Царевна-лягушка или реальный писец

Утром Лешек узнал о том, что царевич Иван привез себе невесту. Эта новость подкосила его, но только пока ему не сообщили, кто эта «невеста». Лешек занимал должность писца и интересоваться царевичами ему было не положено. Когда-то его не взяли в поварята, и вместо теплой сытой кухни он попал в вечный плен к перьям и чернильницам. В царской семье написанием, а вернее надиктовкой писем, баловали себя нечасто, а царскими указами и посольской перепиской заведовал дед Василь — учитель Лешека. Ученика же, чтобы не болтался без дела, чаще всего использовали в качестве еще одного посыльного. Ни разу не открыв за день чернильницу, Лешек иной раз уставал к вечеру так, что ноги не держали. Возмущаться он не пробовал, зная, что его просто выгонят из дворца. Этого Лешек позволить не мог. Иван был младшим — третьим — сыном царя Андрея. Он вечно ходил с задумчивым видом и, кажется, вообще не замечал окружающих. Лешека так точно. Ни разу по имени не назвал. «Мальчик» и все, хоть головой об стену бейся! А тут еще и царь с идеями своими оригинальными задумал женить отпрысков. И нет бы как все люди... Нет! Разве это царское дело сватовством заниматься? Раздал царь Андрей сыновьям по стреле и сказал: «Куда упадет, там и искать невесту будете». Царевичи, пошумев немного и добившись только обещания лишить наследства в случае ослушания, взяли по стреле и выпустили их каждый в свою сторону. Лешек, подумав, что стрелы не смогут улететь очень далеко, специально встал на линии выстрела царевича Ивана на другом конце двора. Не убьет, так женится. Слово царское — закон. На линии выстрела старших братьев тоже толпилось немало народу. В основном девушки, совершенно "случайно" оказавшиеся рядом. Не подумал Андрей о непредвиденных ситуациях. Видно, думать тоже не царское дело. Но и Лешек ошибся - стрелы повели себя крайне необычно и унеслись куда-то в даль. Как выяснилось, они были заговоренными. Вот и пришлось царевичам собираться в дорогу на поиски стрел. Царь только улыбался в усы, довольный своей задумкой. Впрочем, радовался он недолго - вернулись старшие сыновья с невестами. Их оженили, и все вроде бы успокоилось, только Ивана все не было и не было. Лешек уже извелся весь. Каждый день он вставал с мыслью, что сегодня Иван вернется с невестой. Писец уже не знал, хочет ли этого возвращения. Ему и сейчас было тяжело, а каково будет видеть царевича с любимой женой каждый день? Но вот свершилось - Иван, наконец, вернулся. Причем не один, а с «невестой». Дворцовые рассказывать не могли, ржали как кони при одном упоминании о «иноземной красавице». Царь уже успел не раз пожалеть о своем решении. Боярская дочка, доставшаяся первому сыну, оказалась самым приемлемым вариантом. Хотя даже этот брак нельзя было назвать равным. Купеческая дочь, которую привез средний сын, стала уже прямым уроном царской чести. Младший сын учудил так, что хоть иди и вешайся. Но слово царское закон, никуда не денешься. Свадьбу назначили на вечер. Правда, Андрей поспешил исключить Ивана и его будущих детей из числа возможных наследников престола. Так, на всякий случай. Мало ли кто там народится. Царевич ходил мрачный. Свою «невесту» он бросил в комнате, но забыть о ней ему не удалось. Упрашивать отца Иван даже не пытался. С детства уяснил: слово царское крепко, крепче только дурь царская. Царь тоже был мрачен. Если бы ему сейчас дали подойти к заветной лягушке, Андрей удавил бы ее собственными руками. Матвей - колдун, зачаровавший стрелы, - тоже был в недосягаемости. Стоило царевичам осуществить свой судьбоносный выстрел, как поганый чародей объявил о внезапно возникших у него делах и уехал, пообещав вернуться через месяц. Срок истекал через три дня, и царь ждал возвращения колдуна с нетерпением. Правда, он сомневался, что решится на что-то большее, чем пара мягких упреков. Колдун отличался редкой мстительностью и злокозненностью. Все об этом знали и избегали злить его, чтобы не нарваться на какое-нибудь заковыристое заклятье. Царь Андрей подозревал, что те стрелы как раз и были местью за что-то. Вот только он никак не мог вспомнить за что. Самое плохое, что Матвей мог сделать это и просто так. Для профилактики, чтобы неповадно было. Свадьбу Ивана решили сделать тихой. Гостей почти не было — только родственники, да волхв Игнат, который должен был провести обряд. Иван вошел в комнату со своей «невестой», которая была возмущена тем, что ее все время куда-то тащат и никак не могут оставить в покое. Свое возмущение она выражала громким кваканьем. Неодобрительно осмотрев «влюбленных», Игнат вдруг вздрогнул и во все глаза уставился на лягушку. - Да что же это?.. Да как же это?! Царь нахмурился. Волхву должны были заранее растолковать ситуацию и заручиться его согласием. Иван мрачно уставился на Игната и спросил: - Что не так? Он уважал волхва, но сейчас ему было не до вежливости. Проклятая «невеста» извивалась всем телом, стремясь освободиться, и не давала забыть о себе ни на секунду. - Это же большая краснорогая лягушка! Еще никому не удавалось вынести ее с Загулькиного болота! В смысле, выносить-то выносили, но все экземпляры неизменно сдыхали через пару часов. А тут... - Ну и что? – Иван, поначалу растерявшийся, быстро пришел в себя. Заключению брака, к сожалению, ничего не угрожало, а остальное его сейчас мало интересовало. Какая разница, насколько редкой изначально была лягушка? Царевной, среди своего квакающего племени, она точно будет единственной. - Как вы это сделали? - у волхва от волнения подрагивали руки, как у горького пьяницы перед первой похмельной рюмкой. Ивану вспомнились слухи, будто Игнат завел себе множество лягушек и даже устроил рядом с домом небольшое болото. Судя по всему, они имели под собой основание. - Взял и вынес, - буркнул царевич. - Может, вы мне ее продадите? - с надеждой спросил волхв. Иван задумался, но тут вперед выступил царь. - Продать? – возмутился он. – Ты ополоумел, старый? Она же будущая царевна! - Со всем уважением, не может это быть царевна! - отрезал волхв. Наступила тишина. Собравшиеся в немом изумлении воззрились на Игната. Раньше за ним такой смелости, а лучше сказать безрассудства, не водилось. - Сомневаешься в моем слове? Игнат непроизвольно сделал шаг назад, осознав вдруг, как прозвучали его слова. - Нет, что вы, царь батюшка! Просто вашему сыну повезло раздобыть лягуха, а не лягушку. Присутствующие снова умолкли и уставились на несчастное земноводное, которое громко квакнуло и попыталось удрать. Царевич покрепче прижал его к себе. На счет «повезло» он мог бы поспорить, но его мнение по этому вопросу здесь никого не волновало. - Может, тогда не?.. – все-таки осмелился предложить Иван. - Слово царское – закон! – отрезал Андрей. - Кого нашел — на том и женись! Иван сжал челюсти и, бросив взгляд на лягуха, сказал: - Ну, так давайте продолжать! Чего ждать-то? Он чувствовал себя мучеником. Осталось только понять, за что ему все это. - На первую брачную ночь торопится, - шепнул его средний брат своей жене. Громко так шепнул. Услышали даже слуги, устроившиеся под дверью. Иван, мимо ушей которого это замечание тоже не прошло, еще больше помрачнел. На Игната, пока тот вел обряд, было жалко смотреть. Он не мог оторвать взгляда от «редкого лягуха», как голодный от последнего куска хлеба. Видно было, что волхв мечтает оказаться на месте Ивана. Оставалось надеяться, что он хотел просто владеть лягухом, а не жаждал первой брачной ночи с ним. Иван вздрогнул, вспомнив, что ему предстоит. Раньше он об этом старался не задумываться. Но тут в голову царевичу пришла спасительная мысль – никто ведь свечку им с «мужем» держать не будет, да и проверять, исполнены ли супружеские обязанности, тоже не станет. Получается, если Ивану самому не захочется острых ощущений, никто его не заставит. А ему не захочется. В этом отношении царевич был в себе уверен. Да и лягуха жалко, он хоть и крупный, но не настолько, чтобы пережить такое издевательство над собой. Иван, поняв, что этой ночью наконец-то сможет нормально отдохнуть, расслабился. Спать, спать и только спать! Царевич решил беречь лягуха, потому что если тот внезапно умрет, то царь может захотеть женить Ивана во второй раз. Кто знает, что он тогда еще придумает? Лешек не знал о том, как прошла свадьба. В то время, когда остальные слуги наслаждались ее обсуждением, писца настойчиво попросили отнести царевичу кувшин вина. Открыв дверь, Лешек обнаружил, что хозяина нет в комнате. Зато на столе сидела огромная лягушка. Хотя лягушкой ее язык не поворачивался назвать. Огромная, больше ладони, тварь, на голове которой было два красных нароста, похожих на рога. Спина у нее тоже была покрыта наростами, будто гребнем. Лягушка вперила в вошедшего немигающий взгляд. - Ну, ты и страшилище! - шепнул ей Лешек. Лягушка важно квакнула в ответ, будто гордилась этим обстоятельством. Стыдно сказать, но Лешек был рад такому повороту событий. Нет, не тому, что над Иваном потешался весь дворец. Это как раз не радовало. Лешеку поднимало настроение другое – у него оставался шанс. Один и маленький, но он был! А приведи Иван какую-нибудь царевну не было бы никакого! Как тут не радоваться? Лешек поставил кувшин на стол и еще раз посмотрел на лягушку. Что-то было в ней знакомое... Писец хлопнул себя по лбу. Покопавшись в сумке у пояса, он осторожно извлек аккуратный сверток. Задержав дыхание, Лешек аккуратно развернул его. Внутри оказалась лягушачья шкурка. Писец таскал ее с собой не просто так. Через несколько дней после отъезда колдуна во дворец явился почтарь с посылкой для него. Почтарь не мог ждать возвращения колдуна, но и оставить ценную посылку просто так тоже не мог. Увезти ее обратно не позволил царь. Андрей покрылся холодным потом, просто представив себе, что сделает колдун, не обнаружив своего заказа, которого ждал полгода. Лешек с тех пор успел не раз пожалеть, что оказался в тот злополучный день рядом с ним. Царь, недолго думая, назначил его «добровольцем», велев написать для почтаря бумагу о получении посылки. Ее содержимое – эту злополучную шкурку редкой лягушки – торжественно вручили Лешку. С тех пор писец не знал покоя. От одной мысли, что именно ему придется отдавать посылку колдуну, Лешеку становилось дурно. Хуже была только мысль о том, что ценная шкурка потеряется и передавать окажется нечего. Тогда колдун с него самого шкуру спустит и использует в каком-нибудь из своих мерзких зелий. Вот и носил Лешек посылку всегда с собой, храня ее как зеницу ока. Сравнив шкурку с лягушкой, писец пришел к выводу, что они подозрительно похожи. Лягушка, покосившись на останки своего менее везучего собрата, вдруг возмущенно квакнула и спрыгнула со стола. - Куда?! - вскрикнул Лешек, чуть не выронив ценный ингредиент. Царевич Иван не мог выбрать лучшего времени для возвращения в свою комнату. Лешеку не хватало только ножа и лужи крови вокруг. Впрочем, и так, со шкуркой в руках, он выглядел впечатляюще. Идеальный подозреваемый в цареубийстве. Хоть сразу на кол сажай. - А я... Я сейчас все объясню! - пискнул Лешек, спрятав шкурку за спину. Царевич, казалось, его не услышал. Он вообще повел себя довольно странно. Иван впился взглядом в бледное лицо Лешека и некоторое время всматривался в него, пока у бедного писца не начала подрагивать от страха нижняя губа. Иван сделал шаг к своему гостю и осторожно дотронулся до его плеча, будто боясь, что тот растает, но Лешек оставался материален. Тогда царевич вытащил из его ослабевшей руки лягушачью шкурку и внимательно осмотрел ее, несомненно заметив предательское сходство. - Это не то, что вы думаете! Колдун... Больше Лешек ничего сказать не успел. Иван схватил его за плечи и внимательно уставился в лицо. - Он заколдовал тебя?! Писец удивленно моргнул и уже собрался возразить, но его снова перебили. - В лягушку? Наш тоже иногда грозится. Правда, не в лягушку, а в крысу. А я-то – дурак - не верил, что он может это сделать… Речь царевича была немного бессвязной. От волнения Иван умудрялся проглатывать некоторые слова и слишком сильно сжимал плечи Лешека. Писец еле сдержался от скептического хмыканья. Сам он не верил, что какой-нибудь колдун может превратить человека в животное. Это уж точно сказки. Но вот испепелить точно может. Однажды Лешек видел, как Матвей проделал это с кучей мусора. Писец так ушел в свои мысли и страхи, что следующие слова Ивана стали для него неожиданностью. - Значит, ты мой муж? Лешек удивленно приоткрыл рот и хлопнул ресницами. Запротестовать он не успел, царевич прижался к его губам, и все мысли будто вымело из головы. Иван целовал его осторожно, будто действительно считал, что Лешек в любой момент может превратиться обратно в лягуха. Поняв, что ни исчезать, ни сопротивляться, ни превращаться обратно его неожиданный партнер не собирается, царевич расслабился и осмелел. Лешек из-за своих наклонностей, застенчивости и отсутствия свободного времени был не слишком опытен. Строго говоря, его опыт ограничивался скабрезным рассказом одного из иноземцев и самоудовлетворением. Нужно ли удивляться, что сейчас он не мог насытиться ласками? Из головы писца разом вышибло все мысли и страхи. Он забыл странные слова царевича, которые почему-то нужно было обязательно опровергнуть, да и сама необходимость что-то опровергать занимала его мысли не долго. О сбежавшем лягухе и о ценной шкурке, отброшенной куда-то за ненадобностью, Лешек тоже забыл. Иван был счастлив. Те, кому ни разу в жизни не довелось жениться на лягушке, могли его не понять. Найти вместо холодной прыгучей твари человека было для царевича подарком небес. В этой ситуации все остальное как-то теряло свое значение. Главное, что человек, а какого он там пола – дело десятое! У Ивана начинала кружиться голова от одной мысли, что завтра он выведет из комнаты мужа и покажет его всем. Вот тогда насмешники вынуждены будут прикусить языки! Иван на миг оторвался от сладких губ и заглянул в глаза своей неожиданной удаче. Мальчика нельзя было назвать красавцем. У него был чуть вздернутый нос с веснушками и зеленые глаза, оттенком напоминавшие окраску лягуха. На них постоянно падала волнистая челка. Обычное лицо, таких тысячи, но не для Ивана. Царевич готов был часами любоваться своей сбывшейся мечтой. Мальчик был моложе его. Чем он успел насолить колдуну? Заметив во взгляде мужа первые проблески смущения, Иван снова припал к его губам и начал осторожно подталкивать свою жертву к кровати. Опрокинув на нее мужа, царевич расположился сверху и едва не застонал от удовольствия. Его не оставляло чувство правильности происходящего. Раньше Ивану казалось, что ему не может понравиться мужчина, но все познается в сравнении. Когда царевич начал стягивать с мужа штаны, тот покраснел и издал звук подозрительно похожий на кваканье. У Ивана чуть все не упало! - Ты так больше не делай, - настоятельно попросил он, уткнувшись лицом в живот мужу. Живот был белый, гладкий, ничуть не похожий на лягушачий. Это успокаивало. Иван почти не знал о том, что нужно делать дальше. Жизнь никак не подготовила его к такому повороту событий. Слюна в качестве смазки оказалась не так хороша, как хотелось бы. Наверное, из-за этого заключительная часть понравилась только самому царевичу. Впрочем, его партнер не сопротивлялся, да и поморщился только один раз — в конце, когда толчки Ивана стали слишком быстрыми и резкими. Кончив, царевич на миг замер, слушая, как стучит в ушах кровь. По телу разлилась истома, да навалилась отступившая было усталость. Ивану уже несколько недель не удавалось нормально выспаться, и он не смог сопротивляться сну. Единственное, что успел царевич, прежде чем окончательно уснуть, это скатиться со своего мужа и, устроившись рядом, прижать его к себе. Впервые с того момента, как был произведен злополучный выстрел, Иван спал спокойно. Ему снилось что-то радостное и светлое. Проснулся Иван с улыбкой на лице, но она быстро сползла, стоило ему осознать, что кроме него в кровати никого нет. Все еще надеясь на что-то, он приподнялся, чтобы осмотреть комнату. Его взгляд как магнитом притянуло к столу, на котором вчера царевич в последний раз видел лягуха. Тот оказался на месте и даже поприветствовал Ивана коротким кваком. Царевич со стоном ткнулся носом в подушку. Неужели это все было сном? Прекрасная греза для неудачника. Иван уже готов был впасть в отчаянье, когда заметил на соседней подушке вмятину, словно на ней кто-то спал. Значит, все-таки было! Иван подскочил к столу и, наклонившись над лягухом, грозно потребовал: - А ну, быстро превращайся обратно! Лягух приподнялся на кривеньких лапках и, смешно перебирая ими, развернулся к царевичу задом. - Эй! - возмутился Иван. Так с ним еще никто не смел себя вести. И главное, в чем он виноват-то?! Перебрав в памяти последние часы, царевич понял, что причин для обиды у его мужа может быть много. Начать хотя бы с того, что Иван так и не удосужился выяснить его имя. Это было простительно, пока он считал его обычной лягушкой, но вчера царевич был просто обязан озаботиться этим! - Прости. Превратись обратно. Но земноводное оказалось глухо ко всем просьбам. Оно не прореагировало даже, когда Иван осторожно потыкал его пальцем. А ведь это было еще не самое худшее, за что царевичу предстояло просить прощение! Удовлетворяя свои желания, Иван совсем не думал о муже и умудрился проигнорировать все признаки того, что удовольствие от процесса получил только он сам. А потом еще и уснул. Может, именно поэтому его муж снова вернулся в лягушачью шкуру? Иван схватил лягуха и прижал его к себе крепко-крепко, не обратив внимания на возмущенное кваканье. - Я исправлюсь! – пообещал он. – Вернись. Ну, пожалуйста... Лешеку день показался очень длинным. Длиннее, чем обычно, раза в два. От работы его никто не освободил, а бегать по дворцу, когда при каждом движении ноет задница, то еще удовольствие. Нужно признать, что Лешека основательно разочаровало случившееся ночью. Может, поэтому внутри у писца ничего не дрогнуло, когда утром он осторожно вылез из кровати и, поймав лягушку, которая затаилась в углу, усадил ее на стол. В этот момент Лешеку хотелось выйти за порог комнаты и больше никогда не возвращаться. Но за день его позиция претерпела изменения. Дело в том, что Лешек, выполняя различные поручения, несколько раз встречал царевича. Ему, конечно, приходилось прятаться. А как иначе? Лешек очень сомневался, что Иван окажется рассеян настолько, чтобы не узнать своего нечаянного любовника. Но изменил Лешек свое решение, конечно, не поэтому. Дело было в том, что Иван повсюду ходил с лягушкой. Вернее с лягухом. Узнав об этом маленьком нюансе, Лешек, наконец, смог понять, почему царевич не удивился, найдя в комнате его, а не какую-нибудь девушку-красавицу. И все бы ничего, но царевич с лягухом разговаривал. Лешеку удалось подслушать пару этих «бесед». Обещание быть «нежнее в следующий раз» не прошло мимо его ушей, так же как извинения и уговоры царевича. Тем более задница к концу дня саднила уже не так сильно. В общем, речи Ивана писцу, в отличие от лягуха, понравились. Земноводному такое непрерывное внимание молодожена было в тягость. Лягух с удовольствием начал бы кусаться, мешало только отсутствие зубов. Впрочем, пара удачных ударов лапой у него все-таки получилась, а один раз он даже смог забиться под тяжелую дубовую лавку. Царевич вытаскивал его оттуда почти час. Не сумев залезть под лавку, Иван некоторое время лежал на животе и пытался протиснуть под нее хотя бы руку. Все бы ничего, но лягух буквально распластался по стене, у которой стояла лавка. Царевич, попробовав отодвинуть ее и не достигнув заметного успеха, вынужден был позвать на помощь. Лавку удалось сдвинуть, только взявшись за нее втроем. Лягух был неутешен. - Я поймаю тебе муху, - пообещал царевич, прижав его к себе. - Или даже две. День оказался тяжелым не только для Лешека, с двумя слугами случилась истерика от смеха. Всеобщее веселье начиналось, стоило кому-нибудь просто упомянуть царевича Ивана или лягуха. Комары, болота, мухи тоже вызывали неудержимое хихиканье, а возглас «ква!» стал лучшей шуткой за последний год. Не веселился только царь Андрей, ему было не до смеха. Вчера его младший сын выглядел вполне нормальным, сегодня же он будто сошел с ума: носился по всему дворцу и показывал покои своему лягуху, знакомил его с окружающими и выглядел почти счастливым. А главное, изменения произошли внезапно, буквально за одну ночь! Царю страшно было подумать, что случилось между царевичем и его «мужем». Каждый раз при виде сына у Андрея начинал дергаться глаз. Царь стал подумывать о лягухоубийстве. Лешек сомневался до последнего момента. Он почти успел лечь спать, но потом передумал и, одевшись, ринулся к комнате царевича. Ему почему-то казалось, что можно опоздать. Как будто его место мог занять кто-нибудь другой. Осторожно приоткрыв дверь, он заглянул в комнату. Никого, кроме царевича и его «мужа» там, конечно же, не было. Лешек облегченно вздохнул и вернулся к наблюдению. Лягух, как и вчера, находился на столе, а напротив сидел царевич и гипнотизировал его взглядом. - Давай, превращайся! Чего ты ждешь? – нетерпеливо спросил он. – Только не говори мне, что это бывает всего раз в году! Лешек закусил губу, чтобы сдержать смешок. Он бы с удовольствием «превратился», но не знал, как это сделать при Иване. Не совсем же царевич дурак. Он все поймет, увидев одновременно и Лешека, и лягуха. Будто подслушав его мысли, Иван вдруг сказал: - Ну, хочешь я отвернусь и не буду подглядывать? Лягух в ответ квакнул, будто действительно понял вопрос. Видимо, он был не против того, чтобы его хоть на чуть-чуть оставили в покое и не теребили. Царевич кивнул и, отойдя в противоположный конец комнаты, отвернулся к стене. - Ты только побыстрее… Лешек понял, что это его шанс. Может быть, единственный. Не теряя времени даром, он проскользнул внутрь. Пробежав на цыпочках до стола, писец осторожно пересадил лягуха на пол и легонько подтолкнул недогадливое земноводное под зад. Лягух, мгновенно сориентировавшись, рванул к самому темному углу комнаты. При этом он умудрялся перемещаться практически бесшумно. Жизнь с царевичем могла научить и не такому. Лешек запустил руку в сумку и чуть не поседел, не найдя там свертка со шкуркой. Потерял? Украли?! За секунду он успел представить кучу ужасов и уже готов был броситься вон из комнаты, но тут шкурка все-таки обнаружилась. В отдельном кармане сумки. Видимо, Лешек положил ее туда, чтобы не нужно было долго искать. Теперь нужно было развернуть шкурку, но, как на зло, Лешеку никак не удавалось развязать узел. После пережитого волнения у него все еще чуть подрагивали руки, а царевич тем временем уже начал оборачиваться. Лешек еле успел закончить. Буквально порвав бечевку, он чуть не испортил саму шкурку. Выронив ее на пол, писец несмело улыбнулся Ивану. Некоторое время царевич просто стоял и смотрел на него. - Ты вернулся! Иван обнял Лешека, да так крепко, что у того захрустели ребра. Писец искренне посочувствовал лягуху, которого так обнимали весь день. За последние пару часов Лешек успел не раз пожалеть, что решился прийти. Ему еще никогда не приходилось столько врать и выкручиваться. Прямой лжи он старался избегать, но ему не всегда удавалось сделать это. Трудно увести в сторону разговор, если собеседнику очень хочется получить ответы на свои вопросы. Иван вцепился в него, как охотничий пес в добычу, и вместо страстной ночи писец получил не менее страстный допрос. Правда, вместе с вопросами на него сыпались нежности и поцелуи, но они не очень радовали. Лешек боялся отвлечься и выдать себя. Первое, чем поинтересовался царевич, было его имя. Тут писец врать не стал. - Лешек? Это прозвище? - удивился Иван, который, наверняка, ожидал чего-то более героического. Лешек неохотно кивнул, ожидая дальнейших расспросов. Он с удовольствием бы вообще закрыл эту тему. Ему было не слишком приятно вспоминать, как и почему у него появилось такое прозвище. В их деревне знали, что ходить с ним в лес нельзя ни в коем случае, обязательно заблудишься. Это было проверено десятки раз. Начинали плутать даже бывалые охотники, знавшие этот лес, как свои пять пальцев. На лешего писец все-таки не тянул, и его переименовали в Лешека. Прозвище было чем-то созвучно настоящему имени и быстро прижилось, а потом оно перекочевало с хозяином во дворец. – А имя? - Алексей, - наконец признался писец. Он уже успел отвыкнуть от своего имени, его звучание показалось ему странным. Вопреки его опасениям Иван не стал выспрашивать обстоятельства получения прозвища. Царевич поинтересовался совсем другим: - Почему тебя заколдовали? Пришлось писцу призвать на помощь всю свою фантазию. Он врал напропалую: про то, как разозлил колдуна, про проклятье и про жизнь в лягушачьей шкуре. Царевич заворожено выслушал его рассказ, и покосился в сторону забытой на полу шкурки. - Так может, сжечь ее и дело с концом? Услышав такое предложение, Лешек покрылся холодным потом. Кажется, его «маленькое счастье» могло существенно укоротить ему жизнь. Как раз до того момента, когда вернется Матвей и потребует свою собственность. - Нет!!! - выкрикнул Лешек, изрядно удивив царевича, и тут же принялся врать. – Зачем? Я просто отхожу в ней свой срок, колдовство само собой и рассеется. А если ее сжечь, кто знает, что сделает со мной колдун? Вопреки опасениям писца, царевич отнесся к его словам серьезно. Прижав Лешека покрепче к себе, он сказал: - У нас тоже есть колдун. Давай, попросим его тебе помочь? Лешек издал невеселый смешок. Говорила ему мама, ложь до добра не доводит, а он не верил. Дурак. Как теперь выкручиваться? - Не надо. Скоро все само собой разрешится. Не трогай ее, - попросил он. - Я подумаю, - неохотно ответил Иван. - Кстати, ты случайно не царский сын? На этот вопрос Лешек соврать не посмел. За такое могли и четвертовать. - Нет. Из крестьян я. - Ну и хорошо, - неожиданно заключил Иван и приступил, наконец, к тому, ради чего Лешек сюда пришел. Сначала царевич осторожно прикоснулся к губам мужа, вспоминая их вкус. - Сегодня тебе понравится, - шепнул он в приоткрытые губы Лешека, тот простонал в ответ что-то невнятное. Он не сопротивлялся, но Ивану хотелось полностью уверить его в своих словах, чтобы не обнаружить завтра у себя в комнате лягуха. - Обещаю, - шепнул он и потянул вверх рубаху Лешека, чтобы добраться до горячей кожи. Почувствовав под руками слишком явственно выступающие ребра, царевич подумал, что его муж слишком худ. Даже странно, что из него получился такой упитанный лягух. Правда, худоба не мешала Лешеку сводить Ивана с ума. Повернувшись так, чтобы оказаться сверху, царевич похвалил себя за то, что догадался перед началом расспросов устроиться на кровати. Очень удобно и идти далеко не надо. Запустив руку в волосы своего мужа, Иван привлек его для очередного поцелуя. - Не бойся, - попросил он, заметив, что сегодня Лешек более зажат, чем вчера. - Все будет хорошо. - Смотри, слово царское крепко. - Крепче только... - Иван провокационно прижался пахом к бедру Лешека, заставив того сделать судорожный вдох. - Все будет хорошо, - еще раз пообещал он, твердо решив обязательно выполнить это обещание. Лешек млел под ласками, сыпавшимися на него, как из рога изобилия. Допрос закончился, и писец мог позволить себе ни о чем не думать. Царевич вытворял с ним что-то несусветное, что-то запретное и сводящее с ума. Обычной плотской утехой это никак нельзя было назвать. Даже Лешеку, у которого не было особого опыта, это было понятно. Он еще пока старался сдерживать стоны, но все чаще это оканчивалось неудачей. Лешек без раздумий и сомнений отвечал на поцелуи. Его смущение куда-то подевалось, и он не удивился, обнаружив в какой-то момент себя полностью обнаженным. Тело будто горело огнем, и Лешек начал тереться об Ивана, притягивая его к себе, требуя... ну, хоть чего-то. Потому что нельзя так. Он так долго не выдержит! Но царевич был непреклонен. Он хотел, чтобы Лешек забыл обо всех обидах и не важно, что благодаря его действиям тот готов был забыть вообще обо всем. Наконец вняв просьбам мужа и требованиям собственного тела, Иван решился продвинуться дальше. Хорошенько распределив по члену заранее приготовленную смазку, он вошел в Лешека и замер. Царевичу безумно хотелось начать двигаться. Как вчера. Вот только он дал себе обещание, что "как вчера" больше никогда не будет. Иван вгляделся в лицо мужа, тот смотрел на него широко открытыми глазами. Лешек, догадавшись, что от него ждут какой-то реакции, кивнул и крепко обнял царевича. - Давай! Получив разрешение, Иван все равно не стал торопиться. Он еще раз хорошенько поцеловал Лешека и лишь потом начал двигаться, не забывая ласкать мужа. Тот ответил на эти действия благодарным стоном. Значит, все правильно. Когда действие было уже близко к развязке, из-под стола вдруг послышалось громкое кваканье, но оно осталось без внимания. Двое на кровати сейчас не заметили бы табун лошадей, не то что одного лягуха, который, испугавшись собственной смелости, умолк и забился в самый темный угол. Лешек проснулся оттого, что у него зачесался нос, на который пристроился солнечный зайчик. Значит, солнце уже высоко… Поняв, что проспал, Лешек резко сел. Его уже наверняка успели хватиться! Да и царевич вскоре должен был проснуться. Лешек проверил, не разбудил ли он Ивана, но тот безмятежно спал. Велико было искушение остаться до его пробуждения. Но кого Лешек обманывал? Любой во дворце мог узнать его и раскрыть ложь. Что тогда сделает Иван? Лешек не сомневался, что царевич отвернется от него. И это в лучшем случае! В худшем – ему грозила плаха. Лешек не хотел ни первого, ни тем более второго. Судьба и так отмерила ему не слишком много времени — еще одну, ну может, две ночи. Потом вернется Матвей и шкурку придется отдать, а без нее история с превращением потеряет достоверность. Как он будет жить потом, когда все будет позади, Лешек пока не задумывался. Наверное, ему придется уйти из дворца. Нельзя же всю жизнь прятаться. Осторожно покинув постель, Лешек собрал свои вещи, оказавшиеся раскиданными по всей комнате, и оделся. Шкурка нашлась там, где писец бросил ее ночью. Осталось поймать лягуха, но тот, помня вчерашний день, начал яростно сопротивляться, да еще постарался сделать это как можно громче. Умная тварь оказалась! Потревоженный шумом, царевич заворочался. Лешек едва успел юркнуть под стол и натянуть скатерть пониже. Лягух попытался было последовать его примеру, но бессердечный писец пинком отправил его обратно. - Лешек, - раздался с кровати сонный голос. Зашуршала ткань. Заметив лягуха, который не успел найти себе другого убежища, Иван выругался. Весьма затейливо, надо сказать. У Лешека даже уши покраснели. Писец сидел под столом и, прислушиваясь к происходящему, молился, чтобы царевич побыстрее вышел из комнаты. Неужели ему даже до ветра не нужно? Но Иван все сидел, будто цыплят высиживать собрался. Лешек начал терять терпение. - Ты опять, да? – со вздохом спросил Иван. - Чем я тебя в этот раз обидел? Лягух, поняв, чем все это для него закончится, жалобно квакнул. Впрочем, действительность, как всегда, оказалась затейливее фантазии. - А хочешь я тебя поцелую? – вдруг предложил царевич. - Кв… а-а? Лешек почувствовал неуместное сейчас желание рассмеяться, а уж когда сверху раздался смачный чмок, писцу пришлось зажать рот руками. Лягух возмущенно заквакал. - А ночью тебе нравилось... – вздохнул Иван. Лешеку начало казаться, что его сейчас разорвет от еле сдерживаемого смеха. Он затолкал в рот край рукава. Дышать ему удавалось с трудом, а перед глазами начали прыгать черные точки. Иван подхватил лягуха, который снова заквакал и попытался вырваться. - Тише, Лешек, тише. Пойдем, пройдемся. У лестницы царевич обернулся, ему показалось, что в его комнате кто-то хохочет. Решив, что такого просто не может быть, он покачал головой и продолжил путь. Стоило Ивану спуститься на первый этаж, как к нему подошел посыльный, один из тех, что толпой шныряли по всему дворцу. Выслушав сообщение и, не удостоив склонившегося в поклоне мальчишку даже взглядом, царевич кивнул. Его отец зачем-то решил собрать всех сыновей да еще вместе с супругами. Не иначе, как монаршую голову посетила очередная гениальная идея. - Ну что, пойдем? - поинтересовался у лягуха Иван. Тот протестующе квакнул, но его не стали слушать. Зачем было спрашивать? Оглядев собравшихся домочадцев грозным взглядом, царь прошелся перед ними из стороны в сторону. К младшенькому сыну он старался лишний раз не поворачиваться. Тот смотрел только на своего лягуха, нянчился с ним, гладил и чесал зеленую спинку. Впрочем, взаимности царевич не находил. - Я собрал вас... – начал царь, но со стороны Ивана раздались кваканье и шлепки — лягух соскочил на пол и попытался удрать. Пока Иван занимался ловлей своего мужа, в комнате царило молчание. - Так… - царь, забыв, что хотел сказать, умолк, но потом взял себя в руки и продолжил: - Я собрал вас, потому что стало мне интересно узнать, чья жена лучшая рукодельница. Вот моя царская воля: пусть каждая из них соткет мне по ковру. Царевны переглянулись. На их лицах не было особенной радости. Осмотрев притихшее собрание, Андрей махнул рукой: - В общем, жду от вас, дорогие невестки, три ковра. - Не три, а два, - поправил его Иван, не сводя взгляда со своего лягуха. - У меня нет жены, а значит, ковер ткать некому. - А это кто? – царь невежливо ткнул пальцем в лягуха. - Это мой муж. - Ну да, ну да... муж. Хорошо, пусть твой муж… - Не мужское это дело — ковры ткать,- перебил его Иван, заслужив насмешливые взгляды братьев. Все прекрасно понимали, что трудность не в этом. Из лягушек, какого они не были бы пола, получаются плохие рукодельницы. - Тогда пусть приготовит... – не пожелал сдаться царь. - Не мужское это дело - готовить. Царь кашлянул и задумался. Ему в голову не приходило никакого задания, которое можно было бы предложить в качестве испытания супругу младшего сына. - А что он у тебя умеет-то? - Мух ловить! - гаркнул Иван. – Может, кто-нибудь из вас хочет с ним в этом посоревноваться? Не дождавшись желающих, он схватил лягуха и вышел, напоследок непочтительно хлопнув дверью. Вечером у Ивана пропал лягух. Царевич и отвернулся-то буквально на минуту! Куда он мог деться? Иван перерыл всю комнату, но мужа так и не обнаружил. Ни под лавкой, ни под столом, ни под кроватью его не было. Иван даже выглянул в открытое окно, очень надеясь, что лягух не воспользовался этим путем. Комната царевича находилась на третьем этаже. Тела лягуха под окном не оказалось, но Иван увидел кое-кого другого – Игната, который вел себя как-то странно. Волхв не шел, а крался, поминутно оглядываясь. Царевич бросился к двери, но как он не спешил, догнать волхва ему удалось только на улице. - Стоять! - гаркнул Иван, но Игнат, не послушав его, подхватил полы своего одеяния и рванул прочь. - Стой, старый козел! Волхв припустил еще быстрее. Его длинная белая борода путалась у него под ногами, но скорости он не сбавлял. Иван устремился за ним. На его стороне были молодость и уверенность в собственной правоте, поэтому царевич быстро догнал свою жертву и схватил ее за руку. Игнату не оставалось ничего другого, как остановиться. Тяжело дыша, он схватился за бок и укоризненно взглянул на Ивана, но тот не склонен был предаваться жалости. - Где Лешек? - Какой Лешек? – удивленно пролепетал волхв и попятился. Выражение на лице царевича не сулило ему ничего хорошего. - Мой лягух! Волхв сморщился, словно приготовился заплакать, и замотал головой. - Отдай! - с нажимом сказал Иван и встряхнул старика. - Где он? Игнат начал было снова отрицательно трясти головой, но тут откуда-то из его живота раздалось знакомое кваканье. - Ты что, его съел?! Живьем? - Дурак ты, Иван - Забыл, с кем разговариваешь? Я царевич. - Одно другому не мешает. Иван насупился. Почему, если третий сын, то обязательно дурак? Всю жизнь он страдал от этого суеверия. - Зато я не вор,- буркнул царевич. Игнат неохотно распахнул полы своего верхнего одеяния. Под ним была спрятана сумка, в которой что-то копошилось. - Отдай ты его мне, царевич, - попросил волхв. - Ты его голодом уморишь. Иван от такого несправедливого обвинения даже опешил. - Разве я запрещаю ему ловить мух? - Не запрещаешь, но что толку? Матвей уже давно повывел во дворце всех насекомых. Даже тараканов. Лешек твой с голоду там помрет. Иван вспомнил выпирающие ребра мужа и его недокормленный вид, и ему стало стыдно. - А в саду рядом с дворцом мухи есть? - Есть, - неохотно ответил Игнат и, издав душераздирающий вздох, передал сумку с лягухом царевичу. - Ты уж его не обижай. - Я постараюсь. Иван выудил мужа из сумки и осмотрел его со всех сторон. Лягух был недовольным, но вполне здоровым и полным сил. Встретившись взглядом с царевичем, он обреченно квакнул. Лешек подкрался к двери и припал к ней ухом, стараясь понять, что происходит в комнате. Царевич, судя по всему, был внутри. Лешек услышал его голос, что-то внушавший лягуху. Иван оказался на диво разговорчив, хотя раньше писец этого за ним не замечал. Можно сказать, царевич открылся ему с новой стороны. Лешек не рассчитывал, что ему снова повезет. Нужен был план, но в голову не шло ничего умного. Решив для начала попробовать глупое, он громко постучал в дверь и тут же юркнул в соседнюю комнату, которая на его удачу оказалась пустой. Дверь в комнату Ивана открылась, но тут же снова захлопнулась. Не обнаружив никого в коридоре, царевич поспешил вернуться к общению с лягухом, пока тот в очередной раз не удрал. Ну... первый блин комом. Лешек решил придерживаться выбранной линии поведения и снова постучал, не забыв спрятаться после этого. На этот раз царевич не только открыл дверь, но и охарактеризовал шутника коротким емким словом. Лешек загрустил. Результаты не радовали. Еще пару раз, и царевич просто перестанет открывать. А ведь это последняя ночь... Лешек обиженно шмыгнул носом. Неужели ничего не получится? Он выглянул в коридор и увидел слугу, который направлялся в комнату царевича. Решив ловить удачу за хвост, Лешек взял в зубы заранее приготовленную шкурку и бесстрашно вылез в окно. Маленькая приступочка, тянувшаяся по внешней стене, не могла соблазнить даже самых рисковых воров. Увидев ее, любой из них, наверняка, решил бы, что цель не оправдывает средства. Лешек вором не был, но на кону стояла последняя ночь с Иваном. Будь у него надежда еще хоть на одну встречу, он бы не рискнул ступить на узенькую доску. Лешек трясся от страха, но полз вперед. Вниз он старался не смотреть. Его губы сами собой шептали молитву. Чувствуя, как течет по спине холодный пот, писец мелкими шажками пересек расстояние между окнами. Добравшись до нужного окна, он прислушался к происходящему в комнате. Сначала было тихо, только Иван бубнил что-то воспитательное, но почти сразу раздался стук в дверь. Царевич, помянув шутника, пошел открывать. Не теряя времени даром, Лешек перебрался через подоконник. Иван управился быстро – просто-напросто забрав у слуги его ношу и вытолкав его из комнаты. Писец успел только столкнуть лягуха на пол, да отправить его прицельным пинком под стол. На то, чтобы бросить шкурку, времени ему уже не хватило. Иван, обернувшись, застал Лешека с нею в зубах. - Вина хочешь? - после долгой паузы спросил царевич, не высказав особого удивления. - Не откажусь, - в тон ему ответил Лешек, выплюнув шкурку. Он очень надеялся, что пожеванность не повлияет на ее магические свойства. Вино Лешеку понравилось, в отличие от той кислятины, которая обычно доставалась слугам. Поэтому он слегка увлекся, и в его голове поселилась странная легкость. Хорошо, что Иван не запланировал на сегодня допроса. Царевич мог узнать много интересного. Лешека так и тянуло поболтать. Поймав себя на желании поведать историю «превращений» в лягуха, писец решил действовать и сам потянул Ивана к кровати. Как получилось так, что он оказался сверху, Лешек не смог бы объяснить и под пыткой. Впрочем, в тот момент он об этом не думал. У писца выветрились из головы последние остатки разума. Опомнился он, только когда Иван был полностью раздет, да и на нем самом не осталось ни одной нитки. Когда Лешек заканчивал вылизывать живот царевича, Иван вдруг раздвинул ноги. Оказавшись между ними, писец понял, на что ему сейчас дали разрешение. - Ты?.. Мне можно?.. – он сделал выразительное движение бедрами. Это было невозможно, но Иван кивнул, причем в выражении его лица не было даже тени неуверенности. - Только предупреждаю, мне должно понравиться. Может, Лешек оступился и сейчас лежит под окнами, а это предсмертный бред? Но даже если это правда, жить ему осталось недолго. Потому что, когда все выяснится, Иван его убьет. Он и так бы его убил, после того, как понял бы, что лягух у него хоть и редкий, но вполне обыкновенный. Но если Лешек воспользуется сейчас этим предложением, на легкую смерть можно не рассчитывать. Писарь потянулся к смазке, заботливо заготовленной царевичем, решив, что это того стоит. Он огладил царскую задницу и улыбнулся охнувшему Ивану. - Я буду очень стараться. Дальнейшее слилось для Лешека в одно сладкое, тягучее, сводящее с ума мгновение. В нем были и поцелуи, и ласки, и стоны. Много стонов. В этот момент они казались мелодичнее любой музыки. Лешек не знал, как он дотянул до момента, когда царевич кончил. Чудом, наверное. Потом на некоторое время писцу стало не до того. Хорошо было до невозможности, так что перехватило на миг дыхание. Уже не контролируя себя, Лешек сделал еще несколько движений и затих. Когда в голове, наконец, прояснилось, ее посетила не очень приятная мысль. Он сошел с ума! Это же царевич, а Лешек его в задницу… отлюбил. Неуважительно как-то получилось. Разве можно так с царевичами? Особенно, если ты безродный писец. - Прости, - прошептал он, будто его извинения могли что-то исправить. - За что? - Ну... за это, - неопределенно отозвался Лешек, махнув рукой. - Зачем извиняться? Слово свое ты сдержал, мне было хорошо. Очень. Лешек покраснел и умолк, не зная, что еще сказать. Не мог же он начать объяснять царевичу, почему тот не должен был ложиться под него. На то Иван и царевич - что хочет, то и делает. Думать о последствиях должны другие. Особенно, если эти другие хотят жить долго и счастливо. - Давай лучше спать, - пресек его метания Иван. - День был длинным. - Это точно, - вздохнул Лешек, устраиваясь поудобнее у него под боком. - Завтра Матвей приедет. Он тебе поможет, я договорюсь. - Угу, - мрачно ответил Лешек. Сон как рукой сняло. Писец был готов к приезду колдуна, собрал сумку. В ней была провизия на пару дней, смена одежды и все его невеликие сбережения. Лешеку приснился давний пожар. Загорелся соседский дом, вспыхнул как сухая щепка: жарко, быстро и будто весь сразу. Соседи – староста с семьей - успели выскочить, а Лешеков отец угорел, помогая тушить пожар. Не уберегся. Все так и сказали. Лешек остался круглым сиротой. Его мать умерла еще раньше, почти сразу после родов. Тогда мор прошел, а она еще слабая была. Тоже не убереглась. Все жители деревни жалели сироту, но пожить у себя никто так и не предложил. Староста, покряхтев, отвел его во дворец, где у него служил зять. Лешек был ему благодарен. Судьба, будто опомнившись, не поскупилась для него ни на терпеливого и доброго учителя, ни на относительно сытную жизнь, ни на крышу над головой. Что бы увидел Лешек, возьми его тогда кто-нибудь, хоть тот же староста, к себе? Всю жизнь крутил бы хвосты коровам в родной деревне. О том, как сложилась его жизнь, не случись этого пожара, Лешек старался не думать, иначе в груди образовывалась тянущая пустота. Он предпочитал, чтобы воспоминания о детстве доставляли если не радость, то легкую грусть. Только сон контролировать никак не получалось, тот возвращался снова и снова и снился обычно к неприятностям. Проснувшись и вспомнив его, Лешек не удивился. Ему сегодня предстояло покинуть дворец. Чему тут радоваться? Вдруг Лешек понял, что запах паленого как-то перебрался из сна в реальность. Вскинувшись, писец осмотрелся. То, что он увидел, оказалось стократ хуже привычного кошмара. Царевич Иван держал над свечой шкурку, которая съеживалась и чернела под воздействием пламени. Та самая шкурка редкой лягушки. Та шкурка, которую Лешек должен был передать колдуну Матвею, как только тот вернется. Лицо Ивана в отсветах свечи казалось зловещим, писец издал горестный вопль и бросился к своему погубителю, подставившему его под гнев колдуна. Лешек налетел на Ивана и, вырвав из его рук остатки шкурки, чуть не заплакал — от нее осталась едва ли половина. - Да как же это?.. - он поднял на Ивана несчастный взгляд. - Ты же обещал, слово царское давал! Иван насупился. Он ждал от Лешека другой реакции. - Ничего я не обещал. Я сказал «подумаю». - А?.. - Лешек замолк. Действительно. Получается, он сам виноват? – Но ведь... За что? Ивану стало неудобно под его взглядом. Он нервно переступил с ноги на ногу и отвел глаза. Правда, особо виноватым царевич не выглядел. Он не понимал, чем все это грозит Лешеку. А может, ему просто было все равно? - Ну, чего ты? Радоваться надо, - неловко сказал Иван и попытался положить руку писцу на плечо, но тот скинул ее. - Ты теперь свободен. Понимаешь, Лешек? Свободен! Лешек, представив себе реакцию колдуна, зажмурился. Это ему в наказание. Иван сделал новую попытку обнять его, но писец рванулся прочь. Быстро похватав свою одежду, разбросанную вокруг кровати и увернувшись от Ивана, который сделал новую попытку схватить его, Лешек, сверкая голым задом, побежал к двери. Он знал одно - нельзя было терять ни одной минуты. Нужно покинуть дворец до того, как вернется колдун. Иван некоторое время пребывал в растерянности. Слишком уж внезапным оказалось для него бегство «мужа». - Что случилось-то?! – озвучил Иван вопрос, который вертелся у него на языке. Из-под стола раздалось громкое кваканье. Не веря собственным ушам, царевич приподнял край скатерти, и обнаружил там лягуха. Иван еще раз посмотрел на оставшуюся приоткрытой дверь, за которой скрылся Лешек, потом опять на лягуха. Да и запах паленого еще не успел выветриться… В голове у Ивана будто что-то щелкнуло, и все встало на свои места. Лягух, значит? Волшебный? - Поймаю... затрахаю! - мрачно пообещал он. Первым был пойман лягух, так не вовремя высунувшийся из-под стола. Он забился в руках у царевича, стремясь вырваться, но это был явно не его день. Иван крепко прижал его к себе, скрутив так, что даже двинуться не получалось. От вчерашней почтительности не осталось и следа. Выйдя из комнаты, мрачный как туча Иван остановил первого же попавшегося слугу и небрежно осведомился: - Лешека не видел? - Сегодня не видел, - с легким поклоном ответил тот, косясь на лягуха и пряча улыбку. Иван нахмурился. Настроение у него было отвратительное, и он был не склонен терпеть чужие насмешки. Слуга под его помрачневшим взглядом посерьезнел. - А вчера? - Вчера видел, - кивнул он. – Вам нужно письмо написать? - Письмо? - Ну, Лешек же писец... - Писец, значит, - процедил Иван и, забывшись, сдавил бедного лягуха так, что тот вместо кваканья издал что-то больше похожее на хрип. - Да, именно писец мне сейчас и нужен. Царевич оскалился в улыбке. При взгляде на него слуга попятился, но был остановлен окриком. - Стоять! Куда же вы все торопитесь-то? - пробормотал Иван уже тише. - Проводи меня к его комнате. - Чьей? - Лешека! – рыкнул царевич. Его терпение было уже на грани истощения. - Откуда у него комната? – пролепетал слуга, пожалев, что пришел в эту часть дворца. - Он в людской живет. Как все. Не барин ведь. Через час, обыскав весь дворец, царевич понял, что опоздал - писец скрылся. Куда он мог направиться, никто не знал. Причем оказалось, что к побегу Лешек приготовился заранее. Собранную сумку видели еще вечером. Узнав об этом, Иван скрипнул зубами. - Поймаю… - прошептал он угрожающе. – Ох, поймаю поганца! Его поискам не мешали, но и помогать не спешили. Все, с кем царевич сегодня успел побеседовать, узнав, кого он ищет, норовили отправить его к Василю. Иван злился и продолжал поиски, пока даже ему не стало окончательно ясно, что Лешек покинул дворец. Поняв это, Иван без сил опустился на лавку. - И где его теперь искать? – спросил он у лягуха, которого все это время таскал с собой. Царевич жалел, что сразу не пошел к воротам. Может быть, у него был бы шанс задержать писца. - Все равно найду! - он перевел взгляд на лягуха. - Но сначала нужно разобраться с тобой. Лягух этому сообщению не обрадовался и попытался пнуть Ивана, но претерпел неудачу. Нужный дом искать не пришлось — Иван прекрасно знал, где обитает волхв. Это все в столице знали. Постучав и дождавшись, пока ему откроют дверь, царевич широко улыбнулся. - У меня к вам деловое предложение. Взгляд Игната как магнитом притянуло к лягуху. Кивнув, он пошире открыл дверь и, окинув взглядом улицу, пропустил царевича внутрь. До границы Лешек шел по дороге. Он понимал, что его, наверняка, ищут, как преступника, но углубиться в лес так и не решился. С его способностями оттуда можно было никогда не выйти. Поэтому неожиданным ударом судьбы стала для него новость, что к Загулькиному болоту, где писец надеялся разжиться новой лягушачьей шкуркой, не ведет ни одной дороги, только пара небольших тропочек. Осознав, что ему придется идти через лес, Лешек загрустил и даже стал подумывать бросить затею с добычей новой лягушачьей шкурки для колдуна. Но страх, что Матвей когда-нибудь найдет его, не дал писцу сделать это. Лес оказался не слишком густым и не слишком темным, но даже этого Лешеку хватило, чтобы заблудиться. Он плутал три дня, но потом все-таки вышел к болоту. А ведь в деревне ему говорили, что до него всего пара часов ходу! Хорошо, что Лешек, не послушав никого, запасся провизией на неделю. Обнаружив болото писец обрадовался, но, как оказалось, рано. Нет, лягушки были в наличии – крупные, рогатые и крикливые. Вот только прежде чем радоваться, Лешеку следовало бы вспомнить, с каким трудом Иван вылавливал во дворце своего мужа. Поймать прыгучую тварь в ее естественной среде обитания оказалось еще сложнее. И как царевич справился с этим, когда искал стрелу? Через пару часов Лешек успел устать и основательно измазаться, но так и не поймал ни одной лягушки. При очередной попытке он не удержался и свалился в топь. Почувствовав, что его затягивает, писец запаниковал, неловко дернулся и увяз еще глубже. Он закричал, хотя понимал, что это бесполезно. В деревне говорили, что поблизости нет жилых домов, а люди заходят на болото не часто. Особенно в это время года. Клюква еще не успела поспеть, и делать здесь было нечего. Писец приготовился стать утопленником, но тут кто-то схватил его сзади за ворот рубахи и потянул вверх. Это можно было назвать чудом. Оказавшись на более ли менее твердом месте, Лешек повернулся, чтобы рассмотреть своего спасителя, и пожалел, что не утонул, пока у него была такая возможность. На него с усмешкой смотрел царевич Иван. - Ну что, ква? - Ква, - обреченно ответил Лешек. Отмывшись от болотной грязи и постирав одежду в небольшом ручейке, Лешек сидел у костра, разведенного Иваном, и стучал зубами. На землю уже начали опускаться сумерки, а влажные волосы не способствовали обогреву. К тому же, царевич бросал на Лешека совсем не теплые взгляды. - От лягухи ты сейчас отличаешься только цветом. Ты синий, она зеленая. А так очень похож – тоже весь в пупырышку. Для полного сходства могу дать стрелу в зубы. - В пупырышку бывают только жабы, а зубов у лягушек нет, - буркнул Лешек. Ему уже успели надоесть шутки царевича на лягушачью тему. Писец чихнул. С каждой минутой его трясло все больше. Лешек чувствовал, что еще немного, и завтра он проснется с заложенным носом. Если вообще проснется. Иван вздохнул и достал из своей сумки одеяло. Закутав в него писца, он крепко прижал его к себе. Тот замер, не зная, что и думать. Объяснение действиям царевича, приходившее в голову, было просто невозможно, но другого у Лешека не находилось. Мало того, что Иван выловил его из болота, так еще и греет теперь. А поддразнивания - это, в сущности, такая мелочь… Иван, не ведавший о сомнениях, которые мучили писца, начал растирать ему плечи. - Сейчас согреешься, - пообещал он и зачем-то разжал объятья. Лешек тут же снова начал дрожать. Без них одеяло грело и вполовину не так хорошо. Потом объятья вернулись, а в губы Лешека ткнулось горлышко фляги. Пришлось глотнуть. Жидкость прошлась огнем по горлу и устроила пожар в желудке. - Лучше? - Лучше, - согласился Лешек и не удержался от вопроса: – Ты на меня не сердишься? Иван хмыкнул ему в волосы и сильнее сжал руки. - Почему не сержусь? Сержусь! – притворно строго рыкнул он и легонько укусил Лешека за ухо. Писец, на которого уже успел подействовать алкоголь, хихикнул. Ему стало и самому непонятно, зачем он устроил побег, но воспоминания о колдуне немного отрезвили Лешека. - Знаешь, - спросил Иван, - что я пообещал, когда все понял? Писец отрицательно мотнул головой. Ему стало немного страшно. - Поймаю и затрахаю! – жарко шепнул ему на ухо царевич. Лешек удивленно приоткрыл рот. В его представлении конец фразы должен был звучать совсем по-другому. - И все? - немного растерянно спросил он. - А тебе мало? Я, знаешь ли, буду очень стараться, а слово царское – закон! Поймать я тебя уже поймал, осталось затрахать. Так что готовься. До немедленного выполнения обещания дело все-таки не дошло, но зацеловали Лешека знатно. У него даже губы начали ныть от такого напора, и можно было представить, каким будет продолжение. Подумав о нем, писец, наконец, смог окончательно согреться, но едва он почувствовал себя лучше, как в голову начали лезть невеселые мысли. - Что теперь будет? Царевич взлохматил ему волосы. Похоже, его будущее совсем не пугало. - Вернемся и будем жить поживать да добра наживать. Лешек бросил на него мрачный взгляд. Ему эта фраза, которой заканчивалась большая часть сказок, не понравилась. Они живут не в сказке, хотя Иван мог так и не думать. - Куда вернемся? - Во дворец. Я хоть и третий сын, но все же царевич и не могу вот так просто пропасть. Иван был прав. У него оставались обязанности, пусть даже царь лишил его права на трон. Вот только Лешек в эту картину не вписывался. Единственную возможность остаться рядом с царевичем он видел в том, чтобы стать его любовником и встречаться тайно. Но следовало все-таки уточнить. Вдруг Иван вообще не предполагает брать его с собой? - А я? - А ты – царский муж, - ответил Иван, уже в который раз за сегодняшний день удивив Лешека. – Ну, или будешь им, как только мы доберемся до Игната. С лягухом он меня уже развел. Переварить столько новостей сразу оказалось для Лешека почти неподъемным занятием. План был невозможным. Осталось как-то сообщить об этом царевичу, не обидев его при этом. - Что скажет твой отец? - А зачем ему знать? – беспечно отозвался Иван. - Как зачем? Я что, так похож на лягуха? А ведь раньше Лешек не верил, что третий сын у царя Андрея дурак. Он считал, что Иван просто немного рассеянный. - Конечно,- кивнул царевич, хитро улыбнувшись. - Я же как-то тебя с ним перепутал. У вас с ним просто одно лицо. Ну, или одна морда. Эй, не бей меня. Я же царевич! Лешек еще раз впечатал локоть ему в живот. Не сильно – любя, - просто чтобы думал, о чем шутит. - Ничего у тебя не получится. Меня же все во дворце знают. - Получится. И не у меня, а у нас. Я об этом подумал. Смотри, что у меня есть, - Иван достал откуда-то маленький пузырек. – Колдун дал, - пояснил он. – Это нужно выпить и тогда тебя никто не сможет узнать. Даже имя твое забудут. - Все забудут? – подозрительно уточнил Лешек, все-таки приходя к мысли, что царевич, мягко говоря, не слишком умный. Что толку, если его все забудут? Иван-то тоже забудет! Зачем Лешеку тогда возвращаться? - Кроме тех, кто в тот момент будет на тебя смотреть. Значит, кроме меня и лягушек с этого болота. Ты что, думаешь, я совсем дурак? Лешек помотал головой. Он был готов признать, что царевич очень умный. Писец взял пузырек, поднес его к губам и замер. Пить было страшно. Но что, в сущности, он теряет? Его родных уже давно не было на свете. Настоящих друзей Лешек так и не нажил, а приятелей можно и новых найти. Он одним махом выпил зелье, оказавшееся довольно мерзким на вкус и вопросительно посмотрел на царевича. - Я тебя помню, не бойся. - Может, оно вообще не подействовало? - Вот в ближайшей деревне и проверим. Там тебя хорошо запомнили. Не каждый набирает с собой столько еды. Кстати, я ждал, что ты придешь на болото раньше. Где ты пропадал? Не желая отвечать, Лешек начал целовать Ивана. Кажется, жизнь начинала налаживаться. Лешек расслабился в руках Ивана и почти задремал, когда его посетила еще одна неприятная мысль. - Все равно никто не поверит, - поспешил он озвучить ее, надеясь, что Иван как-нибудь успокоит его. - Почему ты так решил? Я, уезжая, всем сказал, что ты оказался заколдованным человеком и что тебя похитили, стоило мне сжечь шкурку. Лешек представил, сколько веселья вызвала эта версия во дворце. - И тебе поверили? Иван поморщился, вспомнив реакцию отца и братьев. - Какая разница? Поверят, когда я приведу тебя. Лешек покосился на него с сомнением. Может, все-таки дурак? - Как ты докажешь, что лягух – это я? - Тут все просто. Ты знаешь, что тех стрел могут коснуться только супруги? - Откуда? Первый раз об этом слышу. Лешек подозревал, что какое-то ограничение должно было быть, чтобы царевичи не могли привести первую же попавшуюся смазливую девицу. Что-то же заставило Ивана появиться во дворце с лягухом, а не подменить его на кого-то более подходящего на роль царской невесты. - Да? Ну, не важно, - махнул рукой царевич и продолжил объяснения. - В общем, стрелы можем коснуться только я и лягух. Остальных она обожжет. Его, кстати, так и проверяли, когда я с ним приехал. Отец надеялся на чудо. - Так и меня она обожжет! Иван загадочно улыбнулся и, вытащив из сумки стрелу, протянул ее Лешеку. - Бери, не бойся. Решив ему поверить, Лешек с опаской дотронулся до стрелы. Ничего не произошло, и он взял ее в руки. - Вот и все, - Иван широко улыбнулся. - Кто первым коснется стрелы после меня, тот и станет моим женихом. Я попросил Матвея наложить заклинание заново. Можешь считать, что я выстрелил, а ты поймал. Теперь, кроме нас, никто не сможет ее коснуться. Лешек осторожно потрогал наконечник стрелы и с уважением посмотрел на Ивана. Кто бы мог подумать, что царевич такой предусмотрительный. Или любовь открыла в нем новые таланты? Теперь писец твердо знал, что Иван очень умный, кто бы что на этот счет не говорил! Умный и талантливый царевич, не подозревавший, какие мысли бродят в голове у его избранника, зевнул. - Давай спать. Завтра нужно будет поймать десять лягушек. Ну, не думаешь же ты, что колдун дал мне зелье и стрелу просто так? – спросил он в ответ на удивленный взгляд писца. Лешек, отмахиваясь от комаров, тащил клеть с пятью лягушками, которые всю дорогу квакали, не замолкая. Видно, им не нравилась тряска, не говоря уже о расставании с любимым болотом. Вторую клеть нес царевич. Уверенный, что неплохо изучил местность еще в прошлый приезд сюда, он шел впереди и указывал дорогу. Когда они прошли мимо кривой осины в четвертый раз, Иван остановился и, с подозрением осмотрев ее, спросил: - Тебе не кажется, что мы заблудились? Лешек нервно улыбнулся и помотал головой. Хорошо, что у него в сумке оставался еще довольно большой запас еды. На пару дней должно хватить.