Сегодня Цезарь умрёт

Закрытый клуб «Особые закуски» обнаружил Ли Джордан. Гарри часто удивлялся тому, как этот чернокожий проныра, в детстве вывезенный родичами из полыхающей Анголы, умудряется разыскивать непотребства, предназначенные исключительно для чистокровных британских волшебников. Ли хохотал, отбрехивался фразочками вроде: «Огонь тянет к огню». Ли приволок с собой трясущегося домового эльфа с поникшими, обвисшими ушами. По меркам домовиков упитанного, но напуганного донельзя. — Это Август, — представил Джордан эльфа. — Он сбежал из питомника. Его послал Цезарь. — Кто? — Рон оторвался от бумаг, с интересом поглядев на трясущееся создание. — Август, — терпеливо повторил Ли. — С посланием от Цезаря, который должен вскорости умереть. — Умереть — это плохо, — серьёзно кивнул Гарри. — Говори, Август. Эльф сбивчиво начал рассказывать, Ли иногда поправлял. Картинка со слов домовика вырисовывалась премерзейшая. Закрытый клуб для чистокровных. В меню — жареный хвост русалки, печёные кентавровы ноги, прочие «экзотические» блюда. Гвоздь программы — мозг эльфа-домовика, съедаемый у ещё живого эльфа. — Нас сажают на... такой стул. Крепят, затыкают рот, — описывал Август, бешено вращая глазами. — Срезают... верх головы, да. Снимают оттуда кожу и кости. Затем мозг зачёрпывают ложками. Говорят, это совсем не больно, только когда кость пилят. Мы дорогое блюдо, очень дорогое. Остатки эльфа могут потом сварить. В супе. Ещё в суп бросают неупитанных эльфов, вроде Цезаря. Стараются делать всё аккуратно, чтобы эльфы жили дольше, ведь так мясо становится нежней. Сбоку раздалось бульканье: Джаред Ситтфорд, молодой аврор, только-только пришедший из Школы, зажав руками рот, бросился прочь из комнаты. Рон явственно позеленел, но держался. Гарри подозревал, что его собственная физиономия сейчас тоже не слишком-то румяная, но пикси всё раздери, видали и не такое! Чёрные алтари, к примеру... Было не столько страшно, сколько противно. Безумно, безмерно противно. И стыдно за волшебников, которые, вопреки творимому ими, искренне считают себя людьми. Даже не так: только себя они и считают людьми. Остальные — пыль и прах под ногами. — Сколько у вас в питомнике эльфов? — Много. Десять... и десять... и десять... и десять... Чистокровный Рон Уизли, не сдержавшись, присвистнул. А Август продолжал считать: — И десять... и десять... и ещё маленьких много, их продают дороже... — Ты не очень-то умный эльф, верно? — пробормотал Рон. Гарри резко обернулся к другу: — Когда тебя выращивают на убой, то об умственном развитии не слишком-то заботятся. Я тоже плохо учился в начальной школе, тупил и все дела. Потому что магглам не было до меня дела. — Я не умный, — кивнул тем временем Август. — Цезарь умный. Он много думает, но скоро умрёт. Он старается мало есть, но скоро его заберут всё равно. Цезарь выбросил меня в окно, велел искать авроров... — А откуда там столько эльфов-то? — продолжал недоумевать Рон. Август затряс ушами: — Домових убивают мало. Домовихи должны рожать. Всегда рожать, много рожать. Им вводят... ну... такую штуку, Август не знает. Они рожают по нескольку детей. — Взаимодействие маггловского мира с магическим, — хмыкнула Ханна Оуэнс, магглорожденная красотка-мулатка, обожавшая менять парней и чехлы для волшебной палочки. Сейчас она, помнится, крутила шашни с Брайаном Скадовски, восходящей квиддичной звездой. На делах её ветреность не отражалась: Ханна исключительно хладнокровно управлялась со всеми преступниками, имевшими неосторожность попасться именно ей. Гарри вопросительно поглядел на боевую подругу: — Слушай, ну ты что, совсем не следишь за маггловскими новостями? ЭКО, Гарри, я имею в виду ЭКО. Искусственное оплодотворение. В матку женщине подсаживают для верности несколько эмбрионов. И очень часто приживаются все или почти все. — Никогда о таком не слыхал, — медленно покачал головой Гарри. — Ну, допустим. То есть, ты хочешь сказать, этот притон содержат магглорожденные? — Всё может быть. Где находится... заведение, Август? — Надо отсюда прямо, а потом ещё прямее, и сделать дугу, и... Август не помнит. — Я подобрал его на углу Мэндевилль-стрит, рядом с мостом через реку Ли, — сообщил Джордан. Гарри взмахнул палочкой, разворачивая над столом трёхмерную карту Лондона. Джордан ткнул пальцем: — Вот здесь. Вряд ли Август успел удрать далеко от места, где ребята устроили притон. — Прямо в Лондоне? — с сомнением покачала головой Ханна. Ли азартно взмахнул рукой: — А почему нет? Ребята, как я погляжу, не наглые, а очень наглые! Где ещё можно так хорошо спрятаться, как не под носом у аврората? Эх, люблю сбивать спесь с уверенных в себе мерзавцев! — Ты погоди, — осадил его Гарри. — Для начала надо вообще разобраться, где их притон. — И сделать это побыстрее, — мрачно добавил Рон. — А то как бы эти сволочи, увидав, что эльф сбежал, вообще не прикрыли лавочку. — Я бы не прикрыл, — хмыкнул Джордан. «Мне нужен агент, — Гарри было неприятно от этой мысли, но он давно уже не сбегал от неприятной правды. — Агент среди чистокровных. Наичистокровнейших. И я знаю, где его раздобыть...» * * * — Я тебя понимаю, Поттер, — Драко рассеянно покрутил в руках пресс-папье, затем, недоумённо поглядев на собственные пальцы, поставил его обратно. — Я тебя очень хорошо понимаю. «Сомневаюсь», — подумал Гарри, разглядывая старого недруга. Сейчас они с Драко... как бы это поточнее выразиться? — старались не замечать друг друга, по возможности, дружелюбно. Жаркие споры в обоих семьях по поводу дружбы Скорпиуса Малфоя и Альбуса Северуса Поттера остались позади. А вот Рон до сих пор вспыхивал, стоило кому-то упомянуть про Скорпиуса и его Розу. Интересно, Драко тоже не желал слышать об этой помолвке? Или тихонько наслаждался поднявшейся вокруг скандального события шумихой? Зная Драко, Гарри полагал обе версии равновероятными. И даже мог себе представить вариант, при котором Малфой мог одновременно чувствовать удовольствие и раздражение. — В самом деле, — продолжал Малфой, — разбазаривать таким образом эльфов — ужасно. В то время, как множество чистокровных нуждается в личных слугах... Если твой Рон не собирается забрать этого... Августа себе, сообщи. У нас в мэноре как раз не хватает эльфов. И вот теперь Гарри замутило всерьёз. Он глядел на надменного белобрысого мужчину и ненавидел. Ненавидел Малфоя едва ли не сильнее, чем тех, на кого нынче охотился. — Ты... правда так считаешь? Драко недоумённо посмотрел на Поттера, затем едва заметно, одними уголками губ, усмехнулся. — Некоторые вещи не меняются, тебе ли не знать? — Если это шутка, Малфой, то неудачная. — Какие уж тут шутки, — небрежно пожал плечами Драко. — Прекрати разыгрывать из себя праведника, Поттер, ангельскими крылами Министерство Магии аврорат всё равно не обеспечит. По крайней мере, в достаточном количестве. Просто реши: нужна тебе от меня эта услуга или нет? Знакомств среди чистокровных у тебя и без того хватает. «Услуга», значит... Малфои всегда своё возьмут. Хотя, на первый взгляд, Драко сейчас играет честно. Знакомств-то хватает, только... — Ты — едва ли не единственный, кого в последнюю очередь заподозрят в сотрудничестве со мной. — Это точно, — ложной скромностью Драко никогда не страдал. — Итак? — Да, мне нужна от тебя эта... услуга. — Замечательно. Теперь присаживайся давай — мне не нравится, когда ты надо мной нависаешь — и рассказывай подробней. Где эта самая Мэнде-как-там-её? — Мэндевилль-стрит. Смотри, — Гарри вызвал карту Лондона, — вот здесь. — Рядом с Хакни-Марш? — Драко нахмурился. — Занятно, занятно... С одной стороны, там достаточно безлюдно. С другой — сам знаешь, нынче шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на магглов. Гарри подавил раздражение и коротко кивнул. Заболоченные земли Хакни-Марш были у магглов чем-то вроде... как его... заповедника, да. Кусок почти нетронутой дикой природы между Лондоном и пригородами. — В Средние века там проводили ирригационные работы, осушали местность и пытались заниматься сельским хозяйством, — вещал Драко. — Но в девятнадцатом веке кое-кто перекупил эти земли, заплатил магглам, и с тех пор там ничего особо не трогали. Заповедник, сам понимаешь. — Кое-кто? Драко холодно улыбнулся: — Джагсоны, Поттер. Лондонская ветвь Джагсонов. По спине Гарри пробежали холодные мурашки. «Я был прав, выбрав Малфоя. Абсолютно прав». * * * — Малфой? Ты рассказал Малфою? — Рон был в ярости. Его веснушчатое лицо покрылось красными пятнами. — Гарри, — Ханна, в отличие от Рона, не кипятилась, говорила спокойно и рассудительно, что придавало её словам веса, — я не оспариваю твоего решения, но... ты уверен? Драко Малфой может быть в доле с преступниками. А не Драко, так Люциус. — Я уверен. Гарри мог назвать сотню причин, по которым Драко никогда не ввязался бы в подобное предприятие, а ввязавшись, тут же сдал бы подельников аврорату. Но Малфой сумел удивить Поттера, подбросив ещё одну. В самом деле, Драко, транжирящий имущество столь бездарно? Никогда. Даже если Малфой и взялся бы разводить эльфов для «Особых закусок», вначале бы он обеспечил слугами Малфой-мэнор и дома друзей. А в доме у Драко эльфов действительно не хватало. Гарри знал об этом точно. — Но ведь это Малфой! Мерзавец Малфой! — не выдержал и Ситтфорд. Рон энергично кивнул. — Ребята, успокойтесь. Ситтфорд надулся. Гарри вздохнул и начал объяснять. В конце концов, ему удалось переубедить даже упрямца Рона. — Он тебя обязательно облапошит, — напоследок сообщил Уизли, но голосу его недоставало запала. — Я постараюсь не дать ему сделать это. А пока, ребята, давайте проверим вот что... Гарри уверенным тоном раздавал указания, и червячок сомнения, шевелившийся в его душе, на время затих. * * * — Держи, — Малфой сунул Гарри пузырёк, до краёв наполненный мутной жидкостью. Исходящую от неё вонь нельзя было спутать ни с чем. Оборотное зелье, само собой. — И кто же я? — Гарри с интересом пригляделся к болтающемуся в пузырьке белому волоску, еле видному в светло-коричневой жиже. — Мой американский родственничек. Одному из Малфоев в середине семнадцатого века приспичило податься в колонии, больше мы о нём ничего не слышали. Ты — его прямой потомок, долго искал британские корни, вот, доискался. Написал нам, отец ответил, поскольку на родне немного помешан, сам знаешь. А отдуваться, в смысле, развлекать тебя, приходится мне. Бедный я, бедный. Нечего ухмыляться, лучше посочувствуй. — Сочувствую. — Я терплю твои дурные американские манеры — учти, я о них уже всем раззвонил, так что соответствуй. Впрочем, Поттер, можешь вести себя естественно, разницы никто не заметит... Ты эксцентричен, любишь риск — сказывается влияние предков из колоний. Возможно, среди них даже были магглорожденные, но я ничего не желаю об этом знать. Тебе скучно. Скучно, скучно и ещё раз скучно. Ты побывал в нескольких горячих точках, но всё равно отчаянно жаждешь острых ощущений. В общем, твой герой — адреналиновый наркоман, Поттер. Надеюсь, тебе известно, что это такое. — Да. Чей волос? — Какого-то маггла. Понятия не имею, кто он такой, отец просто выбрал подходящий типаж. Он знает о происходящем и тоже считает, что аврорату в подобной ситуации следует помочь. А вот это, — Драко вытащил ещё одну бутылку, — привет от Гойла. Никто не удивится, если Грег будет меня сопровождать. Я бы с удовольствием взглянул, как твой Уизли сыграет эту роль ещё раз, но, пожалуй, в интересах дела взять кого-то другого. Извини, Поттер, но я сомневаюсь в актёрских способностях Рона Уизли. Всем своим видом Малфой показывал, что он вообще сомневается в наличии каких бы то ни было талантов у Рона, однако Гарри смолчал. По сути Драко был прав. Рон — отличный напарник и замечательный человек, такому не страшно доверить прикрывать спину во время лихой атаки, но в качестве подсадной утки, да ещё рядом с Малфоем, он может и не справиться. — Думаю, возьму Ли Джордана. — Твоё дело, Поттер. Так вот: я достал своим нытьём всех знакомых. Я выдумал тебе кучу развлечений, которым ты предавался в Америке, и представлял твою физиономию, когда ты прочтёшь их список — список я приготовил, не сомневайся. И наконец вышел на нужного человечка... — Сайрус Джагсон? — Ну что ты, — Драко поморщился, как учитель, удручённый недогадливостью ученика. — Молодой Джагсон, скорее всего, не может совсем уже ничего не знать, но то ли осторожничает, то ли не до конца представляет, что там творится на его землях. Поттер, пойми уже: семьи Пожирателей не полезут сейчас на рожон. Нет-нет, должно пройти поколения три-четыре... Чистокровные должны восстановить кровь. Такова первоочередная задача. А услугу мне предложил Ходжсон. Барнаби Ходжсон, если быть точным. Просходит от сына молочника, в начале двадцатого века обнаружившего в себе способности к магии. Породниться ему удалось лишь с такой же, как он сам, магглорожденной, и с тех пор семейство Ходжсонов жаждет влиться в чистокровную элиту. Кто их ведает, зачем? — Они были в Пожирателях? — Не доказано, Поттер. А сам я не знаю. В Малфой-мэноре они не появлялись. Сейчас Барнаби делает осторожные намёки — думаю, врёт. Видимо, лицо Гарри достаточно ясно выражало все чувства. Драко суховато рассмеялся: — Можешь верить, можешь нет, Поттер, но лизоблюдов, пытающихся пробраться в наш тесный маленький круг, мы, представители старинных семейств, не любим куда больше, чем магглорожденных. Не надо делать таких глаз. Разумеется, мы терпим этих выскочек. Они могут оказаться крайне полезными. Но позиция той же Грейнджер, добивающейся равных прав для всех и сразу, мне куда более понятна, чем желание Барнаби Ходжсона прилепиться к волшебникам не своего круга. Грейнджер лезет наверх, распихивая всех локтями и коленями, и она немногим изящнее взбесившегося соплохвоста, как по мне, но она и не разыгрывает из себя утончённую колдунью из старинного рода. А эти... позолота привлекает меньше, чем добрая сталь, как говаривал в десятом веке неотёсанный горец Камран МакНейр. Гарри поморщился. Выспренность, в которую иногда ударялся Малфой, утомляла. — Хорошо, я понял. И последнее: как меня зовут? Драко явно ждал этого вопроса. — Борбхас Конайре Эогабал Малфой. Твои родители, видишь ли, увлекались кельтикой. Широкая улыбка на лице Малфоя ясно дала понять: в сокрытии своих эмоций Гарри Поттер не преуспел. * * * — Вы сказали, Борбхас... — Конайре Эогабал, если это так уж важно. Но можно просто Боб, приятель. Я уважаю предков, но ломать язык ради них — чушь собачья, не находишь? В стеклянной витрине Гарри с удовольствием увидал, как Драко, шедший на пару шагов позади, на миг застыл скульптурой «Малфой скорбящий». Барнаби Ходжсона явственно передёрнуло, но Гарри его совершенно не жалел. Чистокровные волшебники имеют право вести себя, как им заблагорассудится, даже плевать на ими же придуманные правила. Это всяким прихвостням чистокровных надо казаться паиньками. — Понимаю... мистер Малфой. Надеюсь, сегодняшний обед вам придётся по вкусу. Из кармана тёмно-зелёной, расшитой серебряными нитями мантии Барнаби достал порт-ключ: изящную шкатулку, явно дорогую. Гарри точно знал, что Ходжсоны — хаффлпаффская семья, и от заискивающей робости, с которой Барнаби глядел на Драко, Поттера слегка замутило. Кажется, он начал понимать чистокровных... Ли, блестяще справляющийся с ролью Грегори Гойла, молча протянул лапищу, отобрал порт-ключ, повертел его в руках, затем кивнул. Драко усмехнулся и взялся за ножку шкатулки. Гарри последовал его примеру. На душе стало спокойно: кто-кто, а Джордан сумеет прилепить к порт-ключу метку, на которую будет ориентироваться группа захвата. «Особые закуски» располагались в старинной мельнице на краю Хакни-Марш. Даже Гарри слыхал о ней. Брови Драко неодобрительно взметнулись: — Вы посвятили в... наши дела магглов? — Нет, вовсе нет, — широко улыбнулся Барнаби Ходжсон. — Прошу за мной. Они зашли в здание, и Гарри заметил лестницу в дальнем углу. От мощной магии заныло в висках. Отворотная волшба, магглоотталкивающие чары, заклятье сокрытия... Драко величественно кивнул: — Замечательно придумано, Ходжсон. — Спасибо, мистер Малфой. Видите ли, с тех пор, как эти земли объявили собственностью муниципалитета — увы, мистер Бельфайр Джагсон тогда не смог предотвратить вторжение этих обезьянок на его исконные земли — магглы водят сюда экскурсии. И в случае чего мы всегда можем прикинуться ещё одной экскурсионной группой. — Прилетевшей сюда на мётлах, — не удержался Гарри. Поймал удивлённый взгляд Ходжсона и продолжил: — У магглов для таких случаев имеются специальные средства передвижения. Машины или автобусы. Экскурсионные группы, по крайней мере одетые так, как мы, не проходят пешком столько миль. В Штатах подобные проколы немыслимы. Малфой снова изобразил скорбь, на этот раз обращённую не на кузена: — Надеюсь, вы учтёте слова моего родственника, Ходжсон. В магглах он разбирается неплохо. От брезгливой гримаски Драко не удержался, но Гарри сделал вид, будто ничего не заметил. Малфой — это Малфой. Некоторые вещи ведь действительно не меняются... Они пошли дальше, сопровождаемые бормотанием Ходжсона, что, дескать, всё исправят, да-да, непременно, пусть не прямо сейчас, но незамедлительно... Гарри очень хотелось помыть уши, да и одежду можно сдать в чистку. Болтовня Барнаби казалась липкой, чуть влажной паутиной, неприятно оседающей на коже. Внизу их поджидал полностью накрытый столик. В центре его имелась дыра, откуда торчала макушка эльфа. Гарри быстро огляделся. Помещение закрытого клуба было почти пустым, лишь одна пара, нежно держась за руки, сидела за столиком в дальнем углу. Девушка была умело накрашена, одета в неброскую, на первый взгляд, скромную мантию. Гарри видел такие — они стоили примерно две его зарплаты. Юноша, явно из обеспеченной волшебной семьи, изо всех сил старался произвести впечатление на спутницу. Перед ними стояли два бокала, наполненные тёмно-алой жидкостью, и какие-то закуски. — Кровь единорога, — сказал Барнаби, проследив, куда смотрит гость. — Разбавленная, естественно, иначе она слишком быстро свернётся. Но вполне свежая и качественная! Может, желаете? Гарри усилием воли заставил себя беспечно улыбнуться. — Э... нет. В другой раз. Я смотрю, главный деликатес уже на столе. — Несомненно. Хороший, упитанный эльф. Приступим? — Минуточку, — глядя на Драко, никто бы не сказал, что он напуган. Но Гарри помнил о слабости Малфоя. Драко до судорог, до обмороков боялся крови. К его чести, он боролся со своими страхами. Честно, изо всех сил. И Гарри полагал, что времена, когда Драко готов был упасть без чувств от простой царапины, давно в прошлом. Но преодолеть страх и избавиться от него — разные вещи. — Я хочу... ну, ты понимаешь, Ходжсон, — Драко очаровательно улыбнулся. — Небольшая отлучка. Проводи меня в эту комнату, пожалуйста. На лице Барнаби сначала проступило непонимание, потом он, просветлев, кивнул. Гарри скрыл невольную улыбку. Некоторые вещи действительно не меняются. Драко может победить страх перед кровью и убийством, но выговорить слово «сортир» он не в состоянии. — В общем, Борбхас, ты здесь давай без меня... в смысле, без меня не начинай. — Разумеется, Драко. Намёк Малфоя был абсолютно понятен. Гарри переглянулся с Ли и лёгким кивком указал ему на сидящую у дальней стены парочку. Джордан понимающе улыбнулся. Официант с огромным тесаком застыл за несколько шагов от столика. — Послушайте, любезный... Гарри небрежно помахал рукой, краем глаза заметив, как девушка бросила на него любопытный, почти восхищённый взгляд. Она явно хотела увидать главное блюдо ресторана. Возможно, просто пока стеснялась его заказать, или у её кавалера не хватало на него денег... А может, нервов. В конце концов, пожирать живое существо в состоянии не каждый. Красивая девчонка. Жаль. — Слушаю вас, мистер Малфой, — официант почти мгновенно оказался рядом. Гарри поманил его пальцем и, когда тот склонился, резким движением ударил парня волшебной палочкой в кадык. Невербальное заклятье сна сработало моментально: официант обмяк и повалился на пол. Ли выскочил из-за столика, в несколько шагов преодолел расстояние между столиками: — Ни с места! Аврорат! — Чё? — парень, похоже, не поверил. Или не захотел поверить. Потянулся за своей палочкой, и это было его последним движением. Джордан не любил, когда его «подопечные» позволяли себе вольности. Верёвки опутали незадачливого волшебника, и тот сдавленно охнул: похоже, Ли перестарался с натяжением. Или сделал всё нарочно... Девушка не шевелилась. Огромные, нежные глаза глядели испуганно, губы сложились в букву «О». Прямо воплощение невинности и добропорядочности... Ли махнул палочкой, отправляя её в глубокий сон. Похоже, ему тоже не нравились подобные игры. — Что происхо... — из коридора выскочили два волшебника. Видимо, охрана. Разжирели вы здесь, ребята, мрачно подумал Гарри, выстреливая первым заклятьем. Забыли о существовании сил правопорядка. Ничего, сейчас напомним. Ли торопливо развязывал эльфа. Тот скулил и норовил сжаться в комок, уши нервно хлестали по сморщенным щекам. Охранники внезапно повалились, будто подкошенные. Показалось, или в глубине коридора мелькнуло несколько зелёных вспышек? — Поттер, быстрей! Где ты там? Не успев подумать, Гарри рванулся вперёд. Ли прикрывал спину. Последняя дверь в узком коридорчике была распахнута. У стены валялся Ходжсон, а в самой кухне... Гарри замутило. Запах пряностей смешивался с ароматами варёного, тушёного, жареного мяса. На крюке рядом с плитой висела русалка с выпотрошенным животом. Глаза с вертикальными зрачками уставились туда, где кипел котёл. Возле него валялся в неестественной позе человек в поварском колпаке. Ещё один рухнул посреди кухни лицом вниз. Под его головой уже натекла небольшая лужица крови. Кажется, пора пересмотреть утверждение, будто Драко боится массовых боен, мелькнуло в голове Гарри. Неплохо Малфой тут поработал... Сам Малфой сидел на скамье возле котла, держа на руках маленького, щуплого домового эльфа. Вся кожа домовика вздулась огромными пузырями, между которыми виднелись белёсые участки, и Гарри похолодел, когда осознал: это мясо. Варёное мясо. — Я не заавадил этих ублюдков, — хрипло сообщил Малфой, быстро водя палочкой над домовиком. — Хотя стоило. Гарри про себя с ним согласился. — Это Цезарь. Хороший, хороший эльф... Лежи тихо. Мутные глаза домовика приоткрылись. Грудь еле заметно вздымалась и опадала. — Цезарь сделал всё, чтобы выжило как можно больше. Его... друзья там, — Драко мотнул головой в сторону бронированной двери. — Они не могут использовать магию, я толком не понял, почему. Сам видишь, этот парень не может долго говорить. Когда придёт в норму — заберу его к себе. «Если придёт в норму. И ты, и я знаем это, Драко. Шансы тут... никакие». — Помогай, чего встал? Повар, скотина, сейчас очнётся. — Чёрта с два, — Ли сосредоточенно связывал потерявших сознание волшебников. Гарри глубоко вздохнул и присел рядом с Малфоем. Когда в «Особые закуски» ворвался Отряд магов особого назначения, Цезарь ещё дышал. * * * — Если тебе понадобится помощь в том, чтобы воздать ублюдкам должное — скажи, — Драко был смертельно серьёзен. Гарри твёрдо кивнул. Сегодня они похоронили Цезаря. Два дня медики Святого Мунго боролись за жизнь маленького эльфа. Но... Освобождённых домовиков вызвались приютить Малфои — вот кто бы сомневался! Впрочем, Август привязался к Рону, и Гарри надеялся, что эльф сумеет прижиться в семье Уизли. Сам Поттер провёл эти два дня за допросами. Выяснял, какие заклятья наложили на эльфов, кто стоял во главе «Особых закусок», кто поставлял туда волшебных существ... А Драко сидел у палаты, в которой умирал Цезарь. Говорят, он потратил бешеные деньги на лучшие лекарства. Говорят, вдрызг разругался по этому поводу с Люциусом и внезапно обрёл преданного поклонника в лице собственного сына. Гарри не знал, что нашло на Малфоя, но почему-то не удивлялся. Просто не мог удивляться. У Драко иногда... случалось. — Знаешь, Поттер, это всё... напоминает. Да. — Да, — кивнул Гарри, — напоминает. Им не надо было объяснять друг другу, кого они вспоминали. — Сначала тебе говорят: вот эти — не люди. И вот эти — тоже. И вон те, — Драко глядел в сторону, в светло-серых глазах что-то мерцало. Слёзы? Вряд ли. Малфои не плачут по умершим эльфам. — Они не люди, поэтому с ними можно делать всё, что угодно. Всё, что хочешь. Почему-то люди всегда хотят одного и того же. — Не все. — Почти все, Поттер! Я ведь тоже... в общем, поверь мне. Мы тут такие цивилизованные, такие... — голос Драко сорвался. Он несколько секунд молчал, делая частые, глубокие вдохи. Затем, успокоившись, продолжил: — И вот ты приходишь, человек среди животных, и тебе говорят: убей! Он никто и ничто, его можно убить. Ты ведь хочешь, говорят тебе, я знаю, что хочешь. И ты хочешь, да. Это правда. — Это правда, — кивнул Гарри, вспоминая свои встречи с Беллатрикс Лестранж. — Ну да, ты понимаешь. А потом... потом ты падаешь, всё ниже и ниже. И вот уже эльф... — Драко снова прервался. Вздохнул и совсем другим тоном, с циничной улыбкой на губах, произнёс: — И вот уже эльф оказывается лучше тебя. Потому что он может думать не только о себе. — Ты тоже можешь, Малфой. Я видел. — Ты ничего не видел, Поттер! — Я видел, — упрямо повторил Гарри и несколько секунд выдерживал прямой, пронзительный взгляд Малфоя. Затем Драко махнул рукой: — Будь по-твоему. В общем, понадоблюсь — скажи. — Обязательно. Драко помедлил и словно бы нехотя, на прощанье, протянул Гарри руку. Поттер кивнул и твёрдо пожал её. Они аппарировали от маленькой могилки, каждый в свою сторону. Гарри ждала новая работа, Драко ещё должен был объяснить свои прогулы в Министерстве. На белый камень в изголовье могилы села большая ворона. Хрипло каркнула, зачем-то клюнула камень. Светило солнце — редкость для пасмурного Лондона. Шёл очередной день.