Сожаление

Айзен не сожалел, да и умеют ли Боги сожалеть о чём-то?.. Конечно, нет. Для этого нужны чувства, истинные, что-то кроме выгоды или расчёта. А Владыка, делящий окружающих лишь на две категории: полезные и мусор, считал, что любой «полезный» подлежит замене, а вторые не достойны даже внимания. И потому Айзен не видел смысла печалиться о смерти Гина. Да, несомненно, Ичимару был очень силён, умён, за что Владыка его и ценил, ему не нужна была грубая сила. Соуске не любил слабых, но дураков он не любил ещё больше. А Ичимару не был ни тем, ни другим. Но ни силы, ни ума не было достаточно, чтобы стать незаменимым, следовательно, его уход ничего не значит для Владыки. — Ты сам выбрал этот путь, Гин, – холодно бросил Айзен, пронзая сердце шинигами, и уже про себя добавил, - Только отчего мне так жаль, что он не совпадает с моим? Это иррационально, граничит с безумием, но это так. Сердце, на месте которого сейчас дыра, заполненная хоугиоку, сжимает тисками боль от потери. Гин уже не принадлежал ни к одной из известных владыке категорий. Он создал для себя новую, в которой он был единственным. Марками здесь стали не сила или польза, а что-то совсем иное. Почему так хочется прикоснуться к серебряным прядям, закрывающим лицо, отодвинуть их, коснуться тонких губ, столь редко не искривлённых улыбкой. А после, когда сердце перестанет биться, выталкивая кровь из раны, наплевать на всё и, используя силу хоугиоку, вернуть предателя, вернуть и заставить остаться рядом навечно. Но этого не случится, ведь даже сила хоугиоку не безгранична, и сломанное тело исчезает, рассыпаясь на духовные частицы, чтобы возродиться вновь. И когда всё закончится, когда король падёт к ногам провозглашённого бога, вынужденный уступить место на троне, тогда Айзен обязательно найдёт своего лейтенанта. Может в мире живых, а, может, в одном из районов руконгая, и не важно, где появится нескладный серебряноволосый мальчишка с вечной улыбкой, он обязательно его найдёт, чтобы снова привязать к себе. Чтобы, как и в прошлом, он всегда был в тени, по правую руку, был змеёй, готовой ужалить в любой момент, пуская яд по венам. Смертельный яд, что губит богов. Яд чувств и привязанности. *** — Наконец-то я нашёл тебя, Гин. Худой мальчик обернулся, немного приоткрывая глаза, сощуренные за серой чёлкой, чтобы лучше разглядеть мужчину, окликнувшего его. Высокий, с длинными каштановыми волосами, покоящимися на плечах, и в чёрном кимоно с накинутым поверху белым хаори. Можно было бы подумать что это один из капитанов Гётей 13, если бы не исходящая от мужчины мощь. Хотя Гин не был шинигами, он обладал достаточным уровнем реацу и острым чутьём, чтобы безошибочно определить, что подавляющая сила, исходящая от незнакомца, лишь малая толика, которую он не смог скрыть. Капитанскую ауру даже сравнивать было смешно с этой силой. Но подросток не испытывал ни страха, ни тревоги. Только непонятное чувство дежавю. — Пойдём со мной, Гин, – повторил Законный Владыка Общества Душ, как и сто сорок лет назад, когда впервые встретил странного мальчика-гения, легко победившего третьего офицера.