Now kiss

ЭйДжей никогда не отличалась хорошим вкусом в выборе места для свидания. Это был просто один из ближайших к отелю ночных клубов, зато на входе не было ни очереди, ни фейс-контроля – а то секьюрити, смотревшие «Симпсонов» чаще, чем телеканал «Спорт», уже не раз принимали Брайана за диверсанта от какой-нибудь радикальной религиозной группировки и смеялись, когда он говорил, что участвует в любимом телешоу тинэйджеров. Иногда он всерьёз подумывал облачаться вечерами в костюм Куки-монстра вместо любимой чёрной толстовки, чтобы вызывать меньше подозрений. Ди-джей покачивал головой, как собачка на лобовом стекле, под монотонную музыку, но почти никто не танцевал – и почти все курили. В воздухе стоял отчётливый запах анаши. На коротышку, торопливо прошедшего через танцпол, не обратили внимания. Всё с самого начала было похоже на розыгрыш. ЭйДжей, всегда такая прямолинейная, вдруг загадочно намекнула, что готова перейти последний рубеж в отношениях, если Брайан справится с какими-то испытаниями. Пока что на его пути не вставало препятствий более серьёзных, чем риск заблудиться на опустевших улицах чужого города. Быть может, она имела в виду его успехи на ринге? Брайану порой казалось, что она слишком серьёзно относится к происходящему на шоу, несмотря на то, что знает обо всём изнутри. Словно одна из фанаток с горящими глазами. Что ж, если она выбрала его своим супергероем – Брайан был готов им стать. Он так долго этого добивался, что стоило рискнуть и поверить. Вип-комната, загодя облюбованная ЭйДжей, оказалась не заперта. Глаза уже привыкли к полумраку и различили низкий стол, просторный кожаный диван и саму диву, расположившуюся посреди оного, как в королевской ложе. Её обычное выражение лица – «осторожно, распирают эмоции» – не заставило Брайана чувствовать себя более уверенно, чем морская свинка перед удавом. Откровенно говоря, он растерялся: помещение явно не было приспособлено для интимной встречи. А Брайан считал себя человеком традиционных взглядов и не планировал уединяться со своей девушкой в уборной, как какой-нибудь прыщавый школьник. От душевных метаний его спас очень неожиданный – и, как назло, такой же пунктуальный, как и он сам – человек. Известный как СМ Панк. Живописно возникший в дверном проёме Филипп даже мог бы сойти за завсегдатая этого притона, если бы не одно «но». Нет, не воздержание от наркотических веществ, а новенький, с иголочки, костюм. И пока Брайан осознавал глубину исторического момента, Панк бегло поискал взглядом камеры под потолком и в углах, не нашёл и потребовал объяснений. – Я не смогла выбрать, – невинность в очах ЭйДжей зашкалила, так что Брайану остро захотелось взять её за ручку и отвести к маме. – Но вам ничего не светит, пока вы не помиритесь. Рестлеры переглянулись. Нет, врагами они не были и даже, пожалуй, были приятелями. До и после совместных тренировок и выступлений они ни разу не говорили напрямую о том, что оба ухаживают за ЭйДжей, но негласно решили, что в личной сфере побеждённый не станет оспаривать доставшийся победителю приз. В иной ситуации они бы порадовались, что удача улыбнулась обоим, – только не сейчас, когда их выставили дураками. Брайан был раздосадован, Панк – раздражён, и обоим меньше всего хотелось подыгрывать ЭйДжей. Но она вовсе не шутила. А дожидаться, пока она докажет серьёзность своих намерений, им хотелось ещё меньше. – Бро?.. – Брайан первым протянул руку. Панк схватил его ладонь и сжал своей, горячей и влажной от нетерпения. Должно быть, с ним ЭйДжей была более щедра на обещания. – Нет, не так, – ЭйДжей капризно надула губки. – Обнимитесь. Она уже явно вошла в роль, только непонятно было, какую, – что-то из ночного кошмара Станиславского. Панка перекосило, как от пригоршни сахара. Брайан более сдержанно выразил своё неодобрение затянувшейся прелюдии – приложив ладонь к лицу, но Панка обнял по привычке крепко и надёжно, как перед слэмом. Дотянувшись до уха, шепнул: – Не напрягайся ты так. – Заткнись, тупое травоядное, – прошипел тот в ответ, но всё-таки положил руки на спину Брайана и тут же отдёрнул, словно она жглась. – Достаточно? – Панк, казалось, сразу потерял к партнёру интерес и шагнул в направлении ЭйДжей, требовательно сжимая татуированные кулаки. Стол, который сейчас разделял Филиппа и Эйприл, в глазах Брайана был скорее оружием, чем преградой. Хороший повод разыграть «защиту возлюбленной от зарвавшегося козла»… если бы здесь был ринг. За пределами шоу Брайан не бил морды друзьям. Недругам, по правде, – тоже. – Нет, недостаточно, – их мучительница склонилась над столом, выдержала паузу. – Поцелуйтесь. – Чо?.. – на сей раз прославленное красноречие изменило СМ Панку, а от возмущения даже шея пошла красными пятнами. Брайан ощутил своё превосходство: он хотя бы умел держать себя в руках. Эти двое, пожалуй, были бы прекрасной парой, пока не разорились на битой посуде, но, как известно, притягиваются противоположности. И когда страсти улягутся, можно будет вернуться на поле боя за добычей. – Развлекайтесь, – объявил Брайан, разворачиваясь к выходу. – Без меня. – Так не пойдёт… – негромкий, нараспев, голос ЭйДжей он услышал, несмотря на ритмично пульсирующий электронный шум, хлынувший из-за приоткрывшейся двери. – Сегодня я буду либо с обоими, либо ни с кем. Это было веским аргументом – в пользу предположения, что королева ринга успела что-то употребить, и этим чем-то был отнюдь не протеиновый коктейль. Мгновенного промедления хватило, чтобы перед Брайаном вырос Панк – с таким лицом, что тому стало ясно: не покалеченным он отсюда не выйдет. Дэниелсон смотрел снизу вверх и видел человека, исполнение сокровенной мечты которого зависело от него одного, Брайана, как от брутального Санта Клауса. Объяснять этому человеку, что ему совсем не хочется с ним целоваться, было бы жестоко. И, к тому же, бесполезно. В конце концов, они были актёрами, а не только атлетами, а актёры делают что угодно ради денег или ради искусства. Так почему бы не сделать такую малость ради Эй… На этой светлой мысли Филипп, не подозревающий о самоотверженности своего друга, да и плевавший на неё, сгрёб в кулак жёсткую бороду, потянул вперёд и вверх – и ткнулся в неё губами с видом благородного рыцаря, героически спасающего методом искусственного дыхания «рот в рот» любимую чихуахуа своей принцессы, подавившуюся карамелькой: крепко зажмурившись и часто, шумно выдыхая сквозь зубы. – Как большие мальчики, – внесла коррективу ЭйДжей, – с языком. Челюсти под пальцами Панка болели, – наверняка останутся синяки, хорошо, что под бородой не видно, – так что Брайану даже не пришлось разжимать их самому. Всё, что он запомнил, – что от Филиппа не пахло куревом, как от всех тех девушек, с которыми ему доводилось целоваться за последние годы. И что ещё никто и никогда прежде не обращался с ним так решительно – всегда приходилось проявлять инициативу самому, и попытки эти далеко не всегда увенчивались успехом. Он почти расслабился, позволяя Панку вести в этом поединке, и эта возможность поддаться была бы возбуждающей, если бы не была настолько непривычной. А впрочем, его собственный организм не интересовался мнением Брайана в вопросе, как ему реагировать на непрошеный опыт. Слуха коснулся протяжный вздох ЭйДжей. Панк не торопился отстраняться, хотя бороду выпустил и теперь не знал, куда девать руки, теребя галстук в безвкусную серебристую полоску. Трогал губы кончиком языка и хмурился. Брайан тоже, при всём желании, не мог сойти с места – его мутило, причём, к вящему его страху, не от отвращения. Просто сердце колотилось сильнее, чем после неудачного падения с верхнего каната. За пределы ринга. Да что уж там – падение с верблюда на галопе наверняка подарит менее острые ощущения, хоть Брайан и не рискнул бы проверять. – Ну же, – воркование ЭйДжей, как обычно, спасло их от затянувшейся паузы, – раздев… разденьте друг друга. Продолжать было лучшим вариантом из всех возможных. Лучше, чем заговорить или попытаться сбежать – и в любом случае выдать себя. Брайан с облегчением повис на Филиппе, вцепившись в помятый галстук, ожесточённо колупая ногтями тугой узел. Большие гладкие пуговицы пиджака, мелкие неподатливые пуговицы рубашки, прозрачной от пота, – было чем заняться, лишь бы не думать о только что произошедшем. Несколько тягучих мгновений спустя прямо перед его лицом оказались пёстрые татуировки Панка – всё никак не представлялось случая разглядеть их как следует настолько близко. Сам Панк вывел его из оцепенения – не особенно нежно: – Руки-то подними. Толстовка и футболка покинули Брайана одновременно и были бесцеремонно отброшены куда-то в тень. Теперь Панк был ещё ближе, Брайан почти уткнулся в его мышцы, пахнущие каким-то нелепым одеколоном, наверняка лучшим в мире. Не оставаясь в долгу, Брайан рванул вниз весь его официальный наряд целиком, наконец-то расстёгнутый. Филипп, ища равновесия, сделал шаг назад и присел на краешек стола. Таким, с заведёнными назад руками, наконец-то молчащим и даже прикусившим губу, он устраивал Брайана гораздо больше. Он только теперь вспомнил, что их будуар по-прежнему оставался не заперт, но после всего, что уже случилось, скомпрометировать себя сильнее будет уже нереально. Даже если повторить. Уж очень хотелось испытать это ещё раз и понять, почему это настолько волновало. Если этого не сделать – здесь и сейчас, – это странное чувство, похожее на опьянение или перегрузки в скоростном лифте, так и будет накатывать при виде самодовольной рожи СМ Панка. Воспользовавшись тем, что отрезал ему пути к отступлению, Брайан решился и без объявления войны поцеловал Панка, но упустил момент, когда атака надолго застряла в тылу вероломного противника. Незаметно ЭйДжей выскользнула из комнаты и перевернула дверную табличку на сторону Occupied. – Твой коктейль. – Надо было называть цену повыше… – мечтательно вздохнула ЭйДжей. – Честно говоря, я не верил, что у нас получится. Раньше, что бы я ни делал, что бы ни говорил, он вообще ни о чём не догадывался. – Не все подвластны твоим чарам, – фыркнула дива, уже запустившая соломинку в своего «Чубакку», адову смесь егермейстера с шоколадом. – Некоторых нужно просто поставить перед фактом. Я хорошо разбираюсь в людях, в отличие от тебя. Филипп хотел было заметить, что Эйприл не очень-то разбирается в самой себе, но благоразумно промолчал и улыбнулся: – Спасибо. Ты мой самый лучший друг. – А Брайан тогда кто? – ЭйДжей проницательно прищурилась. – Твой жених, вообще-то, – заржал Панк. – Забыла сценарий? – Да, действительно. Как думаешь, он сбреет эту мочалку? – О нет, – всё ещё посмеиваясь, Панк мельком прикоснулся к мелким ссадинам в уголках губ. – Никогда.