Улыбчивая маска

Он всегда улыбается, но когда его никто не видит, он становится самим собой и плачет.

- Джудайме! – в мою палату врывается серебреноволосый парень. – Вы в порядке? - В полном! – я широко улыбаюсь ему и как всегда закидываю руку за голову и чешу затылок. Извини Гокудера, но ты вроде умный, но такой идиот. Как можно задавать такие вопросы, когда я лежу в больнице, весь обмотанный бинтами и пахнущий разными мазями. Конечно, я в полном порядке, особенно когда у меня сломана рука, несколько ребер и плюс еще сотрясение мозга. Да, я же всегда в порядке. Держись, Тсуна, потерпи еще чуть-чуть, скоро он уйдет, и ты останешься один, тогда-то ты и сможешь поплакать. Ты ведь должен быть сильным и не показывать своих чувств, ведь всем плевать. У них у всех есть какая-нибудь выгода, и именно поэтому они находятся рядом с тобой. Не обольщайся, когда-нибудь им все это надоест, и они уйдут, а ты как всегда останешься один. Или же я просто сломаюсь раньше времени. - Вы представляете Джудайме, эта чертова корова опять такое вытворила! Это просто нечто! Прости Хаято, но я тебя не слушаю, мои мысли заполнены совсем другим. Например, тем, что сейчас делает мама, скорей всего опять готовит детям, убирается, делает что-нибудь по дому, а ночью опять будет плакать, ведь мало кто выдержит то, что твой муж вечно не бывает дома, а сын в последнее время изменился и приходит каждый раз все с новыми синяками. Наверное, мы и вправду с тобой слишком похожи, скрываем свои чувства за улыбчивой маской, а стоит нам остаться наедине с самим собой как начинает реветь, ведь невозможно больше сдерживаться, я ведь прав, мама? Но ведь когда-нибудь и эта маска не выдержит и треснет, что же тогда мы будем делать, ты не знаешь? - Джудайме, извините, но мне уже пора, - зеленоглазый кланится и выбегает за дверь, а через пару минут я слышу, как он орет на кого-то, хотя даже знаю на кого, ведь бейсбольным придурком он называет только одного человека. Ямамото Такеши. Вроде бы кажется таким глупым, но на самом-то деле, умный парень, не знаю, почему он строит из себя дурака. Нет, ну, правда, зачем? Хотя, я его понимаю, это тоже всего лишь маска, маска улыбчивого идиота, которому что не скажи, всё побоку. Ну, вот я опять о грустном. Но что же сделаешь, судьбу не изменить, она дана тебе с рождения. Остается лишь жить с ней, не пытаясь что-то менять. - Опять ревешь, бесполезный Тсуна, - вздрагиваю, этот голос я узнаю из тысячи, голос, что навсегда врезался мне в память, как клеймо. Я никогда его не забуду, особенно после тех ночей, когда он шептал моё имя. - Реборн! – подскакиваю с кровати, на столько, насколько это возможно с поврежденными ребрами. – Что ты здесь делаешь? Ты же… - Нет, что здесь делаешь ты, Тсуна? На этой больничной койке, с этими травмами, я разве этому тебя учил? – в его жгучих черных глазах появилась капелька разочарованности. – Неужели, без меня ты ничего не можешь? Я ведь говорил тебе, что ты должен поверить в себя. Хватит прятаться за этой чертовой маской, тебе она не идет. - Ты же говорил, что тебе нравится моя улыбка, - отчаянно шепчу я. - Нравится, но только не тогда когда она фальшивая, - он подходит ко мне и наклоняется надо мной. – Я никогда не любил твою лживую маску, прячешь свои чувства, никому их не показываешь, и именно поэтому все считают тебя дурачком. Ты же не такой, - он кладёт мне ладонь на макушку. – Я любил тебя настоящего, с искренней улыбкой, ярким пламенем в глазах, и это было не пламя неба, это было пламя твое чистой и невинно души. Ты изменился, Тсунаеши. - Я изменился в тот самый день, когда тебя не стало Реборн, в тот день моя искренняя улыбка, которую я дарил лишь тебе, испарилась, ведь её больше некому дарить, - я вспомнил тот день, когда его не стало. За день до этого я не хотел отпускать его на это проклятую миссию, но нет, он же он у нас всемогущий, поперся один и даже подмогу не взял, хотя и знал как это опасно. - Ты ошибаешься, Тсуна, - его голос стал более строгим, точно такой же, как и на нашей последней тренировке, когда он сказал мне «Вставай Тсунаеши, враг ждать не будет». – У тебя есть твоя семья, хоть она и принадлежит мафии, у тебя есть мать, что слепо верит в своего сыночка, любит его таким, какой он есть, гордится им и если он не дай бог погибнет, она уйдет следом за ним, потому что не сможет перенести эту потерю. - Реборн, - из моих глаз потекли слезы. - Я люблю тебя, Савада Тсунаеши, - он приподнял мой подбородок, улыбнулся также как и в последний наш день, когда я видел его живым, и поцеловал, он прощался, я чувствовал это. Но стоило мне открыть глаза, которые я закрыл во время столь сладкого и желанного поцелуя, его уже не было. - Докатился, уже мертвецы мерещатся, - протерев глаза, я улегся обратно на кровать. Вот только решил несколько изменить свою судьбу, может же у меня хоть что-то в этой жизни получиться? Жду критики...