***
Прошла пара дней с того дня и я уже почти совсем забыл о том происшествии. То было утро субботы, и мы с Элис сидели у телевизора, смотря какую-то старую комедию. Я смотрел на экран, не особо разбирая, что там вообще происходит, но какая-то доля удовольствия в этом занятии все же была. В какой-то момент мне пришлось оставить своего компаньона, чтобы сходить справить нужду, а заодно зайти на кухню и немного пожрать. С первым проблем практически не возникло, а вот во время еды мне вновь стало не очень хорошо, так что полноценно поесть мне не удалось, и я вернулся в комнату в несколько удрученном расположении духа. Стоило мне усесться на свое место на диване рядом с Элис и прижаться к ее ноге, чтобы почувствовать некоторое облегчение и успокоение от ощущения родного существа рядом с собой, как с улицы раздался протяжный кошачий крик. Таких звуков мне раньше слышать не приходилось, этот громкий, громкий скорбный ор, словно исходил из холодного призрачного мира, и предвещал собой лишь нечто недоброе… Я быстро поднялся на ноги и прыгнул на подоконник, надеясь увидеть кошку, издавшую этот жуткий крик, но двор был пуст… В мое сердце закрался странный, вроде бы ничем не обоснованный, необузданный страх, от которого избавиться никак не удавалось, и весь тот день я провел, ощущая странный тихий ужас, который никак не хотел покидать мою душу.***
Неделю спустя я вновь увидел черного кота, который на сей раз бродил под нашими окнами. Мертвая пыльная кожа, покрытая порядком поредевшим мехом, казалось, вовсе не содержала под собой мышц, а если таковые хоть в какой-то мере и наличествовали, то были настолько иссохшими и сгнившими, что уже не могли называться мускулами, а лишь истлевшей плотью. Шкура же, покрывавшая это ужасающее тело, казалось, пролежала на каком-то пыльном старом чердаке не один десяток лет, подверженная всем прелестям нахождения в этом глухом, затхлом, грязном и не особо защищенном от внешних воздействий месте. Пустые глазницы существа, выделяющиеся на этой тленной шкуре, вновь привлекли мое внимание, вызвав во мне чувство неосознанного мощного страха. И я вновь, как в предыдущий раз, наблюдал сухие белые кости, проглядывающие через прорехи в таком неприглядном черном мехе и истлевшей коже. Однако теперь существо это было ко мне ближе, чем в первый раз и мне представилась возможность получше его рассмотреть… При каждом его шаге я видел, как движутся кости скелета под, недостаточно хорошо его облегающей, тленной шкурой. Затем, внезапно заметив, что я наблюдаю за ним, существо воззрилось на меня своими пустыми глазницами, от чего кровь в моих жилах мгновенно застыла. Словно сама смерть вглядывалась в меня через два этих пугающих черных отверстия, через две пустые дыры, ведущие в пустой же, вероятнее всего, череп. Я же отважно глядел в эти пустые глазницы, словно бросая вызов этому существу, сам толком при этом, не зная, что делаю и не сошел ли я с ума, раз мне видятся такие странные вещи? И вот, в какой-то момент, это существо просто взяло и, не производя и звука, удалилось, оставив меня размышлять над произошедшим.***
Одной из тихих летних ночей Элис сидела в кресле и, закутавшись в теплое одеяло, читала при свете настольной лампы Брема Стокера. Я уютно устроился в ее ногах, тихо дремля, прислушиваясь к спокойному дыханию своего друга. Мысли мои были в тот момент далеко, и умиротворение и тепло, окутывавшие мое больное тело, постепенно увлекали меня в страну снов, как вдруг из прихожей донесся странный звук: кто-то скребся в нашу дверь прямо возле порога. Я соскочил на пол, ощутив подушечками лап холодный паркет, и быстро зашагал по направлению к двери. Достигнув своей цели, я стал прислушиваться к непрекращающемуся тихому царапанью, доносящемуся с той стороны двери. Я стал принюхиваться, надеясь различить запах, исходящий от того, кто находится по ту сторону двери, но тщетно – складывалось ощущение, что там никого вовсе не было, ведь если бы там было бы некое живое существо, его запах, пусть и не значительный, едва различимый, проник бы даже сквозь закрытую дверь и я смог бы его почувствовать. Вдруг странная мысль поразила мое сознание: «Я бы почувствовал запах ЖИВОГО существа даже через закрытую дверь, не значит ли это, что тот, кто скребется сейчас снаружи, таковым не является?» Мысль о том, что это создание подобралось так близко и уже практически «стучится в мою дверь» заставила все внутри похолодеть, однако, весь остаток ночи я провел, ожидая всего чего угодно, и даже когда скрежет прекратился, не я уходил со своего поста.***
С того дня я постоянно ощущал присутствие чего-то недоброго в опасной близости от себя. Казалось, стоит только оставить открытым окно или дверь, и это создание проникнет в дом и доберется до меня, а так же, возможно, до Элис тоже. Периодически меня охватывали приступы самой настоящей паники, и я ощущал себя мышью, загнанной в угол. Когда Элис слушала «Death on two legs» группы «Queen», мне становилось как никогда не по себе; в такие времена я словно ощущал неизбежность встречи с существом, постоянно рыскающим неподалеку от нашего дома. В моей памяти мгновенно всплывало это лицо кошачьего скелета, покрытого плохо сохранившейся, шкурой, сквозь прорехи в которой, виднелись кости черепа. Кровь холодела в моих жилах, и жить хотелось как никогда раньше… Дни шли за днями, недели за неделями, мое состояние становилось всё более плачевным. Мне становилось всё хуже и с каждым днем, я ощущал, как сил у меня остается всё меньше, а это существо начало появляться всё чаще. В какой-то момент я к своему ужасу обнаружил, что оно практически не отходит от нашей квартиры, то скитаясь под ее окнами, то карауля под дверью. Чувство обреченности, неизбежности встречи с этим адским созданием переполняло мою душу, даже когда я стал совсем плох, и сил моих не осталось почти ни на что. В один прекрасный день меня понесли к ветеринару. Это было очень странным ощущением: с одной стороны я сознавал, что этот поход может спасти мою жизнь, с другой я ощущал то, что это существо, находящееся рядом с моим домом, скорее всего последует за мной и, настигнет, когда я покину свое убежище… Однако мои опасения оказались тщетны: адское создание, обладающее внешностью почти полностью истлевшего кошачьего трупа не набросилось на меня, как только я покинул квартиру… Оно последовало за мной! Мы шли по улицам города, и я не ощущал при этом страха перед городским шумом, людьми, машинами и собаками – я ощущал себя слишком плохо для этого. Но неотрывно шагающий в непосредственной близости от нас кошачий скелет, покрытый пыльной черной шкурой, полной дыр в ней, наводил на меня чувство тревоги и даже легкой паники. Оно, словно нечто зловещее двигалось рядом с нами, не отставало ни на шаг. Пустые глазницы периодически воззрялись на меня, и во взгляде этих пустых дыр мне мерещилось какое-то недоброе предвкушение.***
Мы прибыли в ветеринарную клинику, где меня тут же осмотрели и поставили странный, непонятный мне диагноз. Существа рядом не было и я уже начал было надеяться на лучшее, несмотря на то, что на глаза Элис навернулись слезы. И вдруг я обнаружил его совсем рядом с собой. Могильный холод исходил от этого создания, пустые глазницы смотрели прямо на меня, порядком истлевшая шкура, казалось, пахла самой смертью. Чем-то зловещим и мертвенным разило от этого мрачного черного существа, от самого его присутствия. Элис удалилась, оставив меня одного на ветеринарном столе. Кошачий скелет приблизился вплотную ко мне, кладя свою костлявую, покрытую тленной шерстью холодную лапу на мою лапу и в этот момент я ощущаю укол. Неотрывно смотрю в пустые глазницы, словно ожидая чего-то пугающего, но ощущаю лишь что-то вроде умиротворения, постепенно охватывающего меня. В какой-то момент вперед глазами все начинает погружаться в густой непроглядный туман, и я ощущаю, что мне просто невыносимо хочется спать…***
Открываю глаза и вновь вижу перед собой это существо… Странное ощущение отсутствия каких-либо чувств наполняет меня. Перевожу свой взгляд вбок и обнаруживаю… свое собственное тело… Паника охватывает меня: я мертв! Оно все-таки добралось до меня! Я покинул стены своего дома, и оно достало-таки меня… Резко сорвавшись с места, преодолеваю пределы ветеринарного кабинета и устремляюсь в коридор, где обнаруживаю плачущую Элис. При виде этой картины я опешил и застыл на месте как вкопанный. Странно было видеть ее сейчас, будучи призраком и сознавать, что мне больше никогда не удастся прыгнуть к ней на руки и ощутить, как она гладит мою мягкую длинную шерсть. Спустя мгновение ко мне присоединилось черное существо, бросившее на меня взгляд двух пустых глазниц, словно говоря: пришла пора оставить все это в прошлом. - Тебе не ни за что не удалось бы проникнуть в дом... – с неопределенной интонацией сказал я, глядя на тихо скулящую Элис, сидящую на стуле в коридоре. - Ты ошибаешься. Я сделал бы это, когда пришло бы время – ты был обречен, и ты сам это знаешь. Ведь не мог же кот вроде тебя существовать в таком состоянии вечно. – Усмешка послышалась в этом холодном голосе. Я промолчал в ответ, быстро зашагав прочь из ветеринарной клиники, не желая видеть Элис и в таком ужасном состоянии, как и не желая видеть, как ей отдадут мое мертвое тело.***
Выйдя на улицу же, я почувствовал себя несколько лучше: пусть я больше и не мог ощущать легкого свежего летнего ветерка, тепла солнца и твердой почвы под ногами, передвигаясь скорее повинуясь инстинкту, чем из физической необходимости, все же вид мира, продолжающего жить полноценной жизнью и отсутствие боли и адской слабости радовали меня. - И куда же ты собираешься идти в одиночку? – внезапно раздался позади меня знакомый голос, когда я удалился на приличное расстояние от дверей клиники. – Уж не хочешь ли ты остаться призраком в этом мире и хорошенько попугать своих живых друзей? – за этим риторическим вопросом последовал смешок, столь не вяжущийся с холодным голосом говорившего. – Идем, нам предстоит долгий путь. Я счел слова четвероногой Смерти весьма разумными – не место дохлому коту в мире живых – и последовал за этим существом, размышляя над тем, что еще утром не мог и предположить, что именно сегодня все закончится и закончится так неожиданно.