Трандуил и все-все-все

- Тауриэль, ты же понимаешь, что это невозможно. - Владыка, я не вижу причины, по которой я не могла бы пригласить их к нам во дворец. - К НАМ во дворец? – Трандуил, ибо это был именно он, рассмеялся. – Нет, я не вижу причины, по которой я должен разрешать им приехать в МОЙ дворец.        Спустя некоторое время эльфийка выбежала за пределы дворца и забежала поглубже в лес. Еще за километр она услышала веселое пение гномов. Тем временем в таборе гномов тоже вели интересный разговор. - Торин, почему бы нет? - Кили, ты что, смеёшься? Я – во дворец Трандуила? Хорошо, допустим, я разрешаю тебе провести в этом дворце пару дней. Но чтобы я пошел с тобой? Ни за что. Я и тебя-то отпускаю только для того, чтобы ты понял наконец, что эльфы нам не друзья. Да ты и недели там не протянешь, ты же гном, а не тоненький зеленый эльф, - сказал Торин. - Наоборот, Торин, пойдем со мной, и я покажу тебе, что эльфы далеко не так плохи, как ты думаешь, а Тауриэль так вообще прекрасна! – В ответ Торин зарычал и отошел от Кили.       Кто-то потянул Кили за полу, и он отполз в кусты. - Тауриэль! – Радостно воскликнул гном и потянулся губами к эльфийке. - Нет, - сказала Тауриэль и отстранилась. - Что-то не так? – Взволнованно спросил Кили. - Да, Трундуил не хочет пускать вас в свой дворец. - Мой дядя тоже не хочет пускать нас во дворец. - Кили. Но они должны понять, что причин для вражды нет, понять, что мы любим друг друга! - Не волнуйся, - подмигнул Кили, - мы с Фили обязательно что-нибудь придумаем. - Но что? - Положись на нас, - хитро улыбнулся гном.       Спустя некоторое время Тауриэль, сидевшая в своих апартаментах на окне, услышала пронзительный свист. В Ривенделле сделать такое мог сделать только один человек. Точнее, гном, потому что эльфы никогда не свистят – это неприлично и неуважительно. Эльфийка побежала на улицу и столкнулась в дверях с Леголасом. - Мой господин, - почтительно произнесла она и склонилась перед ним. - Тауриэль, не кланяйся передо мной. - Вы уже вернулись с охоты? - Да, она была удачной. Но я хотел поговорить о другом. Тауриэль, мне очень жаль, что у тебя с тем гномом не сложилось, - Леголас, похоже, еще не знал, что Кили выжил в Битве Пяти Воинств, - но ты уже взрослая эльфийка и… - Леголас, моё призвание – в служении тебе и Трандуилу. Только в этом смысл моей жизни. - Я понимаю, Тауриэль, что ты еще не оправилась, но ты не должна скрывать печали, мы все… -Леголас, я хочу побыть одна, - сказала эльфийка и выбежала из дворца, сопровождаемая сочувствующим взглядом Леголаса. - Где ты была так долго? – Спросил Кили. Я уже весь тут усвистелся. - Прости, я столкнулась с Леголасом по пути. - Он не чинил тебе препятствий? - Нет, все хорошо. Что вы придумали? – Спросила эльфийка, заметив, что Кили не один, а с братом. Фили глядел на Тауриэль одновременно и задорно, и печально. - Мы выпьем яд! – Радостно воскликнул Кили, как будто это была наигениальнейшая мысль. - Вы выпьете не яд, а специальный раствор, - пояснил Фили, - когда вы его выпьете, вы впадете в глубокий сон, который будет походить на смерть. Остальной план не имеет смысла рассказывать, Кили сделает все, что нужно сам. От тебя лишь требуется выпить вот это, - Фили протянул Тауриэль маленькую бутылочку, - и заплакать, очнувшись ото сна. - Вы уверены, что все получится? - Да, - уверил её Кили, - поверь мне, Фили прирожденный актер.        *** - Торин, скорее!       - Что случилось, Фили? – Торин вскочил, увидев слезы на лице гнома, всегда славившегося мужеством и твердостью. - Торин, Кили… Он не дышит… Он мертв! – Выкрикнул гном. На самом деле, и ужас в глазах Фили, и слезы были настоящими. Он не верил во все эти зелья и боялся, что его брат и правда умрёт, слишком уж правдоподобно смотрелась псевдо смерть. - Черт возьми, что произошло? - Они выпили что-то… Я не знаю что… - Они? - Да. Они с Тауриэль. - Черт, я знал, что эта эльфийка доведет его до смерти. - На секунду Фили показалось, что он увидел искренний страх в глазах Дубощита.        Когда они добежали до места «трагедии», глазам двух гномов предстала прекрасная романтичная картина: двое влюбленных лежали друг на друге, раскинув руки. Рядом с ними на траве лежали две бутылочки. Фили тем временем не терял времени и подбежал к эльфам, стоявшим у ворот. - Помогите, Тауриэль умирает! – Оба эльфа сразу же сорвались с места.       Когда Трандуил прибежал на место события, Торин беспомощно сидел над телом племянника, а Фили стоял в стороне и грыз ногти, все еще не уверенный, что Кили выживет. Фили с некоторым удивлением заметил, что оба отца (пусть Торин и не отец Кили, а дядя, и Трандуил тоже не отец Тауриэль) смотрели на своих детей с ужасом. Он вдруг осознал, насколько все-таки сильна отеческая любовь. Трандуил поднял бутылочку и осторожно понюхал остатки раствора. - Они не умрут, это не яд. Но они могут и не проснуться,- произнес он, - несите их во дворец! – крикнул эльф своей страже. Фили отметил, что он сказал нести обоих, а не только Тауриэль. Возможно, он понял, что Торин чувствует то же, что и он.       Слава богу, все обошлось. Кили и Тауриэль проснулись. Как только они очнулись, Кили начал играть свою роль. - О боже, Тауриэль, - произнес он со слезами на глазах,- зачем они вернули нас в этот мир, где нет места нашей любви? - О Кили, мы должны были убиться кинжалами, яд был слишком ненадежным средством, - вторила ему эльфийка. «Кто это тут еще великий актер», - подумал Фили. - Хорошо, Тауриэль, я разрешаю тебе держать во дворце гномов. - Кили, ты можешь пробыть сколько хочешь с этой эльфийкой, - почти в один голос Торин и Трандуил разрешили своим детям то, что они хотели.       План братьев удался и в тот же день все тринадцать гномов, участников похода к Одинокой горе, заехали во дворец Трандуила. Вечером Торин подозвал к себе Фили. - Фили, я понимаю, что вы с братом придумали все заранее. Я не осуждаю вас, вы были правы, что смогли отстоять свою точку зрения. Но могу я попросить тебя об одолжении, Фили? - Да, конечно, а что? - Присмотри за братом, Фили. Он ослеплен любовью и может не заметить чего-нибудь, - под этим, вероятно, Торин подразумевал предательство эльфов или что-то в этом роде, - а ты способен рассуждать здраво. Убереги брата, Фили. - Конечно, Торин. - Ты же понимаешь, как вы на самом деле мне дороги, дети моей сестры? – Прошептал он, притянув Фили к себе. - Да, Торин.       Выйдя на балкон своей комнаты, Фили увидел, как под его окнами веселились Кили и Тауриэль. Он решил, что что бы ни случилось, он не будет противником любви брата к этой эльфийке, если она делает его брата счастливым.