***
Эдвард достиг штаба в рекордные двадцать шесть минут и удивлённо заозирался по сторонам, не найдя глазами Винри. «Мустанг же сказал, что она будет ждать здесь, у пункта пропуска. Винри не из тех, кто нарушает слово…» — мальчишка задумчиво почесал щеку и неуверенно направился к постовым. — Доброе утро, не так давно сюда приходила девушка — Винри Рокбелл — не подскажите, куда она ушла? — М? — Лейтенант прервала разговор с товарищем и посмотрела на слегка покрасневшего мальчишку, с коим уже имела честь познакомиться сразу после возведения того в чин майора: новоиспеченный Стальной тогда чуть не придушил её за фразу о ребёнке. — Здравия желаю. Та девушка направилась к вишнёвой аллее минут двадцать назад. Здесь неподалёку есть фургон с мороженым, возможно, она захотела освежиться. Наверняка не скажу. — Спасибо! — Эдвард чуть кивнул головой в знак признательности и поспешил в указанном направлении. Получить от подруги детства по голове за то, что заставил долго ждать, желания не было: Винри и рукой-то била неслабо, а уж если рядом окажется что-нибудь потяжелее! Думать об этом не хотелось и мальчишка и сам не заметил, как перешёл на бег. Когда Стальной Алхимик добежал до предполагаемой точки торговли мороженым, нужный ему фургон отъезжал, что на долю секунды показалось мальчишке странным: людей на этой улице было достаточно — вряд ли покупатели закончились. «Может у него кончился товар?» — раздумывать дольше времени не было и юный Алхимик предпринял единственно верное на тот момент решение: припустил вдогонку за мороженщиком. Выскочив на проезжую часть, Элрик едва не попал под колёса проезжающего такси, но, сумев проскочить в миллиметре от автомобиля, перебежал на противоположную сторону. Район, в котором располагался Центральный штаб, был не очень большим, а благодаря тому, что первые недели пребывания в Централе мальчишке довелось жить у полковника, он успел изучить местную карту. На всякий пожарный. Теперь вот эти знания пригодились: если Стальной ничего не спутал, «заправочная» мороженого находилась в десяти минутах ходьбы от нынешнего места, а если срезать пару улиц и пройти напрямик, дорога займёт от силы минут пять-семь. Винри проснулась, с пульсирующей болью в затылке и нещадным желанием закашляться. Было жутко холодно. Девушка кое-как разлепила веки и оглядела помещение пока ещё мутным взглядом. Она плохо помнила, что с ней случилось. Все воспоминания после прибытия в Централ вспыхивали в памяти хаотичными кусочками и никак не желали собираться в единую картинку. Её тошнило. — О, проснулась, красавица! Рокбелл вскочила на незнакомый с явной ноткой ехидства голос и с ужасом поняла, что находится не в лучшем положении: её запястья были пережаты бечёвкой и закреплены к какому-то штырю в полуметре от пола — из-за этого девушка оказалась стоявшей на коленках, чуть ли не повисшей на руках; во рту был кусок тряпки, действовавший на манер кляпа, а само помещение, в котором находилась жертва, оказалось ни чем иным, как огромной морозильной камерой. Последний факт объяснял начинающие синеть конечности, ощущение которых уже теперь давалось девушке с трудом. Что произошло?! Юная механик сделала попытку вырваться из тисков, но все её старания привели лишь к безумной боли в запястьях и сдёрнутых коленям. — Тише-тише, не надо так вертеться: эти веревки сделаны из особого материала, вырваться ты не сможешь, — мужчина средних лет подошёл к сжавшейся в комок Винри и почти по-отечески потрепал по голове. — Я не хочу, чтобы ты умерла раньше времени. — М-м-м!.. — Винри шарахнулась в сторону, всеми возможными способами пытаясь отстраниться от сумасшедшего. Теперь, когда он подошёл так близко, она могла рассмотреть его: не высокий и не низкий, среднего роста с копной сбившихся серо-каштановых волос, падающих на глаза неаккуратной чёлкой, мускулистого телосложения и абсолютно безумным блеском в светло-серых глазах — он стоял над ней в окровавленном фартуке, одной рукой гладя её по голове, а в другой сжимая тесак, который используют мясники для разделки свинины. Ужас заполонил всё существо девушки, на глаза навернулись слёзы. Она не могла погибнуть вот так вот! Только не так! Не теперь, когда столь юна и в расцвете сил. У неё было столько целей и желаний, коих она ещё не успела воплотить в жизнь! Как любая другая девушка!.. Ей хотелось в совершенстве овладеть премудростями хирургии и механики; хотелось встретить любовь всей жизни и создать свою семью, родить детей… Ей всего этого хотелось. Очень! Хотелось жить! Кроме того, она обещала бабушке вернуться в ближайшие дни — она не имела права подохнуть тут, в этой треклятой морозильной камере от рук психопата, как какое-нибудь животное. Не имела права отнимать у бабули Пинако себя — последнюю радость и смысл жизни — она и так уже лишилась единственного сына и невестки, потери внучки старушка просто не переживёт. А Эд? А Ал? Она ведь и приехала-то сюда только ради Элриков, сделать Эду нормальные руку и ногу! А теперь что же? Её убьют здесь, и эти ненормальные братья-алхимики никогда не найдут себе хорошего механика — иметь в клиентах Алхимика считалось не особо… положительным качеством. Ал будет плакать, стоя у её гроба — он всегда, сколько Винри помнила, был очень жалостливым и чувствительным, а Эд кинется убивать её убийцу и сам попадёт в ловушку. А если и нет, его всё равно выгонят из армии и, скорее всего, посадят в тюрьму — Гос. Алхимики не имели права причинять вред кому-либо, если это только не было приказом свыше. Иными словами, весь мир был против её столь скорой гибели. Девушка яро помотала головой, вытряхивая глупые мысли. Да даже если бы мир был «за» её смерть, она всё равно хотела жить! В любом случае! Ведь даже нищие и искалеченные, все те, кому некуда податься и приходится влачить жалкое существование хотят жить, несмотря на все трудности, которые эта самая жизнь им предоставляет. Никто не хочет умирать. Винри дёрнулась ещё раз, не обращая внимания на потёкшую из колена кровь, и в этот раз сумела стряхнуть руку убийцы. Тот слегка нахмурился, но скоро вновь расплылся в ухмылке. Ещё более жуткой, чем раньше. — О, ты хочешь поиграть? Я не ошибся: ты забавная. Маньяк взмахнул тесаком и Рокбелл в ужасе зажмурилась, приготовившись к нестерпимой боли. Где-то рядом раздался настойчивый стук. — Это ещё кто? — Сумасшедший озадаченно обернулся и опустил топор. — Я никого не звал к себе. Кто там?! Ответом ему была лишь новая порция ударов в стальную дверь. Видимо, незваный гость не услышал вопроса. Тяжко вздохнув, маньяк нехотя отложил тесак в сторону и, скинув окровавленный фартук, натянул на себя платье и парик. Да, теперь он выглядел точь-в-точь как та мороженщица. «Женщина» подошла к дверям и змеёй выскользнула наружу. — Вам кого? — Стучавшимся оказался светловолосый мальчишка, на вид на пару лет младше новой жертвы маньяка. Ребёнок смущённо потоптался, прежде чем начал говорить. — Простите, пожалуйста, но я ищу свою подругу, мне сказали, что она не так давно могла покупать у вас мороженое… Я не успел поймать ваш фургон, когда вы уезжали, поэтому решил прийти сюда. Винри не из тех, кто уйдёт не предупредив. — Вот как, — «мороженщица» постучала указательным пальцем по нижней губе и призадумалась. — Возможно, я действительно могла её видеть. Как она выглядела, говоришь? — Светлые волосы, большие голубые глаза, в чём одета была — не знаю. Сантиметров на пять вы… — тут Эдвард запнулся и покраснел аки спелый томат. Однако продолжить фразу было нужно, эта информация могла повлиять на ответ единственного возможного свидетеля, поэтому мальчишка выдавил сквозь сжатые зубы: — Выше меня. Так вы её видели? Куда она пошла дальше? — Сейчас подумаю… Да, наверное, такая девушка покупала у меня один пломбир, но вот незадача, я так была занята подсчетом кассы, что совершенно не обратила внимания, куда эта бедняжка исчезла! Ничем не могу тебе помочь. — Вот как… — Эдвард расстроено опустил голову. Единственный человек, который мог помочь ему в поисках Винри, оказался бесполезен. Стальной Алхимик уже хотел уйти восвояси, когда взгляд зацепился за тоненькую цепочку с бирюзовым кулоном в виде гаечного ключа. Такое могла надеть на себя только одна представительница прекрасного пола. Осознание пришло почти мгновенно. — Постойте. Почему «бедняжка»? Вы не видели, куда она ушла, так почему говорите так, словно что-то случилось? И откуда здесь этот кулон? Точно такой же был любимым украшением Винри! Эдвард нагнулся, чтобы поднять вещдок. В следующую минуту затылок пронзила тупая боль; Стальному Алхимику следовало знать лучше, чем открываться подозрительным типам. В следующий момент изображение перед глазами расплылось, после чего Эдвард погрузился во тьму.***
Рой сидел на кухне и наслаждался запахом свежезаваренного зелёного чая, пока лучший друг в мельчайших подробностях рассказывал о новых трюках своей дочки. Элисия, без сомнений, была девочкой довольно милой, но когда информация о ней занимала девяносто девять процентов разговора, образ трехлетней малышки начинал давить на мозги. «Ну и какого лешего он притащился ко мне? Когда же, наконец, заткнётся? — полковник отхлебнул пару глотков, закинув в рот купленное Хьюзом печенье, оказавшееся на редкость вкусным. — Ну, хоть какой-то от него толк…». Подполковник «заглянул на огонёк» к Рою относительно недавно и уже битый промежуток времени выедал хозяину дома мозги непрекращающимися речами о своей семье. Серьёзно, в такие моменты Алхимик Огня нередко задумывался о нетрадиционном применении своих способностей. Благо, дальше мыслей дело (пока что!) не зашло. Но терпение у Роя не железное. — … Так ты обещаешь подумать над этим? Офицер встрепенулся и отрешённо посмотрел на друга, понимая, что последнюю часть разговора бессовестно прослушал. Не было никакого способа, чтобы подполковник сам прервал тему «ангелочка-Элисии и красавицы-Грасии» и заговорил, наконец, о том, ради чего, собственно, и пришёл. Оказалось, это всё же возможно. — Ну, я… — Значит, решено?! Наконец-то ты внял советам старого друга! Я безмерно счастлив! — Маес, казалось, в буквальном смысле засветится от радости, но полковнику пришлось опустить друга на землю. — О чём вообще речь, можешь нормально сказать? — Хочешь сказать, ты пообещал жениться до того, как тебе стукнет тридцать, не вникая в суть обещания? — Стёкла очков офицера как-то нехорошо блеснули, и Хьюз расплылся в садистской усмешке. — Это лишний раз доказывает, что подсознательно ты всё же хочешь этого! Тишина на кухне продлилась не слишком долго: когда до Роя дошёл смысл сказанного, полковник залился краской и швырнул в друга неоткрытой пачкой печенья: — Пошёл нафиг! На привычную реакцию Мустанга Хьюз лишь рассмеялся и неодобрительно покачал головой: — Когда же ты поймёшь, что семья — это всё? — Хьюз… Не начинай, — буквально прорычал Огненный Алхимик, с нескрываемым раздражением косясь в сторону лучшего друга. — Все наши с тобой разговоры всегда сходятся к этому. Надоел. — Я просто пытаюсь подсказать тебе лучший путь. — Я давно уже не мальчик. Сам решу, какой жизнью жить, — безапелляционным тоном отрезал полковник, поднимаясь из-за стола и унося чашку в раковину. — Кроме того, даже если бы я и хотел, как ты пытаешься меня убедить, жениться, такой девушки я ещё не встретил. — А как же Риза Хоукай? Только слепой не заметит, что вы любите друг друга, — искренне удивился Маес, машинально поправив сползшие на нос очки. Рой едва сдержался, чтобы не высказать другу всё, что накипело. К счастью, военная привычка держать эмоции под контролем помогли ему справиться с накатившим чувством неловкости. Мужчина выпрямился и, как ни в чём не бывало, повернул голову в сторону разведчика: — Между мной и лейтенантом Хоукай чисто рабочие отношения. То, что я около года был учеником её отца, ничего не значит. Если это всё, ради чего вы пришли сюда, подполковник, полагаю, беседа исчерпана. — Л-ладно-ладно, не злись, — Хьюз поднял руки в капитулирующем жесте, показывая, что больше подкалывать Мустанга не станет — уж слишком ледяным был голос Пламенного. — Ты прав, я здесь совершенно по другой причине: в Централе объявился маньяк-потрошитель. Убивает только женщин и детей. Орудует тесаком. — В Централе маньяк? Разве этим не должна заниматься полиция? — злость полковника растворилась в новой информации, и Рой настороженно обернулся. — Сколько уже жертв? — СМИ пока молчат, вернее, их заставили, но, по моим данным, около двадцати. За последние три недели. — Что?! — Мустанг от шока выронил только что вымытую чашку, и та упала на плитку, разлетевшись на сотни осколков. Алхимик решил не обращать на это внимания. — В среднем получается, одна жертва на один день. Как такое возможно и почему его до сих пор не взяли? — Именно поэтому дело и передали военным. Этот псих какой-то неуловимый. Никто не знает, как он выглядит и по каким параметрам выбирает жертв. Лично моё мнение на этот счёт: конкретных критериев у него нет — ему просто нравится резать людей. Всё, что мы знаем, что у всех жертв были светлые волосы — совпадение или нет, сказать очень трудно. — В Аместрисе чуть меньше пятидесяти процентов людей со светлым типом волос, вполне возможно, что и совпадение. Однако, если это всё же необходимое требование к потенциальной жертве… Говоришь, нападает только на женщин и детей? — На последней фразе полковник заметно напрягся, и зоркий глаз разведчика заметил выступившие на лбу сослуживца капельки пота. — Да, всё именно так. — Альфонс, из дома ни ногой! — Проорал во всю мощь своих лёгких Мустанг, сорвавшись с места и быстрым шагом направившись в прихожую. На втором этаже, где находилась комната для гостей, послышался лёгкий грохот: по всей видимости, мальчик не ожидал столь повышенного к себе внимания. Робкое «Хорошо, полковник!» едва донеслось до кухни. — Рой, что случилось? — подполковник, догнав товарища, нашёл его говорящим по телефону. — Что значит «не в казарме?», где его тогда носит?! Хъюз поморщился: зная взрывной характер Пламенного Алхимика, подполковник молча посочувствовал бедолаге, находившемуся по ту сторону провода в разговоре с Мустангом. К слову о последнем, по всей видимости, Роя не удовлетворил ответ на поставленный вопрос, и он со злостью швырнул трубку на место. — Маес, оставайся у меня и присматривай за Алом, а ещё предупреди лейтенанта Хоукай о преступнике. Она, конечно, скорее сама порубит кого, нежели позволит себя убить, но, как говорится, предупреждён — вооружён. Хотя она и так с пистолетом не расстаётся. — Мустанг вытащил форму из шкафа и, быстро переодевшись, надел на руки перчатки с кругом преобразования. — Около часа назад мне позвонили с пункта пропуска: к Стальному механик приехала. Подруга детства. Я сказал им, что Стальной лично подойдёт и проведёт её в казарму — девушка должна ему автоброню поставить. Этот недомерок клятвенно заверил, что вернётся часа через два, я хотел предупредить его, чтобы никуда не рыпался, а в его комнате телефон не отвечает. Постовые заявили, что мальчишка не заходил в общежитие. — Точно, у Эда яркие светлые волосы и он ещё ребёнок. — Хьюз понял, что тоже вспотел. Беспокойство Роя было более чем оправдано. — Что происходит? Полковник, разве у вас не выходной? — Альфонс спустился в прихожую, растерянно переводя взгляд с одного офицера на другого. — Ал, ваша с Эдом подруга-механик, как она выглядит? — А почему вы спрашиваете, подполковник Хьюз? Винри обычная девушка, погодка брата. У неё длинные золотистые волосы и она очень милая… Что не так? — заметив, как обеспокоенно переглянулись между собой офицеры, младший Элрик тоже почувствовал неладное. — Альфонс, ещё раз: сиди дома и не смей высовываться на улицу. Хъюз, проследи. — Мустанг поправил воротник кителя и, так толком ничего и не объяснив, скрылся за дверью. — Подполковник, что происходит? Что-то с братом или Винри? — В голосе мальчика явно слышался страх и переживание.***
Было больно, очень больно. Эдвард сжал зубы и слегка приоткрыл глаза. Судя по открывшемуся виду, он лежал на полу. Холодно. Стальной Алхимик осмотрелся вокруг, пытаясь понять, где он и что с ним приключилось на этот раз. Воспоминания нахлынули внезапно и каскадом. В голове всё запульсировало. Поездка с лейтенантом Джином к механику Кавахире, встреча с Винри Рокбелл, выезд к полковнику, внезапный визит новообретённого механика и её исчезновение, погоня за фургоном с мороженым и валяющаяся на асфальте цепочка с кулоном. Мальчишка заёрзал и с ужасом понял, что поставленная стариком–механиком рука исчезла. Её вырвали довольно грубым способом; повезло ещё, что протез был самым примитивным, если бы это было творение Винри… В мозгу что-то щёлкнуло. — Винри! — Стальной кое-как принял сидячее положение и заозирался. Девушка не ответила, зато Алхимик заметил полосу красной краски, тянущуюся по всему полу до какой–то кучи. Всюду висели выпотрошенные свиные туши. Стало более чем не по себе. — Ты очнулся, это так здорово! Сегодня судьба явно мне улыбается: сразу две радости за день! — Мужчина в женском платье и в окровавленном переднике маниакально рассмеялся. В серых глазах сиял нездоровый блеск. — Ублюдок! Что ты сделал с Винри? — Эдвард яростно посмотрел на похитителя и дёрнулся в сторону, желая разорвать путы, связывающие ему ноги. Попытка успехом не увенчалась. — Зачем же так грубо? Твоя подруга жива. Пока. Вам двоим очень повезло: умрете в один день, разве не об этом сейчас мечтают подростки? — Ты — псих! Где Винри?! — Мне не нравится, не нравится! — Маньяк зло сжал тесак и направил его в сторону перепуганного мальчишки. — Они все оскорбляли меня, и за это я порезал их не так красиво, как хотелось бы. Неужели ты хочешь закончить, как они? Я планировал сделать из тебя шедевр. Эдварду стало плохо. После слов психопата мальчик ещё раз перевёл взгляд на кучу чего-то непонятного, от которой тянулась алая линия. Вглядевшись повнимательней, Стальной едва не расстался с завтраком: кучу составляли изувеченные человеческие тела. Точно, вон чья-то рука торчала. Тогда то, что он принял за краску, должно было быть ни чем иным как кровью. Человеческой кровью. — Понятно… Из-за холода тела не разлагаются, а ароматизатор заглушает запах крови. Поэтому никто так и не нашёл их… — А ты умный для ребёнка. Может, мне стоит начать разделывать тебя с головы? Хотя, так, наверное, будет неинтересно — ты ведь сразу вырубишься. — потрошитель задумчиво поднёс палец к подбородку, даже не заметив, что высказался вслух. Эдвард посмотрел на него с неверием, смешавшимся с лютым страхом. — Точно, сначала отрежу тебе ноги, а потом посмотрим, что лучше дальше! — воодушевлённо сообщил маньяк, направляясь ближе к сжавшемуся мальчику и радостно замахиваясь тесаком. Раздался противный лязг. — Что? Стальной Алхимик разжал глаза, пытаясь понять причину заминки своего мучителя; та обнаружилась сразу: убийца попал по протезу, отчего тот, естественно, не разрушился. Зато верёвка, связывающая мальчишку по ногам была успешно разрезана. Быстро среагировав, Стальной засадил протезом маньяку в лицо, по всей видимости сломав нос и выбив пару зубов. Психопат взвыл. Тело Элрика двинулось само. Алхимик вскочил на ноги и бросился бежать; так как преступник заслонял собою проход к единственной двери, но был риск обнаружить в этом морозильнике Винри, Эдвард рванул в противоположную сторону. Миновав пару рядов со свисающими с потолка свиными тушами, Алхимик выскочил на более-менее расчищенное место. Сердце подпрыгнуло к горлу и почти сразу ухнуло куда-то в пятки: среди залитого кровью пола, рядом с чьими-то останками, привязанная за руки к какому-то штырю, стояла на коленях Винри. Девушка подняла голову при звуке шагов. Всё её лицо было красным и опухшим от непрекращающихся слёз. По тому, как она не удивилась на появление Эдварда, Элрик понял, что она слышала его зов, но не могла ответить из-за самодельного кляпа, коим маньяк заткнул ей рот. Внезапно глаза Рокбелл расширились и девушка, издав отчаянное мычание, рванула вперёд, насколько позволяли путы. — Не уйдёшь, моё мясцо! — Потрошитель появился позади мальчишки внезапно. Его лицо, залитое кровью, не выражало ничего кроме ярости. — Я не буду резать тебя аккуратно, просто порублю на сотню кусочков! Убийца повалил замешкавшегося Эдварда на пол, замахнувшись топором. Левую руку Алхимика пронзила жуткая боль, и мальчишка зашёлся в крике. Маньяка это только взбодрило. — А вот ещё! — на этот раз лезвие коснулось спины, и если бы Элрик не увернулся, его позвоночник бы уже разрубили на две части. Так он отделался лишь глубоким порезом, из которого фонтаном хлынула кровь. На заднем фоне истерично замычала Винри. Кровь стремительно покидала тело, и Стальной Алхимик мало что соображал. Чудом вылезя из-под озверевшего потрошителя, Стальной Алхимик заметил валяющуюся в метрах трёх от него свой протез руки. Сил двигаться больше не было, а дотянуться до единственного спасения было невозможно. Новый крик подруги предупредил о готовящейся атаке, и новая волна боли захлестнула плечо. Глаза застелила пелена. «Неужели я здесь погибну?» — Слёзы фонтаном хлынули из глаз, и Эдвард сделал последнюю попытку защитить себя. Безуспешно. Следующий удар пришёлся по плоти ноги. Рассудок мальчишки помутился от избытка боли, и Эдвард всеми силами пытался остаться в сознании. Мощный взрыв сотряс помещение, и в следующий момент на «поле битвы» появились военные. — Оружие на землю, ты арестован! — Срочно вызовите скорую! «Военные… неужели, наконец-то помощь?.. Или это предсмертные галлюцинации? Я читал, что такое бывает…» — Элрик попытался открыть глаза, чтобы убедиться в правоте слуха, но веки упорно не желали разжиматься, а оставаться в сознании было уже не просто больно, но и слишком тяжело. — Стальной! Ты меня слышишь?! Открой глаза! Это приказ! Стальной?! Эдвард?! — чей-то взволнованный голос над его головой был последним, что услышал юный Алхимик, прежде чем окончательно потерять сознание. «Полковник…»