Мечтатель

      Сухой раскаленный воздух прожигал легкие, солнце нещадно палило с небес, ослепляя отблеском от серебристой стали и нагревая одежду и доспехи, которые были сделаны из сплава, прекрасно стойкого к безжалостному жару светила. От местного климата идущую по пустыне клеймор полностью не спасала даже возможность менять температуру тела.       Воительницы почти всегда путешествовали пешком и напрямик, под напором сил и возможностей йома сдавались любые препятствия: и северные морозы со снегами, и леса, и джунгли, и горы, и каньоны. Пустыня же видимо не подозревала о стойкости девушки и старалась сгубить ее отсутствием воды (не петлять же клеймор от оазиса к оазису), дневным зноем и ночным холодом, но пока все ее потуги не увенчались результатом, Рафаэла твердо шла к городу, где пряталась отступница организации.       Отступница прокололась довольно глупо, спасая город, в котором скрывалась, от стаи забредших туда йома, она высвободила свою силу, которую почувствовала клеймор, собственно для этой цели и прибывшая к месту событий. Неизвестная воительница искренне считала, что в город по недосмотру отправили их двоих или же имела место случайность и клеймор забрела в город по дороге к своей цели. И она просто рассказала об этом Рубелю, а Рубель, в сою очередь, отдал приказ Рафаэла устранить излишне справедливую девушку, ослушавшуюся в свое время Организации.       Так же глупо она и умерла, не имея возможности почувствовать силу йома (Рафаэла давно считалась лучшей в искусстве ее маскировки) она даже не проснулась, когда палач Организации вошла в комнату и, не мучаясь совестью, отрубила ей голову.       Человек в черной одежде ждал ее недалеко за чертой города. Рубель появлялся сразу после выполнения миссии и отдавал новые приказы. С учетом того сколько лет он этим занимался и со сколькими клеймор общался на огромной отведенной ему части материка (иногда с разницей едва ли большей чем полчаса), можно было предположить, что Организация знает не только тайну создания воительниц против йома, но и тайну создания таких вот Рубелей.       Рафаэль никогда не спрашивала, за что она устраняет ту или иную отступницу. Ей была интересна лишь ее цель, ради которой она вернулась в организацию. А человек в черной одежде никогда не стремился ей об этом рассказывать.       Мало кого волнует, как и почему умирают клеймор. И почти совершенно никого не волнует, как и за что умирают люди. Рубель смотрел на безразличное лицо приближающейся клеймор и вспоминал другое, болезненно въевшееся в память, лицо круглое, морщинистое и открытое, с сумасшедшей искоркой в глазах и вечной улыбкой.       <i>Этот человек жил в небольшой деревушке на побережье. Никто, даже он сам, не помнил точно, когда он пришел в деревню. Так же забылось и имя, и человека звали по его прозвищу.       Мечтатель, ему действительно подходило это слово. Он жил исключительно своими идеями, одной из которых была деревянная птица, о которой он рассказал пришедшему за платой посланцу организации. -Знаете, мир намного больше, чем наш остров, и в океане есть множество других,- увлеченно говорил Мечтатель. -В экспедиции отправлялось столько кораблей, что их точное количество уже никто ни помнит.- Исказилось в вежливой улыбке лицо Рубеля. - Дело в том, что море это неправильный подход,- увлеченно затараторил изобретатель,- Вот посмотрите, к примеру, в окно, земля выше моря, верно? И тут так же, если вы зайдете в овраг, увидите ли вы то, что прячется за его краями? А если залезете, скажем, на гору, то увидите почти всю нашу землю. Так и здесь, если на деревянной птице улететь туда, где с горы виден горизонт, то наверняка можно увидеть новые земли. -Но море не овраг, оно, если можно так сказать, плоское. -Не суть дело, главное то, что горы высокие, вы понимаете?- искорки в его глазах горели почти фанатично,- А я ее сделал, вы представляете? Они мне тоже не верят и считают сумасшедшим, но я ее сделал. Сделал птицу, - и уточнил, словно боясь, что человек в черной одежде не поймет о чем речь,- Летающую и деревянную. Хотите на нее посмотреть?       Рубель, уже успевший пожалеть о том, что вообще заговорил с Мечтателем, неожиданно согласился посмотреть на «птицу». Его заинтересовало, как птицестроитель говорил о своем творении.       Птицу это напоминало очень отдаленно, и даже не «крыльями», как назвал растянутую на длинных тонких белых палках (интересно из чего они?) неизвестную материю, а скорей острым «носом» конструкции и подобием хвоста. -Вы посмотрите, какая Она легкая,- он говорил именно так, с большой буквы называя свое детище.       В доказательство своих слов он одной рукой приподнял конструкцию и продолжил: -Я с детства помню рассказы стариков о дальней стране, где все не так, как здесь, как в сказке. Там живут люди, которые повелевают драконами, и совсем нет йома. Это сказка, но она родила во мне любопытство, желание узнать, что есть там, за океаном. Желание, которое не давало мне покоя всю жизнь, заставляло думать. Оно помогло мне создать Ее всего за двадцать лет… Всего лишь,- Мечтатель хмыкнул,- Раньше они не взлетали,- наверно были очень тяжелыми, да и Идея, которая заставляла бы их летать.       Он показал на «нос» Деревянной птицы: -То, что заставит Ее летать прячется здесь.       Рубель смотрел в глаза Мечтателя и видел в них бескрайнее море под летящей птицей, чужие острова и людей, которые на них могли бы жить.<i>       Йома появился в этой местности подозрительно быстро, на следующий же день. И человек в черной одежде отправил туда Офелию. После этой воительницы с глухих маленьких деревушек плату уже можно было никогда не брать.       Клеймор запрещается под страхом казни убивать людей. Но если нет свидетелей, и по расправе невозможно определить, кто убил несчастных, то всевидящие люди в черных одеждах рассудительно закрывали глаза на эти маленькие инциденты.       Рубель, пришедший на место разговора с Мечтателем, увидел его голову насаженную на длинный прут из «крыла» Деревянной птицы. Само же творение превратилось в обрубки дерева вперемешку с клочками ткани.       Организация официально не вмешивалась в политику, но контролировать страны, в которые можно будет добираться месяцами, будет практически невозможно. Открытие же истинной Родины людей подорвет идеалистический настрой лаборатории йома. Поэтому ни с острова, ни на остров дорог не было как по воде, так и по суше.