Судьба Драконова (бывший "Расчёт по-драконьему")

      - ๖ۣۣۜВот уж не думал, что венчать тебя буду раньше, чем поздравлять с окончанием обучения, - добродушно произнёс Архимаг, обнимая свою ученицу.       - Да, я бы хотела вернуться в Академию, - тихо ответила Элайя.       - Ну это уж как твой супруг изволит...       Ей не понравились эти слова. Она не обещалась дракону в рабство и пожизненное заключение в замке! Почему на то, чтобы вернуться в обитель знаний, ей надо спрашивать разрешение... мужа? Из этих размышлений Элайю вывел женский голос:       - Примите наши поздравления, милочка! Каково ощущать себя госпожой Тан-Гри-Скай? - несколько женщин из числа соседних феодалов подошли выразить почтение молодой жене. В вопросе слышалась издёвка, некоторые из соседей знали, что девушка жила в замке последние несколько месяцев и не известно в каких отношениях состояла с его господином.       - Простите? - Элайя была удивлена вопросом. - Но моё имя осталось прежним.       - Вы разве не берёте себе имя мужа? - удивилась спрашивающая женщина. Она была немолодой, но ещё и не старой. Платье на ней было ярко-горчичного цвета, богатого, но совершенно не подходящего женщине.       - Эльфы не меняют родового имени. Я всё так же остаюсь селл Аллонтиль.       - А как же вы отличаете, где чья жена? Как обозначаете свой статус?       - Нам не нужно его никак обозначать, мы и так знаем, кто и чей. В любом случае, я дочь своего отца дольше, чем жена своего мужа, и так будет всегда.       - Но он даже не надел вам кольцо, - не унималась женщина. Остальные за её спиной разделились на два лагеря: одним - помоложе - было интересно послушать о чужих порядках, другие - постарше - поддерживали свою товарку.       - Кольца? Но вы слышали слова Архимага: он призывал стихии и светила... - Элайя совсем растерялась, не зная как ещё донести до женщин такие очевидные на её взгляд вещи.       - Что случилось, vessi’nin, чем ты так озадачена? - над ухом девушки прозвучал голос Сефируса.       - Hir Сефирус, эти милые гостьи говорят, что у меня должно быть какое-то кольцо...       - О, это человеческий обычай - обмениваться кольцами при заключении брачного союза, - ответил он смеясь, - А неплохая идея, melli! Я подберу для нас прекрасную пару. Давай обсудим это с ювелиром, он как раз среди гостей, - и он, поцеловав пальчики юной жены, ненавязчиво увёл её от надоедливой вопрошающей.       - Спасибо, - прошептала Элайя. - Я не знала, что им отвечать. Они спросили меня, почему я не сменила родового имени. Но это же память об отце!...       - Человеческие женщины - самые опасные существа в этом собрании, melli. Будь с ними аккуратна, - он привёл Элайю к другим эльфам и, откланявшись, удалился в сторону к своим товарищам.       К Элайе подошёл ern Элмор и шёпотом произнёс:       - Если бы я знал, что моя несостоявшаяся невеста так прекрасна, то держал бы её сильнее...       - И томились бы мы с вами в подвалах Чёрного замка и по сей день, - тихо ответила эльфийка. - Ern'nin, вам ли сожалеть, ваша dissi очаровательна и прекрасна.       - Но слишком юна...       - Ern, хотите добрый совет? Не позволяйте вашим родственникам давить на неё. Именно поэтому, что она слишком юна.       Принц грустно улыбнулся, и поцеловав руку новоиспечённой хозяйке Формегила, удалился к своей dissi. К Элайе подошла Таролин.       - O'seler melli, тебя не смущает, что твой муж больше внимания уделяет своим друзьям, а не тебе? - и вправду, Сефирус стоял поодаль в окружении своих поверенных и беседовал с синеволосой женщиной. Вид у него был недовольный, женщина явно говорила что-то не очень приятное, дракон отвечал раздражённо. Слов с расстояния слышно не было, но Элайя уже знала как морщит нос хозяин Формегила, когда чем-то недоволен.       - Мы же должны оказывать внимание всем гостям, Тари...       - Ты права, тем более, что в конце концов он всё равно вернётся к тебе, - черноволосая эльфийка, хитро улыбнувшись, подмигнула, и Элайе не понравилась эта улыбка.       Подошла Сериндэль, краешком вышитого платка утирая слёзы:       - Melli, ты так чудесна! Я чуть не разрыдалась там у шатра. Сколько я дев замуж выдавала, а всё никак не привыкну... - и тут же, успокоившись, продолжила: - Я научила музыкантов паре мелодий, где твой vern? Зови его танцевать.       - Hirin Сериндэль, я не настроена сейчас танцевать, - сдавленно проговорила Элайя.       - Глупости! Этот день только ваш! Вот играли бы вы свадьбу в Престоле - то-то было веселье...       Элайя не стала её дослушивать. Веселье королевской портнихе будет через две луны, когда Элмор во всеуслышание объявит Ринель своей невестой. А сейчас не до веселья. Она с нетерпением ждала, когда же будет свободна от этого общества, от такого количества людей вокруг, и в то же время боялась предстоящей ночи. Есть она всё так же не могла, словно грудь и живот сдавило тисками, но от питья не отказывалась. Она уже собиралась поднести бокал с горьким мёдом ко рту, когда его сверху накрыла рука дракона:       - Немедленно прекрати, - эльфийка недовольно посмотрела на супруга. - Какой это бокал за день?       - Пятый, - злобно прошипела она.       - Ты же едва на ногах стоишь.       - Ничего, мне же совсем скоро лежать...       На мгновение глаза дракона вспыхнули жёлтым пламенем. Элайя поняла, что если она продолжит в том же духе, ей несдобровать.       - Любезная моя жёнушка, если ты решила напиться до невменяемости, то выбрала неподходящий день. И будь добра, веди себя согласно статусу, - Элайя уже открыла рот, чтобы ответить новой колкостью...       Не известно, чем бы закончилась эта перепалка, но в зале зазвучала эльфийская музыка, и дракон поднимаясь с места, взяв под руку молодую супругу, повёл её в центр зала. Видимо Сериндэль не просто научила музыкантов, она ещё и подсадила к ним кого-то из свиты Элмора - так хорошо они играли. Люди эльфийских танцев не знали и потому с интересом смотрели на происходящее. Сефирус вёл Элайю легко и уверенно. И откуда он знает наши танцы? И внезапная догадка - или это голос дракона? - от неё же самой! Он сейчас с успехом читал в мыслях Элайи порядок движений и фигур.       - Горький мёд не слабо путает ваши мысли, hirin, - прошептал дракон во время фигуры, сводящей партнёров по танцу близко друг к другу. - Мне нелегко выискивать в них положенные движения. Я прошу вас до конца вечера воздержаться от питья - позже вы узнаете, почему.       Элайя не успела ответить - они разошлись по сторонам в соответствии с порядком танца. Краем глаза девушка заметила, как на площадке появился Элмор с Ринель - та сияла от счастья, а следом и Айвион вывел Таролин. Три пары своими перестроениями образовывали узоры на полу. Сейчас станет легче, - думала Элайя, зная, что дракон все слышит - У Ринель на лице написано, как она усердно считает такты и вспоминает движения. Дракон чуть не рассмеялся.       Затем были танцы людские, какие-то из них Элайя успела освоить за время своего пребывания в Формегиле. Её приглашали Элмор и Айвион, с обоими она танцевала молча. С Айвионом молчание и вовсе было тягостным - каждый думал о тех гостях, которые должны были бы быть на этом торжестве. В пылу танцев настроение девушки улучшилось, и она даже не успела заметить, как люди за столами начали засыпать. Кто-то оседал на лавках и стульях, кто-то падал лицом в блюда, или даже сползал под стол. Она спохватилась, когда засыпать начали танцующие - прямо на ходу, опускаясь на пол. Не спали только эльфы, слуги и свита дракона.       Когда затихла музыка - музыканты тоже уснули - слуги принялись растаскивать гостей по лавкам, покоям или относить в палатки тех, кто не пожелал разместиться в замке. К Элайе подошёл Сефирус, за ним - те странные четверо из его свиты. Он подал ей руку и повёл к лестнице в башне - той самой, с которой они взлетали в безлунную ночь. Эльфы пошли следом.       Оказавшись на крыше башни, Элайя удивилась: уже стемнело, на небе красовалась полная луна в окружении звёзд. Как долго они танцевали? Ей казалось, что эта пытка толпой длится вечно, но не кончится никогда. А тут уже ночь, и люди внизу спят колдовским сном. Что-то было подмешано в питьё? Дракон утвердительно кивнул. Зачем? В ответ лишь блеск глаз.       Элайя заметила и то, как переменился облик дракона и его спутников. Он больше не скрывал рогатого гребня и змениных глаз. Белый мужчина - Халлгараф - стал походить на волка: его уши будто поднялись на макушку, лицо вытянулось вперёд, а в вырезе на расстёгнутой рубахе виднелась белая шерсть. Элайя поняла, почему Хумарила заперли едва начали съезжаться гости. Волка в замке волкодав не перенёс бы. Красный господин тоже изменился: на его голове появился гребень, но не такой как у дракона, а помягче и красного цвета. Глаза его стали круглыми и жёлтыми, а нос - ещё больше похож на клюв. У женщины в золотом платье капюшон стал как бы частью тела, а кожа как у дракона в некоторых местах была покрыта чешуйками. Иногда из её рта выскакивал тонкий раздвоенный язычок. Синяя же обросла перьями по линии роста волос, руки её стали похожи на птичьи крылья.       Оборотни! Все они оборотни. Элайя бросила взгляд на своих друзей: Элмор одной рукой обнимал Ринель, другой закрывал ей рот. Девушка была крайне напугана и, если бы не её расторопный жених, наверняка бы завизжала. Остальные эльфы были спокойнее, но тоже шокированы.       Со стороны мужа вышел красный господин и попросил новобрачных выйти в круг света. На камне крыши и вправду появилось круглое пятно, как будто полная луна светила только туда. Встав перед ними, он из ножен на поясе вынул кинжал - по обилию отделки явно ритуальный. Лезвие блеснуло в лунном свете. Красный господин начал говорить. Язык его был незнаком для эльфов, но в то же время не нуждался в переводе. Для Элайи мир сузился до лунного пятна и Сефируса, державшего её за руку. Кругом пустота и этот голос - напоминающий голос дракона, когда тот пел. Те же нотки, те же оттенки. Она догадывалась, что красный господин призывает Луну и звёзды в свидетели, подобно тому как звал их Архимаг. Но тот звал при солнечном свете... Для этих существ видимо Ночь была более надёжным свидетелем.       Закончив свою речь, Красный протянул к Элайе руку. Та словно загипнотизированная подала свою. Рядом протягивал руку и Сефирус. Одним движением ритуального кинжала Красный господин полоснул по запястьям обоих. Элайю обожгла боль, она хотела было отдёрнуть руку, но Красный успел схватить её и положить на разрезанное запястье дракона. Элайя заметила, что его кровь, тягучими каплями падающая вниз, была тёмной, почти чёрной. Её же рядом смотрелась горящим огнём. Магия крови. Самая сильная в этом мире. Теперь она полностью во власти мужа, и ничто не разделит их. Ритуал, начатый утром, закончен ночью.       В полной тишине процессия покидала крышу и расходилась по отведённым им покоям. Элайю дракон вёл к себе. Та благодарила ту безлунную ночь за то, что после неё она уже побывала в его покоях. Теперь хоть не так страшно. Хотя... Элайя старалась отвлечься и не думать о предстоящем. Интересно, а Таролин будет сегодня ночевать у Айвиона? А ведь он делит комнату с Элмором, неужели тот останется с ними? или уйдёт к Ринель? Но она же совсем дитя...       - Вы не о том думаете, vessi’nin, - голос дракона, реальный, вывел её из размышлений.       Элайя оглянулась: они уже в спальне. Она замерла посреди комнаты, словно приклеенная к полу, не в силах сделать и шагу. И не только шагу. Она была словно парализована, зачарована жёлтыми драконьими глазами.       - Надо было предупредить тебя не смотреть в глаза Базилеску, - сказал дракон, подходя с ней. Всё, что она могла сделать - удивлённо приподнять брови. Дракон, обнимая свою жену, пояснил: - Он василиск. Его взгляд обращает в камень. В таком виде конечно действие очень слабо, но видимо тебе хватило.       На последних словах он наклонился и коснулся её губ губами. Элайя почувствовала пламя на губах, которое разлилось по всему телу. И оцепенение спало. Она глубоко вздохнула и, упёршись руками в грудь дракону, попыталась оттолкнуть его.       - Зачем так резко? - голос мужа стал совсем мягким и полным сладости. Он обошёл девушку и остановившись за спиной, начал расстёгивать богатое оплечье и пояс платья. Лёгкая ткань с шелестом скатилась к её ногам. Элайя обхватила себя руками. Через несколько мгновений она ощутила, как его руки ложатся поверх её. Ощутила как к спине прижимается его мускулистая грудь - уже тоже обнажённая. Элайя ощутила слабость в ногах, в глазах поплыло, и если бы дракон не держал её так крепко, точно упала бы на пол вслед за платьем. Дракон подхватил её на руки и отнёс к ложу.       Девушка села, обхватив колени. Плечи её начали содрогаться, как ей самой показалось от вечерней прохлады, но потом она ощутила как по щеке катится горячая капля. Она доползла до края рта, девушка машинально слизнула её языком - солёная. Ещё одна. И она поняла. Это были её первые слёзы больше, чем за полгода. Всё время, которое она провела в Формегиле, она скорбела по погибшим родителям, но ни разу не плакала.       Дракон, сидевший рядом, накинул покрывало ей на плечи и притянул к себе. Мокрая щека прижалась к его груди. Девушка всхлипнула.       - Atar... Nani... Seler... Они должны были быть со мной в такой день, - казалось, она готова разреветься в голос.       - Плачь, sell, плачь, - шептал дракон над её белой макушкой. Он стал расплетать её косы, а она так и сидела прижавшись щекой к груди. - Они были с тобой. Они радовались с тобой. И грустить будут с тобой. Но сейчас плачь, эти слёзы очищают.       И дракон начал петь. Тихо-тихо, чуть слышно зазвучали слова на том языке, которым венчал их на крыше красный господин. От этих слов вокруг Элайи вспыхнули звёзды, вихрем проносились мимо кометы. Ей стало тепло и легко, словно бы она сама была звездой и светила для всех. Рядом она чувствовала тепло дракона, так словно он тоже был звездой. Словно они на бескрайнем тёмно-синем небе перемигивались друг с другом. Голова становилась ясной, а слёзы текли сами по себе, как дождь весной - освежающий небо и питающий землю. Когда они наконец иссякли, девушка свернувшись, как котёнок на руках у мужчины, наконец уснула.