинуться на врага, его руку с катаной перехватили за запястье и вывернули так, что он выронил оружие. А потом вновь куда-то швырнули. Казалось бы, что всё как обычно: Гриммджоу избивает Ичиго. Но на самом деле это было не так, потому что секста бил как-то… слабенько. Конечно, было больно, но Куросаки-то знал, что обычно бывает больнее. Он встал, оглянулся и уже хотел было броситься за своим дзанпакто, когда его ягодиц неожиданно что-то коснулось. Прикосновение было мимолётным, но этого вполне хватило, чтобы заставить стайку мурашек пробежать по спине. Ичиго выгнулся, уходя, и в этот самый момент его вновь схватили за запястье, рывком разворачивая. Его кулак, который по идее должен был прийти аккурат в ухмыляющуюся рожу, был перехвачен на полпути. А когда Куросаки решил задействовать ногу, Гриммджоу как-то невообразимо выгнулся, а потом резко подался вперёд, плотнее прижимаясь к чужому телу. В итоге нога рыжика оказалась на его плече, и убрать её оттуда не представлялось возможным. - Неплохая растяжка, Кур-р-росаки, - ухмыльнулся арранкар и прижался ещё плотнее, из-за чего Ичиго привстал на носочки. - Что тебе нужно? – зло спросил шинигами. Стоять в такой позе было чертовски неудобно, да ещё и смущало дико. - Размяться хочу, - ухмыльнулся Джагерджак. - Хватит придуриваться. Это даже на драку не похоже, - Ичиго дёрнулся, пытаясь отодвинуться, но всё без толку. - Ага. Это больше похоже на избиение младенца, - фыркнул Гриммджоу. - Заткнись, - прошипели в ответ. Секста нахмурился, а потом перехватил чужие запястья одной рукой. - Знаешь, Кур-р-росаки, я тут заметил одну любопытную вещицу, - он ухмыльнулся, а в его глазах полыхнул какой-то огонёк, который Ичиго совсем-совсем не понравился, - когда ты приземлялся спиной на крыши, ты всегда как-то странно выгибался. Я сначала подумал, что у тебя со спиной проблемы, а потом понял, что нет. Всё дело в твоей заднице, – на этих словах замерший Ичиго даже дыхание задержал. - Так что у тебя с задницей, Кур-р-росаки? - Какая тебе разница? – гневно сверкнули карие глаза. - Любопытно мне. Ну, так что? - Пошёл к чёрту, вот что, - выплюнул Ичиго. - Ха, тогда я сам проверю, - Гриммджоу в предвкушении оскалился и положил свою широкую ладонь на упругую ягодицу. Ичиго весь подобрался, вспыхнул и без особых раздумий зарядил лбом в чужой нос. Хватка на руках ослабла, и он тут же поспешил вырваться. - Тебе хана, сучара, - прошипел секста и бросился в погоню. Оказавшись на крыше, Куросаки едва успел заметить свою катану, как оказался сбит с ног и повален на спину. Однако он не растерялся и тут же встал на четвереньки для рывка, но… Когда на парня навалилось чужое горячее тело, он замер в растерянности. А прижавшиеся к ягодицам бёдра заставили вздрогнуть и чуть раздвинуть ноги, пригибаясь – лишь бы не чувствовать прикосновений. Дзанпакто лежал далеко – не дотянуться. Оставалось только одно. Чуть согнув руки в локтях, Ичиго рванул вверх, метя в лицо врага, но его манёвр был раскрыт. Гриммджоу чуть отодвинулся назад, уворачиваясь от удара, а потом резко подался вперёд. Белые острые зубы сомкнулись на загорелой холке, чудом не зацепив ткань чёрной формы. - Яй, - Куросаки издал звук, больше напоминающий мявк, нежели возглас удивления, и замер ошарашено. Его цапнули за загривок, как какого-то котёнка! - Совсем сдурел? - разъярился юноша. - Отпусти немедленно! Раздавшееся в ответ рычание отдалось лёгкой, но на удивление, приятной вибрацией в шее. Прикусив напоследок солоноватую кожу чуть сильнее, арранкар соизволил-таки отстраниться: - Больше не беси меня, - фыркнул он. - Да ты сам бесишься, - Ичиго дёрнулся. – Или слезь с меня и дерись нормально, или слезь с меня и вали в свой Лас Ночес. - Ты не переживай, я тебя всё равно отделаю, - ухмыльнулся секста, а потом добавил с какими-то странными рокочущими нотками в голосе: - Правда немного по-другому. И вновь прижался бёдрами к чужим ягодицам, слегка потираясь. Ичиго в его руках весь напрягся и рванул вперёд в отчаянной попытке вырваться, но Гриммджоу вцепился в его плечо и вернул в исходное положение, продолжая своё нехитрое дельце. - П-прекрати… - прикосновения, хоть и через ткань формы, посылали маленькие колючие заряды через ягодицы по всему телу. И уже вскоре эти заряды превратились в тягучее томление, которое распространялось, затягивая в свою глубину, и концентрировалось внизу живота. Джагерджак не ответил, только ухватился свободной рукой за упругое полушарие и начал его тискать: - Вот уж не думал, что твоим самым слабым местом окажется задница, - хмыкнул он, растягивая губы в уже привычный хищный оскал. - От-ва-ли, - на последнем слоге Куросаки вновь дёрнулся - отчаяннее и сильнее. Ему даже удалось вырваться, но в этот же момент в опасной близости от его шеи в землю вошла белая катана – Пантера. - Ещё раз попытаешься сбежать, и я воткну её в твою руку, усёк? - раздался раздражённый рык у самого уха. Ичиго послушно замер: не хотелось, чтобы руку опять проткнули. А секста довольно хмыкнул: - Вот так-то. И чтоб без глупостей. Шинигами только плечами передёрнул. Ну, ничего. Сейчас он подчинится, затаится так сказать, а потом выберет правильный момент и вырвется. Вот тогда-то этот голубок и пожалеет, обо всём пожалеет. Секста, оценив покорность своего врага, хмыкнул. Конечно, этот мальчишка не сдался: вон, как плечи напряжены. Огладив окаменевшие мышцы, плавный изгиб талии и бёдер, Гриммджоу вновь вернулся к ягодицам. Таким упругим, круглым, манящим своей чувствительностью ягодичкам. Сдвинул, раздвинул, пожамкал в руках и погладил, наблюдая за реакцией Куросаки. Тот только сильнее напрягся и весь как-то сосредоточился, концентрируясь на контроле своего тела. Ну, что ж… Отвесив размашистый шлепок, арранкар усмехнулся: - Ну, что? - он хохотнул. - Готов перейти на новый этап отношений, Кур-р-росаки? - Каких ещё отнош… - тот не договорил: прохладный порыв ветра коснулся оголившейся кожи, когда Джагерджак одним махом содрал с него и хакама, и фундоши. Верхняя часть банкая всё прикрыла, однако это не остановило начавшего возбуждаться сексту – он просто взял и откинул мешающуюся часть одежды наверх, оголяя ягодицы да часть спины. - Что ты собираешься со мной делать? - послышался ошарашенный голос. - А ты угадай, - Гриммджоу оглядел чужие достопримечательности и положил на них свои горячие сухие ладони. – Подсказка: слово начинается на «вы», а заканчивается на «ебать». Куросаки нахмурился и тут же дёрнулся, вновь пытаясь вырваться, однако чужие руки вцепились ему в бёдра и вернули назад. - Да ты ёбнулся совсем? - проорал шинигами, продолжая вырываться. - Ээээ, не. Это тебя сейчас ёбнут, в прямом смысле. Очередной шлепок знаменовал окончание беседы. Вот только без ткани – прям так, по голой коже – всё чувствовалось в несколько раз острее. И Ичиго глухо застонал: - Не делай так больше. - А ты будь послушным. Куросаки промолчал. И это молчание было красноречивее всяких ответов. Гриммджоу довольно ухмыльнулся и сосредоточил всё своё внимание на упругих ягодицах. На ощупь они были необычайно мягкими и нежными, трогательно покрасневшими от шлепков и постоянных потискиваний. Эспада погладил чужие ягодицы большими пальцами и чуть развёл в стороны. Его взгляду предстала абсолютно гладенькая расщелина, с маленькой розовенькой звёздочкой. Она так и притягивала взгляд, и Гриммджоу поспешил вернуть половинки в исходное положение – с этой дырочкой он познакомится поближе, но чуть позже. Всё своё внимание Джагерджак сосредоточил на чужой чувствительной попе. На прикосновения Ичиго реагировал совершенно по-разному: при поглаживании он чуть-чуть расслаблялся, а стоило сжать – вздрагивал и дёргался. Гриммджоу нравилась такая реакция, но этого было мало. Он опустился ниже и подул на нежную кожу, поцеловал её и потёрся щекой. Наградой ему послужила мелкая дрожь молодого тела. Снова поцеловать, но затем лизнуть, чтобы услышать судорожный выдох. И так много-много раз, ведь едва слышные постанывания этого мальчишки – музыка для ушей. Секста облизывал широко, влажно. Впивался пальцами в чужие бёдра, и сам едва ли не урчал от удовольствия – своего и чужого. Покрывал поцелуями, засасывал мокрую от собственной слюны кожу и кусал… кусал-кусал-кусал, пока не появлялись следы его клыков. Ичиго сдерживался поначалу, но с каждой секундой его контроль над телом таял, уменьшался с геометрической прогрессией, пока совсем не исчез. И тело – предатель, так чутко отзывалось на все эти покусывания-посасывания-облизывания, что совсем не оставалось сил бороться. Оставив очередной след зубов на мягкой коже, Гриммджоу раздвинул половинки и одним движением облизал всю ложбинку, вслушиваясь в вырвавшийся изо рта Куросаки стон. «Так вот где ты чувствительнее всего», - мысленно хмыкнул он и лизнул вновь, напуская слюны столько, что она начала стекать вниз. А он всё вылизывал и вылизывал, и присасывался к пульсирующей дырочке, врываясь в неё юрким языком. Слышал соскальзывающие с губ врага стоны и видел, как тот беспомощно скребёт руками по шершавой поверхности крыши. Гриммджоу вновь стал покусывать и так красные полушария, при этом пальцем проскальзывая в мокрый от его же слюны проход. Ичиго чуть напрягся и выгнулся так, чтобы избежать лишнего дискомфорта. Но всё же, когда в него протиснулся второй палец, неприятных ощущений избежать не удалось, хотя ласки арранкара здорово отвлекали. Вновь навалившись на парня, Джагерджак вытащил свою катану и заменил её рукой. - Ну, понеслась? - хрипло выдохнул он в красное ухо и приставил налитую головку своего члена к влажной дырке, начиная входить. Опираясь на одну руку, второй он обвил подрагивающего шинигами поперёк живота и уткнулся ему в шею, чтобы покрыть влажными поцелуями кровоточащий след собственного укуса, отвлекая от неизбежной боли. Секста вошёл полностью и, жарко выдохнув, стал двигаться мелкими плавными толчками, постепенно увеличивая их амплитуду и скорость. Уже через какое-то время он почти полностью выходил и резко, до упора врывался в горячий тесный проход. Ичиго шумно выдыхал, постанывая. Одной рукой он вцепился в руку своего врага, а другой скрёб по покрытию крыши, сдирая пальцы в кровь, пока Гриммджоу не обхватил его поперёк груди и не подался назад, сажая на себя. Он пару раз лизнул загорелую солёную от капелек пота шею и ловко перевернул шинигами на себе, так, чтобы они были лицом к лицу. - Нравится? - оскалился он, рукой откидывая бронзовую от влаги чёлку с чужого лба, а потом сорвал верх его банкая, оголяя великолепное тело полностью. Куросаки посмотрел на него замутнёнными карими глазами из-под полуприкрытых век и прижался тесно-тесно, кожа к коже. - Заткнись, - шепнул хрипло и тут же застонал, когда его подкинули вверх сильные руки и опустили на горячий ствол. Широкие влажные ладони обхватывали его ягодицы – мягкие, чувствительные – и казалось, что от этого всё ощущается острее: как трётся кожа о кожу, как покалывают набухшие чувствительные соски, и как скользит внутри пылающая плоть, каждый раз ударяя в простату, заставляя искры полыхать под зажмуренными веками. Ичиго с каждым толчком стонал всё громче, несдержанней, и, чтобы хоть как-то это заглушить, он стал впиваться зубами в чужую шею, ухо, плечо – куда мог дотянуться. И скрёб своими короткими ногтями по литой спине, оставляя кровавые полосы. От приближающегося оргазма начало сводить пальцы на ногах, и Гриммджоу встал на колени, укладывая шинигами на крышу, продолжая долбиться – размеренно и мощно. Коснувшись лопатками крыши, Куросаки вцепился руками в чужие руки на своих бёдрах. Буквально через несколько толчков его накрыл оргазм, и он кончил, выгибаясь, выстреливая себе на живот густой белёсой струёй, громко вскрикнув. Гриммджоу вцепился в его плечи, прижал к себе ещё подрагивающее от волн чистого удовольствия тело и излился внутри пульсирующего отверстия. Выдохнул пару раз и облокотился на бортик крыши, укладывая разомлевшего Ичиго на себя, дотягивается до его банкайского косоде, чтобы укрыть обнаженного парня. - М-да, - он откинул мокрую чёлку, лезущую в глаза своими настырными колючками, - твоя задница теперь и моя слабость тоже. - Иди нахер, - беззлобно отозвался шинигами, не предпринимая попыток вырваться: сил вообще не было. - Погоди. Сейчас десять минут пройдёт, и нахер опять пойдёшь ты, - ухмыльнулся секста, щипая чужую чувствительную ягодицу. Ичиго ничего не ответил. Спорить с этим кошаком мало того, что опасно, так ещё и себе дороже.