Мечтать не вредно...

      Прошло несколько месяцев после того, как в мою жизнь внезапно ворвался один пират, перевернув в ней все с ног на голову. Даже погода в последнее время, казалось, сошла с ума. Несмотря на то, что лето давно вступило в свои права, удушливая жара то и дело сменялась проливными дождями и ураганами. Вот и сейчас в небе зависли низкие, тяжелые стальные тучи, готовые в любой момент обрушить на землю потоки воды.       Я неторопливо брела по выученным наизусть тропинкам, с удовольствием вдыхая свежий, насыщенный озоном воздух. После того, как Трафальгар вернулся в свой мир, посещение парка превратилось для меня в навязчивую идею. День за днем я возвращалась на поляну за живой изгородью, а после часами просиживала в старой обшарпанной беседке возле пруда. Чего я ждала? Ответа на это у меня не было, но слова пирата, сказанные напоследок, никак не шли из головы.       Хоть я и дала себе слово не жалеть о сделанном выборе, червячок сомнения то и дело забирался в мою голову и, как следует заточенными зубками, старательно грыз изнутри. В такие моменты я уходила в себя, что, разумеется, сказывалось как на общении с родными и друзьями, так и на работе. Начальник даже предложил мне внеочередной отпуск — отдохнуть, развеяться. Но вместо этого, я, наоборот, с головой ушла в работу, утомляя себя до такой степени, чтобы не оставалось сил на самоистязания и меланхолию.       Душевного равновесия не прибавляла и постоянная нервозность. Порванный рюкзак и вещи, что носил Трафальгар, я забрала с собой и избавилась от них при первой же возможности, но еще долго дергалась, опасаясь, что в мою квартиру вот-вот ворвется отряд ОМОНа в поисках этого маньячины, однако никто так и не пришел. Более того само дело Ло быстро замяли без разглашения деталей.       В семье тема Трафальгара тоже быстро сошла на нет. Мама первое время пыталась высказывать что-то из серии: «Я же предупреждала», но видя, что делает только хуже, тему закрыла.       Но больше всех переживал Марти. Кошак, видимо чувствуя мое внутреннее состояние ни на минуту не оставлял меня одну, как только я переступала порог дома. И за это я была очень благодарна моему пушистому приятелю.       С каждым днем, наше приключение все больше походило на сон. Мир, словно методично избавлялся от воспоминаний и следов пребывания чужаков. Даже я, что была непосредственно втянута во все события от начала и до конца, в последнее время ловила себя на мысли, а не привиделось ли мне это все. Стресс прошел, и моя жизнь пришла в привычный размеренный монотонный ритм. И если поначалу все свободное время я проводила в парке, то сейчас, спустя два месяца, это было впервые за неделю.       Первым делом, я посетила поляну, где жили дозорные. Пятачок, огороженный плотно переплетенными между собой деревьями и кустарниками, выглядел как новенький. Мусор, оставшийся от Дозора, спустя несколько дней, я собрала в мусорные пакеты и оттащила к ближайшей урне. Даже подпалины от костров скрыла высокая трава. Мазнув взглядом по небу, и убедившись, что здесь все без изменений, я направилась к озеру. И вот здесь меня ожидал сюрприз…       Одинокая фигура расположилась в беседке. Сердце радостно ёкнуло, и я прибавила шаг. Нет, конечно, парк общественное место, но за время, что регулярно здесь проводила, посторонних я не встречала, поэтому укрепилась некая уверенность, что это только наше место — мое и Трафальгара. И эта уверенность сыграла со мной злую шутку. Обогнув озеро, я, наконец, смогла отчетливо разглядеть, что в беседке был вовсе не пират, а человек, которого я меньше всего ожидала встретить, да и встречаться с ним не горела желанием. Пока не поздно, я попыталась сменить маршрут и обойти беседку по широкой дуге, но мужчина меня заметил и приветливо помахал ручкой, намекнув, чтобы я подошла ближе. Ну вот, опять вляпалась. Тяжело вздохнув, я приблизилась и вежливо поздоровалась.       — Здравствуйте-здравствуйте, девушка, что любит бегать в жару по лесу, — приветливо улыбнулся в усы Борис Витальевич.       — Вы меня помните? — искренне удивилась я.       По иронии судьбы, лицом к лицу со следователем, что вел дело Ло, мы столкнулись всего однажды, случайно, в этом самом парке.       — У меня великолепная память. — кивнул мужчина. — Лицо, особые приметы, одежда, голос - кого хоть раз увижу, никогда не забуду. Борис Витальевич, — внезапно представился он.       — Ника, — по привычке брякнула я и тут же мысленно себя обругала. Могла ведь любое другое имя назвать, не будет же он мне паспорт проверять. Или будет?       — Красивое имя, — покивал Борис Витальевич и ошарашил меня новым вопросом. — Скажите, Ника, вы верите в высшие силы?       — А… кхм… ну… — растерялась я. Что-то подсказывало, что это лучший момент, чтобы ретироваться. — Если вас интересует, верю ли я в бога и не хочу ли вступить в какую-нибудь сомнительную организацию, то мой ответ «нет». Я, пожалуй, пойду.       — Ох, вы меня не правильно поняли. Я не сектант или что-то в этом роде, — замахал руками следователь и привстал, словно опасаясь, что я в любой момент дам стрекача. А я бы и рада, но лучше лишнее внимание к себе сейчас не привлекать. Борис Витальевич тем временем продолжал. — На самом деле я следователь. В полиции работаю.       Перед моим лицом помахали корочками. Да я и без них знала кто он такой, но все же состроила подозрительную мордочку и протянула:       — А что, среди полицейских не бывает сектантов и прочих… эээ… нехороших личностей?       — Бывают, конечно, но мы над этим работаем, — развел руками мужчина. Внезапно он посерьезнел и весь подобрался, даже его взгляд стал каким-то колючим и цепким. Он указал на скамью и не терпящим возражения тоном, скорее приказал, чем попросил: — Сядьте, Ника.       От такой резкой перемены я дернулась, как от пощечины. В голову, внезапно, закрались сомнения: случайная ли это встреча или он ждал именно меня? Захотелось убежать. С его возрастом и комплекцией он определенно меня не догонит, но что потом? Он знает мое лицо и имя. Сколько времени займет найти меня по этим данным? Я, конечно, могу сказать, что испугалась — слабая девушка, в безлюдной части парка наедине с незнакомым мужчиной… но стоит ли все так усложнять? Возможно, это только мое воображение. Решившись, я все-таки примостилась на краешке скамьи, как можно ближе к выходу из беседки. Борис Витальевич довольно кивнул и сел напротив.       -Понимаете, Ника, я тут размышлял над одной загадкой. Поможете мне ее разгадать? — к мужчине вернулось благодушное настроение, и он даже ободряюще улыбнулся, заметив мою нервозность.       Я в ответ лишь неопределенно пожала плечами и кивнула. Как будто у меня был выбор.       — Помните нашу прошлую встречу в этом парке?       Я снова кивнула, начиная чувствовать себя болванчиком.       — В тот день, в этом самом парке, полиция задержала особо опасного преступника, покалечившего несколько людей неподалеку отсюда. Это дело было громким, возможно, вы о нем слышали.       Я снова по инерции кивнула, внутренне напрягшись. Он определенно говорит про Ло, но зачем?       — Так вот, преступника-то задержали, но с этого момента начались странности. На допросе преступник спросил у меня, закроет ли полиция дело, если все жертвы окажутся здоровыми. Я ответил, что, разумеется, если бы он не покалечил тех людей, то и дела бы никакого не было. Он попросил отвезти его в больницу к пострадавшим, чтобы доказать, что они в порядке. Тогда я посмеялся над ним. Я ознакомился с заключением врача и с пострадавшими успел поговорить и, поверьте мне, на здоровых они никак не тянули, как и тот, кто с ними сделал это. Своим взглядом, жестами, манерой речи тот преступник больше походил на социопата с маниакальными наклонностями. Видал я таких, за годы службы, да.       Через некоторое время мне пришлось отлучиться, по требованию начальства. Перед тем, как я ушел, парень предупредил меня, что когда вернусь, его уже здесь не будет. Я снова посмеялся над ним. Пристегнутый наручниками в комнате с несколькими оперативниками и в здании забитом полицейскими, куда он мог деться в тот момент? Тогда он предложил пари — если ему все-таки удастся сбежать, я приеду в больницу. Через час, когда я вернулся, обнаружил пустой кабинет и оперативников без сознания. Разумеется, первым делом перевернули все здание участка, но преступник давно ушел. Тогда я вспомнил его слова о пари, которые поначалу не принял всерьез. Больница была ответом. Когда мы прибыли туда, пострадавшие действительно оказались в полном здравии. Они признались в мошенничестве с целью получения компенсации и еще в ряде преступлений в этом районе от грабежей до изнасилований. По их словам никакого преступника не было, а их травмы всего лишь фокус. Однако повторить они его так и не смогли, но с завидным упрямством твердили одно и то же. Теперь им светит долгий срок. Тот же, кого приняли за преступника, бесследно исчез прямо на глазах у сотрудников полиции, предположительно выпрыгнув из окна седьмого этажа.       — Зачем вы мне это рассказываете? — не выдержала я, когда Борис Витальевич остановился, чтобы перевести дыхание.       — Молодежь так нетерпелива в наши дни, — покачал головой мужчина. — Сколько бы те ребята не твердили о своей вине, один факт не вписывается в картину — неизвестная личность, задержанная полицией и сбежавшая из участка. Личность, которая с большой долей вероятности на них и повлияла. К тому же, после тех событий выяснилось, что у этой личности был сообщник. Девушка, — он выдержал паузу, наблюдая за моей реакцией, и продолжил. — Их в тот день видели вместе работники кафе, где они обедали, патрульные в парке, оперативник, которого избили и заперли в туалете, те самые полицейские, на глазах у которых они «исчезли» без следа и таксист, что подвез их после «исчезновения» от больницы в этот парк.       Я закусила губу, лихорадочно соображая, как выкрутиться. Признаться, я была впечатлена проделанной работой, и насколько близок оказался Борис Витальевич в своих выводах, но сейчас было не до восхищения им. Сказать, что свидетели обознались или ошиблись? Да даже, если и была девушка, он ведь не может знать, что это была именно я. Лицом я старалась не светить, а темноволосых девушек среднего роста вагон и маленькая тележка. Но как оказалось, Борис Витальевич еще не закончил.       — А так же… — прервал мои размышления его голос. — Камера слежения в участке.       На стол упало несколько черно-белых фотографий. Камеры? Там были камеры?! Я так отчаянно трусила, что не замечала ничего вокруг, но могла бы и догадаться. Что же мне так не везет?! Я с трудом подавила отчаянное желание ударить себя рукой по лбу в известном жесте, и стараясь сохранять спокойствие вгляделась в фото.       Качество фотографий было неважное, но на всех можно было разглядеть мужской и женский силуэты. Мужчина так ни разу целиком и не попал в кадр, словно целенаправленно избегая: то плечо засветится, то ноги в пятнистых джинсах, то часть спины и затылок, а вот девушка беспечно шла по самым просматриваемым зонам. Лицо ее скрывал козырек бейсболки, но вот одежда… Бриджи, футболка и толстовка, те же самые в которых была я в день нашей встречи со следователем в этом парке. Осознание пришло сразу — он знает и с самого начала был абсолютно уверен в этом. Я вскинула на мужчину изумленный взгляд, все еще не в силах в это поверить. Словно, не желая меня разочаровывать, Борис Витальевич, произнес:       — Как я уже сказал в начале нашего разговора, у меня ОЧЕНЬ хорошая память.       — Чего вы хотите? — резче, чем следовало, спросила я.       — Ответьте на вопрос.       Я хотела утонить какой именно, но и сама поняла. Он задал его с самого начала.       — Зачем вам это?       — Как следователь, я хочу докопаться до сути. Я не верю, что люди могут исчезать и появляться из воздуха, что можно ампутировать конечность, а затем вернуть ее без каких-либо следов, что можно выпрыгнуть с седьмого этажа и оставить лишь осколки битого стекла и так далее. Моя работа не позволяет такой роскоши, но я привык доверять фактам, и в этот раз они упрямо твердят об обратном. Итак, Ника, я жду ваш ответ.       Я опустила голову, не выдержав испытующего взгляда следователя, и с силой сжала края скамейки. Какого ответа он ждет? Сказать, что людям привиделось, и ничего такого не было? Это будет откровенная ложь, мы с Ло слишком наследили. А если сказать что есть, не даст ли это повод возобновить поиски Ло через меня? Что мне ответить?       Постойте-ка. Но первоначальный вопрос ведь…       — Нет, — наконец качнула я головой и исподлобья глянула на собеседника. — В ЭТОМ мире высших сил не существует.       — В этом мире? — повторил он, верно заметив акцент и ожидая, что я еще что-то добавлю, но я только неопределенно пожала плечами. Пусть понимает, как хочет, сказать мне больше нечего.       Борис Витальевич еще некоторое время сверлил меня взглядом, а затем внезапно встал.       — Ну что ж, мне пора.       — Вы уходите? Вот так просто? — от неожиданности я даже возмутилась. Я-то уже настроилась, что меня допрашивать начнут или шантажировать фотографиями.       — Дело закрыто, виновные наказаны, а у меня, признаться, слишком много работы, чтоб гнаться за тем, кого не смогу поймать.       — А как же… — я указала на фотографии.       — Можете выбросить или себе оставить на память. Спасибо за сотрудничество, Ника, — мужчина протянул мне руку, которую я быстро и настороженно пожала. Борис Витальевич только хмыкнул, хватать меня и заковывать в наручники он и вправду не собирался. — И не бродите вы больше в одиночку по таким безлюдным местам, не прибавляйте нам работы.       Я смотрела в спину следователю до тех пор, пока он не скрылся за деревьями, с грустью понимая, что еще одна ниточка, связывавшая Ло с этим миром, в этот момент оборвалась. Хотя радовало, что я сама отделалась легким испугом, могло ведь быть все намного хуже. Собрала фотографии и разорвала их на мелкие кусочки, которые тут же подхватило и разбросало ветром, после чего достала из кошелька две монетки из потемневшего металла номиналом в пятьдесят и сто белли.       В день нашей встречи с Трафальгаром, они выпали из его кармана в автобусе. Я тогда подобрала их и заменила на рубли, чтобы пират смог оплатить проезд, белли же по инерции убрала в кошелек и благополучно забыла. Обнаружила я их случайно, спустя некоторое время после того, как Ло вернулся в свой мир, и теперь это единственное материальное доказательство реальности произошедшего. Я задумчиво покрутила монетки в руках, встала и, обойдя беседку, направилась к пруду. Прудик из-за частых ливней разросся и действительно стал походить на небольшое озеро. Уровень воды поднялся, грозя выйти из берегов и затопить всю поляну. Налетел сильный порыв ветра, и с противоположного берега донеслось одинокое возмущенное «ква».       Сквозь тучи, гонимые ветром, прорвался первый робкий солнечный лучик, тут же бросившись в озеро и заиграв на черной глади разноцветными бликами. Деревья зашумели, шелестом листьев напомнив тихий бархатистый голос.       «Однажды… мы еще встретимся»       — Прости…       В конце концов, Борис Витальевич прав, мне не стоит сюда больше возвращаться. Монетки взлетели в воздух, тускло сверкнув на, старательно пробивающим себе дорогу сквозь тучи, солнце.       Стоит ли верить обещанию пирата, да еще и данному под влиянием момента? Однажды… Могут пройти годы, прежде чем Ло удастся найти способ открыть новый переход. Да и допустит ли мир, так тщательно избавляющийся и стирающий следы пребывания чужаков, нового вторжения?       Прости, но даже если все забудут… Даже если этого требует сам мир…       Монетки со звоном упали на ладонь. Я тут же крепко сжала прохладные кругляшки в кулаке и улыбнулась.       — Я буду ждать.