Сон и пробуждение

      Люпин и Тонкс укладывались спать. На ней была надета белая маечка на бретельках и того же цвета короткие шортики, на нем – его старые пижамные темно-коричневые штаны. Люпин взмахом волшебной палочки выключил свет и повернулся к молодой жене.        - Спокойной ночи.        - И тебе спокойной ночи, - улыбнулась она, поцеловала его в щеку и легла. Вскоре она заснула, а Римус продолжал смотреть в потолок, лежа на спине и прокручивая в голове дневные события. Наконец он глубоко вздохнул и закрыл глаза. …Проснулся он от странного ощущения: как будто бы кожу на теле противно натягивают. Он открыл глаза и первое, что он увидел, была она. Большая, белая и до ужаса круглая, она смотрела в окно спальни и призывала его…к чему? Люпина бросило в жар, и его начала нестерпимо мучить жажда. Ему захотелось чего-то…чего-то красного…чего-то солоноватого…чего-то такого вкусного…Он приподнялся на локте, разглядывая Тонкс.       Она крепко спала, раскинувшись во сне. Ее руки лежали возле головы, чуть повернутой к мужу, налево. Люпин всегда не мог отвести от нее, спящей, такой беззащитной, глаз. Такой беззащитной… Он и сейчас пристально глядел на девушку, но его внимание особенно сильно притягивало ее открытое горло.       «Укусить сюда, впиться в то местечко, где бьется пульс…кровь хлынет фонтаном…и прямо в глотку…ее не надо ничем заедать…просто глотать и наслаждаться…» Мир сузился, целью стала жертва… Он оперся о кровать ладонями, расположив их по обе стороны от супруги и нависнув над нею. Вдруг в затуманенном мозгу Люпина прозвучал тоненький голосок, чем-то похожий на голос Тонкс:        - Ты же любишь ее… она твоя жена… ты не можешь сделать этого…       Он мотнул головой, прогоняя голос и вновь сосредотачиваясь на шее метаморфини. Сердце забилось быстрее, казалось, оно сейчас пробьет грудную клетку… но это было радостное, волнительное предвкушение…наслаждения, самого большого на свете… да, не зря он все-таки женился…       Обострившимся волчьим слухом Люпин уловил мерное, спокойное дыхание Тонкс. Она вздрогнула, словно ощутив опасность, открыла большие карие глаза и удивленно посмотрела на мужа. И он не выдержал, быстро наклонился вперед и вонзил зубы в ее горло. Острые волчьи клыки мгновенно вспороли тонкую нежную кожу, и кровь хлынула ручьем, заливая простыни, подушки и его лицо. Тонкс слабо затрепыхалась и издала едва слышный звук, но Римус сдавленно зарычал и сильнее стал вгрызаться в нее. Кровь любимой девушки оказалась сладковатой на вкус, что еще больше опьянило его. Такая вкусная, она толчками вливалась в горло оборотня, и он глотал ее, испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие.       Тонкс уже давно затихла, а он продолжал свою кровавую трапезу, забыв обо всем на свете. Только он, только кровь жертвы и только это дикое наслаждение…       Вдруг как будто бы что-то слегка ударило его в темечко, и Римус вновь ощутил себя человеком. Секунду он соображал, что происходит, а потом… Судорожно отпрянул от горла жены и почувствовал, как ледяной ужас медленно замораживает его изнутри.       Половина кровати была залита жидкостью, черной в обманчивом сиянии луны. Эта жидкость заполняла его рот, капала с лица и плеч. Но самым страшным было то, что на шее раскинувшейся в крови Тонкс зияла чудовищная рана. Глаза девушки остекленели, но в них можно было прочитать изумленный вопрос: «За что?» Случилось то, чего Римус боялся больше всего – он убил ее.       Люпину показалось, что мир обрушился на него каменной плитой. Он уже ничего не соображал. Перевел взгляд с мертвого личика Доры на ее живот, на который медленно капала кровь с его лица. От вида черных капель на бледном фоне ему хотелось по-идиотски расхохотаться, хотя на самом деле ему было совсем невесело. Римус вновь посмотрел на ее лицо.        - Дора, - прошептал он. – Что я натворил! – вся боль, отчаяние и сознание произошедшего, того, чего уже не вернешь, вылились в приглушенный стон: - Неет! …И в этот миг он проснулся.       Секунду Римус лежал неподвижно, а потом рывком сел и посмотрел направо. И сперва не поверил своим глазам: Тонкс была жива. Она лежала рядом в той же позе, что и во сне, но никакой крови, никаких страшных ран не было. Словно почувствовав на себе взгляд мужа, она открыла глаза, поморгала, просыпаясь, и села.        - Что с тобой? – девушка изумленно рассматривала бледное лицо Люпина с выступившими на лбу каплями пота. Он хотел ответить, но язык как будто одеревенел и совсем не повиновался хозяину. Римус посмотрел в окно и испугался, увидев круглую луну. Но в следующую секунду понял, что она в стареющей фазе: справа отсутствовал довольно крупный кусочек.        - Только сон, - облегченно выдохнул Люпин, посмотрел на Тонкс, а потом со всей силы прижал ее к себе. Девушка тихо пискнула, и он отпустил ее, но продолжал держать за плечи. Не в силах сдерживаться, он стал целовать ее лицо, а затем прижался губами к тому самому месту на горле, чувствуя пульс Тонкс, отдававшийся глубоко в его грудь.       Наконец Римус оторвался от жены. Она понимающе посмотрела на него.        - Я понимаю… Тебе приснилось, что ты загрыз меня, да? – Тонкс почти утверждала.        - Верно. Знаешь, мне до сих пор кажется, что убийство – реальность, а то, что происходит сейчас – сон. – Голос его звучал сипло.       Тонкс лукаво улыбнулась, обвила руками его шею и бережно поцеловала его в губы.        - И теперь это тоже сон?       Люпин словно окончательно пришел в себя после ее поцелуя.        - Нет, это действительность, - он улыбнулся, но улыбка быстро потухла. - Этот сон – то, чего я больше всего боюсь. И сейчас…        - Римус, до полнолуния еще три с половиной недели. Давай… давай просто ляжем и поспим, а утром все обсудим. Хорошо? – на ее лице была написана мольба. Люпин несколько секунд смотрел на нее, и Тонкс понимала по его глазам, что внутри его происходит тяжелая борьба долга и чувств. Что победило, она узнала, когда Римус наконец сказал:        - Ладно, давай спать.       Тонкс живо легла и вопросительно глянула на мужа. Он лег рядом, так что его подбородок касался ее макушки, просунул правую руку под подушку, а левой обнял девушку за талию. Потом поцеловал ее волосы. Метаморфиня уютно устроилась в его объятии.        - Сладких снов, Дора, - прошептал Римус. Тяжесть на сердце наконец отпустила его, дышать вновь стало легко.        - И тебе тоже, - закрывая глаза, сказала Тонкс.       Через пару минут оба уже крепко спали, и Римуса не мучили кошмары до самого утра.