Реванш

Фугаку – сан, проследив за последним чемоданом из натуральной кожи, который, как и предыдущие десять, проворно таскал шофёр, пошёл к выходу, царственно кивнув обоим наследникам. Брови сошлись над переносицей: старший Учиха попытался вспомнить что – то, какую — то последнюю деталь.. перед тем, как он проследует в аэропорт после очередного визита на землю обетованную и после того, как он проведал своих чад.. Лицо мужчины прояснилось. Вот оно что! Чада! -Эээ.. Итачи, — повернулся он к старшему сыну, стоящему, как и полагается хорошему сыну в почтительной позе, склонив голову и держа руки слегка скрещёнными перед собой. -Да, тоо – сан? В голове Фугаку промелькнуло, что за всем ворохом дел он, собственно, не успел, как следует пообщаться со своими детьми, в частности, со своим старшим сыном, про которого на светских приёмах он всегда с гордостью говорил как о своём преемнике. Он, в общем – то, любил как старшего, так и младшего сыновей, но в данный момент на глаза попался конкретно старший. Озабоченно напомнила о себе всё та же мысль, что он спешит на самолёт и надо напоследок успеть проявить заботу. Поэтому Учиха Фугаку решил задать такой вопрос, чтобы вложить в один этот самый вопрос всю гамму нерастраченных отцовских чувств и максимум упомянутой выше заботы. Кашлянув, Фугаку — сан строго, но с отеческими нотками спросил: -Ну как ты, Итачи, как успехи в школе? Как ты закончил триместр? Саске моргнул. Чего?! Стоящий рядом Итачи незаметно «вразумил». «Блиин, — пронеслось в уме, — у нии — сана локоть довольно острый. Намекнуть, что ли, Сасори, чтобы он проследил за диетой старшего брата? А ещё отец..» -Тоо – сан, — Итачи, не повышая по — прежнему голос, мягко уточнил, — я давно не школьник, я учусь в университете.. Фугаку растерялся ровно на секунду: -А.. я имел в виду Саске. Конечно же, я адресовал вопрос Саске! Саске, мой мальчик, так что?! Надеюсь, ты меня не подвёл, ты такой же молодец и отличный ученик, каким был твой старший брат? Ты хорошо учишься, Саске?! Саске, заметив, что вопрос прозвучал чисто риторически, было вздохнул с облегчением. Он не стал разочаровывать отца, что, если начистоту, он как бы тоже не школьник. Он перестал им быть год назад. -Конечно же, это уже не модно! Микото – сан, продолжая разговаривать с очередной близкой подругой, выпорхнула из своей комнаты, просеменила вслед за мужем и, на ходу посылая воздушные «чмоки — чмоки», скрылась в дверном проёме, изящно обогнув всё того же шофёра, придерживавшего для неё дверь. «Каа — сан Микото» упорхнула, оставив шлейф духов насыщенной фруктовой гаммы и успев воскликнуть напоследок: -Я люблю Вас! До свидания, девочки!! Тушка Саске почти оцепенела, и задёргался глаз. Итачи закрыл дверь, повернулся к брату, застывшему всё в том же ступоре. У отото был такой несчастный вид, что Итачи даже стало его жаль. Всё — таки младший Учиха был более эмоционален. Конечно, с учётом того, что произошло с ними обоими за год, в словах мамы была толика здравого смысла, если слово «здравый смысл» вообще можно применять к Микото – сан.., но всё же.… Всё же это был Саске. Такой родной. Такой ранимый. И такой потерянный.. от этих ужасных слов легкомысленной мамаши… -Саас, — Итачи поправил кимоно, отвлекая явно зависшего родственника от проблемы вселенского масштаба, — Ну ты чего? -Это всё ты! — выдал Саске, разворачиваясь и тыча в брата, — Я тебе говорил, что яркие цвета более подходят бабам, а ты «перестань носить чёрное, перестань носить чёрное»!! , — Саске сглотнул, помолчал, и, запинаясь, понёсся дальше, уже не просто возмущаясь, плавно подойдя к критической точки «кипения», а продолжил, заикаясь от начавших прорываться наружу эмоций, - О..она… Она.. мама.. нас.. Девочки?!! Мозг Саске отказывался принимать то, что случилось, поэтому взволнованный происходящим, Саске, судорожно искал причину всех свалившихся бед на ком угодно: -Блять она, что не в курсе, что у неё.. ма..ма..мал.. -Саске, — Итачи, когда надо было враз угомонить младшего брата, умел находить нужные слова, — ты забыл? У нашей мамочки есть подруга.. Маюри – сан..Вот у той как раз близняшки — девочки.. Мама просто оговорилась.. Конечно, она ничего не забыла.. Она же всё — таки нас рожала, не так ли, глупый младший брат?! Ласковый тычок в лоб. Озабоченные лицевые складки разгладились. Саске облегчённо выдохнул: ну конечно, он паникёр! Итачи, со стороны спокойно — безмятежный, на деле цепко следящий за реакцией отото, тут же перехватил инициативу, окончательно отвлекая младшенького со скользкого пути и вообще отвлекая: -Главное не это… Мы свободны!!! *** Сузив глаза, которые насыщенным цветом напоминали «Тигровый Глаз», Сасори наблюдал за Итачи. Итачи… его Итачи. Что Акасуне нравилось в старшем Учихе — это то, как, бесспорно, тот менялся во время их занятий любовью (Сасори претило сводить отношения к обезличенной физиологии под кодовым именем «секс»). В обычной жизни уравновешенный, производящий впечатление ледышки, с потрясающей выдержкой Итачи — сан кардинально менялся, как только Сасори дотрагивался до него с недвусмысленным намёком и всем тем, что следовало дальше. Не сводя внимательного, немного напряжённого взгляда, брюнет ближе придвинулся к своему парню, и, двигался-то он необыкновенно грациозно, чувственно, так, будто он совсем ничего не весит. Сасори не успел моргнуть, как Итачи устроился на его обнажённых бёдрах, чуть наклоняясь вперёд и уверенно дотрагиваясь влажным, тёплым язычком до мгновенно дрогнувшего члена Акасуны, итак исходящего смазкой, а когда этот развратный юркий язычок прикоснулся к нему, Сасори едва не скончался. Если зашкаливающее удовольствие можно отнести к этому. Хитро посмотрев, Итачи слегка раскрыл щель, пробежался вниз, пососал яички и вернулся к навершию головки, продолжая свою игру. Вздрогнув, Сасори откинулся назад, давая себе волю. Он застонал, хрипло, громко, подаваясь вперёд, чтобы позволить Итачи мучить его и дальше..Пальцы Итачи скользнули по животу, добираясь до сосков, ставших столь чувствительными, что Сасори не знал, что его заводит сильнее, то ли то, что вытворяет Итачи с его членом, то ли руки, будто живущие своей жизнью и ласкающие его по всему телу. Он снова застонал, двигаясь бедрами чуть вверх, под нарастающий шум, в ушах чувствуя, как не может сдерживаться, как близится то, что можно смело назвать фейерверк. Выпрямившись, он схватил Итачи за волосы, дёрнул вперёд, чтобы успеть излиться прямо в его приоткрытый рот. И да, едва не сойдя с ума от божественной, мозговыносящей картины. Итачи принял в себя его семя. Выпил всё до капли. И не поморщился, засранец. А только усмехнулся, отирая рот тыльной стороной ладони, будто нарочно оставив пару капель в уголках рта. Сасори заворожено следил, как Итачи, вытерев следы бурного «конца», не спеша, облизывает ладонь всё тем же развратным язычком. И Сасори не выдержал. Стремительно подался к замершему от его резкого движения молодому человеку, опрокинул на постель, прошипел, злясь непонятно на что: -Ну почему ты так долго меня не подпускал?! Почему ничем не показывал, что я что — то значу для тебя?!! Почему заставлял сходить с ума, когда я так думал.…Почему держал на расстоянии?! -Но ведь…- Учиховские глаза блеснули так, что по влажной от только что испытанного оргазма коже пошли мурашки, — Чем дальше отодвигаешь, тем крепче связь?! -Свооолоочь.. Тянет Сасори, совсем не уверенный в том, что говорит. «Сволочь», умеющая делать минет так, как никто на этом грёбанном белом свете. Никто и никогда. И что особенно важно — это ведь только для него. Значит, сволочь может быть прощена. Любимая сволочь. -Теперь твоя очередь получить награду, малыш, — Сасори посылает в ответ не менее коварную, собственническую улыбку. Нарочито дразня, медленно окунает пальцы в свою же собственную сперму, под прицелом мерцающих бархатных глаз, опушённых непроглядной чернотой, вводит их в тело Итачи.. В то время как ноги Учихи приглашающее и покорно распахиваются, как можно шире, а спина чуть прогибается, и Сасори невольно улыбается, слыша шёпот, от которого всё замирает внутри: -Всё для тебя.. И напускная сердитость уходит прочь, а остаются только они вдвоём. Он входит в тело Итачи плавными толчками, стараясь причинить как можно меньше неприятных ощущений, входя всё глубже, так, чтобы достать до заветной точки и когда Итачи, до этого лежавший под ним тихо, только дыша немного рвано, чтобы не выдать дискомфорта.. Итачи вскрикивает и стонет, длинным стоном, в котором слышится отчётливо усиливающееся наслаждение. Которое дарит тоже только он, Сасори. Больше никто. Он замирает на секунду и пронзает Итачи как можно глубже. Тесно. Жарко. До одури, до срыва хорошо. Сасори не останавливается ни на секунду, даже когда Итачи, потерявшись в ощущениях, начинает метаться под ним, крича, что больше не может и чтобы Сасори прекратил, прекратил! Так ему хорошо. Так им обоим.. хорошо.. Пока перед глазами не взрывается вселенная, мир, что там ещё.. и оба парня не кончают одновременно, будто сговорившись. Маленькая смерть. Сасори лежит на Итачи, гладит его растрепавшиеся во время любви волосы, чувствует, как сердце, бешено колотившееся во время акта, бьётся всё слабее, но в такт с сердцем потерявшего сознание Итачи. Если у него что — нибудь попросить в этот момент, он даст. Всю вселенную, все сокровища мира.. Кроме, разве что.… Одного.… С трудом выровняв дыхание, Сасори вышел из Итачи, поднял с пола скомканную простынку, заботливо укрыл любимого. Накинув на голое тело первое попавшееся кимоно, Сасори отошёл к низкому прикроватному столику, загремел чашками. Ничто не бодрит так, как чашечка чая после хорошего, качественного траха.. секса.. любви… верно? -Мне с мелиссой, — услышал он родной голос и закусил губу, чтобы не расхохотаться: -Тебе как? -Просто отлично..- напевно протянул Итачи, пробуя приподняться и с третьей попытки сделав это, — Вот цени, какой я предусмотрительный, даже приволок с кухни печенье.. -Которое, вообще – то, любишь только ты, «предусмотрительный» ты мой, — Сасори сел рядом с Итачи, мимолётно чмокнув в губы и протягивая чашку, —, но я тебя прощаю.. -Почему? Сасори сделал загадочное лицо: -Сам знаешь… Итачи хмыкнул, хотел было поспорить (Саске на его месте давно бы полез в бутылку), но передумал. К тому же.. -Думаю, твоему братику тоже было хорошо! Стоны и вопли стихли пять минут назад. -Я рад за отото, — мягко сказал Итачи, намекая Сасори, чтобы тот не углублялся. И тут раздался страшный грохот и возмущённый ор: -Я не говорил этого!!!!! -Блять, Саске, у тебя маразм, что ли?!!! -Это шантаж!!! Грохот. Звон чего — то видимо стеклянного. Сасори пожал плечами: -У каждого своя идиллия. -Так, Акасуна, помоги мне подняться, — отставил чашку Итачи. Сасори поняв, что Итачи включил «режим нии — сана» и это бесполезно изменить, протянул руку помощи. Чуть поморщившись, Итачи, опираясь о плечо Сасори, с его же помощью вытерся и, одевшись, медленно вышел из комнаты. *** -В чём дело, Саске? Саске покосился на безмолвного Акасуну, и постарался смягчить резкость ответа: -Наруто. -Ааа! — хором протянули нии — сан и его парень. Саске возмутился: -Вы ещё ничего не знаете, а уже, сдаётся, на его стороне! -Конечно, — впервые улыбнулся Итачи, игнорируя как задёргалась бровь младшенького, — потому что я стопудово знаю, что кто – кто, а Намикадзе скорее сдохнет, чем сделает тебе плохо. -Ну да, конечно, — принялся рассуждать задетый словами брата Саске, — плохо не сделает.. Особенно когда входит в раж и не принимает во внимание, что во мне его немалое достоинство! Итачи закатил глаза. Ворчание Саске было шито белыми нитками. Сасори страшно захотелось достать Наруто из — под земли и шарахнуть «ладонь об ладонь», мол, братиш! Только поймав укоризненный взгляд любовника, Сасори принял спокойно — достойный, слегка отстранённый вид. Итачи настороже, как будто не он его имел во всех позах и.. -Так что там случилось? Вздохнув, Саске ответил: -Недоумок хочет, чтобы мы съехались. -И всего – то? — удивился Итачи, — помнится, у нас полно комнат и с акустикой проблем нет, во всяком случае, если учесть, что мы с тобой шумные, то, если отдать вам с Наруто ту дальнюю комнату, ну, что выходит в маленький садик..думаю, эта проблема решиться и если нам вздумается трахаться одновременно… -Итачи!! Саске, сравнявшийся цветом лица с пурпурно-алым шёлком кимоно, с трудом заткнул так некстати разговорившегося нии — сана. «Всё Сасори, — злобный взгляд мельком в сторону слегка опешившего кареглазого монстра, — его влияние!». Сасори, считав все нелестные эпитеты ну или угадав большую половину, хмыкнул: -Но твой брат прав.. -Можно подумать, проектировкой нашего особняка занимался лично ты и это твоя архитектурная гордость, — зашипел Саске, поворачиваясь к Акасуне и чисто из вредности придираясь, — и вообще тебя не спрашивают! -Саске. Голос Итачи и вправду обладал каким — то волшебным свойством. Едва старший Учиха слегка повысил тон, сделав его более насыщенным и строгим, Саске успокоился, но, будучи упрямым, ничего объяснять не стал, а заговорил с того места, откуда, собственно говоря, всё и началось: -Я счёл, что ещё рано, Наруто настаивал, ну и мы поцапались. -А о каком шантаже ты говорил? Саске, только — только обрётший свои нормальные цвета, снова нежно заалел: -Наруто припомнил мне про наш спор..Ну, реванш этот чёртов. Итачи выразительно посмотрел на Сасори: -Дорогой… — протянул он, понижая интонацию до чувственного шёпота, сродни мурлыканью огромной сытой кошки, готовой к спариванию со своим альфа — самцом, — ты не против сделать мне ванну с лепестками роз? Там в шкафчике стоит такая бутылочка.. И если хочешь, мы можем принять её вместе… Мысли Сасори вымело прочь. -Я потру тебе спинку! — прохрипел он и, прикрыв рукой безбожно вздувшийся пах, кинулся прочь, спотыкаясь и натыкаясь на всё подряд.