В отражении себя

Знойная жара неспешно набирала свои обороты ближе к обеду, приходясь словно специально именно на то время, когда у нас выдался большой перерыв. Воздух даже в практически опустевшей аудитории казался нещадно раскаленным, несмотря на то, что все окна небольшого кабинета были приоткрыты и я сидел как раз возле одного из них, удовлетворенно жмурясь, когда потоки прохладного ветерка приятно обдували взмокшую кожу. Положив голову на сложенные на парте ладони и закрыв глаза, я тяжело дышал, ощущая, как эта жара так некстати разморила меня. Однако недолго мне пришлось наслаждаться относительной тишиной, так ласкающей слух, ведь от назойливых насекомых весьма трудно бывает порой избавиться. — В последнее время ты мне совсем не уделяешь внимания. Мы видимся очень уж редко, — послышался знакомый обеспокоенный голос, из-за которого я тут же поморщился, но не развернулся в ту сторону, откуда он доносился, не открыл глаза, чтобы столкнуться с допытывающим взглядом серых глаз. — Денис, хватит притворяться, что ты якобы спишь… — А ничего, что я стал работать больше и намного реже бываю на учебе? — лениво произнес я. — Как-никак мне за квартиру нужно платить, — тяжело вздохнув, я все же открыл глаза, а когда обернулся в сторону Алины, своей как бы девушки, то почувствовал какое-то раздражение, словно мне досаждают не первую минуту. — Я все понимаю, но ты бы мог как-нибудь выкроить время, — начала наседать она, садясь за соседнюю парту, при этом не сводя с меня взгляда. — Мы вдвоем были неделю назад… — зашептала она, оглядываясь по сторонам, словно опасаясь, что кто-то левый мог нас услышать, а именно назревание своеобразной перепалки. Но мне, если честно, было как-то все равно. — И что? Не заметил, чтобы ты как-то особо скучала по мне, ведь, когда хотела, могла бы зайти и в гости, если уж на то пошло. Я бы постарался подсуетиться со временем, — начал я осторожно говорить, отмечая, как, казалось бы, привычный серый цвет ее глаз начинает темнеть. Может, от злости, когда дернулся уголок ее губ. Возможно, мне и вовсе показалось, ведь из-за этой жары сосредотачиваться на чем-то было крайне сложно. — Я… — она замолкла, но тут же неожиданно вздрогнула, когда из-за ветра рама окна захлопнулась. Удивление, отразившееся на ее лице, было таким нелепым, что я даже усмехнулся, но про себя же чуть ли не рассмеялся, пытаясь сдержаться, чтобы не нарушить такую, казалось бы, драматическую сцену, что сейчас якобы намечалась сложиться между нами. — И то верно, — девушка опустила взгляд куда-то вниз, а ее губы напряглись. — Да и ты особо не настаивал в этом плане… — словно невзначай она обронила последние слова. — Телефон был в ремонте. Сегодня только забрал. А забегать некогда, проще уж ко мне прийти… — постарался напомнить девчонке я, хотя это и было-то весьма слабым оправданием, так как мог и от друга звякнуть, да и прийти мог, во всяком случае, постараться. — Может, расстанемся? — слова тихим шепотом сорвались с моих губ так неожиданно, что даже я сам удивился тому, как хватило храбрости так наобум произнести то, что обдумывал в мыслях последнее время. Оно звучало даже как-то иначе. Между нами повисла тишина, благодаря которой многое становилось ясным, но… Серые глаза расширились, а губы чуть приоткрылись, так и не высказав нужного возмущения. Или же ответа, на который я так надеялся. Смерив меня каким-то уж грозным взглядом, Алина, резко встав так, что свалился стул, на который она не обратила внимания, плотно сжала губы и, оглянувшись, заметила, что помимо нас в аудиторию зашли еще четверо. Приблизившись ко мне, она тихо прошептала, да таким тоном, который был полон какой-то едкости, как не больше: — Даже не надейся, что так легко от меня отвертишься, — с этими словами она скользнула губами по моей щеке, из-за чего я съежился, ощутив, что это прикосновение оказалось уж каким-то на редкость мерзким. Чуть отдалившись от меня, девушка улыбнулась, якобы в подтверждении своих слов. — Как знать, — также улыбнулся ей в ответ, понимая, что еще чуть-чуть, и она разбесится. Видеть такой ее мне было не в первой. Однако я попросту устал от этих отношений, и, кажется, для меня они уже изжили себя. Но не для нее, которая вряд ли испытывает ко мне что-то глубокое, однако, вредность делала свое дело медленно, но верно. Бросив в мою сторону короткий взгляд, преисполненный какой-то уверенностью, она, развернувшись, поспешила покинуть аудиторию. А я смотрел ей вслед, совсем не понимая, как меня все же угораздило озвучить свои мысли вслух. Причем это было именно той правдой, которая должна была давно как-то достигнуть девушки, но я все откладывал, надеясь на «а может, все еще образуется». Но такого, как я рассчитывал, впрочем, не случилось… Усмехнувшись, я уставился в открытое окно, вид из которого был на небольшую площадку спортивного комплекса, на которой сейчас какие-то ребята беззаботно гоняли мяч. Засмотревшись в окно, сам не заметил, как последние минуты перерыва были потрачены на совсем уж левые размышления, касающиеся Алинки. С этой девушкой я познакомился год назад через общих знакомых на дне рождении у друга, а как бы встречаемся мы всего-то месяцев пять, не более, которых, впрочем, мне хватило как-то сполна. Тогда она казалась мне той самой — милой, немного наивной, славной девчонкой, которая так пришлась мне по нраву, но когда же я с ней познакомился ближе… Первое впечатление оказалось на редкость обманчивым. Но, несмотря на некоторые ее замашки, я с ней сдружился еще больше, узнав, что она перевелась из своего универа в наш. Собственно, после этого мы как-то так и стали больше общаться, а затем встречаться. Но если же первый месяц я наслаждался близостью с девушкой, общением с ней, компанией, то на второй месяц наших встреч у меня на многое относительно нее открылись глаза, а именно на некоторые черты характера, которые до этих пор мне не казались уж такими явными. На третий же месяц мои так внезапно вспыхнувшие чувства начали уж как-то стремительно остывать, и я осознал, что то, что между нами было, — не более чем обыкновенное влечение, приправленное головокружительной спонтанностью, от которой вскоре мало чего осталось. И об этом я стал все чаще и чаще задумываться, понимая, что более не хотел состоять в отношениях с девушкой. Но она, как оказалась, была совершенно иного мнения обо мне, крепко привязавшись, причем явно догадываясь, что я все же немного охладел к ней. Но, видимо, у нее имелись свои причины быть со мной, а именно: она так надеялась ко мне переехать вскоре, о чем намекала не раз. У меня была своя двухкомнатная квартира, которую мне помогали оплачивать родители, несмотря на то, что я без устали пахал, рискуя быть отчисленным за неуспеваемость либо же остаться на второй год на третьем курсе. В связи с чем недавно пришлось забросить одну из подработок в дневное время, чтобы хоть малое по учебе, да успевать… И как она только почуяла, что я в ее сторону перестал засматриваться, сразу заегозилась, а сейчас… — Меня твоя мегера чуть ли с ног не сбила! — возмущенно пробормотал Вадим, мой одногруппник и друг. — Что ты там ей опять сказал, что она чуть ли не огнем дышит? — засмеялся тот, подпихивая меня в бок локтем, чтобы я обратил на него внимание, ведь совсем погрузился в раздумья, устроив себе бесплатное путешествие, в пусть и не далекое, но прошлое. — Ничего, — пожал я плечами. Именно на его дне рождения мы с Алиной и познакомились. И если бы я хоть что-то знал о ней этакое еще до того, как сдружиться, сразу бы пресек подобное на корню. — Оно-то и видно, — пробурчал парень. Обернувшись в его сторону, я столкнулся с любопытным взглядом светло-карих глаз. Лицо друга было также вспотевшим, но, скорее всего, из-за того, что тот бежал, пытаясь не опоздать на пару. — Все же сказал ей? Я кивнул, промолчав. Вадим меня понял сразу, как и я то, о чем он поинтересовался, ведь мы многое рассказывали друг другу. Но он лишь покачал головой, ухмыльнувшись. Однако я сразу уловил по его выражению лица, что тот подобное с моей стороны одобрил. Хоть с Алинкой парень не был уж так знаком, зато он также не был слепым относительно ее характера, к которому я, увы, притерпеться так и не смог. Да и слава Богу… — Тоже… нашел место и время, — я посмотрел вперед, на препода, который зашел в аудиторию. Друг же лишь поддержал меня кивком. Но то, что я сказал, вышло так спонтанно… — Но пусть она об этом задумается как следует, — я совсем не принимал в расчет ее чувства — настоящие или же поддельные, мне на них как-то было все равно. Я мог бы даже назвать себя эгоистом в том плане, что не придавал значения тому, что могло быть на самом деле, но что также таковым мне и вовсе не казалось относительно нее. После окончания всех пар мы с одногруппником быстро смылись в столовку, после чего, попрощавшись, направились по домам. На улице было так жарко, что даже дышать становилось трудно, глотая такой сухой и раскаленный воздух, напитанный солнцем. Из-за подобной погоды все давалось с трудом, и я практически всегда находился в каком-то сонном состоянии, весь разморенный началом знойного лета, погода которого была весьма обманчивой, так как резко мог подуть холодный ветер или же начаться дождь. Но, несмотря на это, я с нетерпением ждал, когда же вода в озере прогреется как следует, чтобы вместе с друзьями или же родителями съездить покупаться. До меня можно было доехать и на автобусе, однако четыре остановки я предпочитал пройти пешком, особенно летом, когда не было осенней или весенней слякоти и грязи, которую я так ненавидел. Задумавшись о своем, сам не заметил, как дорога до дома подошла к концу. Зайдя в квартиру и разувшись да забросив сумку на полку гардеробной, я решил сперва сходить в ванную, так как футболка неприятно липла к телу из-за пота, а после уж немного отдохнуть перед подработкой. Приняв прохладный душ, я стал лениво вытираться, попутно понимая, как же мне не хотелось больше никуда идти. Вытерев шею, я поднял взгляд вперед, сталкиваясь со своим взором в отражении небольшого зеркала. Невольно обратил внимание на свои глаза, улавливая какой-то уставший взгляд. Подмигнув своему отражению в зеркале, я тут же ощутил зачатки былого настроя перед рабочим временем да какую-то решительность. Этого-то мне так не хватало, когда я наконец-то решился. Теперь же оставалось подобное лишь не растерять. И не успел я пройти на кухню, чтобы приготовить что-нибудь наскоро, как надрывно затрещал мобильный. Уже по мелодии несложно было догадаться, кто мне названивал. Тяжело вздохнул, осознавая, что это рано или поздно, но все же произойдет — расставание, а поэтому стоило наконец-то уже разорвать с ней отношения, несмотря на то, что она этого не хотела. — Да? — даже мой голос уже выдавал какое-то нетерпеливое раздражение, впрочем, с моей стороны вполне обоснованное. И я уже пожалел, что сегодня утром забрал сотовый из ремонта. Можно было и подольше оставить… — Извини, что была сегодня немного резка, — послышался немного сожалеющий голос девушки. Покачав головой, я повесил влажное полотенце на спинку стула. — От тебя иного и не ожидалось. Уже, — я старался подбирать более безразличные слова, произнося их так же, чтобы уж как-то намекнуть ей о том, что нам теперь стоит пойти разными путями. Более того, в последнее время мы словно перестали понимать друг друга, казалось бы, даже обыденные темы могли вызвать недомолвки между нами, что заметили и наши друзья, ведь иногда со стороны многое в отношении других людей очевиднее, чем относительно себя, ведь так и говорится: в собственном глазу и бревна не видно… — Насчет сегодняшнего… Ты же несерьезно, ведь так? Просто вспылил? — внезапно тон ее голоса обернулся неподдельным беспокойством, хотя, сто процентов, это было не из-за нашей сегодняшней перепалки. Я усмехнулся, покачав головой. Кажется, это был не телефонный разговор, на который она старалась как-то вывести меня. — Я вполне серьезно, ведь… — только хотел было продолжить я, как девчонка весьма нагло перебила меня. — Не спеши. Я была не права, но… Может, все не так уж и плохо? Просто нужно почаще быть вместе… — быстро затараторила она, словно действительно только в этом была проблема и для нее эти отношения были крайне важны. — Знаем, уже проходили… не так ли? Алин… — я держался, чтобы не нагрубить ей, так как я не желал с ней находиться даже в дружеских отношениях. Прервать сейчас телефонный разговор, нажав на «отбой», было весьма занимательным вариантом, однако, я отчасти все же хотел дать ей высказаться, причем не вникая в суть ее слов. Может, полегчает? — Ты попросту эгоист, — мерзко прошипела она в ответ, наверное, вложив в него всю свою душу. — Возможно, — чуть ли не засмеялся я, найдя подобное забавным, ведь не желал ей уступать ни в какую. Я попросту осознал, что подобное было бы уже бессмысленным. И ответом на мои слова послужил сброс вызова. У кого-то сдавали нервы. Я не хотел ей грубить, однако ее поведение все больше склоняло меня к подобному, чего изначально я старался избегать, а после… Стало пофиг на то, какими ей могут показаться мои слова. Как, впрочем, и на то, что могло остаться от ее былых чувств ко мне. А были ли они вообще? Не придавая этому значения более, я улегся на кровать в тщетной надежде вздремнуть хоть немного, ведь вскоре мне пришлось собираться на подработку. К моему счастью, жара ближе к вечеру начала спадать, однако воздух еще был таким напитанным и прогретым, что от этого легче дышать не становилось. Более того, к наступившему вечеру народа на улице ничуть не убавилось, если не наоборот, ведь многие сейчас, особенно молодежь, прогуливались по улицам и паркам… Ну, а мне пора было поторопиться, если я не хотел опоздать, ведь и так зазевался, мотая головой в разные стороны, бесцельно цепляясь за что-то или кого-то взглядом, оттягивая время до победного. Домой же я возвращался глубокой ночью. Уставший и немного вымотавшийся, я по дороге забрел в круглосуточный магазин и, купив немного продуктов да пива, неспешно побрел дальше, наслаждаясь уже относительной, насколько она могла себе позволить в это время, тишиной уличной жизни да потягивая прохладный напиток, который так приятно расходился по телу холодком, будто освежая его изнутри, что я даже почувствовал себя немного лучше, несмотря на усталость. Прежде чем провалиться в глубокий сон, у меня еще оставалось несколько часов для того, чтобы сделать домашку. А поэтому, превозмогая себя, я сразу же решил приняться за нее, как только зашел в квартиру, чтобы завтра можно было прийти с чем-нибудь в универ, ведь под конец семестра сдавать позиции не хотелось: как-никак впереди была зачетная неделя, сдача курсовой да экзамены. Схватив брошенную еще с обеда сумку с полки гардеробной, я поспешил к себе в комнату. Заметив валяющуюся на полу майку, наклонился за ней, попутно ругая себя за подобную рассеянность. Все же, когда живешь дома один, приходится на многое обращать внимание. Подняв вещь, я закинул ее в шкаф и только было хотел закрыть его, как обратил внимание на свое отражение в зеркале на внутренней стороне дверцы. Внимательно посмотрел на себя, да так, словно разглядывал впервые, хотя, если честно, перед зеркалом частенько задерживал свой взгляд, но сейчас… Этот пронзительный взор, этот хмурый и напряженный вид показались мне мало знакомыми, но… Наверное, таковым я и являлся в последнее время, хотя… Развернулся боком, словно от этого что-то изменится, но… Внезапно какое-то волнение, всколыхнувшись внутри меня, крепко затянулось в области живота, из-за чего я поморщился. Такое тревожащее, но вместе с этим резкое, это ощущение вызвало определенное беспокойство с моей стороны. Кинув еще раз взгляд на свое отражение, я улыбнулся. Оно же не заставило меня долго ждать, тут же синхронно копируя мою улыбку, которая показалась мне весьма, как бы это странным ни казалось, загадочной. Или попросту уставшей… Усмехнулся, махнув рукой, понимая, что всего лишь с бутылки пива меня немного заглючило, в связи с чем я вернулся к домашке и… Так же за ней и уснул, не в силах сопротивляться накатившему крепкому сну. Я совсем не придал значения тому, с чего же вдруг остановился, заострив внимание на своем отражении, в котором, казалось, уловил нечто иное, чем до этого видел раньше. Однако на этот счет я заморачиваться был уже не в силах. На следующий день я приехал в универ пораньше, так как договорился с Вадимом, что тот поможет мне с подготовкой к семинарам по нескольким предметам, в связи с чем я не опоздал на первую пару, как предполагалось из-за непоставленного будильника. К своему счастью, на утро я не обнаружил ни пропущенных звонков от Алины, ни ее сообщений, да даже за несколько перерывов не столкнулся с ней. Но это определенно еще случится, ведь она, как пока считает, все еще якобы моя девушка, а что же касается меня, то… Уже на первой паре я подметил за собой, что был каким-то задумчивым. Подобное случалось иногда, а именно то, что мои раздумья уводили меня куда-то далеко-далеко, ведь предпочитал не грузиться о чем-то сильно, но сегодня… Мой взгляд то и дело блуждал по аудитории, либо же я бесцельно пялился в открытое окно, наблюдая за всем, что там происходило, но никак уж не обращал внимания на учебную деятельность, которая находилась в весьма плачевном положении, однако я выезжал как мог. Но сейчас я даже чувствовал какую-то небывалую уверенность, подобного я не ощущал уже давно, а поэтому-то удивился про себя, отметив такой настрой относительно своих насущных проблем. Все же главное уже было как бы произнесено, хоть так и не достигло определенного человека. — Эй, — тихо прошептал Вадим, отвлекая меня от мыслей, которые, впрочем, были ни о чем. — Так что ты придумал насчет Алинки? — казалось, тот беспокоился по этому поводу даже больше меня, чего только стоила тревога, отразившаяся на лице. — Без понятия, — пожал плечами. — Вчера звонила, извинялась за поведение. Назвала эгоистом… — тихонько рассмеялся я. Обратив взгляд на своего друга, заметил его нескрытое недоумение относительно моих слов. — А-а-а… Я-то думал, ты над этим как раз и раздумывал, — тяжело вздохнул тот, вырисовывая в тетради вместо лекционной записи какую-то муть. — Ну, вот еще… Больше мне делать, конечно, нечего, — подмигнул тому я, обращая внимания на препода, который своим спокойным голосом так навевал дремоту, что одногруппники едва сдерживались, чтобы не захрапеть. — Хотя… это не мои проблемы. Я сказал, как есть, а она… — …стерва, — продолжил за меня Вадим. — Не обращай внимания. В скором времени ей твой пофигизм должен надоесть… А какой бы нормальной девчонке не надоело бы, что ее игнорят? А после этого еще и эгоистом называет, — усмехнулся парень. — Но в чем-то она все же права, — подмигнул тот мне. — Вот и именно… нормальной, — оживился я, не обращая внимания на последнее сказанное другом. — Ладно, хватит уже об этом. Еще тратить время на болтовню о ней… — отмахнулся я от назойливого комара, что жужжал возле самого уха, раздражая своим тоненьким нудящим писком. — Ну, если что — обращайся, — ободряюще улыбнулся друг, записывая на измятом тетрадном листке название темы, что нужно было сделать более часа назад, а не под конец пары. Более не сказав ни слова, мы занялись каждый своим делом, не нарушая учебную атмосферу своим шепотом. Со своей же стороны я вновь находился в раздумьях, которые, впрочем, ничем не отягощали меня, попутно же я успевал подумать о нас с Алинкой, осознавая, что где-то глубоко внутри меня еще теплилась весьма крохотная надежда на что-то, которой, однако, я не хотел придавать какое-либо значение. Я просто привык к девчонке, а сейчас это привыкание словно перегорело. Но как объяснить ей это? Отложив эту проблему на потом, я, однако, все же столкнулся с ней вскоре. И не раз. Причем в живую, чего так старательно избегал. Я никак не хотел встречаться с девушкой, пытаясь по возможности уже игнорировать ее сообщения и звонки, а если же и случалось отвечать, то сразу переводил разговор на бесполезную тему, заговаривая Алине зубы, что получалось у меня весьма успешно. Я был сам себе на уме, а поэтому то, как я действовал, считал весьма эффективным, слыша раз за разом ее раздраженный голос. Что поделать, выводить ее из себя становилось весьма забавным занятием. Я не желал отягощать свою жизнь, зацикливаясь на ком-то конкретном в плане отношений. Больше не желал. Несколько дней спустя после того, как моя уверенность лишь день ото дня крепчала относительно бесповоротного, ближе к глубокому вечеру мое спокойствие было все же нарушено. В этот день я наконец-то улучил некоторое время на подготовку к учебе, так как хвосты за собой надо было подтянуть уже на этой неделе. И только я хотел было приняться за конспект, как нежданно раздался звонок в дверь. Отложив занятие, я неспешно направился в прихожую, попутно думая, кто бы это мог быть, так как друзья и родители обычно звонили перед тем, как наведаться, да и время уже было не самое раннее для похода в гости. Открыв дверь, я тут же хотел было ее закрыть обратно, так как на пороге топталась Алинка, нахмуренно смотря на меня. Уж таких нежданных гостей я точно не ждал. Кажется, у нее напрочь отсутствовала совесть, либо же девчонка и вовсе ее придушила, чтобы не мешала. Но инициатива из нее так и перла, так как, видать, мало было наших телефонных разговоров. — Пропустишь, или же так и будем стоять? — нагло поинтересовалась она, смерив меня холодным взглядом. Что-что, а уж этого ей явно было не занимать. И когда я только начал с ней встречаться, как вообще подобное мог так легко пропустить? Или же я попросту не замечал раньше за ней такого. — Как хочешь, — пожал я плечами, шагая назад. Я чуть не засмеялся вслух, когда она, насупившись еще больше, чуть поколебавшись, перешагнула порог и зашла в прихожую. Когда-то сладкий и пьянящий аромат ее духов сейчас казался до удушения приторным, когда она, разувшись, прошла вперед, оставляя за собой шлейф дешевого парфюма, из-за которого ноздри чуть ли не жгло. Я поморщился, помотав головой, пока этот въедливый запах хоть немного да не отступил. Пройдя за девчонкой в зал, куда она поперлась, остановился в проходе, внимательно смотря на то, как она медленно накручивала прядь длинных рыжих волос на указательный палец, явно находясь в задумчивом состоянии. Ярко накрашенные тонкие губы были плотно сжаты, словно Алинка хотела что-то этакое сказануть, да явно сдерживала свои подобные порывы. Вторая ее рука крепко сжимала сумочку так, словно там было действительно что-то ценное, помимо старого телефона и пары мелких купюр на всякий случай. Многое указывало на ее состояние, которое та пыталась как-то скрыть. Обернувшись в мою сторону, девушка отпустила измусоленный локон, который пострадал из-за ее нервов, и уставилась на меня с весьма глупым выражением лица. — Так и будем молчать? — она первая рискнула нарушить тишину. Я бы вовсе ушел к себе в комнату и продолжил дальше готовиться к паре, при этом явно не тратя время по-напрасному, но она… — Ну… вообще-то ты сама ко мне приехала, даже не предупредив, так что, вероятно, тебе есть что сказать, — я прошел вперед и, усевшись на подлокотник дивана, внимательно уставился на девчонку. — Денис, — та подсела ближе ко мне, делая взгляд каким-то жалобным и до смехоты наигранным. А может, мне это всего лишь казалось. — Я думала над нашими отношениями, и… Может, еще раз попробуем? — та положила мне на колено свою ладонь, легонько сжав наманикюренные пальцы. И вновь эта просьба резанула мне слух. Эта девчонка будто давила на меня морально, словно хотела вынудить сделать или же сказать то, что я так не хотел. — Не будь такой настырной. Я по этому поводу все, кажется, уже сказал, — не растерялся я, ощущая себя вполне уверенно. Нужно было с этим покончить скорее. И сегодня я намеревался это сделать. Или же, по крайней мере, хоть немного продвинуться относительно подобного. — Ну ты же знаешь меня, я так просто не сдаюсь, — та, привстав, приблизила свое лицо к моему, заглядывая в глаза. И, словив лишь мой немой ответ, она коснулась моих губ своими едва ощутимо, как затем чуть углубила поцелуй. Но я ее решил не отталкивать, так как на этот счет у меня были свои идеи. Однако я также не проявлял никакой инициативы со своей стороны, но… Я совершенно ничего не почувствовал, будто не она сейчас была передо мной, словно не она целовала меня — та, которую я так желал сначала. Та, с которой мне было интересно, и та, которая мне так нравилась. Сравнивая мысленно всего за какие-то секунды «до» и «после», ощутил весьма заметную разницу. Нет… Все же нет. — Если бы знал, то того, что сейчас происходит, не было бы, — быстро вернул девчонке ответ, когда та, окончив поцелуй, чуть отстранилась от меня. Наверное, этим жестом она на что-то рассчитывала с моей стороны, может, на пробуждение каких-то чувств. Однако пока ничего, кроме безразличия относительно этого, я не ощущал. Но я даже не старался превратить подобное в нечто осмысленное, пытаясь отыскать причину. — На что ты намекаешь? — возмутилась девушка, удивленно подняв брови. Усевшись рядом со мной на диване, она внимательно посмотрела мне в глаза, я же вовсе отвел взор в сторону. Я не мог более выносить этого наигранного притворства, попросту от него устал. Но… как мы могли пойти разными путями, если она старается меня удержать на своем, хотя уже и так все знает? Я так хотел освободиться от этой скованности, того, что морально меня связывало, не позволяя мне стремиться к чему-то дальше, будто препятствуя различным начинаниям. Она тянула меня назад и тогда, когда я, нуждаясь в поддержке со стороны тогда еще возлюбленной, ее не получил… — Алин, думаю, тебе уже пора до дома, — намекнул я той так ненавязчиво, указывая взором на старые настенные часы. Но она, лишь ухмыльнувшись, фыркнула. Я заметил ее раздражение, которое становилось все сложней скрывать. Она все поняла. Теперь уж точно. Не желая принимать мои слова как-то близко, тем самым она лишь все больше кружила мыслями вокруг них. — Хорошо, — кивнула Алина и, поднявшись с дивана, медленно направилась в прихожую, но так и не дойдя до прохода, развернулась в мою сторону: — Я подумаю обо всем… — и, словив мой нахмуренный взгляд, поперлась дальше. Я не стал ее провожать, лишь дождался того, когда захлопнется дверь, тогда и поспешил-то закрыть квартиру. Девушка ушла, однако, ее присутствие все еще ощущалось яркой вонью ее любимых духов, за которые она еще явно переплачивала. «Надо будет проветрить зал», — с подобными мыслями я и направился к себе, но... Многое может измениться в одночасье, стоит только чему-то произойти случайно, преобразив привычное русло жизни. Многое могло и вовсе не вернуться в то состояние, в каком оно находилось первоначально до изменений. Многое попросту может и повернуть в несколько иное, чем ожидалось, направление. И об этом я, поступая так, как мне было удобно, даже не задумывался. Вечером следующего дня мне пришлось изрядно попотеть, когда, собравшись с друзьями в кафешке, мы обсуждали то, как можно было бы провести завтрашний вечер после пар, ведь завтра был последний день, когда многие должны были досдать долги и начать готовиться к зачетам. Мне же пришлось находиться рядом с Алиной, изображая ее как бы парня. Никто кроме моего друга еще не был осведомлен о том, что между нами пока непонятно что, хотя многие из наших, я думаю, уже начали догадываться. Но я не спешил с выводами, наплевав на мнение остальных, ведь важно было то, что я решил для себя. Слава Богу, к нам особо никто не прикапывался, так как ребята были заняты составлением списка продуктов, которые нужно было купить, и тем, на кого бы подобную ответственность можно было бы свалить. Алина также не участвовала в перепалках, она сидела и что-то лениво просматривала в своем телефоне, время от времени кидая свой взор в мою сторону. Я же вовсе ощущал себя как не в своей тарелке, несмотря на то, что со всеми ребятами был относительно знаком, рядом находился лучший друг, но… Я раздражался с каждой секундой все больше и больше, меня почему-то доводило ее присутствие рядом. Я никогда раньше не сталкивался с тем, что хватало одного взгляда на человека, чтобы сполна подобное ощутить. Но чем дольше живешь, тем больше узнаешь… И чаще всего то, что вообще не хотелось бы знать. И только когда ребята наконец-то решили, что нужно будет купить и кто отправится за покупками после пар, они разошлись. Я же выдохнул облегченно, рванув, наверное, с такой скоростью до дома, с какой не бегал на легкой атлетике, которой занимался несколько раз в неделю по выходным. Кажется, сегодня и сама погода словно вторила моему настроению, так как ближе к вечеру до этого тихий ветерок разбушевался не на шутку. Когда же я зашел в квартиру, сразу ощутил былое спокойствие, да такое, словно до этого я вообще ничего такого досаждающего и не испытывал. Так как со следующей недели у меня начинался отпуск, я решил позволить себе не зацикливаться ни на чем, особенно на девчонке, которая определенно старалась меня достать… Подумав об этом, я направился на кухню перекусить как следует, ведь в кафе мне и кусок в горло не лез. Наевшись до отвала, я направился в ванную, а затем решил немного прибраться в своей спальне, так как там царил полнейший беспорядок: некоторые вещи валялись в разных местах, на полу лежали распечатки и даже какой-то учебник с первого курса, который я все никак не мог сдать в библиотеку обратно, просрочив на несколько лет, да многое другое. Запихнув рубашку и джинсы в шкаф, я только хотел было закрыть дверцу, как внезапно обратил внимание на свои волосы, которые торчали на затылке. И только я хотел было их пригладить ладонью, как неожиданно в комнате погас свет — вероятно, из-за сильного ветра что-то там все же да сорвало, в связи с чем в помещении было темно, лишь лунный свет лился из незашторенного окна, загадочно освещая спальню, словно в нерешительности мягко касаясь широкой полосой пола, стен и меня, криво отбрасывая мой силуэт на светлый ковер. За окном продолжало протяжно и грозно завывать одно из явлений природы. Обернувшись в сторону шкафа, я нахмурился, когда поднял взгляд вперед, но… В подобной темноте даже мой взор выглядел каким-то странным. Поэтому я подошел еще ближе к зеркалу, чтобы его рассмотреть, совсем уж забыв про свои волосы. Что-то неведомое подталкивало меня это сделать, да нежданно я ощутил подобное желание столь яро, как только вновь встретился взглядом со своим отражением. Ухмыльнулся, осознавая то, что в подобном было что-то странное, однако притягивающее, нечто опасное, но в то же время весьма любопытное, такое, о чем хотелось узнать только больше. К чему, собственно, я предпринимал медленные попытки, словно найдя в этом что-то занимательное. Впрочем, к этому я и относился будто к игре, о которой пока мне было мало что известно. В моем взгляде смешалось и некоторое удивление, и интерес, ведь то, что я ощущал, было подобно нарастающему стихийному бедствию, которое только-только начинало о себе заявлять, но уже весьма ощутимо. Набирая неспешно обороты, оно разрасталось внутри меня все больше, словно испытывая мое терпение, распускаясь в разные стороны, из-за чего я почувствовал некоторое покалывание в области сердца. Подобное ощущение было относительно тревожным, но в то же время до дрожи приятным, каким-то безудержным. Таким, будто вот-вот вырвется наружу ярким всплеском, но сейчас… Я не мог понять, что именно вызывало во мне подобное, однако, смотря на себя в зеркало, я вновь был подвержен чувствам, которые поглощали меня с каждой секундой все глубже и я, в свою очередь, не пытался как-то отгородиться от них, словно и вовсе этого не должен был испытывать, но в то же время с опаской относился к подобному. Страх перед неизведанным был вполне естественным. Такой подстегивающий проявлять и дальше свое любопытство, которое еще неизвестно куда заведет, но… Вновь обратив взгляд на зеркало, я усмехнулся. Мое отражение не осталось в долгу, копируя мои жесты, за которыми я неотрывно следил. Внутри я ощущал такое волнение, которое небывалым трепетом охватило мое тело. Я вспотел. Меня словно лихорадило, так уж эта непонятная тревога захватила меня, подчиняя, что я невольно впустил ее в себя, позволяя прочувствовать своему телу подобное ощущение в полной мере. В голове вообще происходило непонятно что. Оно-то и было заметно, судя по тому, что я стоял перед дверцей шкафа как вкопанный, так внимательно вглядываясь в свое отражение. Меня вдруг словно переклинило, а поэтому мой разум был далеко от ясного, ведь он будто помутился. Моя рука вдруг скользнула на резинку шорт. Я ощущал небывалую тяжесть в паху, то, как сводило живот из-за этих ебаных странных чувств, из-за которых я был какой-то сам не свой, готовый вот-вот взорваться. Возбуждение отдавалось по телу изнывающим ощущением, которое словно вторило усилившемуся сердцебиению. Коснувшись себя через ткань повседневных шорт да белья, я закусил нижнюю губу, не отрывая взгляда от своего отражения. Я плохо соображал, да, казалось, даже уши заложило, настолько я был увлечен происходящим в зеркале, совсем не обращая внимания на то, что творил, ведь я… Словно дразнил самого себя. И это определенно мне нравилось. Мне нравилось и мое выражение лица, когда, легонько коснувшись себя, я ощутил что-то небывалое, что до этих пор никогда не испытывал. Нравилось нечто острое, но до дрожи приятное, то, из-за чего мое дыхание стало каким-то глубоким и рваным всего лишь за какой-то миг, который был наполнен чем-то проникновенным, чувственным, головокружительным, таким, что, казалось, из-за этого даже воздух стал каким-то густым. Дышать становилось лишь тяжелее, и я уже начинал задыхаться, едва успевая наполнять легкие обрывками кислорода. Сейчас я казался себе иным человеком, которого не знал. По ту сторону отражения находился незнакомец, с которым у нас была всего лишь общая внешность, но не это выражение лица, не этот взгляд, который я успел ухватить сквозь мягкий свет и который казался каким-то поглощающим, пронзительно-пробирающим до мелкой дрожи, которая быстро расходилась по телу тягучим жаром, до самых кончиков пальцев, на которых, казалось, и вовсе сконцентрировалась. Но я хотел большего, а поэтому… Запустив ладонь за резинку трусов, я неспешно прикоснулся к себе, стараясь смаковать все те медленные движения, что совершал, из-за которых еле сдерживался из последних сил, чтобы вовсе не сойти с ума. Мои колени дрожали, а по спине, казалось, пробежался холодок, настолько то, что сейчас со мной творилось, все же захватило меня, но в то же время не настолько уж и держало в своих крепких оковах, ограничивая мою свободу полностью, раскрепощая только еще больше, доводя до такого, до чего я еще не доходил. Словно безумие снизошло на меня, оборачиваясь в подобное помутнение. Не в силах больше сдерживаться, я одной рукой оперся о закрытую дверцу шкафа, а второй, быстро приспустив трусы вместе с шортами, плотно обхватил свой член ладонью, крепко сжимая пальцы, и, сделав всего лишь несколько движений, кончил с каким-то рыком, который так внезапно сорвался с моих губ… Еле устояв на ногах, я, тяжело дыша, приблизился к зеркалу чуть ли не вплотную и сосредоточенно, насколько это было возможно, посмотрел на свое лицо, замечая, как взгляд словно подернулся туманной поволокой, а нижняя губа немного кровила, так я увлекся процессом, прикусив ее. Зеркало от моего тяжелого дыхания запотело, казалось, комната уменьшилась в размерах и я едва-едва в нее помещался. На секунду-другую перед глазами все и вовсе словно померкло: настолько эти ощущения были яркими, что в голове сейчас слепило по полной и я уже не понимал, где находился, путая чувство реальности с чем-то иным. Где-то с минуту я просто стоял, опершись ладонями о дверцу шкафа, пытаясь отдышаться. Горло саднило так, словно оно у меня болело, во рту пересохло, и дико хотел пить. Вытерев со лба выступивший пот, я почувствовал, как мое тело также покрылось неприятным липким потом, а низ живота… Более-менее восстановив дыхание, я направился в ванную, чтобы привести себя в порядок, совсем не думая сейчас о том, что только что со мной произошло, из-за чего, собственно, меня так нежданно накрыло, доведя до такого состояния. Вернувшись из ванной, я сразу завалился спать, также не в состоянии задуматься о произошедшем ни на секунду, но зато на следующий день… Я встал позже будильника и, вспомнив, что сегодня должен пробежаться и сдать все долги, вскочил и быстро начал собираться, совершенно вытеснив события вчерашней давности, пока… — Чем занимался вечером? У нас, прикинь, свет обрубили… Ни сотовый зарядить, ни ноут… Обещали сегодня к вечеру как раз закончить с неполадками, — пробормотал невыспавшийся Вадим, который, скорее всего, готовился вчера всю ночь, подсвечивая фонарем конспекты и распечатки. И только когда он произнес этот вопрос, обрывки весьма занимательных воспоминаний тут же не заставили меня дожидаться и напрягаться… — Спал, — напряженно прошептал я, сам не замечая, как аккуратно написанные листки с конспектами оказались крепко сжаты в моей руке. — Ты чего? — настороженно прошептал друг, осторожно трогая рукой меня за локоть. Развернувшись в его сторону, я улыбнулся, чтобы не подать вида, что занимался отнюдь не этим. — Ничего… Задумался просто… — Вадим подозрительно глянул в мою сторону и нахмурился. Я же в свою очередь не желал продолжать разговор, до которого, впрочем, мне не было дела, ведь осознание кое-чего относительно вчера теперь прочно обосновалось в голове, заняв все мысли и отодвинув на второй план насущные проблемы. Я… вчера… И только запустив подобное себе в голову, я тут же чуть ли не вспыхнул, не столько от того, что творил, столько из-за того, что понятия не имел, с чего это ради я вчера, когда вырубили свет, дрочил, глядя на свое отражение в зеркале. Более того, мне это дико нравилось, ведь недаром меня так перло, так как ничего подобного до этого я не испытывал. Уж на что Алинка была весьма раскрепощенной и не стеснительной девушкой, такого даже с ней не ощущал. Я сам не заметил, как задышал глубже, а затем и вовсе затаил дыхание, словно таким способом мог как-то да выдать себя другу, который был занят семинаром, а не наблюдением за мной, как мне казалось. Прикрыв глаза на доли секунды, я вновь ощутил томительную тревожность, стоило только особое внимание уделить деталям происходящего, картинки которого так опасно подкидывала моя коварная память, выбирая что получше. Тот лунный свет, мой пронзительный взгляд, нахальная ухмылка да те ощущения, жаркие прикосновения, все это одно за другим мелькало перед закрытыми глазами, которые я уже не хотел открывать. Я не испытывал какого-то страха, осознавая, что произошло на самом деле, хотя и не знал явную причину, да и не хотел, однако иные ощущения меня настораживали и в то же время так заманивали… И то, каким я выглядел в эти мгновения, словно безумный, такой свободный… Я не знал до этого дня, что вообще могу так выглядеть со стороны. То, каким меня еще никто никогда не видел… — Эй, хватит спать, придурок! — прошипел мой друг над самым ухом, и я, вздрогнув, тут же открыл глаза, бешено озираясь по сторонам. Заметив препода, который начал прохаживаться по рядам, я выпрямился. — Я вовсе не спал, — насупился я, подмигивая одногруппнику, который тут же покачал головой, усмехаясь моему типа вранью. В свою очередь я лишь улыбнулся, ощущая яркое желание вновь испытать вчерашние эмоции. Время до конца пары для меня пролетело уж совсем быстро, и, когда я досдал свои долги, моя совесть уже была успокоена, и я больше не вздыхал тяжко по поводу своего учебного положения, когда беззастенчиво врал родителям про свою успеваемость. Прогулявшись немного с другом и послушав его планы на вечер, я вскоре пошел домой. Отчего-то я ощущал какую-то легкость на душе, несмотря на какие-то проблемы, что-то негативное, а поэтому не торопился к себе, медленным шагом отмеряя расстояние. Теплый ветерок приятно обдувал кожу и взлохмачивал волосы, которые я так и не причесал с утра. Обратив взгляд вверх, я зажмурился, когда из-за рассеявшихся облаков выглянуло яркое солнце. Улыбнувшись своим мыслям, я побрел дальше, попутно вспоминая про сегодняшний вечер. Сегодня же мне пришлось отпроситься с подработки, так как одногруппник решил собрать ребят с нашей группы и еще некоторых из параллельных у себя на даче, пока дали добро родители на выходные. Я не стал отказываться, так как развеяться мне очень-таки даже требовалось, однако этого у меня никак не получалось — Мы здесь уже как полчаса, а ты все не можешь расслабиться. Чего такой напряженный? — подошел ко мне Вадим, протягивая кружку, которая была наполнена коньяком. Посмотрев на темную жидкость, я поморщился… Вряд ли алкоголь мог подкинуть мне хоть пару идей. — Да у меня одна проблема. И весьма тебе известная… — подмигнул я другу, поднося ко рту кружку. Втянув носом воздух, почувствовал яркий аромат своего настроения. Отхлебнув глоток, я зажмурился, так как горло словно обожгло, но буквально спустя какой-то миг по телу разлилось приятное тепло, а послевкусие алкогольного напитка оказалось недурным. — Да уж, — протянул нахмуренный парень, тут же обращая внимание на каких-то девчонок, которые веселились, танцуя на столе, на котором, к счастью, ничего не было. — Вон, смотри, как тебя взглядом пожирает, — взором указал Вадим в сторону только что зашедшей в зал Алинки с ее подругой. — Ну, пойдешь за ней? — обратил внимание парень на то, как девчонка, словив мой взгляд, чуть качнула головой в сторону выхода из зала, а затем сама направилась куда-то вперед. — Ага, — безразлично бросил я, отдавая кружку с недопитым напитком другу, который, недолго думая, лишь покачал головой и, тяжело вздохнув, направился к ребятам, которые разбирались с музыкальным центром. Быстро миновав зал, еще одну комнату и прихожую, я поторопился выйти на улицу, взглядом отыскивая яркие рыжие волосы девчонки. Когда же я вышел наружу, то глубоко вдохнул, все еще ощущая запах пряного шашлыка, который делали ребята во дворе, начиная уже третий заход. Оглянувшись, заметил Алинку возле палисадника и направился к ней быстрее. Она о чем-то хотела поговорить, однако мне уже приелись эти бессмысленные разговоры. — Привет, — начал я первым, подойдя ближе к ней. Повернувшись в мою сторону, она загадочно улыбнулась. — Привет, — тихим шепотом сорвалось с ее губ одно лишь слово, в котором было что-то такое, из-за чего я почувствовал какую-то серьезность, которая, впрочем, не была наигранной, к счастью для меня. — Я устала стараться… — она внимательно заглянула мне в глаза. Я же тяжело вздохнул, прильнув спиной к ограде палисадника. Я не знал, как и реагировать-то на ее слова. Уже. — А кто тебя заставлял? — я ухмыльнулся, догадываясь о том, что все же минувшие дни не прошли впустую. Возможно, она реально заебалась доканывать меня, а поэтому решила отступить. А может, нашла кого другого, с нее станется... Однако тут же на меня напала подозрительность. Все уж как-то неожиданно гладко выходило. Но… кажется, сейчас моя прямолинейность была весьма внезапной для девчонки. — Ну надеяться никто не запрещает… Я думала, что еще не все потеряно, но... — не успела она продолжить, как я ее перебил, желая скорее с этим разобраться. — И что же тебя навело на такие мысли? — Ну… Позавчера, когда были у Вадима в гостях, я весь вечер наблюдала за тобой, да и вчера… Ты словно действительно чужой человек. Уже не тот, с кем я раньше была знакома, — помотала она головой. — Но я никак не пойму, что именно мне показалось не так, но… — она вздохнула разочарованно. — Значит, это действительно конец наших отношений… — Что же… Значит, так и есть, — лишь бросил я, понимая, что разговор подошел к концу и все складывалось как нельзя лучше. И для нее, и для меня. — Денис, — позвала меня Алина. Я не хотел оборачиваться более, не желал сталкиваться с ее истерикой, если таковая случится, но… — Да? — все же остановившись, уставился на девчонку. — Какой же ты самовлюбленный придурок, — та, засмеявшись, подмигнула мне. — Тебе виднее… — и только я хотел было что-то произнести, как девушка, завидев свою подругу, которая, вероятно, обыскалась ее, поторопилась к ней. Посмотрев ей вслед, тихо рассмеялся, покачав головой, ведь ожидал более эмоциональной развязки наших отношений. Вызвав такси, так как больше не хотел здесь оставаться, я поспешил отыскать друга, который уже ухлестывал за какой-то девчонкой. Предупредив его, что смываюсь с гулянки, я направился на улицу дожидаться автомобиля. Уже через полчаса я был на пути домой, весь в нетерпении скорее оказаться в квартире. Я мало чего ощущал от разрыва с девушкой, которая все же отвязалась от меня, осознав, что ничего у нас с ней не получится и что переезд ко мне откладывается. Не ощущал и ничего негативного, наоборот, спокойствие, которое, наверное, было странным результатом конца отношений. Однако я также испытывал некий подъем, то, что мне все же удалось добиться своего. Но я ни о чем не жалел. Все сложилось более удачно, чем я рассчитывал, ведь мне не пришлось выслушивать бесконечные нападения относительно меня со стороны девчонки, за что ей, конечно же, спасибо. Когда же я оказался в своей квартире, то уже не чувствовал сонливости, которая меня одолела по пути до дома. Включив свет в спальне, я, поставив телефон на зарядку, принялся расстегивать рубашку. Шкаф был не закрытым, а поэтому, когда я развернулся, то ненароком замер, встретившись взглядом со своим отражением. Подойдя ближе к зеркалу, я принялся неспешно расстегивать остальные пуговицы, внимательно следя за своими руками в отражении. Сбросив рубашку, я уставился на себя, в то время как внутри вновь завихрилось приятное волнение, которое тут же охватило все тело. Когда же я провел рукой по своему торсу, ощущения усилились, и мои колени задрожали. Я пока не знал, почему именно так реагировал, однако догадывался, что это было как-то связано со мной. И мне, признаться, это очень нравилось, я буквально наслаждался тем, как этот внутренний трепет доводил меня до такого странного состояния. Подмигнув своему отражению, я хитро улыбнулся, подумав о том, что было бы неплохо заказать новый шкаф с зеркальными дверцами во весь рост.