Sail On!

Несколько изжеванный сюжет про бутылочку, а так же о везении, долгах и поцелуях Тайминг: пост Эниес Лобби, после отплытия из Вотер-7

...Вот так славный и забавный, вот игривый, шаловливый, вот шутник и озорник, старикан-океан, хей-хо! (с) Герман Мелвилл, «Моби Дик»

- Да ни за что! – суровый Зоро, скрестив руки на груди, с вызовом уставился на Нами. В его глазах читалась решимость броситься за борт, но не сдаваться живым. – Ты меня не заставишь в этом участвовать, женщина! - И... и мне тоже кажется, что это как-то... очень смущающе... - Эй, а тебе-то что смущаться? Ты же северный олень! - Да не паааарьтесь! – беззаботно отмахнулся Луффи, по-крокодильи улыбаясь до ушей. – Будет круто! - Ты ж вообще не в курсе, о чем речь, дубина! - Не-а! Но в том-то и интерес! Ши-ши-ши! - Таааааак! Всем слушать меня! – пунцовая от выпивки Нами поднялась на нетрезвые ноги, сжала кулак и грянула во всю мощь своих штурманских легких. – Итак, все! Мы, сегодня, конечно, празднуем и все такое! Мы спасли Робин, у нас новый корабль и новый накама... - КАМПАЙ! – завопил Усопп, ненавязчиво напомнив о себе, и все с удовольствием поддержали. - Однако же! – потирая ушибленный кулак, продолжила Нами, пока еще дергавшийся позади нее Усопп неразборчиво мямлил: «Наби стгашная... стгашная...». – Я надеюсь, все помнят, что именно из-за нашего нового накама мы остались без гроша?! - Эй-эй, не горячись, Нами! Френки же потратил их с умом... - Именно, кррррасавица! Тануки чертовски прррав! Я же... - Я СЕВЕРНЫЙ ОЛЕНЬ! - ...вам за ваши деньги отгрррохал... - ВОТ РОГА! ВОТ! - ...просто СУПЕР корабль! Еще скажи, что оно того не стоило! - Разумеется, стоило, Френки! Но... – глаза Нами заблестели золотом. – Если бы мы подружились раньше, ты бы мог потратить не все, а только половину наших денег... или, может, сделал бы это бесплатно...~ - Ну и запросы у тебя... - Ши-ши-ши! Нами любит золото! - А ты вообще молчи! Как ты мог потратить наши последние сто миллионов на пирушку в Вотер-7?! - А что такого?! Мясо было вкусное! Всем понравилось! - Дубина! Эти «все» гоняли нас по городу, обвинили в покушении на Айсберга и пытались убить! Сколько мы из-за них натерпелись, а?! Это они должны были нам пирушку, а не наоборот! - Да лаааадн... – ХРЯСЬ! - Наби стгашная... - Во-во, Луффи, а я о чем... - Короче! Что было, то было! Сегодня я хочу веселиться! Но поскольку мое веселье омрачает отсутствие денег, мы будем возмещать это выпивкой и играми. И если мне еще хоть кто-нибудь предложит в качестве игр плясать на столе с макаронами в ноздрях, тот сильно пожалеет, Луффи! Играем в нормальные игры! А кто не согласен, так и быть. Это будет вам стоить триста тысяч белли с носа – и можете не участвовать. - Грабеж! - Ммм... Нами-сан прелестна, когда командует! - Ну у тебя и расценки, женщина! - Эй, Робин! Ну хоть ты-то на нашей стороне, а?! - Я, пожалуй, поучаствую. Никогда не играла в такие игры. - Спасибо, Робин! – Нами кинулась обнимать подругу. – Я тебя люблю! - Играть! Считайте, что это приказ капитана! Йу-ху! Форштевень Санни Го уверенно рассекал темные волны Гранд Лайн. Стемнело совсем недавно, но трава на палубе освещалась ярким светом фонаря, и вся команда Мугивар, включая новопринятых и возвращенных, уже была порядком навеселе. Ром, саке и пиво лились рекой, Луффи со скоростью пылесоса поглощал закуски, Нами уже выудила откуда-то пустую бутылку, содержимым которой до того с восторгом обливала носовую голову льва Санни. Усопп попытался было улизнуть под шумок, уползая по-пластунски за мачту, но Нами вовремя стукнула его климатактом, вызвав взрыв хохота Френки... Зоро посмотрел на курящего кока. - Эй, а ты что, тоже собираешься в этом участвовать? Серьезно? Санджи, элегантный как рояль по случаю попойки, выпустил в вечерний воздух три дымных кольца подряд и воззрился на Зоро затуманенным взглядом, полным розовых сердец. - Разумеется! Это же такой потрясающий шанс прижаться к прелестным губкам Нами-сан и Робин-чан... Если я упущу его, то никогда себе этого не прощу! Зоро всегда поражался умению кока прикидываться нормальным, когда его гипотетическое сознание пребывает уже где-то в театре фантазий про обычные женские прелести. - И тебя не волнует, что кроме них в команде есть еще пятеро мужского пола, включая оленя и робота? – лениво поинтересовался мечник. Санджи шумно выпустил дым сквозь раздутые ноздри. - В моем сердце пылает огонь любви, Маримо! Мне просто не может сегодня не повезти! Зоро осклабился. - Ну, как знаешь. - Ээээй, идем все в круууг! - Дааа, Нами-суаааан! – и кока сорвало с места со скоростью звука. Подкаблучник. Зоро нехотя поплелся следом, разминая затекшую шею. Ему не нравилась эта идея. Сидеть в сторонке, пить и наблюдать за всеобщей пьяной вакханалией – это приятно и правильно, а ввязываться в это дурацкое действо... Нет, это совершенно не круто. Стыд какой-то. Но триста тысяч... чертова ведьма умеет давить на больное. Ему позарез нужен новый меч взамен погибшего Юбашири, а с такими темпами роста долга новой катаны ему не видеть до самого Рафтеля. Круг замер в ожидании. Вроде бы, все просто – крутишь бутылку, та на кого-то указывает, целуешь этого беднягу (непременно в губы, как настояла Нами), потом уже бутылку крутит этот бедняга... (на этом настояли все остальные, сочтя, что так хоть есть шанс ни с кем не целоваться). Санджи пыхтел сигаретой и усиленно верил в удачу. А Зоро думалось, что если бы Нами это предложила с полчаса назад, когда градус алкоголя в крови у накама еще не перевалил за вожделенную отметку «любое море по колено!», не согласился бы никто. Ну, разве что капитан, святая простота, и все тот же кок, который скоро от отчаянья будет готов целовать даже голых баб, нарисованных Луффи. Сегодня хоть душу отведет. Кстати, по этому делу он, между прочим, мог бы и не курить. Зоро со злорадством подумалось, что запах никотина отгоняет от него вожделенных дам не хуже дихлофоса. Санджи готовился блистать. Голова его чуть кружилась, и все казалось легким и возможным. В конце концов, никто не говорил, что целоваться придется всерьез, а даже мимолетно коснуться губ Нами-суан или Робин-чуан... Влюбленность переполняла до краев настолько, что он был готов воспарить над Санни Го от радужных перспектив как воздушный змей. Целоваться Санджи умел и любил. И, наконец-то, после стольких месяцев странствий, ему представилась возможность проявить себя. Упускать ее он не собирался. Круг игроков подался вперед, глядя на пустую бутылку в центре. Нами сглотнула и нервно засмеялась. - Ну, я начну, наверное, да?.. Она сглотнула еще раз, неуверенно протянула трясущуюся руку и крутанула бутылку. Та зашуршала по траве, и напряженное ожидание сгустилось до того, что его можно было черпать ложкой. Казалось, все звуки окрест заглушил синхронный стук сердец: ту-дум, ту-дум, ту-дум... Бутылка остановилась. - Надо же, какое интригующее начало, - улыбнулась Нико Робин, и у Санджи хлынула носом кровь. Неужели... прямо сейчас... две его прекрасные нимфы будут... Ооо! Нами потянулась через круг, Робин потянулась ей навстречу, и губы девушек встретились прямо перед лицом онемевшего кока, тихо жующего свой рукав от переполняющего счастья. - Йу-хуу! Ну вы даете, сестрррички! СУПЕР! АУ! - Не ожидал, что это будет так круто смотреться... правда, Нами, н-н-ну вы даете... - Я же говорил! Смущающе! Луффи заливался смехом, когда девушки расселись по своим местам, а Санджи грохнулся на спину со страстью в мутном взоре. Зоро этот разгул телячьих нежностей вгонял в зевоту. Ему было скучно. - Стало быть, сейчас моя очередь? – мягко спросила Робин, чем немедленно вернула кока в сидячее положение. Тот с затаенной надеждой воззрился на бутылку в руке археолога. Бутылка описала круг и... у Усоппа спина покрылась потом. - Эт-т-то несколько... н-н-неожиданно... – выдавил он, следя за растущей черной аурой над сидящим напротив Санджи, но Робин с ласковой улыбкой уже потянулась к нему. - Это был отличный выстрел, Длинноносик-кун, - тихо сказала она, и Усопп перестал дрожать от страха. Выстрел? Точно, тогда... выстрелом он отправил ключи от ее наручников на мост. Он был в маске Согекинга, но Робин всегда была проницательной. Когда она мягко чмокнула его в пухлые губы, Усоппу подумалось, что он еще никогда не чувствовал себя счастливее. Эта красивая девушка признательна ему, и его, Капитана Усоппа, она так приятно благодарит за свое спасение... в его душе, казалось, вспыхнуло солнце. Когда Робин отстранилась, он шумно набрал полную грудь воздуха: - Победа Капитана Усоппа! Спасителя прекрасных дам! - КАМПАЙ! – грянули в воздухе кружки. - Усопп, ты крутой! – хлопал копытцами Чоппер. Снова завертелась бутылка. Усопп был так счастлив своей удаче, что не уследил за тем, когда бутылка замерла, горлышком указав на сидящего рядом Френки. Пришел он в себя только от тяжелого вздоха плотника. - Ну и ну, - Френки почесал затылок и оскалился так, что Усоппа затрясло. Чоппер прижал копытца к губам, видимо, представляя и свою скорую участь, Луффи продолжал уничтожать продукты, кажется, не обращая на игру никакого внимания, а Усопп прирос к месту. Ему сделалось как-то не по себе. - Не переживай, Усопп! Это твоя расплата за поцелуй Робин! – заливалась хохотом Нами, икая и вытирая слезы. – Не трясись, это не страшно! - Да в самом деле, не паникуй, братан, - фыркнул Френки и сгреб посиневшего от ужаса Усоппа в охапку. – Пикнуть не успеешь. От Френки пахло машинным маслом, древесиной и колой. Все действительно случилось очень быстро, и Усопп вынырнул из панического ступора, когда все уже было кончено. Френки воззрился на него с победной ухмылкой, мол, ну вот, говорил же. - Ты как, братан? Живой? - Эээ... вроде, да... И тут у Френки как-то странно дернулся подбородок. Глаза заблестели, задрожали губы, и он притянул Усоппа в горячие медвежьи объятия. - Уаааа! Прости, что тогда побили тебя, бррратаааан! Чеоооорт! Не могу себя простить, как вспомню! Ты такой крутой брателло, а мы тебя... Прости! АУ! Ты просто СУПЕР, парень! Усопп, уже порядком принявший на грудь, через секунду разлился в те же два ручья, и в четырех фонтанах, выросших над кругом, можно было заметить радугу. - Френки! Я давно простил! Мы же теперь накама! Черт! Я так рад, что мы накама! Я вас так люблю, ребята! Черт вас всех возьми, как же я вас люблю!.. - «Во дают», - синхронно подумали Санджи и Зоро. Нами истерически хохотала, стуча ладонью по траве, смущенно хихикал Чоппер, смеялся Луффи, глядя на то, как двое подвыпивших парней хлопают друг друга по спине, плачут и клянутся в вечной дружбе, любви и верности. - Вот она, братская любовь, - улыбнулась Робин, умильно подперев щеку рукой. Снова грянули стаканы. Зоро глотнул из бутылки, думая, что эти двое очень гармонично смотрятся вместе: огромный монструозный Френки и худой поджарый снайпер, которого, как оказалось, далеко не всегда можно сразить одним хорошим плевком. И извинился же, дурачье. На душе потеплело. Он даже улыбнулся. Санджи, нервно поджигающий восьмидесятую сигарету за вечер, искоса посмотрел на него. Френки от души крутанул бутылку. - Так-так, становится все интересней, а? Нико Робин встала сама и, переступив через указавшую на нее бутылку, подошла к плотнику. Луффи что-то бубнил насчет того, что Робин выпадает уже дважды, а это нечестно. Робин и Френки смотрели друг на друга и улыбались. Санджи показалось, что это был совсем другой поцелуй – каких тут еще не было. Более взрослый, чувственный, более откровенный, что ли. Было завидно... но, почему-то, не очень. Может, это из-за того, что они – самые взрослые члены команды. Или из-за того, что много лет заочно связывало Нико Робин и Катти Флама. Или же то, что Робин-чан своими нежными пальчиками едва не лишила Френки мужского достоинства, их так сблизило... Санджи передернуло. Но во всем сегодняшнем веселье еще чувствовался горелый привкус недавно пережитого, слишком недавно, чтобы из памяти успела стереться острота отшумевших событий. Как-никак, даже раны еще не зажили. Снова шелест, бутылка, пущенная рукой Робин, сливается в единое круглое пятно... Не может быть. Зоро разлепил глаза и воззрился на горлышко бутылки, указывающее в его сторону. Пришлось вытащить себя за шиворот из полудремы, раз теперь от него что-то требуется. Робин улыбнулась ему. - И до вас дошла очередь, мечник-сан, - она приблизилась осторожно, и Зоро, краем глаза замечая зеленого от зависти кока, потянулся ей навстречу. Тепло, мягко. Не хорошо и не плохо. Никак. И что они все раздувают из этого столько шума?.. Зато кок едва не съел свой пиджак, что не могло не порадовать. - И что теперь? – поинтересовался Зоро, когда она отстранилась. - Теперь крути. Будем надеяться, тебе повезет. Она подмигнула ему и вернулась на место, а Зоро так и не понял, был ли в ее словах подтекст, или она просто ему пожелала выбрать того, с кем ему хотелось бы целоваться. В любом случае, пожелание мимо кассы – Зоро было все равно. Он вообще не хотел ни с кем целоваться, желательно никогда. Но раз уж пошла такая пьянка... Он раскрутил бутылку и вздохнул. Ну вот... - Эй, Луффи! Отвлекись от еды, играем же! Капитан уже вытянул было руку на три метра, чтобы добраться до тарелки с сандвичами, когда Нами крепко огрела его кулаком по затылку. - Луффи, следи за игрой! Ты выпал Зоро! - Что? Правда?! – Луффи мигом оценил ситуацию и расплылся в улыбке от северного полюса до южного. – Суггеэээ! Эй, Зоро, мы с тобой теперь поцеловаться должны, а? - Типа того, - вздохнул он, и Луффи в один прыжок оказался напротив. Одной рукой придерживая шляпу, он наклонился к мечнику, весело скалясь зубастой пастью. - Круто же, правда, Зоро? Я тебе выпал! - Ага, - согласился Ророноа и привлек капитана к себе. Поцелуй получился звонким чмоком, и Луффи поскакал обратно, счастливый тем, что происходит что-то интересное. Нами вытирала слезы. Смеяться она уже не могла, только икать, улыбался Чоппер – ему пока везло. А Санджи... почувствовал тянущую под ребрами нежность. Луффи любил команду, истово и целиком. Но Зоро – особенно. И хотя он вряд ли сам отдавал себе в этом отчет, Санджи чувствовал, что между ними больше взаимопонимания. В этом он не мог соперничать с мечником. Потому что Зоро – первый. И потому что только Луффи мог охотника на пиратов сделать пиратом, и вербовка в команду такого типа, как Зоро, уже само по себе – победа... Луффи, высунув язык от усердия, раскрутил бутылку так, что та едва не улетела за борт. И не успела она замереть и позволить Санджи осознать, что, собственно, случилось, как Луффи был уже перед ним. - Крутяк, Санджи! Ты должен быть вкусным! Накаркал. Он не успел ничего возразить, как в его губы впечатались резиновые губы капитана. Упругие и настырные. Санджи с удивлением понял, что Луффи лизнул его – не из желания поцеловать всерьез, скорее, распробовать на вкус. Он машинально ответил, чуть придерживая капитанский затылок, коротко коснулся языком чужого языка... наверное, действительно много выпил. Или просто слишком настроился целоваться. Странный привкус... горьковатой резины, как если лизнуть воздушный шарик. Луффи тут же возмущенно отпрянул. - Санджи! Ахо! Твои чертовы сигареты нифига не вкусные! - Будешь еще так лезть, выдохну дым прямо в глотку, - с напускной суровостью пригрозил он, вытирая губы. Луффи разочарованно сник и, вернувшись на место, что-то бурчал о том, что Санджи ведь кок, значит, должен быть вкусным... тот его не слушал. Пришел час икс. Он сделал глубокий вдох, закрыл глаза и вытянул руку. Настал момент истины! Пусть великая сила любви ведет его руку! Бутылка закрутилась, и Санджи весь обратился в стук сердца. Нами-сан-Робин-чан-Нами-сан-Ро... Стоп. ...Санджи выронил сигарету, чувствуя, как кровь отливает от лица. - Да ни за что. Горлышко бутылки смотрело на Зоро. А Зоро сердито смотрел на него, взглядом обещая устроить семь кругов ада, словно Санджи нарочно сделал такую подлость. Но еще... на него смотрела Нами-сан. Раскрасневшаяся от алкоголя, с подозрительно блестящими глазами и очень лукавой улыбкой. Нет... Нами-сан не смотрела. Она выжидала. Она... приготовилась созерцать. - Ни за что, - тихо и абсолютно безнадежно повторил Санджи. - Что, струсил, кок? – ухмыльнулась зеленая скотина. - Захлопнись! – взревел тот. – Я просто не хочу тратить свой потрясающий талант на кого-то вроде тебя, чертов Маримо! А ты-то почему такой спокойный?! - Да мне как-то все равно, кто выпадет. Как будто я вообще хотел в этом участвовать! - Триста тысяч! – напомнила Нами и припечатала. – Це-луй-тесь! Санджи раздраженно поскрежетал зубами и решительно взял себя в руки. Триста тысяч ему жалко не было, но вот уступить этот раунд зеленому монстру, чтобы тот потом обзывал его трусом... Черта с два! «Не все еще потеряно, не все еще потеряно, не все еще потеряно» - повторял он себе, пока они тянулись друг к другу. Санджи поджал губы, Зоро закрыл глаза. Они клюнули друг друга на четверть секунды, чтобы рвануться обратно как от ожога. Санджи еще показалось, что в этот момент Нами-сан и Робин-чан отсалютовали друг другу кружками. И еще – что за этот рывок он освоил «сору». - Жуть какая, - ворчал кок и остервенело тер губы рукавом. - Аналогично, - фыркнул Зоро, глотая саке. – Что ты там мямлил про потрясающий талант? - Крути давай! Снова шелест... стоп... - Это самая жестокая, ужасная и несправедливая игра на свете! – Санджи в полнейшем отчаянии повалился на траву. – Так же не бывает... не бывает!.. - Ого! – Нами, которой выпал жребий, захлопала в ладоши. – Ха-ха, стало быть мы с тобой, да, Зоро? - От судьбы, видимо, не уйдешь, - ухмыльнулся мечник, когда сидящая рядом Нами решительно повернулась к нему. Взяв его голову за уши, она от души поцеловала Зоро в губы, под стон отчаянья Санджи и гогот Усоппа – ему, в отличие от самого видного бабника команды, сегодня действительно перепало. - Не переживай, Санджи-кун, - смилостивилась Нами, отпустив побагровевшего мечника, и ехидно добила, - если теперь тебе опять выпадет Зоро, то это будет считаться за наш непрямой поцелуй! Санджи обдумал это, и по телу пробежала волна ледяных мурашек. Он сел и помотал головой. Еще не вечер! Надо продолжать! И... Нами попался Чоппер, хихикающий и краснеющий, Чопперу попался он, Санджи, и кок уже почти в полной апатии чмокнул маленького доктора в синий нос. Чоппер вспыхнул до кончиков рогов и натянул шляпу на глаза. Когда горлышко бутылки опять указало на Зоро, Санджи отчаялся совершенно. Зоро тоже счастлив не был, хмурым взглядом сообщая, где он видел эту игру и одного дурного кока в частности. - Это нечестно, нечестно, - всхлипывал Санджи, обняв колени и раскачиваясь туда-сюда в акте протеста против столь гнусной мировой несправедливости. Нетрезвый и несчастный. Зоро понаблюдал за ним еще немного и решил, что хватит. - Да успокойся уже! – раздраженно рявкнул он. – Не собираюсь я тебя целовать, дерьмовый кок. Оглянись. Пока ты тут причитал, все уже забыли про игру. Санджи поднял голову – и мир стал сер. Нами и Робин вовсю щекотали пьяно хихикающего Чоппера, Френки с Усоппом вповалку дрыхли прямо на палубе, а Луффи уже сидел на макушке Санни и что-то напевал про острова. Санджи закусил трясущуюся губу и всхлипнул. Крупные слезы несбывшихся мужских надежд срывались с его подбородка и прожигали траву на палубе. Это было обидно. Так обидно, что хоть за борт... Зоро откинулся на спину, заложив руки под голову. - Ладно, чертов кок, будешь должен мне выпивку, и я забуду, что ты сдрейфил последний раунд. - Захлопнись, Маримо! – взвился тот. – Разве не видишь?! У меня глубокая душевная травма! - Я про то и говорю, - заметил Зоро на удивление миролюбиво. – Ставишь выпивку, а я тебе это не вспоминаю, мистер «Мне-не-может-сегодня-не-повезти!». Пинок в бок вышел какой-то вялый, хорошо если в четверть силы. - С чего вдруг такая забота? – прикуривая, уже спокойнее спросил Санджи. - Игра дурацкая, - ответил Зоро. – Самому вспоминать не хочется. Цени, пока я добрый, чертов кок. *** Ночью похолодало. Зоро, зябко ежась, сидел в «вороньем гнезде» и честно пялился в черную даль. Что уж точно было несправедливо, так это после бурной попойки отправляться в ночное дежурство. Как назло, спать не хотелось – подлые биологические часы уже настроились на дневной сон. И не сказать, чтобы ему было особенно холодно. Просто на свежем воздухе он слишком быстро трезвел, и ужас прошедшего вечера начинал давить на нервы. Он... позволил себя втянуть в это... стыд-то какой! Они же пираты! Он решительно встал. Выпивка. И горячее будет, и не так обидно. Тем более, кок ему задолжал... кстати, о последнем. Звяканье тарелок за дверью предупреждало, что на боевом посту раздражительный демон, мастер ковша и половника. Зоро почесал затылок, зевнул и вошел. Внутри горела всего одна лампа, и хозяина камбуза он увидел не сразу. Было еще непривычно от того, как много вокруг пространства. Это уже не Мерри... Санджи, закатав рукава рубашки, мыл посуду. Ну да, попойка... У кока наблюдался четкий пунктик насчет чистоты на кухне, поэтому он всегда оставался прибраться и проверить крепежи на случай сильной качки. Теперь еще и холодильник запирал, счастливчик. Только сегодня что-то он припозднился. Можно было подумать, что кок, падкий на новизну, просто ближе изучает свое новое обиталище, если бы не поникшие плечи и черная туча траура над головой. Зоро окинул его взглядом. И вот чего ему не хватает?.. Красивый же парень, хоть и придурок. Стильный, в галстуке. Знает, чем отличается свитер от джемпера, лирически курит в закат и может приготовить деликатес даже из картона. Девчонкам такие должны нравиться. Если б еще не стелился перед ними ковриком, а делал вид, что ему плевать – давно бы уже был увешан ими, как рождественская елка. А так... хоть и старается, а что-то ему патологически не везет. Вроде бы, ни одна еще не оценила. У судьбы очень коварное чувство юмора... - Все еще лелеешь свою душевную травму? Иди уже спать, чертов кок. Санджи обернулся к нему, угрюмо пыхтя сигаретой, и в этом взоре застыла квинтэссенция всей скорби мира. - Тебе чего? Ты же вроде сегодня дежуришь. - Потому и пришел. Возьму ром, там холодно. - Перебьешься, сегодня и так много выпили. Как верно заметила Нами-сан, мы теперь на мели. Припасов, что нам дали с собой в Вотер-7, хватит еще на неделю, но нас стало больше. Стоит экономить. - Говорю же, там холодно! - Значит, просто оденься теплее! – вызверился кок. – Ты же в футболке, чертов мечник! - К тому же, ты мне еще должен за тот поце... Бутылка полетела ему в голову со скоростью боевого снаряда, но Зоро легко перехватил ее в воздухе. - Так-то лучше, - оскалился он. - Не смей об этом напоминать, придурок! И закуску возьми. - Закуску? Что, Луффи сожрал не все? - Так я ему и позволил, - Санджи обернулся обратно к мойке. – Справа от тебя. Право – это где мечи, Маримо. Тот уже хотел было возмутиться, но... справа от него на барной стойке лежала коробка с онигири. Онигири. Зоро коротко вздохнул, почесал затылок, и веселость улетучилась без следа. «Ты соврал, чертов кок. Ничего там Луффи не оставил. Ты сделал их уже после попойки. Несмотря на то, что мы все вымотались и много выпили, ты остался, чтобы сделать мне паек. Знал, что я сижу в ночное. Дурачье». Как-то некстати вспомнилось... Это было ночью, в Верхнем Дворе небесного острова, когда они танцевали с волками. Его тогда еще разбудил Усопп, все боялся один пойти отлить. Потом орал что-то в кустах, Зоро примчался на выручку с катанами наперевес, но так и не понял, то ли померещилось что-то снайперу, то ли приснилось по пьяному делу. Но когда он возвращался, кока на месте уже не было. До рассвета оставалась еще пара часов, и Зоро в полудреме видел, как на другом конце поляны тот суетился, собирая всем бенто и воду в завтрашний путь. Трудоголик. Если уж озабоченный, то всем и сразу, идиот... - ...Эй, кок! Слышишь меня?! Эти парни чертовски опасные! - Беспокоишься обо мне, Маримо-кун? - Да черта с два!.. ...и этот идиот сел на Морепоезд, полный правительственных агентов, один без подкрепления. Поскольку задиру Френки и полуживого Усоппа тогда вряд ли можно было считать подкреплением... Это было совсем недавно. Все еще аукается, как после любого серьезного боя. - Если все, то проваливай на пост. - Сам бы уже проваливал спать. Никуда от тебя посуда не денется, - Зоро откупорил бутылку, сделал смачный глоток из горла и шумно выдохнул. – Ну вот, другое дело! А то поцелуи – это совсем не круто. Он обернулся, чтобы уйти, как его окликнул голос. - А ну стоять. - М? Чего тебе? Санджи затушил сигарету, закрыл воду и медленно обернулся к нему. - Скажи-ка мне, Маримо... – нервно улыбаясь, начал он, - ты что, сегодня целовался... в первый раз? Зоро нахмурился. - Даже если так, тебе какое дело? Я – не ты. У меня нет времени на всякую ерунду. - Не может быть... - Сказал же, я не трачу время на всякую ерунду! - Да ты же дрыхнешь целыми днями! - Сон полезен! А поцелуи – это дурость! - Это не дурость! Это священнодействие! - Оно и видно. Ты со своей одержимостью последние мозги растерял, – фыркнул он. Разговор Зоро не нравился. Но когда он уже попытался было выйти, кок за его спиной размазанной тенью перемахнул через барную стойку, и тяжелая нога с треском врезалась в дверь у его бока, заклинивая ее намертво. - А теперь слушай сюда, дерьма кусок, - суровым тоном раздалось за его спиной. Кок был в ярости, и вовсе не в той взбалмошной ярости, которая обычно является предвестником хорошей драки. – Мало того, что именно тебе, а не мне, сегодня выпало познать прелесть чувственных губ обеих прекрасных леди на этом корабле, так ты еще и настолько тупоголовый, что не в состоянии этого оценить! Черт тебя дери! Я не терплю тех, кто неуважительно относится к еде, дамам или к тем вещам, о которых не имеет ни малейшего представления, поэтому не смей так пренебрежительно говорить о том, чего не знаешь! - Да что там знать?! – Зоро раздраженно обернулся. – Я весь вечер только и делал, что получал представление! - Думаешь, дружеская попойка с дурацкой игрой – это потолок?! - Эй-эй! - Как же ты бесишь, невежда, - кок вырвал у него из рук бутылку и бенто, поставив их на столик рядом с ден-ден-муши, и с решительным вызовом шагнул вплотную. – Рот приоткрой, чертов мечник. - Зачем это? - Надо. И кок поцеловал его. Вполне удачно. Во многом потому, что у Зоро отпала челюсть. Зрачки стянулись в узкие точки, он ошарашено таращился прямо перед собой, пытаясь понять, что происходит. Кок целовал его. Чертов кок целовал его! Закрыв глаза, вдумчиво и тщательно, ровно дыша... чертовски... приятно... целовал. Зоро не мог понять, привычная это качка или у него и правда покруживается голова. Его по пьяному отчаянью целует эро-кок, а он... Нет. Это не отчаянье. Санджи был на диво спокоен, касался его легко и уверенно, совсем не так, как во время игры... Ясно. Вот же угораздило влипнуть! Из всех причин, по которым эро-кок мог так к нему прикасаться в здравом уме и трезвой памяти, была всего одна – тот никогда не упустит возможности доказать Зоро, что он в чем-то круче! Ророноа это понимал – сам такой же. Но это... это было за гранью его представлений об их обычных соревнованиях. Санджи не просто целовал его. Он доказывал. Уверенно и упорно. Кок посчитал, что ему брошен вызов, и сосредоточил на этом поцелуе все силы, припасенные для этой дурацкой игры... Едва только тронув тонкие губы, страх и нервозность ушли. Санджи успокоился. Он был на своем поле, где ему не было равных на этом корабле. Просыпались забытые навыки. Он вспоминал чувствительные точки: коснуться языком, погладить, дать сделать вдох – и снова погрузиться в горячую глубину рта. Губы под его губами были жесткими, голову приходилось чуть задирать, а не наклоняться, в левый бок упирались рукояти катан, а во рту у мечника был вкус алкоголя – но он приспособился быстро. Маримо не отталкивал и не отвечал, предоставив ему доступ и свободу действий, а большего Санджи не требовалось. Это была его стихия. Он целовал Зоро влажно и нежно, прислушиваясь, как тот реагирует. Мечник не реагировал. Стоял прямой как столб, закрыв глаза и нахмурившись, как во время неприятной процедуры, которую надо перетерпеть. Только прерывистое дыхание выдавало его. Санджи терся языком о его язык, гладил чуткое к ласке нёбо, и думал, что все еще пьян. Собственная выходка кружила голову, и внутри разливалось горячее чувство злорадного торжества: вот так, вот так он хотел сегодня, вот, как надо целоваться, идиоты... Зоро уже готов был признать – да, в этом кок силен. Ему-то такое умение совершенно без надобности, так что пусть Санджи радуется своей легкой победе в такой ерунде, как эта, но... Перед мысленным взором проносится: «Слушайся кока, иначе будешь голодать!». Скайпия, кок ухмыляется, заставляя его держать горящий валун на скрещенных мечах, и на нем эта жуткая розовая рубашка... Светит солнце над рингом, орут трибуны, и кок швыряет его высоко вверх – у него чертовски крепкие ноги, побитый вид, этот дурацкий мяч на голове... «Доставь нас на главный остров, кингбуль!» - кричит Санджи, крепче сжимая поводья взмыленного гиганта, и на спине Гоморры они рвутся на прорыв сквозь толпу, разрубая и разбивая здания, вырываясь на судебную площадь... Действительно. Его любимые меллорин сегодня многое упустили. Сколько раз кок начинал из-за них драку, даже там, на Эниес Лобби... А целует сейчас его. Так, как ни одну из них еще не целовал. Зоро медленно поднял руку и погрузил пальцы в эти чертовы солнечные волосы. Чуть сжал их в кулаке, выпив возмущенный стон, и обнял спину кока, удобнее наклоняя голову, осторожно пытаясь повторять за ним эти странные движения языком. Куда там за ним угонишься, но Санджи сбился, удивленно вздрогнул всем телом... Луффи, оболтус, был не прав. Черт с ними, с сигаретами. Он чертовски, чертовски вкусный... ...И увлекся так, что стало нечем дышать. Он за плечо оторвал от себя кока, захлебываясь воздухом и ошалело глядя перед собой. Санджи хмыкнул, рассматривая смятение у мечника на лице. Вдруг подумалось, что он впервые видит Зоро так близко, или просто впервые заметил, что даже брови у него зеленые. Интересно, он зеленый везде?.. От этого почему-то тянуло смеяться, и разливался жар в паху. - Что ты делаешь, черт тебя дери?! В ярость Зоро вполне можно было поверить, если бы голос не звучал с такой загадочной хрипотцой, словно в него сыпанули чуть-чуть песка. Санджи самодовольно усмехнулся, отступив на пару шагов. - Долг вернул, - ответил он. – Ну и как тебе поцелуи теперь, Маримо? Пауза. Он буквально слышал, как скрипят шестерни в мозгу у мечника. - Терпимо, - наконец, отозвался Зоро, чем плеснул масла в огонь. - Терпимо?!! – взорвался кок. – Что еще за «терпимо»?! Этот поцелуй второй в моем списке самых эротических, что б ты знал! У прекрасных леди от него кружится голова и подкашиваются ноги! А ты бесчувмф!... Зоро перехватил его за затылок и зажал рот рукой. - Тише ты! Весь корабль перебудишь! Он повернул голову и прислушался к звукам на Санни Го, а Санджи... Санджи вдруг понял, какие горячие у него руки. Ладонь, зажавшая ему рот, была мозолистой и шершавой и – да, он не ошибся, когда лизнул - соленой на вкус. Он видел, как бьется жилка на крепкой шее, как покраснели у Зоро кончики ушей. И этот испуг, что их могут застать... Кто их услышит, в самом-то деле? Корабль у них теперь большой и крепкий, можно ни о чем не волноваться. Но Зоро волнуется. Да он же... в самом деле... вне всяких сомнений... Санджи медленно убрал его руки от своего лица, отступил назад и вытащил сигарету, хрустко покручивая ее между пальцами. - Эй, Зоро. - Кажется, спят. Ну и истерику ты закатил, чертов кок... - Зоро. - М? Чего? - Ты возбужден. Мечник удивленно глянул на Санджи, потом перевел взгляд вниз. - Вот черт! Ублюдок! – перст побагровевшего Зоро ткнулся ему в грудь. – Это все из-за тебя! Санджи от неожиданности подавился дымом. - Мне это считать комплиментом или оскорблением, чертов Маримо?! - А мне почем знать?! Кто тебя просил, а?! Дерьмо... вот же ж... дурацкое ощущение! - Д-дурацкое?! - Да, - Зоро шумно выдохнул. – Мне дежурить, а теперь это еще... отвлекает. - Маримо, - тихо позвал Санджи, игнорируя вопль всех внутренних систем о том, что ему совершенно не нужно это спрашивать, - позволь поинтересоваться... ты что, ни разу... в смысле... и как ты с ним справлялся раньше? - Силой воли! – с убийственной суровостью заявил тот. Приехали. Зоро пышет таким честным пафосом, что Санджи не знает, смеяться ему или плакать. Зоро же выглядит вполне как обычно, разве что чуть более раздосадован и залиты румянцем скулы и шея. Мечник, владеющий санторью, охотник на пиратов, ага, гроза морей... И вот этот вот олух считает эрекцию досадной помехой, отвлекающей от более важных дел. Поспать, например. Санджи затянулся и выдохнул облако в потолок. Ему было смешно. - Бедный-бедный Маримо... - Почему это? – резко насупился тот. - Потому что, господин будущий величайший мечник, ты пустоголовый невежда. Тренировать свое тело, и при этом не считаться с его потребностями – верх идиотизма. - Чушь не мели! Я ем и сплю! - Угу. И ни разу не дрочил. - ЧЕГО?! – вспыхнул тот, спиной вжимаясь в дверь. – Т-ты... ты о чем вообще?! - Ну вот, о чем и речь, - Санджи ввинтил сигарету в пепельницу, подошел ближе и без зазрения совести прижал руку Зоро между ног. От горла до паха прокатилась горячая дрожь, раскаленным ядром возбуждения падая в низ живота, мурашки прошелестели по спине. Твердый... Санджи понимал, что переходит черту. Это было опасно, и явно лишнее, но... Он одним крепким поцелуем возбудил Ророноа Зоро, и ему до одури нравился этот багрянец на щеках у Маримо, его потрясенный и ошалевший взгляд. Словно и в шоке он, и растерян, и хочет оттолкнуть... и не хочет. И тянуло проверить, что он может сделать еще. Санджи чувствовал себя всемогущим. Ему хотелось смущать этого самодовольного придурка, чтобы тот растерял весь свой хваленый самоконтроль, даже если для этого придется открыть ему целый мир чувственных наслаждений... - Эй, чертов кок... – Зоро, рвано дыша, смотрел на него в упор. – Ты что... задумал?! - Расслабься, идиот. И заткнись. Кто бы знал, что ты в этом такая бестолочь... - Издеваешься, эро-кок?! Спутал меня со своими меллорин?! - Если бы... – Санджи усмехнулся и в доказательство погладил его, очертив контуры пальцами и ощущая под ладонью далеко не дамскую твердость. Он чувствовал такое вселенское превосходство над Зоро, что это было сродни какой-то снисходительной нежности. Санджи трясло от того, что он делал, и от того, что еще только собирался делать. От предвкушения того, что сейчас будет с Зоро, бросало в жар. Его заводила эта трогательная невинность. Хотелось услышать, как Зоро стонет. Хотелось увидеть, как он кончает. Редчайшее зрелище. Сверхновое, невиданное никем и никогда. Санджи до края переполнило это томительное предчувствие, скручиваясь в паху раскаленной пружиной, отчего он готов был воспарить над Санни Го как воздушный змей... Это звучало знакомо, но ему было плевать. - Хватит! – рука мечника сжала его плечо, недвусмысленно предупреждая, что за этим последует грубость. – Прекращай. Мне это не нравится. - Уверен? И он двинул пальцами, нежно и чувственно погладив по всей длине, отчего Зоро крепко схватил его за плечи, но... все-таки не оттолкнул. Слишком много чувств свалилось разом, и, похоже, он определился, нравится ему происходящее или нет. Зоро хмурился, часто дыша, и вглядывался в его лицо с такой серьезностью, словно пытался прочесть на незнакомом языке свою судьбу. Санджи двигал рукой, еще и еще, заставляя Зоро шипеть сквозь зубы. Ему очень хотелось, чтобы Ророноа потерялся. Хотелось, чтобы он сошел с ума. - Ты сейчас очень милый, Маримо, - тихо сказал Санджи, мазнув губами по горячей скуле. - Эй-эй, не зазнавайся, ты!.. - Заткнись, - просто фыркнул он и как с моста прыгнул – оттянув пояс штанов, нырнул рукой вниз и сжал гладкий горячий ствол. Природа Зоро не обидела... – Следи за рукой. И как это получилось? Он был сильно пьян. Он ловил кайф от того, как Зоро, закрыв глаза, дышал ему в шею, что чуть погодя уже не мог задавить приглушенные стоны. Как дергался навстречу его руке, так неприкрыто требуя больше. И когда потом уверенная рука, по пути расстегнув пуговицы рубашки, коснулась ширинки брюк Санджи, тот, вздрогнув, остро понял, насколько же сильно этого хочет. Насколько сильно он влип. Зоро довольно оскалился. - А сам-то... - Заткнись! Но тот руку не убрал, потянулся к ремню: - Эй, кок... вместе, а?.. принцип я, кажется, просек... Звякнула пряжка, зажужжала молния, оттянулась резинка белья – и мечник обхватил его так, что в глазах потемнело. Он задвигал рукой, грубо и сильно. Ладонь у Зоро была большая, мозолистая, и такая горячая, что Санджи не выдержал, застонал в голос. - Чертов Маримо... это тебе не состязание, кто кого!.. - А что? Звучит неплохо. - Чтоб тебя... Санджи, краснея, упрямо закусил нижнюю губу, наверстывая темп, выгибая узкую поясницу навстречу чужой руке. Зоро широко усмехнулся. Такой бесстыдный, раскрасневшийся кок возбуждал его. Он и не представлял, что этот лощеный хмырь бывает таким... Герой-любовник, да? Выдержки никакой, и в этом ему Зоро даст сто очков вперед! Он-то терпеть умеет, сколько раз приходилось. А этот гормональный сгусток уже готов взорваться от первого прикосновения. Совсем изголодался, бедняга... Черт, какой же он... красивый сейчас... Санджи встретился с ним мутным взглядом, Зоро потянулся вперед и поцеловал его. Кок не отпрянул. Уже не мог. Поймал его язык, потерся своим, сдавленно застонал в губы. Какой... сексуальный голос... Вот так. Как же... потрясающе... хорошо... Мечник ускорил движения рукой, чувствуя, как Санджи отзывается, как возмущенно разрывает поцелуй, хрипя: - Зоро... нет, я скоро... - Да... давай же, чертов кок... - Черта с два я тебе проиграю, Маримо!.. И вдруг укусил его в шею, посылая горячий разряд прямо в пах. Ророноа вздрогнул от неожиданности, а место укуса уже зализывал мокрый язык, и выше, за ухом... Зоро дернулся раз, еще раз. - Ах, черт! Нечестно, я сейчас... - Сейчас... Зоро затрясся в сладостной судороге, сжав зубы и выплескиваясь досуха коку на руку и на живот. Санджи вжался лицом ему в плечо, глуша громкий стон, и Зоро прижал его к себе, вбирая всем телом его горячую дрожь. Сколько прошло времени, он не знал. Они приходили в себя медленно и неохотно, тяжело дыша. Все еще касаясь друг друга. Санджи дышал взахлеб, его волосы слиплись от пота. Зоро обнимал его второй рукой, понимая, что на нижних регионах внимание лучше не акцентировать. Внизу живота сладко и тепло тянуло, двигаться было лень и безжалостно хотелось спать. - И только посмей сказать... что это было терпимо... Маримо... – выхрипел Санджи ему в плечо, когда вспомнил, как выделывать языком членораздельные фразы. - Это было... нормально... чертов кок... - Что б тебя... – тот оттолкнулся, привел себя в порядок и закурил, слушая, как Зоро, уже одевшийся, моет руки. – Тебе совершенно чужды тонкости, Маримо. Проваливай уже на свое дежурство. Приступ оголтелой храбрости прошел, и у Санджи пылали уши. Зоро вздохнул, сгребая коробку и ром. Завтра поймет, что наделал, и будет бояться показаться ему на глаза. - Эй. Не знаю насчет тонкостей, но что ты плел там насчет потрясающего таланта – это все чушь, если курить не бросишь. Хорошо, но... горько. Для кока, так озабоченного вкусом еды, это как-то совсем не круто. Санджи обернулся к нему, но слова скомкались в глотке – от широкой ухмылки Зоро ему стало не по себе. - А еще, чертов кок, я тебя сделал. - Н-ничего подобного, Маримо! – взвился Санджи, краснея до корней волос. – У нас ничья! - Ага, - легко согласился мечник и с заметным удовольствием потянулся до хруста в спине. – А для обладателя таких выдающихся талантов ничья с дилетантом – это проигрыш, эро-кок! Так что я тебя сделал. - Заткнись! Это все потому, что я пьян, дерьмовый Маримо! В следующий раз я точно выиграю! И как-то так получилось, что Зоро оказался напротив, и его терпкий запах... слишком близко... - Еще посмотрим! – и губы Зоро с грубоватой решимостью впились в его рот. Санджи уже в который раз за вечер превратился в сплошной стук сердца, заглушивший все прочие звуки. А мечник делает успехи... черт бы его побрал... – Я быстро учусь! Так что не загадывай, кто кого. Санджи еще стоял в полном шоке, когда Зоро ушел. Потом разозлился и раздавил сигарету, прижав кулак к пылающим губам. Чертов Маримо! В следующий раз он его точно... ...В следующий раз. Следующий. Раз. Его бросило в дрожь, и в паху снова сладко заныло. Но главное – от вселенской скорби не осталось и следа. Хотел целоваться, да? Хотел, чтобы сегодня тебе повезло? Получай! Они дважды выпадали сегодня друг другу. Зеленый придурок наверняка решит, что это судьба. Санджи не собирался верить в это, и завтра придется расплачиваться по полной, но, в общем-то... если смотреть правде в глаза... может, судьба – не такая уж несправедливая штука. Хотя у нее очень коварное чувство юмора.