Ничего, кроме этой цепи

-Мы не смогли её спасти- слышу я голос Уилла. Не я ,а моя душа. Потому что я умерла пару минут назад. Тереза заливается слезами и этим "Я же говорила. Я ей говорила. Это я во всём виновата" Я этого не слышу, потому что я умерла пару минут назад. -Я даже подумал, что всё получилось-с поникшей головой говорит Уилл- я верил в это, пока её сердце не перестало биться. Как думаешь, она нас слышит?- спрашивает он Терезу. Она только всхлипывает, и отвечает что-то невнятное. Я их слышу. Но их слышу уже не я. Потому что я умерла пару минут назад. Мои глаза закрыты.Ресницы не дрожат. Грудь не поднимается. -Они не простят этого- говорит сквозь рыдания Тереза. -Нам? -Ей- поясняет она- её отец и сестра они будут в ужасе. И подруга, и тот рыжий парень. Если бы моё сердце билось, оно бы непременно заболело. Но оно не болит. Потому что я умерла пару минут назад. Они молчат. Долго молчат, и я слышу только всхлипы и вздохи. Тут так тихо. Я слышу, как мухи перелетают с места на место, и часы отбивают ход. Я почти смиряюсь с тем, что умерла. В конце концов, нельзя себя так донимать. В смысле, мы все когда-то умрём, не стоит делать из этого трагедию. Я так думала. Я правда так думала. Пока Тереза не сказала: -И парень тоже. -А? -Парень, которого она пыталась вспомнить. "ОСТИН.ЕГО ЗВАЛИ,ОСТИН"-закричала бы я. Но я молчу. Потому что я умерла пару минут назад. -Он наверняка будет в ужасе- продолжает девушка- а что если он покончит с собой. Моя душа разрывается от невероятной боли. Боль призрака похожа на красную волну. Она прокатывается по твоему телу и говорит «Привет, я боль. Ты меня не чувствуешь. Потому что ты умерла пару минут назад». Я ухожу. Я иду на цыпочках. Медленно. Невероятно медленно. Непростительно медленно. Я так не хочу уходить, но меня тянет к выходу. Они молчат, я уже их не слышу как вдруг, моих ушей(я про настоящие уши) касается слабый звук. Я так далеко от тела, что я его почти не слышу. Губы Терезы, что- то говорят, но я не могу разобрать. Но я знаю, что она говорит об Остине. Я подхожу ближе и понимаю, что она обращается ко мне. К настоящей мне. -Элли- говорит она- я знаю, ты ещё слышишь нас. Я не должна в это верить, но я уже давно потеряла надежду стать нормальным врачом, да?- она слегка улыбается- Он жив, Элли. И ты сказала, он любит тебя .Ты вспомнила его. Вернись, Элли. Я ухожу всё дальше, хоть всем сердцем хочу остаться. Проблема в том, что это сердце больше не бьётся. Я плачу, и всё дальше отхожу от собственного тела. -Неужели он никогда тебя не дождётся- шепчет она, сжимая мою руку- ты никогда не скажешь ему, что любишь его снова? Снова. Точнее сказать «хотя бы раз», ведь я никогда не говорила ему этого. Когда человек тебе дорог ты готов умереть за него. Но жить ради человека намного сложнее чем умереть за него. На смерть не надо сил, на жизнь нужны силы. Если бы у меня были силы , я бы осталась, но сил нет. Мой Мун всё ещё стоит сзади меня и обнимает за плечи. Он подталкивает меня к кровати, а смерть тянет за собой. За смертью очень легко уйти, ведь у Остина совсем не осталось сил меня держать. Если он не отпустит меня, нас разорвёт…нас обоих. У смерти холодная рука. Её ледяные пальцы сжимают мокрую, потухшую сигарету, слабо благоухающую ментолом. Джулия всегда будет мучить меня. В кошмарах или нет. Неважно где. Остин умоляюще смотрит на меня, он сжимает мою руку, но смерть сильнее любви. Она всегда была сильнее. -Остин, отпусти- кричу я ему. Он решительно мотает головой, но моя рука выскальзывает, и вот Джулия уже волочит мою душу в выходу. Туда, куда, наверное, унесли её душу. Я в последний раз смотрю на моего личного Муна. Он бежит за нами, но теряется в тумане. Я непростительно далеко от тела. Я уже в коридоре. Он пуст. Джулия выпускает мою руку на долю секунды: чтобы сделать затяжку из мокрой сигареты, которая почти ничем не пахнет. Её лицо так же прекрасно, только немного почернело и покрылось слоем пыли и земли. Руки почти синие. Мёртвенно синие. Эти руки подносят к губам сигарету, но она не зажигается. Если бы я хотела, я бы сбежала от неё. Сбежала к Остину. Но тогда меня всегда будут мучить кошмары, где она душит меня, убивает меня, бьет меня током Джейд, натравливает на меня сестру Остина, где я кричу, как Дэз, где я плачу, как Триш, где я кричу в трубку имя Ван, где я бегу от механических псов…нет. -Нет- шепчу я- ты мертва- говорю я самой смерти. -И ты тоже- кивает она и её глаза чуть не вылетают из орбит. -НЕТ- шиплю я- ДАВОЛЬНО. Я вырываю руку и бегу в туман. Где-то там должен быть Остин. Мой Остин. Но его нет. Туман-наркотик. Он хочет взять верх над моим разумом? Забрать его себе? НУ УЖ НЕТ. -Убирайся- кричу я туману. -Ты сама меня вызвала- шипит мгла. Её голос похож на змеиный язык. Он похож на шелест листов моей школьной тетради .Он похож на звук, когда зажигается спичка. Он фальшивый, он искусственный, он наркотический- и я съела твоё сердце- продолжает мгла- я выпила твою душу. -я ещё здесь- шиплю я, задыхаясь от тумана. -я теку в твоих жилах- шелестит мгла- ты либо умрёшь быстро , либо медленно сама будешь вкалывать меня себе в вены. Я убью тебя ,Элли. В любом случае убью. Лучше уж сразу. -Элли- кричит голос Остина где-то вдалеке. -Зачем тебе жить?- шелестит туман- назови хоть одну приемлемую причину? Ну же. Их нет. -Элли, не слушай его. Он врёт. Срочно. Мне срочно нужны причины для того чтобы жить. Мне нужна мотивация. Я слышу стук шагов Джулии. Она идёт медленно. Потому что она призрак, ли потому что она смерть? Думаю оба варианта. Её шаги всё ближе. Итак. Причина № 1:мне нужно изничтожить всех роботов Джулии. Мне нужно починить Алису и Бруно. Я должна убедить отца снова сделать его человеком. -Эллисон, решайся- мгла обнимает меня со всех сторон, а я не могу пошевелиться. -Сладкая, иди сюда- кричит Мун. Шаги ещё громче. Я должна побежать, но я стою на месте, а туман заволакивает мне уши. Причина № 2: мне нужно успокоить папу и сестру. -Кому ты там нужна, Элли? -Элли- кричит голос- ты нужна Триш. Шаги уже ближе. Моя голова жутко болит от запаха сигарет с ментолом, которыми пахнет мгла. Причина № 3 :я нужна Триш, Дэзу и Джейд. -Ты не нужна им.Они могут прекрасно прожить без тебя- шелестит мгла. -Ты единственная подруга Триш- протестует Остин. -Нет- усмехается мгла- нет, не единственная. Причина № 4: я должна очнуться, чтобы Тереза перестала плакать. Чтобы её не посадили в тюрьму. -Её не посадят- шипит мгла- ты написала записку. -Элли, она будет в отчаянии -говорит мне Остин, и тянет мою руку из лап тумана. В тумане видна чёрная макушка. Джулия уже здесь. Пора переходить к причинам по серьёзнее. Порывшись в затуманенной голове, нахожу самую явную причину, которая сжимает мою худую руку- Остин Мун. Причина № 5:Я обязана сказать Остину, что люблю его. -Сдалась ему твоя любовь -усмехается мгла- у него есть Эмма. Вы враги. Ничего, кроме цепи, помнишь? Он помнит-шепчет мгла… ..И я понимаю, что узнаю этот голос. Я понимаю, где я его слышала раньше. Именно этот голос стрелял в Остина за меня на дуэли. Этот голос закрывал ладонью мой рот, когда я хотела сказать недоумку ,что люблю его. Этот голос заставлял меня ненавидеть Муна. Голос цепи. Жуткий голос, нашедший своё материальное «я» в моём больном сознании, захваченным наркотическим сном. -Элли- шепчет мне в ухо голос Остина- он любит тебя, ты же знаешь. Шаги прекратились, и Джулия взяла меня за запястье. Снова. Я могла бы вырваться, но я запуталась в собственных мыслях. Наконец, когда моё тело снова поволокли по больничному полу, когда туман обнял меня за шею, и заглянул в глаза, я нашла последнюю причину, чтобы жить. Причина №6:жить ради жизни. Жить ради шоколада и мятной жвачки. Жить ради мармеладных енотов и раздражающих будильников. Жить ради живых сестёр и механических братьев. Жить ради Белоснежки, Покорителя драконов и той, что ненавидит эту игру. Жить ради каждого заката и каждого рассвета. Жить ради «Титаника» на заправке. Жить ради успокоительного чая и противного кофе. Жить ради идиотских платьев и приколов про идиотские платья. Жить ради пледов справедливости и того, что на них происходит. Жить ради васильков, и клятв на васильках. Жить ради того, чтобы рыжая собеседница никогда не стала нормальным врачом. Жить ради механических ангелов и наркотических демонов. Жить ради девочки с мороженым, и мальчика на скейте. Жить ради Сладкой и Недоумка. Жить ради крови на губах, и странного шрама на руке. Жить ради Остина Муна, его прекрасных глаз и кривоватой улыбки . Жить ради жизни. Если нам нужна причина остаться, мы лепим её из тумана. Даже тогда, когда его нет. Я вырываю руку и бегу обратно к своему бездыханному телу. Остин бежит за мной. Погони нет. Зачем бежать за той, кто может в любую секунду передумать? Я достигаю двери и врываюсь в палату. Я вхожу в своё тело и начинаю отчаянно заставлять сердце биться. Оно не поддаётся. Но главное сейчас мотивация, а она есть. Остальное дело техники. После нескольких мучительно больных попыток, я слышу первый стук своего сердца. Мои лёгкие снова наполняются воздухом, и тело прожигает ужасная боль, как при первом вздохе в день моего первого рождения. *** Туман рассеивается, и перестаю смотреть на себя со стороны. Теперь я снова вижу всё в знакомом бело-сером цвете. -Жива- изумлённо шепчет Уилл- не может быть. Меня тут же обнимает Тереза. Она и правда за меня так волновалась? -Мда- хриплю я, не узнавая собственный голос-пора тебе уходить из медицины, все нервы себе посадишь. Она лишь смеётся, и ещё сильнее сжимает моё больнее тело. Объятия живых определённо приятнее. -Я сейчас снова умру- хриплю я, смеясь- ты меня задушишь, доктор Эроу. -Прости- она утирает слёзы рукавом и улыбается. Я смотрю в окно, там поднимается рассвет. Мой новый первый рассвет. Красивый, однако. -Ты его вспомнила?- говорит она, своим обычным голосом, чуть очнувшись. Я киваю. -Рассказывай- она щелкает ручкой. -Это ещё зачем?- смеюсь я- для исследования? -Честно говоря- она убирает волосы за ухо, краснея –мне просто интересно. Делать нечего приходится рассказывать. -Его зовут Остин Моника Мун- говорю я. -Моника- смеется Уилл- серьёзно? -Да- улыбаюсь я- Мой ровесник. Блондин. Карие глаза. Голос, от которого хочется либо хорошенько врезать, либо расцеловать. Весьма подтянут- я кашляю, чтобы не говорит лишнего о его теле- Любит шоколад, мармеладных енотов и дерзить. У него есть рыжий друг Дэз и механическая сестра Алиса. Он называет меня сладкой. Мы враги. Но он любит меня. Вроде. Я тоже. Вроде. -Если бы вроде- отмечает Тереза, поглядывая на Уилла- ты бы не ожила. Я киваю. Потому что это правда. -Его мать убили- продолжаю я- Его отец изобретатель. Он неплохо целуется… -Если бы неплохо- заикается Тереза- ты бы не… -ладно- вскидываю руки я- очень-очень не плохо. Он смотрел со мной «Титаник» на заправке -я замолкаю на секунду, пытаюсь скрыть красные щёки- он учился играть на фортепьяно. У него длинные пальцы. Он любит ими есть мороженое. Он кататься на скейте… Я замечаю искорку озарения в глазах Терезы. Она разгорается с каждым моим словом. -Он любит меня пугать- продолжаю я- он неуклюжий. Я серьёзно, прям очень. Он неплохо дерётся- рука сразу тянется к губе- он обливал меня водой. Дважды. Огонёк разгорается всё больше. -У него аккуратный почерк. Он всегда очень красиво выводит первую букву своего имени, а остальные пишет, как придётся. Он так свой шкафчик надписал. Она как будто вырывает части моего рассказа, чтобы составить портрет Остина. А огонёк разгорается всё больше. -Что?- не выдержав говорю я. -Просто- заминается она- кажется я знаю этого парня. Уилл, помнишь? Тот странный…ну, который, как Хатико… -ТОЧНО- вскрикивает он- ЭТО ЧТО ТВОЙ ХАТИКО,ДОУСОН? -Кто?- не понимаю я?- Хатико? Да он кто угодно, только не Хатико. -В больнице есть парень- объясняет она- он сидит в приёмном покое каждый день. Он только сидит, и всё время перебирает шрам на руке. Дошло, наконец, что это твой шрам. Он блондин. Он много раз спал в больнице. Его охранники раньше выгоняли, но теперь перестали. Это бесполезно. -А где он сейчас- говорит мои губы. А мозг не успевает переварить информацию. -Не знаю. Сейчас утро. Может быть уже пришёл, может ещё не уходил. Кто его знает. Я смотрю на неё, и ей этого достаточно, чтобы понять мой план. -НЕТ,ЭЛЛИ- твёрдо говорит она- ТЫ ТУДА НЕ ПОЙДЁШЬ.ТВОЙ ОТЕЦ ЗАПРЕТИЛ.ТЫ ТОЛЬКО ЧТО БЫЛА НА ТОМ СВЕТЕ.НЕТ. -Я только проверю- кричу я ей, и выбегаю из палаты, чуть не забыв вынуть из руки иглу капельницы.