В каждом из нас есть и плохое, и хорошее. Но сколько бы ты ни пытался, от некоторых демонов не сбежать. ©
***
Эндрю остановил машину у обочины, и Гэри вышел, чуть не угодив ногой в лужу. Небо было свинцово-серым, напитанным влагой и запахами осени. В городе оно казалось другим, затянутым смогом и редкими облаками, не таким давящим и с трудом выглядывающим из-за высоток. Мимо скользнули двое прохожих, окатив его придирчивыми взглядами, и Гэри пожалел, что не взял с собой плащ. — Погода тебе не рада, буквально вчера светило солнце, — сказал Эндрю, захлопывая дверцу. — Впервые за десять лет в родном городе, и ты деликатно намекаешь мне, что я не вовремя? — Глупости, ты всегда вовремя, Гэри. Знаешь же, как Мэтт рад тебе. — Мне следовало предупредить, — спокойно заметил Гэри. — Но Додж... — Следовало, но мы все равно рады, — оборвал его Эндрю. — И рады, что ты откликнулся. Гэри повернулся к яркой вывеске, стараясь не смотреть в самый конец улицы. — Бар старика Стайкса все еще на плаву? Как там старый пройдоха, не подох? — Еще как живой! И он до сих пор главный, несмотря на то, что в прошлом году ему стукнуло восемьдесят девять. Гэри с опаской заглянул в окно, ожидая увидеть там старую компанию. ЭйТи Бэнкса, Микки Тейта и Маленького Будди. Но в баре почти никого не оказалось — столики были пусты, сквозь витражи светило солнце и на ореховой, покрытой густым слоем лака, стойке играли рыжеватые блики. С левого бока на столешнице была царапина длиной в пять дюймов, глубокая и кривая. Гэри в деталях помнил тот день, когда ее вырезали на барной стойке старика Стайкса, ведь это было за неделю до его отъезда из Клоусли. — Неужели малыш Буз все еще стоит за баром? — спросил он. Эндрю открыл дверь, которая тихо скрипнула — напевно, как и много лет назад, когда он подростком прибегал из магазина отца за углом купить пинту сидра за доллар. — Буз! Пройдоха ты чертов! — крикнул Эндрю, подтверждая опасения Гэри. — Угадай, кто проспорил мне десятку? — Неужели ты ради десяти баксов заделал ему четвертого щенка? — Побойся Бога, Буз! Мэтт уже на третьем месяце, но... — он сделал паузу и улыбнулся Гэри. — Я люблю его и готов растить хоть десять его детей. Буз прищурился и погладил самый верх своего большого объемного живота, который явно не был следствием беременности, и цыкнул. — Я и правда вижу с тобой Гэртиса Дэнтона, Эндрю? Гэри ответил на прямой взгляд без тени неловкости, словно знал, что Буз может подумать в этот самый момент. Вспоминать прошлое Гэри не любил, наверное, поэтому так долго и откладывал визит в родной город. — А ты разбогател, мистер, — сказал Буз. — Костюм, блестящие ботинки, не хватает только холеного омеги из столичных потаскунов под боком. — Гэри помолвлен, — ответил Эндрю с улыбкой. — И ты почти угадал, приятель, у него шикарный городской омега, не чета здешним. — Додж не холеный, — возразил Гэри, но быстро заткнулся. Додж устроил его брату немало неприятных минут, когда отказался спать в одной комнате с Гэри и тому пришлось освободить для него комнату старшего сына. Додж мотивировал это местными приличиями, но Гэри слышал потом, как Мэтт с Эндрю смеются над его манерностью. После пяти лет отношений спать в раздельных спальнях накануне свадьбы действительно было глупо. Эндрю сел за стойку и забарабанил по ней кончиками пальцев. — Хорош? — спросил Буз. — Еще бы! — фыркнул Эндрю. — Восхитителен, — ответил Гэри, ничуть не соврав. Додж был ожившей мечтой любого альфы от шести до ста лет. Буз плеснул водки в два стакана и выдавил туда лимон той же рукой, которой комкал несвежую тряпку пару минут назад, но Гэри не стал придираться. Обстановка была такой родной и знакомой, пусть он и не был в этих краях очень давно. — Ищешь кого из своих? — предположил Буз. — ЭйТи, Микки?.. — Нет, — честно ответил Гэри. Буз пожал плечами и ушел к табурету. — Я же тебе говорил, что здесь никого не будет, — подначил Эндрю. — ЭйТи не ходит к Стайксу, дома пить дешевле. Он почти не выезжает со своей фермы после смерти отца. — Все равно мне кажется, словно я попал в прошлое, — Гэри обвел взглядом помещение. — Все это мое прошлое, и не самое приятное. Они выпили по глотку и взяли с огромной тарелки по крекеру с сыром. Буз заботился, чтобы в клиентов влезало как можно больше выпивки за один присест. — Говорят, что за Итаном ухаживает сам Торен Чилдрес... — начал Эндрю, когда прожевал свое канапе. — С кем спит Итан Бент, не мое дело. — Как скажешь, — ответил Эндрю, допил и хлопнул стаканом о столешницу. — Буз, сладкая твоя задница! Давай еще! Буз повторил напитки и снова ушел в свой угол. — Я пройдусь? — спросил Гэри спустя минут десять, когда водка, наконец, ударила в голову. Мэтт буквально вытолкал их в город, чтобы немного отдохнуть от гомона в переполненном доме. Детей Эндрю закинул к своему отцу и уговорил его сходить в бар. На ферме было тихо и слишком уныло, Гэри пробовал работать, но Додж постоянно отвлекал его, жалуясь на Мэтта. И когда дело дошло до ссоры, брат вмешался. — Сам справишься? — Не заблужусь, — отмахнулся Гэри. — Просто хочу побродить. — Гэри, магазин Бента... — Мне еще раз повторить, что ни Итан, ни кто-либо другой из семейства Бентов мне не интересен? Хватит. Эндрю с полминуты просто смотрел на него и все-таки отвернулся. Гэри почти сразу пожалел о собственной горячности, а потом решил не обращать внимания. Эндрю был хорошим альфой для его брата, они жили вместе уже больше семи лет и воспитывали трех сыновей, но он все равно оставался грубоватым и слишком прямолинейным, не понимая очевидного. Эндрю с Мэттом с первого же взгляда невзлюбили Доджа за его городские повадки и маленькие капризы, к которым Гэри уже давно привык. Зато они оба пытались разбудить старые воспоминания, постоянно напоминая ему об Итане. Когда Гэри вышел из бара, улица была практически пуста. Он посмотрел влево и уже хотел пойти к парку, но ноги сами собой развернули его в сторону книжной лавки. Она находилась в самом конце улицы у декоративных клумб, выстриженных конусами. Напротив лавки высился антикварный магазин и банк, и Гэри уставился на до боли знакомые вывески. Городок почти не изменился за эти годы: ни здания, ни люди, ни нравы. После большого города снова вдохнуть резкий запах ферм и ветра без выхлопных газов — казалось благословением. Но помимо природы было еще много чего другого. Навстречу Гэри вышел мальчик с маленькой уродливой собачкой, которая так и норовила удавиться собственным поводком, вывалив розовый язык и тяжело дыша. В этот самый момент он ощущал себя не лучше, чем эта собака. Задыхаясь от воспоминаний. Гэри отвернулся и пошел вперед быстрее, нужно было просто взглянуть на все своими глазами. Осознать, что ни в этом здании, ни в Итане, ни в том, что между ними тогда произошло, не было никакой магии. Просто первая близость и влюбленность застили глаза. Прав был ЭйТи, когда говорил, что такие омеги, как Итан, не знают, что такое верность. Дверь лавки была все такой же обветшалой, выкрашенной старой поблекшей краской, когда-то красной, а теперь буро-коричневой. Рука сама потянулась к ручке, но Гэри не мог позволить себе к ней прикоснуться. В ушах стоял громкий шепот Итана: «Я люблю тебя, Гэри, люблю...» Итан обманул его, уверяя, что он был единственным. ЭйТи все рассказал ему, когда Гэри решил, что должен остаться и взять в мужья своего омегу. Это было в баре Стайкса, и Гэри тогда отделал ЭйТи как отбивную, а тот бросился на него с консервным ножом Буза. Он тогда выскочил из бара еще до приезда шерифа и побежал к лавке. Каких-то несколько сотен футов, у Итана комната была как раз над черным ходом, и он легко пробрался к нему через окно по пожарной лестнице. Гэри часто приходил к нему, после того как свет в спальне его деда гас и они могли украдкой проводить время вместе. Он бросал свою компанию и словно обезумевший мчался к нему, чтобы снова ощутить его близость. ...В темноте, на большой двуспальной кровати Итан казался таким маленьким, беззащитным и невинным. Гэри просто не смог сказать, что ненавидит его за все, что он сделал. За ЭйТи и унижение от того, что его все равно тянет к нему. Итан проснулся, ощутив его и присутствие, и поднял голову. Гэри включил свет на прикроватной тумбе, сел рядом и стянул простыню. Итан лежал перед ним в одном белье, и он стащил с него трусы. Не особенно церемонясь, резко развел его ноги, без единого слова в абсолютной тишине. Итан смотрел на него со страхом и волнением, но не отказал. Эта вседозволенность пьянила. Гэри захотел его в последний раз и грубо взял, не жалея, повязав узлом напоследок. Итан тихо вскрикнул, когда понял, что он сделал, и всхлипнул, прося утешения. ЭйТи назвал это русской рулеткой: спусти и возможно именно ты заделаешь ему ребенка. Порченый омега не мог бы предъявить никаких претензий. Гэри боялся предположить, сколько альф уже вязало его. Ревность разрывала на части, когда он думал, что все они видели его беззащитность и податливую нежность. Глаза Итана были широко открыты, и он вцепился в его плечи, ерзая на узле, болезненно постанывая, слишком громко для шлюхи, которая спала со всей его компанией, начиная с ЭйТи и закачивая парнями из Ист-Бэдвик. Но Гэри все равно целовал его, впитывая его запах и тихие стоны. Чувствовал, что Итан особенный, пусть он сам дурак, который верит в его фальшивые вздохи и невинное выражение глаз. — Я люблю тебя, Гэри, люблю... — шептал Итан. Если бы только это было правдой... — Мистер, вы будете входить? — спросил парнишка и потянул к себе уродливую псину, которая решила вылизать свои причандалы, прямо сидя на тротуаре. Ребенок смотрел на Гэри немного подозрительно и в то же время беспечно, словно знал, что в своем праве. Гэри отступил и проводил его взглядом до двери. — Магазин работает, если хотите, папа тут... Гэри сделал шаг назад, и парнишка еще раз потянул поводок, таща за собой пса. Казалось, еще секунду, и Гэри увидит у него за спиной Итана, с его открытой улыбкой и привычкой говорить все, что думает. Того маленького Итана, которого он любил. Гэри хотел понять, что почувствует, встретившись с ним нос к носу, когда вдохнет его запах и заметит первые морщинки в уголках глаз. Ему не хотелось верить, что это сын Итана. Возможно, потому что тот совершенно не был похож на своего отца. Как там сказал ЭйТи? Русская рулетка? Короткие каштановые волосы и серые, почти бесцветные глаза на маленьком белом лице с припухлыми губами — его, Гэри, глаза и его волосы. Даже выражение лица у них с этим мальчиком было одинаковым. — Как зовут твоего папу, сынок? — напоследок спросил Гэри. — Эдди! — послышался оклик из магазина, и парнишка вздрогнул. — Папа... — сказал он и прибавил: — Итан Бент. Гэри развернулся и пошел прочь не оглядываясь, его колотило изнутри и хотелось кому-нибудь врезать, или напиться и ввязаться в драку, словно это могло как-то помочь уйти от прошлого. Уже давно угасшая злость вернулась, и ему нужно было сбежать подальше от Итана, его сына и этого места, в котором когда-то он потерял не только здравый рассудок, но и душу. В доме Мэтта теперь его ждал Додж. Ему нужно было вытерпеть всего два дня в Клоусли и вряд ли он еще хоть раз вернется сюда. Это немного успокаивало и в то же время наполняло растерянностью, чувством, которое он успел забыть за последние пару лет. Чувством, которое стало ему чужеродным.***
Эндрю уволок Мэтта наверх пораньше и, воспользовавшись отсутствием детей, решил завалить в постель. Гэри как раз разговаривал по телефону, когда в кабинет вошел Додж и раздраженно вздохнул, усаживаясь в кресло. — На втором этаже невозможно находиться, — прошипел он. — И ты терпишь это? С их стороны неуважительно проворачивать такое! — Они не делают ничего аморального, Мэтт и Эндрю уже давно в браке. Или тебе не нравится сам факт того, что они занимаются сексом? — Ты совсем не одергиваешь своего брата, словно мы приехали милостыню выпрашивать, а не помогать ему! — возмутился Додж, словно Гэри мог запретить Эндрю спать с его братом. В собственном доме, со своим мужем. Додж не понимал многих вещей, которые для Гэри все еще были кристально ясны. Клоусли всегда был маленьким городком со своим внутренним укладом. Здесь жили такие люди, как его брат и Эндрю, малыш Буза, работяги вроде его бывших лучших друзей и их мужей. — Потерпи, осталось всего ничего, когда бумаги будут готовы, мы уедем, — коротко ответил Гэри. — Твой брат ненавидит меня, — сказал Додж. — Нет, просто он к тебе не привык. Гэри отложил телефон и встал. Из холла и впрямь доносились весьма характерные звуки, но у него это вызвало лишь тень улыбки. Мэтт был старше него на целых восемь лет и крутил местными альфами еще до того, как Гэри окончил школу и успел потерять невинность. Его старшие сыновья родились от первого мужа, который умер больше девяти лет назад, но Эндрю принял его детей, как своих, и любил его брата так сильно, как умел, а тот взамен подарил ему сына и собирался родить еще одного. — Кто такой Итан? — внезапно спросил Додж, подозрительно вглядываясь в его лицо. — Внук Артура Бента, бывшего хозяина книжной лавки, его родители погибли, когда ему было десять, разбились на серпантине близ Оукли. Мы учились в одной школе. Додж посмотрел в пол, а потом поднял взгляд. — Я спрашивал не это. — Это все, что я могу тебе сказать, — холодно заметил Гэри. — Фото этого Итана с маленьким мальчиком на вашей каминной полке, — сообщил Додж. — И Мэтт сказал мне, что я должен спросить у тебя. Это твой ребенок? — Мэтт слишком много болтает. У меня нет детей. — Зачем мы приехали? — обиженно спросил Додж. — Я не хотел видеть все это! Не хотел узнавать этих людей. Гэри подошел ближе к нему и наклонился, уперевшись руками в подлокотники. Додж инстинктивно сжался. — Ты ведь решил познакомиться с моей семьей, это были твои слова, — вкрадчиво проговорил Гэри. — Ты сказал, что хочешь увидеть город, в котором я вырос, и понимаешь, почему я хочу помочь брату. Поэтому веди себя соответственно. — Мне здесь не нравится, — холодно и по слогам процедил Додж. — Ничего не могу поделать. Додж оттолкнул его руку и встал. — Неужели ты жил так? В таком доме? С такими людьми? Гэри не ответил, но последняя фраза его задела. Додж быстро ушел, но без объяснений было понятно, что он обиделся. На острый язык Мэтта, холодность и полнейшее равнодушие Эндрю и его занятость. Гэри знал, что вопрос со ссудой не решить в мгновение ока, но это все равно заняло намного больше времени, чем он ожидал. И поддержки от Доджа в данном случае ожидать не приходилось. ...ЭйТи затащил его в книжную лавку и подвел к стеллажу с энциклопедиями о рыбной ловле. Они стояли напротив кассы, за которой распологался их ровесник — светловолосый симпатичный омега. — Видишь его? — шепнул ЭйТи у самого его уха и одернул несвежую майку пониже. Мальчишка был из их школы. Высокий, худой, немного сонный на вид с ласковой ленивой улыбкой, он как раз поймал взгляд Гэри и вскинул бровь. Уголки его губ приподнялись, и он коротко вдохнул. Гэри не замечал его в школе, но здесь и сейчас понял, что за стеснительностью и робостью могло скрываться настоящее сокровище. — Да, — так же тихо шепнул Гэри другу, не в силах оторвать взгляд. — Этот омега будет мой! — пообещал ему ЭйТи. — Я прихожу сюда каждый день уже с месяц, но он всегда со своим дедом, а сегодня один. Мой день, я приглашу его в кино. — А если он не пойдет? — спросил Гэри и ЭйТи пихнул его локтем под ребра. — Замолкни, неудачник! Со мной он пойдет хоть на край света! — Он пошел к кассе, растягивая губы в улыбке. Буквально через пять минут ЭйТи получил первый в своей жизни от ворот поворот, а Гэри бесповоротно влюбился. Запах книг и новой бумаги до сих вызывал у него отчетливое желание и тяжесть в паху, потому что именно в книжной лавке Бента он потерял невинность вместе с Итаном...***
Мэтт налил себе сока и откинулся на стуле, поглаживая пока еще плоский живот. Додж встал и ушел в сад, чтобы снова по телефону пожаловаться отцу на здешние порядки. Гэри мог понять, почему он зол, но сопротивление правилам, установленным Мэттом, его немного раздражало. Ночью Додж выгнал его из спальни и отправил в комнату, которую ему выделил Мэтт. Гэри крутился на жесткой маленькой койке своего племянника и не спал, не понимая, почему Додж настаивает на ночевке порознь. С большим удовольствием он приласкал бы его, чтобы хоть немного унять раздражение Доджа. — Он слишком худой, чтобы носить, — проницательно сказал брат, кивая в сторону двери. — Мы не планируем детей, — сообщил Гэри. Мэтт фыркнул. — Зачем он тебе тогда? Ради секса не обязательно брать его в мужья. — Мы любим друг друга, — механически ответил он, но брата сложно было провести. — Вранье, — отрезал Мэтт, вставая. — Ты знаешь, что никогда не полюбишь его. Ты его используешь. — Снова хочешь поговорить об этом? Мэтт прищурился. — О чем? — О... — Гэри запнулся. — Ты даже не можешь сказать его имя? — Чье имя? — спросил подошедший Эндрю и Мэтт улыбнулся. От этой улыбки Гэри стало неуютно, словно он увидел нечто интимное. А может ему было неприятно, потому что Додж никогда так не улыбался ему. — Вы могли не так сильно шуметь вчера? — сменил тему Гэри. — Додж не мог уснуть. — Твой омега никогда не слышал, как двое занимаются любовью? Или ты ни разу не сунул в него свой член за все время, что вы вместе? — съязвил Мэтт. — Любовью? — фыркнул Гэри. Эндрю сел за стол. — Вязка — это самое лучшее, что может дать альфа своему омеге, — сказал он. — Все остальное лишь фикция. Гэри знал, на что он намекает — на то, что Додж ни разу не был им повязан. Но он не мог больше ни с кем после Итана, слишком много сил это отняло у него, словно осушило до дна. — Ты так и не ответил, — одернул его Мэтт. — Почему ты не хочешь говорить об Итане? — Итан теперь забота Чилдреса, не моя, тем более мне странно, что он теперь не с ЭйТи. — ЭйТи никогда не был с Итаном, — лениво ответил Эндрю. — Даже после того, как ты уехал, он послал его. А потом ему стало не до альф, у него появился Эдди. Гэри встал и налил себе кофе. — Давайте закроем эту тему? Мэтт пожал плечами, подал мужу завтрак и ушел к себе наверх. Эндрю доел свой омлет и бекон и посмотрел на Гэри. — Возьмешь Доджа к адвокату? — спросил он. — Нет, давай просто сделаем это, и вы дадите нам вернуться в город к своей жизни. Эндрю кивнул и пошел за курткой.***
Эндрю как раз заполнял последние бланки, и Гэри вышел на улицу, вдохнуть немного воздуха, и в сотый, наверное, раз посмотреть на дверь лавки Бента. Изредка в нее заходили люди и тогда Гэри слышал фантомный звук колокольчика, запах пыли и книг. Ему самому хотелось войти туда и узнать, стоит ли Итан за прилавком или нанял кого-то, а сам ведет счета в той самой подсобке за стеллажом с фантастическими романами, где они виделись столько раз. Гэри не хотел признавать, что Мэтт прав. Он, как и их отец, как и сам Мэтт, был однолюбом. Эндрю заполнил пустоту в душе брата, но Мэтт уже не мог принадлежать ему полностью. Первый альфа брата был для него всем, и его сыновья — всем, что от него осталось. Как и воспоминание о тех вечерах было единственным, что хранил Гэри после того, как узнал, что ЭйТи повязал его омегу. Они сидели за столом у Стайкса, Микки купил всем светлого пива, договорившись с Доркзом. Буз отказывался наливать им что-то крепче сидра. Гэри думал, что будет тяжело сказать ЭйТи, что омега, на которого он положил глаз, теперь с ним. Но он еще не знал, что будет по-настоящему тяжело. Гэри дружил с ЭйТи, Микки и Будди с начальной школы и никогда не брал чужого. Никогда. С Итаном был первый раз. ЭйТи сказал, что этот омега принадлежит ему, но Гэри не послушал, пришел в лавку еще раз, а затем еще. Ловил короткие взгляды, замечал, что Итан чувствует его запах, а потом целовал его сухие, припухлые губы и гладил сквозь одежду. Он влюбился. В свои семнадцать лет Гэри уже не единожды спал с бетами, а Итан был первым омегой, которого он захотел сделать своим. Он знал правило, единственное правило, которое имело значение, — если омегу вяжет не один альфа, значит он уже ничей. Итан должен был стать его, но он выбрал другой путь, другого альфу. Он выбрал ЭйТи... «Даже несколько альф из Ист-Бэдвик приходили к нему. Этот Итан — знойная штучка, хоть и выглядит тихоней», — сказал ЭйТи. Гэри ошалел от злости, от собственной ярости и слепоты. Ему хотелось порвать друга на части, друга, чьего омегу он увел. Эндрю вышел на улицу и хлопнул его по плечу. С северной стороны подул ветер, дернув полы пальто. — Почему ты стоишь тут? — спросил тот. — Почему Итан отказал ЭйТи? — вдруг обратился он к Эндрю и тот с минуту не отвечал, просто уставившись в сторону. — Итан залетел от другого. — Эдди? Чилдрес знает, чей это сын? Или даже сам Итан этого так и не понял? — Ты же не слепой, Гэри, сам знаешь, — усмехнулся Эндрю и Гэри снова увидел парнишку с собачкой. — Эдди! Эдди, иди сюда! Большие серые глаза снова смотрели на Гэри настороженно, но без страха. — Мистер, — сказал малец, когда подошел ближе. И Гэри понял, что не хочет видеть этого ребенка. Думать, что он может быть его сыном. — Пэт сегодня в хорошем настроении, даже сам попросился на улицу, папа обрадовался. Эндрю присел на корточки и потрепал уродливую псину по холке. — Как ты, Эдди? Все хорошо? — К нам приехал мистер Чилдрес, и они с папой разговаривают. Гэри ощутил, как дыхание перехватило. Чилдрес в лавке с Итаном, смотрит на него, прикасается к нему. Даже спустя столько лет он не мог спокойно думать о нем с кем-то другим и не испытывать злости. Эндрю не успел ничего сказать, как Гэри сделал несколько широких шагов в сторону лавки и вцепился в ручку, желая войти. И его отрезвило лишь то, что дверь была закрыта. В голове мелькнула лишь одна мысль: Чилдрес трахает его омегу, трахает прямо сейчас, а он ничего не может сделать. Ничего, как и тогда... Эндрю протянул руку, выглядывая из-за его плеча и все-таки отпер дверь. Она откатилась с тихим скрипом. — Ручка заедает, — сообщил он и Гэри почувствовал густой запах. Пыль, бумага и нотка сандаловых ароматических палочек, которые Итан так любил. Чилдрес стоял у кассы и рассматривал какие-то записи сквозь линзы старика Бента, Итан пальцем что-то ему показывал, склонив голову. Увидеть его даже спустя столько лет оказалось не так просто, как он думал. Итан изменился, стал еще выше, красивее и интереснее, словно годы выточили из угловатого подростка настоящего мужчину. И Гэри все еще его хотел, несмотря на то, что сказал ЭйТи, несмотря на время и расстояние, что было между ними. Десять лет не имели значения, Гэри все еще считал Итана своим. Новая жизнь не сделала его счастливее вдали от Клоусли и ферм, вдали от лавки Бента и бара старого Стайкса. Вдали от Итана... Гэри поймал его взгляд и заметил в нем недоумение и скрываемый страх. Этого было достаточно, чтобы понять все и убраться. Но Гэри не ушел. Он остался и подошел к мэру Чилдресу. ...Итан закрыл дверь лавки и повернулся к нему с легкой улыбкой. — Дедушка заболел и сегодня целый день наверху, — сообщил он. — У нас есть час. Гэри не мог оторвать от него взгляда и спокойно принял его руку, когда Итан потащил его мимо стеллажей к подсобке. Они встречались уже три месяца, в основном после школы, когда Гэри мог ускользнуть от друзей, а Итан — из магазина. Но впервые их отношения выходили за рамки дружеских, хотя оба понимали, что тянет их словно магнитом друг к другу совсем не из-за приятельских отношений. В подсобке было темно и тесно, но Гэри не думал жаловаться и не мог оторвать руки от талии Итана, целуя его и пытаясь не слишком прижиматься ноющим от возбуждения членом к бедру. От Итана так хорошо пахло, словно он только что вышел из душа, его кожа была такой нежной, а дыхание горячим. — Ты хочешь? — спросил Гэри, замирая от волнения. — Дедушка, — выдохнул он и Гэри тут же убрал руки. — Мне страшно, но я хотел бы. С тобой, только с тобой... Гэри, решившись, сжал его ягодицу и подтянул к себе, вжимаясь пахом. Итан запрокинул голову и расслабился в его руках. — Мы можем сделать это понарошку, — шепнул Гэри. — Без узла и так будет понарошку. Не по-настоящему, ― откликнулся Итан. — Ты ведь никогда так не делал... — Нет, — смущенно ответил Итан, облизывая губы. — Но я хочу. Гэри кивнул и припер его к стене, целуя подставленную шею и расстегивая летние тонкие брюки. Он гладил его грудь, ласкал языком мочки и целовал податливые губы. Казалось, еще секунда и он спустит в штаны до того, как войдет в него. Итан стянул с него трусы и сжал в ладони член, робко скользя по всей длине, пока перед глазами все не начало плыть. Пальцы ощутили, что Итан уже потек, когда он нырнул рукой между его ягодиц. Податливый, узкий, нежный. Гэри мог бы поклясться, что Итан не врал, захлебываясь болезненным стоном, когда он вошел в него впервые. Из крошечного окошка под потолком лился солнечный свет, Итан комкал в руках футболку, прижимаясь грудью к стене и отвечал на каждое его движение, тянулся за ним, когда Гэри выходил. Словно просил довести до конца, сделать его своим... У двери магазина Чилдрес пожал Гэри руку и пригласил заглядывать на огонек, если у него останется немного времени до отъезда. — Я слышал, что вы дружили с Итаном в школе, даже были в него влюблены, — проговорил он, когда они дошли до машины. — Детские чувства так переменчивы зачастую. — Это было десять лет назад. — Я забочусь об этом мальчике и его сыне, потому что после смерти Артура у него не осталось никого, — серьезно сказал Чилдрес, окидывая Гэри настороженным взглядом. — Надеюсь, ваши проблемы решатся как можно быстрее, и вы покинете Клоусли. Эндрю отвел взгляд в сторону и хлопнул Гэри по плечу, когда Чилдрес наконец сел в машину и уехал. — Ха! Тебя кажется предупредили, чтобы ты не ошивался у магазина Бента, — со смешком сказал он. — Плевать я хотел на этого маразматика, — отмахнулся Гэри. Они прошлись вниз по улице до своего авто, Эндрю ничего не говорил и только мурлыкал какую-то песенку. — Где можно найти ЭйТи? — Зачем тебе этот пьянчуга? Его слова ничего не изменят, ведь так? Гэри обернулся и взглянул в глаза свояка. — Хочешь мне что-то рассказать? — О чем? Разве ты сам не понял? — Эндрю открыл дверь и Гэри хлопнул ею, чуть не отбив ему пальцы. — Фотография Итана и Эдди на каминной полке, к чему этот спектакль, думаете он мой? Думаете, я мог сделать ему ребенка и уехать? — А ты не делал этого? — парировал Эндрю. — Это не мой ребенок! — Потому что ты... не повязал его? Или потому что у тебя повылазило и ты не видишь, что в этом мальце нет ни единой черточки Итана и он вылитый ты? Гэри молчал. Даже если ребенок от него, это не отменяло слов ЭйТи, всего лишь делало его еще большим идиотом, чем прежде. ...Русская рулетка, Гэри, спусти и может быть ты заделаешь ему ребенка. Тебе ведь очень хочется, ты ведь всегда думал об этом? — с издевкой шипел ему ЭйТи. — Я уже попытал удачи. В той маленькой пыльной подсобке, куда вы ходите, чтобы потискаться. И не я один... — У меня есть жених, — твердо сказал Гэри и сел за руль. — И я забыл Итана Бента еще до того, как выехал за черту города. Эндрю пожал плечами и сделал вид, что его это не касается.***
— Один день! Ты не можешь подождать один день? — еле смиряя злость, рыкнул Гэри, хватая Доджа за руку. — Да я и секунды тут не продержусь! Ни секунды! — вырываясь, заорал он. — Мэтт специально это сделал. Спе-ци-аль-но! Гэри тяжело вздохнул и посмотрел на брата. Мэтт пожал плечами и искренне улыбнулся. — Твой омега не может пережить немного детского дерьма на своей рубашке, что же будет дальше, братик? — Это не ребенок, а исчадие ада! — рявкнул Додж, застегивая замки на чемодане. — Эй, потише, ты всего лишь шлюшка моего брата, а это мой сын, — процедил Мэтт. — Я могу и врезать за такие слова. Годовалый ребенок на его руках словно в подтверждение гукнул. — Ты едешь со мной? — поставил ультиматум Додж. — Нет. Я не могу, завтра мы едем в банк. Ссуда... — Тогда я забираю машину! И не спеши приезжать ко мне, когда вернешься в город, Гэри! Чемодан с громким стуком упал на пол, и Додж пихнул Мэтта, протискиваясь наружу. Гэри тяжело вздохнул и потер переносицу. — Ты нарочно это сделал? — Мне не нравится твой омега, — равнодушно ответил Мэтт, когда громко хлопнула дверь и послышался шум мотора. — Неужели ты думаешь, что это то, что тебе нужно? Гэри подошел к окну и выглянул. Уже успело стемнеть и густая тень маисового поля легла на лужайку за домом. В амбаре горел свет, Эндрю со старшим сыном чинили старый велосипед. — Чего ты хочешь от меня, Мэтт? — с иронией спросил Гэри. — Что еще? Тот усадил ребенка на другой бок и повыше подкинул его. — Чтобы ты признал своего сына? — ЭйТи... — Чушь! — оборвал его Мэтт. — Тебе давно следовало спросить себя, кто такой ЭйТи? Помнишь, как он завидовал тебе, когда оказалось, что тебя приняли в Бентонский колледж и дали стипендию? Ты ходил с местной пацанвой, но ты никогда не был таким, как они, Гэри! Если бы отцы были живы, они ни за что не позволили бы тебе уехать на целых десять лет. Дело в Итане, ведь так? Всегда дело было в нем? — Прошло слишком много времени, — отрезал Гэри и зло взглянул на брата. — Ничего уже не изменишь. Мэтт фыркнул. — Если ты веришь мне, то послушай, я скажу это только раз. Итан никогда не спал ни с ЭйТи, ни с кем-либо еще... Он был тебе верен и что получил взамен? Ребенка и неопределенный статус. Гэри ощутил, что от ярости стало сложно дышать. Десны ныли от желания оскалиться и зарычать на брата, присмирить этого омегу, но он не имел на это права. — ЭйТи знал про лавку, про наши встречи в подсобке, и он сказал мне... Он не мог придумать, — ответил Гэри. — Что Итана видели в Ист-Бэдвик? Что он спал с ним? — не унимался Мэтт. — Он мог проследить за тобой и узнать все, что нужно. ЭйТи соврал тебе, потому что ты увел его омегу, а ты что думал? Он не заметит? Или поможет тебе? Ему хорошо удалось запудрить тебе мозги, если даже после стольких лет ты не видишь очевидного. — Чилдрес теперь ездит к нему. — Итан не примет предложение Чилдреса, — уверенно сказал Мэтт. — Он не принял предложение ЭйТи. И даже после смерти деда не лег под альфу. Дурак ты, Гэри! Ребенок захныкал, и Мэтт, прижав его голову к груди, вышел из комнаты. Занавески начал трепать ветер и Гэри закрепил их. Эндрю перевернул велосипед и поставил его на землю, а его племянник радостно рассмеялся и взялся за руль. Мальчишка был не старше Эдди...***
В доме ЭйТи было темно, возле входа лежала охотничья винтовка. Все пропахло дымом и алкоголем, а заваленный мусором дом казалось давно не знал заботливой руки. — Будди... — раздался жалобный стон из задней комнаты. Гэри прошел дальше и приоткрыл дверь, внутри пахло мочой и немытым телом. ЭйТи было не узнать — весь заросший, в ссадинах, потрепанная майка стала серой от частых стирок, а штаны болтались где-то на коленях. Гэри удивился, когда увидел на второй половине кровати омегу, тот был явно не старше двадцати и выглядел так, словно уже давно не видел мыла и щетки. Глупый, пропащий ребенок-омега, каких было немало в Клоусли. — Будди... — снова выдохнул ЭйТи. — Это Гэри, — твердо сказал он. ЭйТи вздрогнул, поднял голову, жмурясь и глотая вязкую слюну. — Какого хрена? — Хей, друг. ЭйТи натянул белье на свою тощую бледную задницу и перевернулся. — Ты — настоящий? — спросил он. — С утра вроде бы был, — со смешком ответил Гэри. В нем боролось два чувства — жалость и отвращение, и второе побеждало. Не такой он представлял их встречу. ЭйТи не стал будить своего омегу и слез с постели. — Не помню, чтобы приглашал тебя в гости. — Не приглашал, но у меня к тебе разговор. ЭйТи вытер ладонью рот и прошел к холодильнику, достал из камеры цистерну с соком. — Долго же ты шел ко мне поговорить, — хмыкнул он. — Все сроки уже вышли. — Все равно я хотел бы кое-что уточнить у тебя, — упрямо сказал Гэри, зная, что услышит. — И я не уйду. — Если ты об Итане, то этот чертов недотрога никому не сдался! Все берег себя, берег, для чего? Я даже на ублюдка его готов был закрыть глаза и на то, что он никогда не стал бы на все сто моим... А он все равно начал сучиться. — Ребенок мой. Ты не спал с Итаном? — Хочешь честный ответ? — прищурился ЭйТи, не переставая рассматривать его, как антикварную фигурку на полке магазина, ему явно не нравилось то, что он видел. Гэри сверлил его пристальным взглядом, еле сдерживаясь, чтобы не полезть в драку. Ему хотелось убить ЭйТи, просто взять за немытую холку и приложить головой об холодильник. Его отрезвил визгливый смех бывшего друга и мысли о будущем, которого не было бы, прибей он ЭйТи. — Ты ублюдок, ты знаешь? Я ведь поверил тебе. — Я знаю. Это было так смешно и глупо. Все были в курсе, что именно ты заделал ему щенка, — сказал ЭйТи. — Даже сомнений не возникало, потому что старик Бент ценил задницу Итана дороже своей самой старинной книжки, а тебя он к нему пустил. Думаю, Бент не ожидал, что ты повяжешь его перед поездкой в колледж, что не захочешь взять в мужья. Я и не ожидал, что все так хорошо выйдет. Если бы еще он сказал мне «да». — Но он не сказал? ЭйТи хмыкнул. — Чилдресу скажет, ему еще сына поднимать на ноги. Придется лечь и подумать о вечном, сучка ледяная. Под нашим мэром ему будет слаще, чем подо мной или под тобой... — Закрой свой рот! — не выдержал Гэри и схватил ЭйТи за шею, сжал что есть силы, канистра упала на пол и ноги залило соком. В воздухе запахло едким цитрусовым запахом. ЭйТи практически улегся на заваленный разным барахлом стол. — Ты понимаешь, что сделал? Лицо ЭйТи разрезала неприятная улыбка. — Да. Я тебя проучил и не зря... Ты украл его, я забрал свое. Гэри сжал руки сильнее, пока лицо ЭйТи не посинело. — Я тебя убью! — рыкнул он. — Убью и мы будем квиты! — Н-н-неееет... — Тварь! — Хол-л-леный зас-р-ранец... Гэри был готов, еще немного, самую малость, и он бы его придушил, но раздался невнятный писк и к нему бросился омега с воплями отпустить, оставить в покое и убираться вон. Рука сама собой разжалась и ЭйТи лихорадочно вдохнул, бросив осторожный взгляд в сторону винтовки. Гэри с одного удара уложил его на пол. — Этот альфа весь твой... — бросил он омеге.***
Эндрю вышел из банка, сжимая в руках папку, и посмотрел на Гэри. Уже давно перевалило за полдень и солнце стало ласково пригревать, несмотря на сырость. — Уедешь? — спросил он. — Даже не поговоришь с ним? — Я не знаю, что сказать, как попросить прощения, да и нужно ли ему это? Думаю, мне не стоит уезжать пока, но это все равно ничего не даст. — Ты пробовал с ним поговорить? — Итан избегает меня, даже нанял нового продавца в магазин, чтобы я не смог к нему подойти. Снизу по улице к ним направлялся Эдди, волоча собачку на поводке. Гэри взглянул на знакомую дверь, умирая от желания войти и увидеть там Итана. — Хей! — сказал Эдди. Эндрю достал из кармана сухарик и бросил его собаке, которая уплела его в момент. Эдди не возразил, когда Эндрю потрепал его по затылку. — Как дела, малыш? — спросил он. — Папа сегодня ночью плакал. Я испугался, что он болен, но он сказал, что все хорошо, — Эдди поднял на Гэри глаза и сморщил нос так, словно учуял что-то неприятное. — Я думаю, что он плачет из-за вас, мистер. — Прости, малыш, — ответил Гэри. Уродливая псина не нашла лучше момента, чтобы гавкнуть на него, словно подтверждая мнение Эдди, что он во всем виновен, хоть это и было недалеко от правды. — Не приходите в лавку, — попросил он. — Эдди, — одернул его Эндрю. Из-за двери показался Итан и позвал сына, Гэри пристально посмотрел на него и подавил в себе желание подойти. Итан явно не дал бы ему сейчас шанса поговорить. В груди все болезненно сжалось, и он подумал о том, сколько страданий причинил своему омеге. Горечь и боль были следствием всего одной ночи, одного момента, когда он решил, что может сделать его своим, что имеет на это право. Если бы Итан разорвал эту связь и повязался с другим альфой, он не чувствовал бы себя без него так паршиво в Бентоне, словно сердце из груди вырвали, и оно все еще кровоточит. Итан решил сохранить их связь, даже несмотря на то, что Гэри предал его и сбежал. Итан любил его и хотел принадлежать ему, хотя так долго никто не может быть верен. В семнадцать лет сложно понять, еще сложнее почувствовать, что первый омега — твой единственный. Но теперь Гэри было уже намного больше семнадцати, и он знал, что такое любить лишь телом, но не ощущать и тени эмоциональной привязанности. А его сердце всегда оставалось в Клоусли, даже несмотря на то, что он отсюда сбежал. Гэри и не заметил, как Эдди ушел к отцу, лишь вздрогнул, когда захлопнулась дверь. — Я говорил тебе, что Итан знает о Додже? — ехидно спросил Эндрю и Гэри ощутил, что еще немного, и он зарычит на него.***
Гэри все-таки уехал, чтобы расстаться с Доджем, сдать квартиру и утрясти все дела на работе. Это казалось очередной отсрочкой, но было необходимо ему, чтобы понять, что делать с собственной жизнью. Определиться, что же ему нужно? И когда он вернулся в Клоусли, что-то неуловимо изменилось. Эндрю не постеснялся тут же донести ему, что Итан согласился на брак с Чилдресом, словно спешил сделать выбор за него. Гэри это совсем не понравилось. У него было не меньше денег, чем у этого «доброго дядюшки» мэра, который хотел присмотреть за привлекательным омегой. И он хотел стать частью жизни сына, пусть и не знал, как это сделать. Пришлось снять квартиру недалеко от книжного магазина, потому что Мэтт и Эндрю доводили его советами до белого каления. Но больше всего Гэри раздражало их счастье. Пусть они и не были идеальной парой, но любили друг друга и своих детей. На поручне пожарной лестницы висел поводок, под тентом стоял столик и пара кресел. Гэри пришел во дворик за магазином в пять утра, спустя три дня после своего возвращения. Он хотел застать Итана одного и поговорить без чужих любопытных глаз покупателей. Гэри не нужно было звать его или кидать камешки в окно, ведь они уже давно не были детьми. Он чувствовал, что Итан не спит, не может уснуть и лишь крутится под тонким одеялом, не в силах согреться. На нем были только пижамные штаны, когда он вышел во двор, и Гэри заметил следы первой беременности на его животе, словно этим Итан мог отпугнуть его. Он тут же стащил куртку и протянул ее. — Привет. — Уходи, — сказал Итан, отталкивая его руку. Гэри сам накрыл его плечи, и Итан коротко вздохнул, когда пальцы коснулись голых плеч. — Я не уйду. Буду приходить хоть каждое утро. — Зачем? — с иронией спросил Итан, отшатываясь. Гэри дал ему сохранить дистанцию. — Ты не выйдешь за Чилдреса, ты же это знаешь? Итан, я готов встать на колени, я люблю тебя. Я очень люблю тебя и страшно виноват перед тобой. Повисла пауза и Гэри слышал, как понемногу просыпается городок. Жизнь мерно текла дальше, и он ясно понял, что без Итана его будущее совершенно не важно. — Слишком поздно. Уже ничего не изменишь. — Итан боязливо оглянулся и отошел на шаг. — Никто не отберет у тебя Эдди, если ты все-таки вспомнишь, что стал отцом. Но я дал слово и сдержу его. — Не говори так, — попросил Гэри. — Ты не имеешь права… — В глазах Итана было столько боли, что Гэри пожалел, что одернул его. Итан имел право злиться, язвить, оскорблять его и иронизировать, но он не стал этого делать и просто отгородился. — Ты ведь понимаешь, что я могу подавить тебя? Я могу воспользоваться нашей связью, — тихо сказал Гэри. — Я чувствую ее, с каждым днем все сильнее, и ты знаешь это. Тебе нравилось мучить и наказывать меня ею, когда я ушел. Итан упрямо сжал губы. — Ты не распутаешь этот клубок, тем более, что после свадьбы с Тореном... Гэри зарычал. — Свадьбы не будет. Ни у тебя, ни у меня! Только если ты решишь стать моим по закону, — он взялся за полы куртки и притянул Итана к себе, у того испуганно распахнулись глаза, когда он увидел его оскал. — Я готов еще десять лет замаливать свою вину, но ты не будешь с Чилдресом ни дня! Итан опустил взгляд и Гэри не выдержал, насильно поцеловал его, размыкая плотно сжатые губы, упиваясь его запахом и сдержанной силой. Тем, что они оба уже не дети. — Я ненавижу тебя, — прошипел Итан, после того как все-таки разомкнул губы и впустил его язык. Он дрожал, то ли от холода, то ли от возбуждения и уцепился за его руки. Гэри припер его к каменной стене здания и начал вылизывать шею. Десны болели от желания пометить его, но он знал, что еще рано. Вместо этого Гэри распахнул куртку и поцеловал грудь, соски, выпирающие ребра и медленно опустился на колени, не отрывая губ от его тела. — Я разрешаю тебе ненавидеть меня, но я все равно тебя люблю, — шепнул он. — Итан... Итан задохнулся коротким стоном, когда Гэри спустил брюки ниже и взял в рот его член. Ласковая рука тут же накрыла затылок, и Гэри принялся жадно сосать, словно знал, что время строго ограничено. Еще немного и Итан опомнится и оттолкнет его, и он не получит даже этого, ощущения его плоти на своем языке, пряного запаха, твердости головки, упирающейся в заднюю стенку горла. Не получит ничего, поэтому он брал его глубже, сильнее, ласкал так, как никого до этого. Итан кончил с глухим коротким стоном буквально через пару минут и Гэри проглотил его сперму, нежно облизывая головку и продлевая ласку, пока вместо стона удовольствия не услышал всхлип. Гэри задрал вверх голову и увидел, что Итан плачет, закусив кулак. Словно он сделал ему чертовски больно. И против этих слез у него не было оружия, не было ответа, который его утешит, осталась лишь вина. Десять лет потеряно и этого не изменить. Итан подтянул штаны и сделал шаг в сторону, схватившись за ручку двери, вваливаясь в дом, а Гэри так и остался стоять на коленях, не чувствуя холода.***
Полуденные прогулки с Эдди и его дурацкой собачкой стали обыденным занятием Гэри. Парнишка все еще относился к нему насторожено, но любил поболтать и любил свою псину, какой бы смешной она ни была. — Пэт сегодня сжевал папин тапок, и папа гонялся за ним по всему дому, Пэт чуть не напрудил, когда он его поймал. Но папа даже не стал наказывать его, просто сказал, чтобы Пэт так больше не делал. Пэт в ответ только начал моргать, словно что-то понял, — рассмеялся Эдди. Моргать своими глупыми глазами у Пэта выходило просто божественно. — Это ведь мопс, верно? — спросил Гэри, когда они дошли до парка и сели на скамейку. — Мог бы быть мопсом, если бы его папа не согрешил с дворнягой. Но я все равно его люблю, он милый и искренний. Пэт пустил слюну и хрюкнул. — Ты дружишь с кем-то в школе? — спросил Гэри, вспоминая собственное детство и их тесную тусовку. Он любил своих друзей, готов был пойти ради них на все, а они его предали. ЭйТи, Будди и Салли с Бореном, которые тогда у Стайкса сказали, что были с Итаном, и так смачно описывали подробности того, чего не было и в помине. — Не особенно, — ответил Эдди. — Я больше люблю читать: история Древних Времен, романы про гладиаторов, и узнавать новое о кинологии. Папа говорит, что нужно думать о будущем и выбирать себе профессию по уму. — И кем ты хочешь стать? — Ветеринаром, так я смогу быть в Клоусли с папой. Кругом одни фермеры, все что-то выращивают — маис или скот, а вот ветеринаров мало. Возьму в мужья какого-нибудь омегу, купим дом, и будем о папе заботиться, — Эдди поднял на него серьезный взгляд. Гэри ощутил, что еще секунда и он просто взорвется от эмоций. Эдди пробуждал в нем что-то новое, томительно-горькое и запертое глубоко внутри. И ему хотелось ощутить себя причастным, потому что он видел в лице этого мальчика собственное отражение, потому что в детстве сам был таким же. Любопытным, бесстрашным, любящим. — Эдди... — начал Гэри не зная, как подобрать слова, и понимая, что Эдди слишком смышленый парень, чтобы водить его за нос. — Мистер Дэнтон, — перебил его он. — А правду говорят, что вы раньше любили моего папу? Гэри кивнул и отвел взгляд. За последние две недели их отношения с Итаном лучше не стали. То, что было тем утром во дворике, больше ни разу не повторилось, потому что Итан стал избегать его еще тщательнее, но на удивление не противился их встречам с Эдди. И Гэри надеялся, что пройдет еще немного времени, и он оттает. — Значит ли это, что вы мой отец? — задал Эдди следующий вопрос. — Значит. Эдди принял эту новость на удивление спокойно, словно так и думал, причем, видимо, не в первый раз. На секунду, правда, его огромные серые глаза раскрылись чуть шире, а дыхание сбилось, но он почти не выдал эмоций. — Разочарован? — спросил Гэри и криво улыбнулся. — А вы? — с сомнением спросил Эдди. И Гэри понял, что ступил на тонкий лед и от его слов многое зависит, ведь Эдди не знает, почему он бросил его и не приезжал целых десять лет. Не знает, что и думать, когда видит перед собой взрослого незнакомого городского альфу в дорогом костюме. Альфу, который лишь назвался его отцом, но не был им. — Я тебя не заслужил, малыш, как и твоего папу. Так что тут вопрос лишь в том, хочешь ли ты себе такого отца как я? Эдди молчал, а Гэри слушал шум ветра и шин, скользящих по асфальту в полусотне футов от парка. Пэт коварно подобрался к ноге Гэри и уже раскрыл пасть, чтобы потянуть за шнурок, но Эдди вдруг дернул за поводок и сказал: — Не тронь нашего папу, Пэт! Гэри сгреб его со скамейки и прижал к своему боку так, что малец чуть не задохнулся. По дороге домой Эдди даже согласился принять от него рожок с мороженым, хотя раньше всегда говорил «нет».***
Итан развернулся к машине, как только увидел его на крыльце дома брата. — Нет! — крикнул он и пошел к дороге и Гэри побежал за ним. — Передай Мэтту, что я больше не буду ему помогать! Гэри догнал его у начала маисового поля всего в двадцати шагах от автомобиля, Итан попытался выдернуть руку, но безуспешно. Никто не смог бы ему помочь, потому что Мэтт с мужем и детьми поехали к родителям Эндрю. На пару миль в округе не было ни одной живой души, кроме них. — Итан, — попросил он, обхватив его за талию и прижимая к своей груди. — Итан, прости меня! Не уходи. Гэри зарылся носом в его волосы и вдохнул. Итан застыл в его руках, словно неживой. — Хочешь снова меня трахнуть? Тогда ты отпустишь? — зашипел он. — Нет, не отпущу. Я никогда тебя не отпущу, Итан, прости меня. — Ты играешь нечестно, — донеслось до Гэри. — Честно ты мне и не даешь… Итан не удержался на ногах и упал на лужайку, утянув его за собой. Гэри тут же перевернул его, заваливая на спину, и поцеловал. Жадно, голодно, словно его жажда не знала предела. Никого он не целовал так, как Итана, и его вело от желания взять его. Прямо здесь, не сходя с места. — Я никогда тебя не отпущу, я люблю тебя, Итан. Всегда любил. Гэри вклинился бедрами между его ног и повел ладонью по грубому шву джинсов. Итан застонал и выгнулся. — Господи, — всхлипнул он и Гэри уже не мог твердо сказать, владеет собой или нет. Запах возбуждения Итана затопил его, лишая разума. Это был его омега, только его. Итан покорно повернулся и выставил задницу, когда он, не расстегивая, стащил с него джинсы вместе с трусами. Гэри длинно лизнул его между ягодиц и подобрался к влажному от смазки входу. Итан захлебнулся стоном и вильнул задом. Их со всех сторон обдувал осенний ветер, под ногами была стылая земля, но Гэри не чувствовал неудобства и холода. Только вкус Итана на губах и его тихие стоны, которые делали его безумным и глупым от счастья. Гэри вылизывал его, трахал языком, дразнил сморщенную кожу яичек и пятачок кожи между, слушая шелест маисовых побегов в поле и глухое буханье собственного сердца. Итан крупно вздрагивал и стонал, прогибаясь все сильнее, словно ждал, что еще немного и он войдет, покроет его. Но Гэри не переставал его ласкать, пока не ощутил мелкую дрожь под ладонями, крепко сжимающими ягодицы, и длинный предательский стон накатившего оргазма. Итан даже не прикоснулся к себе, кончив только от языка в заднице. Он бессильно обмяк, словно растерял все кости и превратился в желе. Гэри вытер рукавом лицо и подтянул его брюки. — Пошли, — сказал он, протягивая руку, когда Итан развернулся и откинулся на спину, все еще тяжело дыша. — Куда? — В дом. Итан взглянул в сторону здания и уже хотел было отказать, но Гэри добавил: — Нужно поговорить. — И все? — с опаской спросил Итан, но Гэри не стал врать. — Нет, не все. Но ты и сам это знаешь, верно? Краска залила лицо Итана, но он встал и пошел за ним не споря. Гэри завел его на кухню и налил горячего кофе, приготовленного заранее еще до его прихода. Итан неохотно прошел и сел за стойку. Растрепанный, с горящими щеками и припухшими от поцелуев губами. Гэри не мог его не хотеть, тем более, что ему приходилось изо всех сил сдерживать неудовлетворенное желание. — Пей, тебе нужно согреться, — сказал он, поставив перед ним чашку. — Твоими стараниями я и так весь горю, — огрызнулся Итан. — Ты ведь знаешь, что полумеры делают только хуже. Гэри вскинул брови. — Мне нужно было оттрахать тебя прямо там, перед домом? — Нет, тебе вообще не стоило ко мне прикасаться, ни сейчас, ни тогда! Ты делаешь только хуже. — Хуже кому? Я люблю тебя, я всегда тебя любил, даже когда уехал. Я связал нас и причинил тебе боль, за это мне следует винить только себя, но не тот факт, что я хотел этого всей душой. И ты должен злиться, но прошу тебя пожалеть нас обоих. — Чилдрес избавит тебя от этого, — парировал Итан. — Мне следовало раньше решить этот вопрос, сделать себя и своего сына счастливыми. Гэри впечатал кулак в стол и зарычал. — Не дразни меня Чилдресом, иначе я за себя не ручаюсь. Ты мой омега. — Не рычи на меня, — попросил Итан как ни в чем не бывало. — И я пока не твой. Это почему-то успокоило лучше всего и Гэри сбавил обороты. — ЭйТи мне соврал про тебя, — виновато проговорил он. — Он сказал... Итан нахмурился и словно в момент закрылся. — Я знаю, что он сказал. Я все знаю, но мне от этого не легче, ведь ты ему поверил. И ты бросил нас с Эдди... — ответил он, рассматривая чашку с кофе, словно она умела говорить. — После смерти дедушки я поклялся себе, что даже если ты вернешься, я не буду с тобой. Ты причинил мне много боли, Гэри. Очень много боли. Гэри не знал, что сказать, как оправдать собственную слепоту и глупость, не было таких слов, которые могли бы его извинить. — Почему ты не позвонил? Почему Мэтт мне не сказал? — Я просил Мэтта не говорить, — сухо ответил Итан. — Это не имело смысла, ты бы ему не поверил. Ты никому не верил, кроме своих дружков, даже мне. — Мы связаны. Я... Итан хмыкнул. — И только спустя десять лет до тебя это дошло? Не зря говорят, что альфы бывают туповаты, несмотря на то, что у них есть сила. Ты все испортил, Гэри, десять лет! Целых десять лет нашей жизни прошли впустую. Гэри понимал, что он прав, но инстинкты брали свое и он готов был в лепешку разбиться, чтобы переиграть все. — Ты не спал с другими альфами именно поэтому? — спросил он. — Да, я не смог довериться еще одному альфе, но это не значит, что я хранил тебе верность. Я не ждал тебя, Гэри, — отчетливо проговорил он, словно хотел сказать совсем другое — «ты мне не нужен». На минуту повисло молчание, но Гэри все же переборол себя и нарушил его. — Я люблю тебя, — упрямо сказал он. — Я хочу тебя так сильно, что готов умолять простить меня. — А как же твой жених, тот красивый омега, которого ты привез из Бентона? Гэри поднял руку и показал ему ладонь. — Ты видишь обручальное кольцо? Итан ответил упрямым взглядом и Гэри понял, что не только он один изменился за эти годы, его омега тоже стал другим. Сильнее, жестче, умнее. — Нет, я вижу предателя, — ответил он. — Я не прощу тебя, Гэри, даже если мы трахнемся сто, тысячу, миллион раз. Даже если я впущу тебя в свой дом и доверю нашего сына. Даже если ты станешь самым лучшим мужем на свете. Тебя устроит такое будущее, такая жизнь со своим омегой? Гэри кивнул, хотя в душе испытывал страх, боялся, что Итан не лжет. Он сделал шаг и коснулся его щеки, обвел скулу и открыл пальцем рот. Итан коснулся подушечки языком и Гэри уже не думал о том, какими будут их отношения, он знал главное. Они будут и этого было достаточно, по крайней мере пока. — Я куплю тебе дом и увезу из этого города, мы будем вместе растить нашего сына. И когда-нибудь ты простишь меня. Я буду в это верить и ждать. — Это просто слова... Гэри сдернул его со стула и снял с него куртку. — Ты выставил условие, я смогу с ним смириться. Не прощай меня и можешь стараться не любить, но ты не помешаешь мне делать это. Снова и снова. Итан покорно открыл рот, когда Гэри поцеловал его, и дал снять с себя свитер. — Ни один омега не годится тебе в подметки, даже самый красивый на свете. — Ложь... — взъершился Итан. — Правда, — выдохнул ему в рот Гэри. Итан стащил обувь и схватился за пояс его джинсов, чтобы снять, но руки дрожали и Гэри помог ему, а затем полностью раздел его. В конце коридора была гостевая спальня и он повел Итана туда, сшибая по дороге мебель, не в силах оторваться от его губ. Гэри хотел повязать его и закрепить связь, которая истончилась за годы разлуки. Итан увлек его на кровать и ответил на поцелуи, подпуская к себе, но Гэри не спешил и снова начал ласкать его. Оглаживал бедра, собирал пальцами смазку и, растирая ее по члену, нежно скользил, играя с крайней плотью. И это не было похоже на их поспешный секс в магазине его деда, теперь все было по-другому. Итан стонал и подавался бедрами вперед, в его руку, а Гэри хотел только одного, но он так долго ждал, что боялся все испортить. — Я хочу повязать тебя, — прохрипел он, когда Итан, открытый, разморенный и готовый ко всему, открыл глаза и посмотрел на него. — Я хочу сделать все по-настоящему. — Нет... — сказал он и поспешно отвернул лицо. Гэри лег на него и поймал подбородок. Было чертовски сложно не сорваться, ощущая его запах и тепло тела под собой. — Ты ведь врешь, верно, Итан? — Нет, я не хочу. Я не хочу. Не хочу, — упрямо зашептал он. — Меня или мой узел? — улыбнулся Гэри, понимая, что Итан не попросит, но сам он без его разрешения не сможет взять. — Нет? Совсем не хочешь? Итан молчал, поджав губы, и в его глазах плескалась злость. Словно он снова хотел, чтобы Гэри принял решение за него. — Я не буду этого делать, пока ты не скажешь. Итан закрыл глаза, словно еще немного и из них полились бы слезы. Гэри поцеловал его веки. — Ты можешь не прощать меня, но не мешай любить. — Ты будешь каждый раз так издеваться надо мной? — спросил он и Гэри поцеловал его в шею. — Только один раз. — Да, — выдохнул Итан, распахнув глаза. — Я хочу, чтобы ты повязал меня. Гэри криво улыбнулся и подхватил его ноги под колени, повыше задирая их. Итан выгнулся, подставляясь и кусая губы, когда головка члена мягко надавила на вход. Само осознание того, что это Итан с ним, стонет, плачет или капризничает, будило в Гэри неизвестные ранее чувства. Он медленно раскрывал его дюйм за дюймом, слушая осторожные всхлипы и стоны боли. Итан был слишком узким, слишком тугим, слишком совершенным, чтобы оказаться настоящим, и он явно не врал, что не спал с альфами. Подобное ощущение не подделаешь. Даже несмотря на то, что его омега родил ребенка, он все еще был невыносимо тесным. — Итан... — выдохнул Гэри, делая первый короткий толчок. — Да, — простонал он, сцепив ноги у него на пояснице. Гэри не выдержал и снова оскалился, когда надел его на себя полностью, до самого основания. — Господи! Клыки оцарапали кожу на шее Итана, и Гэри, почуяв кровь, уже не мог сдерживаться, работая бедрами на полную силу. Итан обхватил его за шею и расцветил красными полосами спину, подхватывая удары его бедер. — Только ты… — выдохнул Гэри, чувствуя, что даже незатейливый секс с его омегой в стократ лучше, чем близость с любым из его бывших. Итан отдавался без остатка, пусть и был неопытен, но невыносимо желанен. Гэри забыл обо всем и просто брал его со всей силой и страстью, что в нем были. Итан больно потянул его за волосы, когда узел начал набухать и стал дразнить пока еще небольшим уплотнением. Гэри глубоко вошел и обхватил его за спину, перекатываясь так, чтобы Итан оказался сверху. Итан его не разочаровал, уперевшись руками в его бедра и откидываясь назад, он начал размеренно двигать тазом, сжимая его внутри с такой силой, что у Гэри искры с глаз полетели. Губы Итана кривились, влажные от их слюны и поцелуев, в глазах застыла мольба, и на минуту он снова стал тем молоденьким омегой, в которого Гэри влюбился давным-давно. Итан заметил его взгляд, замедлился, а потом начал двигаться плавными рывками, словно хотел довести Гэри до исступления. Это длилось недолго, всего минуту или две — плавно, неспешно, медленно и с оттяжкой, пока не стало слишком поздно и контроль не полетел к чертям. Итан дошел до кульминации с громким стоном и обессиленно упал на него сверху. И тогда Гэри запер его узлом, ощущая дрожь и давление, спуская следом за ним и фиксируя его бедра, чтобы он не причинил сам себе боль, пытаясь уйти от сцепки. Но Итан даже не шевельнулся и безвольно лежал у него на груди, громко дыша. Гэри отвел волосы с его лица и укусил за нижнюю губу, ощущая, как сильно он обхватывает его член, словно тугая перчатка руку своего хозяина. Это было невыносимо прекрасное ощущения единения и связи, которая невидимой нитью тянулась между ними. — Итан… — шепнул Гэри, чувствуя, что переполнен их энергией под завязку. Итан закрыл ему рот ладонью, даже не открывая глаз и лишь успел немного перевести дыхание, как это произошло опять. Он застонал, увлекая Гэри в оргазм своим телом, которое выдаивало его подчистую. Даже в первый и единственный их раз Гэри не было так хорошо, как сейчас. Итан не давал ему говорить и сам молчал, только сжимался на его члене так сильно, что хотелось умереть от удовольствия. И Гэри умирал, раз за разом, стискивая его в объятиях и наконец-то понимая, почему все остальное считалось фальшивкой. Ненастоящим и пустым.***
Уже позже, когда Итан заснул и узел спал, Гэри притащил из кладовки плед и укрыл его. Итан повернулся к центру постели, и Гэри никак не мог прекратить смотреть на него. Сон не шел, и он просто лежал рядом и думал о будущем, взвешивая слова, которые были сказаны Итаном, и прокручивая их разговор раз за разом, как делал это раньше. Только вспоминал он обычно их детские встречи, разговоры, поцелуи и неуклюжий, поспешный секс. Лицо Итана разгладилось и выглядело почти довольным, и Гэри вспомнил слова Эндрю. Но даже его свояк не мог знать, что такое вязка со своим омегой, единственным. И Гэри был готов вечность просить прощения за свои ошибки, лишь бы Итан забыл. Дыхание Итана изменилось. Просыпаясь, он повернулся на спину. — Который час? — Почти восемь, уже стемнело, — ответил Гэри, целуя его в плечо. Итан в момент открыл глаза и вскочил. — Эдди! — Взглядом Итан начал искать по комнате свою одежду. — Мэтт должен был забрать его к родителям Эндрю до завтра, — сообщил Гэри и получил в ответ недовольный взгляд. — Спихиваешь ребенка на брата? Гэри привстал и облокотился на спинку кровати, наблюдая, как Итан голышом ходит по комнате. Ему нравилась его новая фигура — плечи стали шире, как и бедра, обрисовывая аппетитную задницу, но он все еще был худоват, с впалым животом и тонкими руками. — Нам нужно было поговорить. Я люблю Эдди так же сильно, как и тебя. Но ему не стоило видеть нас в такой момент, не считаешь? Итан вспыхнул, нашарил джинсы и натянул их на голое тело, но на этом процесс одевания закончился. Он пригладил волосы и с опаской посмотрел на Гэри. — Хочешь есть? — предложил тот. — Нет. — Кофе? Ты скинешь джинсы, я принесу поднос, и мы можем повторить. Итан не двинулся с места, вскинув на него взгляд. — Это ничего не значит, — кивнул он на постель. — Это просто секс. Д-даже если я сам попросил… Гэри послушно кивнул. — Как скажешь. Итан присел на кровать и тяжело вздохнул. — Ты от меня теперь не отстанешь? — с тоской в голосе спросил он. Гэри придвинулся к нему сзади и коснулся спины, а затем поцеловал в шею. — А ты этого хочешь? Итан откинул голову ему на плечо и промолчал. — Ты сказал мне «да», в тебе уже может зреть наш ребенок. — Гэри не понял, что произошло, но Итан заледенел. — Что случилось? Ты не хочешь? — Я не могу больше иметь детей. Так что если тебе нужны еще дети, это не ко мне… Его глаза напоминали два полных до краев озера, и Гэри не находил себе оправдания за идиотский вопрос. — Дурак, — сказал он, завалив его на постель. — Зачем мне дети не от тебя? Тем более у нас есть сын. Это не важно, Итан, совершенно не важно. Я люблю тебя, а не то, что ты можешь мне дать. Итан не ответил и Гэри понял, что это только верхушка айсберга. Он так много пропустил и так мало знает о нем. Даже самый восхитительный секс не поможет им стать ближе, пока у них есть секреты друг от друга. Гэри погладил его по щеке. — Итан, теперь ты единственное, что для меня важно. Ты и Эдди. Вы теперь моя жизнь. Расскажи мне, расскажи мне все. Я хочу знать обо всем, что пропустил в твоей жизни, — тихо сказал Гэри, чувствуя себя так, словно его придавила каменная плита. Итан даже не посмотрел на него, потянул на себя плед и укрылся. Гэри просто лежал рядом и ждал. Он готов был ждать, сколько Итану будет угодно, даже если это будет целая вечность. За окном подул ветер, сорвал ставню с крючка, и она хлопнула по стене. Гэри слышал, как тихо ходят старые часы в гостиной и скрипят полы. Итан все-таки пошевелился и повернулся к нему — грустный и немного потерянный. Никакие деньги не стоили того, чтобы упустить то единственное, что для Гэри было важно. Не было такой дружбы, которая могла его оправдать. Не было жизни без него. Без Итана. — Расскажи мне, — еще раз попросил Гэри, уже не веря, что добьется ответа. И тогда Итан все-таки заговорил. Сделал шаг навстречу, и Гэри надеялся, что это только начало. Их невидимая связь стала еще реальнее. Fin