За день до этого.
Я, как обычно, сижу в университетской кафешке за угловым столиком. Одна. Из одногруппников ко мне даже никто не решил подсаживаться, потому как в разговоре я все равно никогда не принимаю участия, погружаясь с головой в учебник. И даже не потому, что ботан или заучка, а потому что мне просто неинтересны их разговоры о тачках, шмотках или кто, с кем, где и когда переспал, и в каких позах. Когда слышится шаркашающий звук, я поднимаю голову и вижу парня, садящегося за мой столик. А как же вежливое «можно присесть?», чтобы я с чистой совестью могла послать его. – Что читаешь? – спрашивает он, откидывая челку назад. Что за бабский жест вообще, я не понимаю? Гей, если только. – Про строение человеческого тела. Изнутри, – ну, давай, вздрогни и свали отсюда. Или про кишки хочешь послушать? – И как, интересно? – просто сказочный идиот. Он, видимо, уловив мой взгляд «а-ля ты дебил?» представляется: – Я, кстати, Марк. С журфака, может, слышала? – ну, конечно, Марк – звезда с «журфак». – Не слышала, – не поднимая глаз от учебника, резко отвечаю я. Умри. Свали отсюда. Сделай что угодно, только в покое меня оставь уже. – А тебя как зовут? Ты забыла представиться, – он заказывает у подошедшего официанта пирожное и два мохито. Удивительно, правда? Кафе студенческое, а алкогольные напитки продают без проблем. Правильно, вдруг у студентов похмелье или лекция тяжелая. А тут выпил – и два часа прошли как в раю. Когда официантка приносит заказ, не забыв улыбнуться парню, он не обращает на нее никакого внимания. А жаль. Со мной точно без вариантов. – У меня прекрасная память, – ну, если он и сейчас намека не поймет, то это финиш. Улыбка медленно сползает с его лица, но он держится молодцом. Респект тебе и уважуха, чувак. А теперь сгинь. – Это тебе, – он пододвигает мне пирожное с клубничкой наверху и бокал мохито. Окей, он не уходит, уйду я. Достав кошелек, я кладу деньги за свой кофе и чизкейк и уже встаю, как он хватает меня за руку. – Ты куда? Останься, я оплачу, – Господи, неужели так сложно напрячь свои извилины? Или, может, мне сыграть в лотерею и выиграть тебе бесплатный купон в очередь за раздачей мозгов? – За свой заказ я в состоянии расплатиться сама. А в компании не нуждаюсь, тем более такой, – я смеряю его презрительным взглядом и пытаюсь вырвать руку. – Да че ты как сука-то себя ведешь? С тобой нормально познакомиться захотели, а ты строишь из себя цацу, – ехидно улыбается он. Да пошел ты, знаю я таких. Когда мне снова не удалось вырвать руку из его захвата, свободной рукой я уже собираюсь двинуть ему кулаком в челюсть или накрайняк залепить пощечину. Не знаю, как так получилось, но он уворачивается, и я прохожусь ногтями прямо по его симпатичному фейсу, слегка подпортив ему товарный вид. – Блять, – вскрикивает он и прижимает ладонь к щеке, потирая ее. – Не «блять», а приличная девушка, – говорю я и, взяв бокал с мохито, выливаю ему на голову, смотря, как прохладная жидкость неприятно стекает с его лица за шиворот, а кусочек лайма держится на голове. – Так, для дезинфекции. Будь здоров, Марк – звезда «журфак», – говорю я и, взяв сумку, выхожу из кафе, усмехнувшись. Озабоченный кретин, сам виноват. Нужно знать, к кому стоит подбивать клинья, а кого – обходить стороной.***
От университетского кафе до института – минут десять пешком. За то время, пока парень идет от него, попутно отряхиваясь, как собака, от неприятных липких ощущений на голове и теле, он ловит на себе взгляды прохожих, в особенности, девушек. Нет, он привык, конечно, к вниманию, но скорее к восхищенному, чем насмешливому. Все эти смешки выводят его из себя. А все эта истеричная дура... У входа в институт он прикуривает сигарету и останавливается. – А ты че такой мокрый, как курица после дождя? – сзади его хлопают по плечу и на него уставляется его одногруппник, а по совместительству – лучший друг. Подняв солнцезащитные очки на голову, он усмехается и еле сдерживается от смеха, смотря на друга. – Да пошел ты, урод. Это все из-за одной овцы с комплексом неполноценности. Или недотраха, что скорее всего, – он прикладывает ладонь к щеке с боевым «раскрасом». – Неужели нашему альфа-самцу отказала какая-то баба? Быть не может, – блондин театрально ужасается и начинает ржать, после подняв руки в примирительном жесте. – Да говорю: истеричка какая-то. Строит из себя непонятно кого, хотя фигура так себе, и грудь еле двоечку натянет, – возмущенно размахивает руками парень. – Ну, ударчик у нее хороший. Как звать-то хоть недотрогу? – спрашивает блондин и облокачивается о белую каменную колонну, осматривая снизу-вверх проходящих девушек и подмигивая некоторым из них. – Да черт ее знает, даже имени не сказала. В учебник только свой пялилась и предлагала поговорить о строении человеческих органов изнутри, – юноша морщится. – Они там походу с юридического все двинутые на голову. Насмотрятся трупов своих, а с живыми людьми и поговорить потом нормально не могут. – Ничего ты не понимаешь, это же интересный экземпляр, – блондин закидывает темноволосому парню руку на плечо и продолжает: – Таких уламывать интереснее. Чуть напряжнее, но интереснее, поверь мне. – Ну-ну, попробуй, – скептически отвечает юноша, – если она тебе не оторвет нахрен все «достоинства» и отличия мужского тела от женского, – язвит второй, на что получает лишь усмешку. – Не боись, прорвемся. Пойдем, покажешь мне эту цыпу, – довольно мурлычет блондин, а на его губах расплывается довольная улыбка, как у мартовского кота. После этого они заходят в здание.***
– Даш, нельзя быть такой циничной, – говорит мне заплаканная Юля, шмыгая носом и приложив к щеке ладонь, – ты ведь его даже не знаешь, – качает головой, на что я лишь раздраженно фыркаю, выпуская в прохладный воздух кольцами сигаретный дым. Еще одна дура нашлась, которая, даже не задумываясь ни на секунду, бросилась в постель к какому-то парню, чье имя я пропустила мимо ушей. Неинтересно. – Стоп, Спицына, – перебиваю я девушку, которая уже успела открыть рот, чтобы что-то добавить. – Ты знала, что он бабник? – в ответ – кивок. – Ты знала, что он трахнет тебя, а на следующее утро прогонит? – кивает, снова шмыгнув носом. – Тогда какого черта ты полезла туда? Недотрах? – Просто, – начинает лепетать та, – я думала, что могу его изменить. Типа я та единственная, – я лишь тушу сигарету и прохожу мимо нее. Противно. Тупые бабы, как можно быть такими наивными? – Даш? – окликает меня одногруппница, а я лишь бросаю: – Может, теперь ты снимешь розовые очки и начнешь думать головой, – и ухожу. Внутри меня ничего не ёкнуло. Каждый день ко мне подходит какая-нибудь девушка в надежде услышать от меня слова утешения, что они вот такие вот брошенки, а все парни – козлы. Зная о сущности парней не понаслышке, я стала придерживаться принципа «в постель только с мужем». Да, может, я слишком наивна, считая, что найду такого принца на белом коне, но мне все равно. Не подпускаю парней к себе и на пушечный выстрел, ибо дай им палец – они руку откусят, даже не подавившись. Сейчас все они такие пошли: развратные, пошлые и тупые, как ни крути. Вспоминаю того Марка, или как его там, и довольно усмехаюсь, посмотрев на свои ногти, которыми я располосовала ему лицо, и, заправив выбившуюся из пучка прядь светлых волос, захожу в здание библиотеки. Надо бы поискать материал для курсовой по уголовно-исполнительному праву. Прохожу мимо стеллажей, возле которых что только не творится: какая-то парочка стоит и нагло целуется, чуть ли не заглатывая друг друга по самые гланды; какие-то ботанки, наверное, с ВМК собирают уроненные на пол бумажки со схемами и формулами; кто-то просто стоит и болтает – тоже мне нашли лавочку, только семечек не хватает; кто-то просто ищет книги. – Эй ты, в синей юбке и на каблуках, – слышу хриплый голос, доносящийся с другого конца коридора. Смотрю по сторонам: в синей юбке только я. Останавливаюсь и поворачиваюсь, смотря на приближающегося ко мне светловолосого парня, которого девушки провожают пожирающим взглядом. Одет хуже некуда: голубая рубашка навыпуск, да еще и расстегнута, слегка обнажая грудь, черные зауженные джинсы – можно я начну сомневаться в его ориентации, пожалуйста? – Что? – скрестив руки на груди и перенеся вес на праву ногу, спрашиваю стальным тоном я. – Ты Даша? – Смотря, кто ее спрашивает, – пожимаю плечами. – Антон, – его губы расплываются в улыбке, и он смотрит на меня с каким-то ожиданием, а я лишь изгибаю бровь в удивлении. Парень напрягается и, раздраженно выдохнув, говорит: – Прохоров. Антон Прохоров, – и уставляется на меня, видимо, ожидая какой-то реакции. Что ж, ждешь – получай. – Тот самый Антон? – театрально прикладываю руки к губам и широко открываю глаза. – Именно, – довольно усмехается он и кивает. – А, собственно, какой «тот самый»? – спрашиваю я уже более серьезным тоном, пытаясь не заржать. Мальчик, видимо, относится к тем самым ребятам, которых хотят все бабы. Неинтересно. Приелись такие. На сегодня хватит с меня слащавых малолеток с журфака. Не знаю, с какого факультета он, но, думаю, что с химического. Видимо, наваял такую гремучую смесь на лабораторной, что там все взорвалось к чертям, включая его прическу. Расчесался бы, что ли. Ах да, это же мейнстрим такой. Фыркаю и, с легкость развернувшись, уже собираюсь направиться к стеллажу с учебниками по уголовному праву, как вдруг меня хватают за руку. Они издеваются сегодня? У них что, обострение? Решили устроить флэшмоб «Достать Ларину»? Что ж, у вас это неплохо получается, ребят, вы на правильно пути. Медленно поворачиваю к нему голову и рявкаю: – Конечность свою убрал от меня, если здоровья второго нет, – на что он усмехается и говорит: – Тут придется поработать подольше, чем я думал, – и с усмешкой смотрит на меня. – Слушай, Антон, – вырываю руку из его хватки, – без понятия, что тебе от меня надо, но поработай лучше над собой. Пока. Надеюсь, не до встречи, – и уже ускоряю шаг. Жаль, что на высоченных каблуках это сделать не так-то просто. – Даш, – слышу его голос рядом с собой. Господи, какой же утомительный тип. Раздраженно поднимаю глаза к потолку и, не сбавляя темп, обрываю его следующие слова: – Даш, Даш, что ж ты все дашкаешь? Пластинку заело? Или слово новое выучил и тебе понравилось? – надеюсь, теперь отвалишь. – Может, ты мне тоже расскажешь про строение человеческого тела изнутри? – говорит юноша, а я замираю. Видимо, тот придурок, которого я отмудохала в кафе, успел поделиться со всеми своим успехом. – Может, я тебе расскажу, что за употребление алкоголя несовершеннолетних отправляют в детскую комнату милиции? – огрызаюсь я. Ты тупой или как? Не понимаешь, что мне не до тебя? – А, может, все-таки попрактикуем твои знания на практике? – чувствую, как он приобнимает меня за плечо. – Мальчик, – останавливаюсь, – меня так клеили в пятом классе, так что не прокатит. Отвали. Что непонятного? Может, смс-ку написать, чтоб до тебя дошло наконец? – парень меняется в лице, уставившись на меня озадаченным взглядом. Надо же, осознал, наверное. Однако следующий его вопрос повергает меня в шок. – Ты что, лесб? – Что? – смотрю на него потупленным взглядом. Простите, в каком из моих слов он услышал: «мне нравятся девочки»? Тупень. Что и требовалось доказать. – Ну, не ведешься на меня, – Антон пожимает плечами, а я пропускаю смешок и щелкаю у него пальцами перед носом. – Мальчик, ало, спустись с небес на землю. На такого, как ты, – с презрением морщусь, – ведутся только тупые шлюхи. Или просто тупые бабы. А нормальные девушки с принципами, вроде меня, – тыкаю себя пальцем в грудь, – не для таких недоразвитых, как ты, – все. Достал. Ухожу. Если подойдет еще раз, я просто располосую ему лицо, как и тому придурку. – Даш, стой, – он перегоняет меня и преграждает дальнейший путь. Шумно вздыхаю, сжав руки в кулаки. – Что еще? – сквозь зубы произношу я. – Ты не понял, что ты меня утомил? А еще я не располагаю свободным временем, чтобы тратить его на типа, как Антон Прохоров. Все, отвянь, – хочу пройти мимо, как он кладет руку мне на плечо и сжимает с силой, отчего я морщусь. Совсем мудак, не пойму? – А ты не похожа на других, – вижу, как в его глазах плещется интерес. – Я бы был не против переспать с тобой. Таких у меня еще не было, – вот баран. Закрываю глаза на пару секунд и шумно вздыхаю. Окей. – Значит, секса хочешь? – спрашиваю я. – Именно, – довольно говорит Антон, кивнув головой и ослабив хватку. – Не против? – Конечно, нет, – лукаво улыбаюсь я, видя, как юноша довольно усмехается. – Но для начала сходим в ЗАГС, – резко возвращаю его в реальность, пока он окончательно не раздел меня и не отымел во все дыры. Дурень. Теперь отвалишь? Вырываюсь и прохожу мимо, задев его плечом. Честно, случайно. А, может, и нет. Кто знает. Однако этот Антон не так прост. Быстро ретировавшись, юноша снова обгоняет меня и встает передо мной на одно колено, заставляя остановиться и уставиться на него потупленным взглядом. – Даша, – громко говорит Прохоров, а вокруг нас уже успела собраться толпа зевак. Бесят, – выходи за меня, – и протягивает мне руку. Ты головой вообще думаешь, Антошенька? Я же не такая тупая, как ты думаешь. Хочешь поиграть? Окей, давай. – Я согласна, – отвечаю я, подав ему руку и самодовольно усмехнувшись. Ты еще не знаешь, с кем связался. Я не такая тупая, пусть даже и блондинка – тупые стереотипы.