Танец жизни и смерти
Пахло дымом, паленым мясом, разложением. Солнце клонилось к закату, устало зевая и хмуря невидимые брови. Небо постепенно темнело, а облака все еще хранили тепло последних лучей солнца. Среди облаков летел ворон. Он пролетал над полем, где его собратья вороны лакомились несвежей кровью. Трупы источали запах смерти, а раненные, все еще живые люди, доживали свои последние минуты. Холодало. Ворон не обратил внимания на развернувшуюся внизу шумиху: два хищника из-за лакомого кусочка устроили бой, а пока они дрались, мясо съела молодая ворона, еще не понимавшая правил игры. На нее закаркали, и ворона, оскорбившись, улетела прочь. Больше ее не видели. Совсем недавно на этом поле произошло крупное сражение, из которого ни одна противоборствующая сторона не вышла победителем. Битва была кровопролитной, безумной, жестокой и совершенно напрасной. Что не поделили враги, для ворона осталось загадкой. Он не был заинтересован в поведении людей, их мотивов, - он спешил. Постепенно запах битвы сменился на аромат моря и сладкого. Ветер принес отголоски горячей готовой пищи и резвящейся рыбы. Вдали показался старинный величественный замок. Он стоял на крутом берегу, море любило нападать на замок, но каждый раз терпело поражение Весь замок был окутан тенью и лишь в одном окне горел свет. Ворон полетел именно к этому свету. Он залетел внутрь и уселся на спинку кресла. В комнате, а это был рабочий кабинет, горел камин. Огонь вспыхивал яркими всполохами, резвясь и играясь. За столом из темного дерева сидел молодой человек лет двадцати трех – четырех. Он читал книгу, лениво переворачивал страницы, изредка зевал, смотрел на часы и снова возвращался к прочитанному. Светловолосый и синеглазый, одетый в простые шерстяные штаны и белую рубашку, молодой мужчина был задумчив, взволнован обеспокоен. Заметив ворона, он сказал: - Ты поздно. Ворон каркнул, мгновение, и в кресле сидит мужчина чуть старше самого блондина. У него были темные глаза, подобно ночи, черные же волосы завязаны в низкий хвост алой лентой, единственной яркой деталью его костюма. - Знаю, - ответил он, поправляя одежду. После долгого полета он чувствовал себя уставшим. – Я нашел то, что так долго мы искали. Его собеседник оторвал взгляд от книги. В синих глазах плескался интерес. - Говори, Итачи, - нотки нетерпения отчетливо были слышны в его голосе. Итачи еле заметно улыбнулся. - Терпение, Наруто, терпение, - мягко сказал Итачи. – Я сегодня пролетал на одной деревней и слышал, что у Сенджу Цунаде есть то, что нам нужно. Наруто откинулся на спинку стула и задумался. - Ты уверен? Итачи кивнул. Он был уверен, он сам видел все собственными глазами. Наруто встал, подошел к камину, бросил в него пару поленьев; в комнате ощутимо стало теплее. Он встал на носки и потянулся. Хорошо. Мужчина почувствовал ощутимый прилив сил. - Значит завтра? Итачи расстегнул верхние пуговицы рубашки, ему было жарко, но только при Наруто он мог позволить себе расслабиться. Тот мягко улыбнулся, кивнул своим мыслям и устроился в соседнем кресле напротив камина рядом с Итачи. Кабинет Наруто был довольно скромным: стол со стулом, камин с креслами и стеллаж с фолиантами. - Завтра, - ответил Итачи. – Пойдем. Наруто с неохотой последовал за ним. Они спустились на этаж ниже, прошли прямо по коридору, свернули направо и уперлись в закрытую дверь. Деревянная дверь была украшена искусной резьбой, она смотрела на пришедших с упреком. Тишина. Наруто, взявшись за ручку, потянул на себя упрямую дверь. Темнота. Итачи зажег свечи в комнате, а Наруто смотрел на того, кто вот уже пять лет спал непробудным сном. На кровати лежал черноволосый юноша с очень бледной кожей. - Саске, - хрипло позвал Наруто, не надеясь получить ответ. Итачи сел на краешек кровати и осторожно коснулся щеки спящего. - Завтра, мой глупый маленький брат, мы встретимся и продолжим наш разговор. Наруто вздохнул и с укором посмотрел на Итачи. Мужчина не обратил внимания на Наруто, он смотрел на своего брата, что-то обдумывая. О чем он думал, мужчина не знал, он никогда не мог понять ход его мыслей, и временами это угнетало. - Пойдем, уже поздно. Нам нужно выспаться, - Наруто положил руку ему на плечо. Итачи кивнул Спальня встретила их непроглядной тьмой и приятным запахом корицы. Наруто зажег две свечи на подсвечнике и принялся раздеваться. Позади него послышался шелест одежды. Наруто спрятал улыбку. Когда он обернулся, то едва сдержался от восхищенного вздоха. Несмотря на то, что вместе они уже пять лет, Наруто все никак не мог привыкнуть. Они были разными, но их тянуло друг к другу. Очень сильно. Итачи лег в постель и закутался в одеяло. В черных глазах отчетливо читались усталость, легкая грусть и предвкушение от завтрашнего дня. Наруто положил голову ему на плечо и прикрыл глаза. Сердце билось размеренно и спокойно. - Я сегодня видел рождение рощи. Помнишь ту, которая сгорела шесть лет назад? - Ту, которую ты сжег? - Итачи! Ты мне теперь об этом будешь всю жизнь напоминать? – обиделся Наруто. - Ты первый начал, - заметил Итачи, рассматривая тени на потолке. Тени причудливо извивались, но, почувствовав смертоносный взгляд, улетучились, оставляя людей в покое. - Знаю, - буркнул блондин, отвернувшись от своего собеседника Итачи улыбнулся уголком рта и прижался к Наруто. - Я рад, что роща начала возрождаться из пепла. - Да, - сонно ответил Наруто. Свечи погасли, и спальня погрузилась во тьму до самого утра. До первых лучей солнца. Трудно жить, осознавая, что ты осталась одна в этом диком несправедливом мире. Можно сидеть, рыдать, жалеть себя, можно наложить на себя руки, а можно смирится со случившимся, сбросить оковы и начать учиться жить заново. Трудно? Конечно. Каждый выбирать один из этих путей. Кто-то справляется со всеми трудностями, кто-то нет. Но это их выбор только их и больше ничей. Днем на кладбище было тихо. Дул теплый ветерок, который ласкал кожу и светлые волосы молодой женщины. Она сидела на земле и тупо смотрела в одну точку. В ее глазах была пустота, обреченность, печаль. Она не плакала: слезы давно высохли, но грудь сдавил железный обруч, который ни снять, ни сломать. Неделю назад умер ее младший брат Наваки . А еще раньше тот, кого она любила все сердцем. И теперь она не видела смысла жизни, ее свет погас. Во всем она винила ожерелье, доставшееся ей по наследству от дедушки. Ожерелье в виде камня прямоугольной формы голубого цвета она носила не первый год, и все было тихо, спокойно, но стоило его отдать Дану, как тот умер спустя месяц - его убили наемники. Младший брат, решивший доказать, что все это случайность и камень здесь ни при чем, одел украшение прямо при ней. Но потом имя брата он заболел и умер. Она забылась, она приходила на кладбище днем, а ночью сидела в трактире, опустошая бутылку за бутылкой. Так она и жила, горе поглотило ее, лишая возможности вернуться к прежней жизни. По ночам она ощущала присутствие смерти, чувствуя, что близок ее конец. Но она ошиблась. Но она была права. Рядом с ней приземлилась птица. Ворон. Женщина подняла на него усталый взгляд. На мгновение ей показалось, что в черных глазах ворона мелькнуло сочувствие и сожаление. Показалось. Птицы не испытывают чувств и эмоции. - Уйди, - прошептала она. Ворон проигнорировал ее, он смотрел куда-то вдаль, каркнул, расправил крылья, но передумал и устроился на надгробной плите. «Отпусти. Мертвых не вернешь…» - Ты не понимаешь, - сказала она вслух и всхлипнула. «Понимаю, - вновь прозвучал в ее голове мужской голос. – Понимаю и принимаю. Не спеши умирать, Цунаде. Ты можешь спасти многих, чьи жизни находятся на волосок от смерти. Ты можешь, Цунаде, ты можешь.» - Я не могу! – закричала она. – Я не смогла спасти их. Я не смогла! Так почему ты думаешь, что я могу спасти других. - Потому что ты можешь. Этот твой долг как врача, - раздался позади нее голос. Цунаде обернулась и увидела светловолосого молодого мужчину, чьи синие глаза горели огнем воли, свободы, жизни. Ветер развивал полы темно-синего плаща, играл со светлыми прядями, смеялся и дурачился. - Кто ты? Он мягко улыбнулся и покачал головой. - Неважно кто я. Важно кто ты. Ворон перелет на плечо молодого мужчины, и тот погладил черные перья птицы. - Нет. Неважно. - Ошибаешься. Цунаде закрыло лицо руками, когда мужчина смог увидеть ее глаза, то искра, еле заметная искра, вспыхнула в них. Он протянул ей руку, и Цунаде ухватилась за нее. Они оказались почти одного роста. Между ними не было преграды, каменной стены в толщину в три метра. - Кто ты? – повторил свой вопрос незнакомец. Цунаде покачала головой. Цунаде понимала, что она уже не та Цунаде, которой была раньше, она ощутила вкус потери, вкус боли, вкус беспамятства. Она не могла вернуться к той жизни, что вела раньше. Но возможно и не стоит этого делать. Люди меняются, и она изменилась тоже. Сейчас ей казалось, что небо не такое ярко-голубое, а бледное с грязно-серыми облаками, люди - не добрые, а просто люди со своими недостатками. Она посмотрела на своего собеседника. Тот стоял прямо, уверенно, смотрел с пониманием, с долей сочувствия, но не жалости. Он не жалел ее ,он хотел помочь ей выкарабкаться из пропасти горя и пролитых слез. - Я… - голос Цунаде дрожал. – Я… Она замолчала. Женщина завязала волосы в два низких хвоста, отряхнула и поправила одежду. - Я Сенджу Цунаде. Внучка правителя деревни Скрытого Листа, – сказала она, глядя прямо в глаза своему собеседнику. – И лучший медик во всей стране. Она сказала просто, скромно, но с ноткой гордости в голосе. Незнакомец кивнул. - Верно. Не забывай, кто ты, есть иначе потеряешься в круговороте жизни. Цунаде обернулась и смерила могилу брата долгим взглядом. Боль никуда не ушла, но она чувствовала эмоциональный подъем, как будто представившись, почувствовала себя лучше. Возможно, это так и было, а возможно огонь ее души загорелся вновь тихим теплым пламенем. - Что ты будешь делать? – с любопытством спросил мужчина. Цунаде вздохнула, взглянула на небо и, подумав, ответила: - Вернусь в больницу. Больные и раненые не ждут. Особенно сейчас, когда идет война бессмысленная война. Ворон каркнул и перелетел на другое плечо своего спутника. Тот кивнул своим мыслям и озвучил их; - Может быть, тебе удастся прекратить войну. Цунаде обернулась. Ее улыбка была подобно солнцу и прирученному пламеню. - Правитель не выбран, - сказала она. - Попробуй, - незнакомец наклонил голову на бок. – С верой, с желанием у тебя все должно получиться. Цунаде кивнула. Она сняла с шей ожерелье и протянула мужчине. Тот удивленно посмотрел на нее. - Возьми. Надеюсь, проклятие тебе не заденет. Мужчина тихо рассмеялся. - Спасибо. Цунаде улыбнулась. Она прошла мимо него, на ходу коснулась его плеча в знак прощания и покинула их, следуя своим путем. Молодой мужчине и ворон долго смотрели ей вслед. - Может ты уже примешь человеческий облик, Итачи. Ворон каркнул, но внял его просьбе. Никто не заметил, как рядом со светловолосым странником появился еще один, темный как ночь, светлый как луна. Черноволосый надел на своего спутника ожерелье и голубой камень заиграл на солнце разными оттенками. - Тебе идет, - заметил Итачи, пряча ласковую улыбку. - Неужели? – блондин поправил темно-синий плащ. - Да. - Вот как. Пойдем. Нужно успеть добраться до замка к закату. - Да. Мгновение и в небо ворвались две птицы: темная и светлая. - Устал,- пробормотал Наруто, опускаясь в кресло в своем кабинете. Он вытянул ноги и потянул руки к огню. Тепло. На губах Наруто расцвела довольная улыбка, она стала еще шире, когда Итачи, пристроившись рядом, взъерошил ему волосы. Они разбудят Саске ровно в полночь, когда уходит старый день и приходит новый. Отличное время для снятия заклятий и проклятий. Итачи поймал Наруто за руку и нежно поцеловал запястье. Огненные блики рассыпались осенними листьями на черных волосах мужчины, таинственная улыбка расцвела алым страстным цветком, в глазах манила чувственная, ясная, звездная ночь. Слишком томительно, слишком медленно, слишком мучительно, слишком… было много этих слишком. Наруто забыл обо всем, кроме того, кого любил всем сердцем вечность. - Пора, - сказал Наруто. - Ты готов? - Я всегда готов! – ответил Наруто, высоко задрав подбородок. - Конечно, - Итачи усмехнулся и потянул его за собой. Они шли не спеша, наслаждаясь близостью друг друга. В воздухе витало нетерпение, предвкушение вперемежку с запахом сладостей. Свечи при каждом их шаге вспыхивали огнем жизни, пушистый алый ковер стелился по полу, а стоящие в углу старинные доспехи сверкали, как новые. Итачи, не теряя времени, щелчком зажег свечи. До полуночи осталось всего ничего, а еще нужно морально подготовиться для того, чтобы совместить несовместимое. Наруто тем временем положил проклятое ожерелье на грудь Саске. Он глубоко вздохнул и выдохнул, потер рукой глаза и сел на край кровати. Итачи устроился на противоположной стороне и, бросив взгляд на часы, отметил, что осталось пять минут до двенадцати. - Ты готов? - Как тебе сказать? – Наруто взлохматил волосы на затылке. – Готов. Итачи протянул ему руку и Наруто ухватился за нее. Он почувствовал спокойную, смертоносную силу, а Итачи в свою очередь – силу яркую, радостную. Ровно в полночь каждый из них положил руку на грудь Саске, и спящий вздрогнул. Не было ни вспышек света, ни молний, ни грома, все прошло тихо в свете ярких свеч. Они смогли разрушить заклятие, и оба мужчины вспомнили, с чего все началось - Это плохая идея, - сказал Итачи, бросая полено в камин. Наруто, в кабинете которого они сидели, закатил глаза и отвернулся к окну. Замок был окружен со всех сторон - с моря и с суши. На первый взгляд казалось, что замок непреступен, но этот хитрый тип в маске найдет лазейку. - Почему же? – спросил Саске. Он сидел в кресле напротив камина и с неодобрением смотрел на своего старшего брата. - Потому что опасно, - пробурчал Наруто. - Именно,- согласился с ним Итачи. – Твой план мало того, что опасный, так еще и невыполнимый. Даже если тебе и удастся пробраться в лагерь врага, то вряд ли ты сможешь разузнать их планы. Саске громко скрипнул зубами. Его раздражало, что Итачи не воспринимает его всерьез. Он для него всего маленький глупый брат, а ему уже восемнадцать лет, и кровь бурлила в его жилах огнем желания и воли. - Не надо, Саске, - спокойно сказал Наруто. – Справимся. - Наруто. Нам необходимо разузнать планы противника. - Да, необходимо,- вместо Наруто ответил Итачи. – Другим способом. Более безопасным. Я бы предпочел, чтобы ты вообще не ввязывался в войну. Итачи встал с рядом Наруто и незаметно для Саске коснулся плеча блондина. - Будь твоя воля, ты бы меня к родителям отправил, - фыркнул Саске. - И отправил бы, - подтвердил Итачи. – Но уже поздно. Саске прикусил губу, и горькие едкие слова так и не были сказаны. Он понимал, что если он сорвется, то разбудит самого дьявола. - Обещай, что выкинешь эту мысль из головы. - Обещаю, - сказал Саске. Своего обещания он так и не выполнил. Первое, что увидел Саске, когда очнулся, были ясные синие, как летнее небо глаза. Наруто. - Сколько? - Пять лет, - ответил Наруто, радостно улыбаясь. - Долго,- прошептал Саске. - Могло было быть и больше,- заметил Итачи, заботливо поправляя одеяло. Саске перевел взгляд на брата. Да, тот выглядел старше, под глазами затаились глубокие тени, черные глаза полны печали, таинственности и нежности. Саске не помнил, чтобы старший брат смотрел вот так, но этот взгляд был направлен не на него. Чувство зависти и ненависти захлестнули Саске. Он барахтался в них, но смог подавить, их до конца не избавившись. Наруто тоже изменился не сколько внешне, сколько внутренне. Саске чувствовал в нем сильный несгибаемый стержень, его воля давила на брюнета, призывая обратится к свету, повернуться лицом к солнцу, почувствовать радость и любовь. Любовь, да… - Все хорошо? - Да,- кивнул Саске. – Я хочу знать, что случилось после… Чем все закончилось? Итачи с Наруто переглянулись. Они все еще держались за руки, и Саске старался не смотреть на них. Он внезапно почувствовал себя одиноким, лишним, но он не собирался сдаваться. - Ничем, - Наруто пожал плечами. – Мы с Итачи разгромили войска, а выжившие сбежали. Вот собственно и все. - Понятно,- ответил Саске, закрывая глаза. - Мы пойдем, а ты отдыхай,- Итачи погладил Саске по голове. Они ушли, а Саске остался. Они всегда уходят. Всегда вместе, а он как будто чужой для них. В мире двоих нет места третьему. Вот только… Только… На губах Саске расцвела коварная улыбка. - Как думаешь, с ним все будет в порядке? – спросил Наруто. Белый полупрозрачный пар окутал две обнаженные фигуры. Они расположились в огромной в ванне и наслаждались приятной горячей водой и друг другом. Наруто играл с длинными черными прядями, а Итачи, погрузившись в объятие грезы, не сразу услышал вопрос Наруто. - Я надеюсь, - он взъерошил светлые волосы на затылке. Наруто тихо рассмеялся и отодвинулся от него. Черные волосы дождем выскользнули из его пальцев. - Я беспокоюсь. Все-таки Саске мой лучший друг. - Справиться,- ответил Итачи. – Но если ты так волнуешься, сходи завтра вместе с ним в город, развеетесь. Наруто кивнул и прижался к нему. - Люблю, - выдохнул он. Итачи улыбнулся. Он целует Наруто нежно, долго, со всем пылом и страстью, на которую только способен. Все говорили, что их союз невозможен. Что они настолько противоположны, что быть рядом больно физически и душевно. Смерть и Жизнь не могут быть вместе. Но они не учли, что Наруто слишком упрям, а Итачи слишком настойчив. Там где Смерть, там и Жизнь. Там где Жизнь, там и Смерть. Утром за завтраком Наруто с широкой улыбкой на лице предложил Саске прогуляться с ним. Саске, не долго думая, согласился. А Итачи сделал вид, что не заметил жадного голодного взгляда брата. Он не ревновал, он верил в своего возлюбленного. После завтрака Итачи в обличие ворона улетел на поле еще не начавшей битвы. Он чувствовал, где и когда погибнут люди, он наблюдал за предсмертными конвульсиями, за последними стонами, слышал их последние слова. И только он мог все это выдержать. Наруто, закутавшись в темно-синий плащ, неторопливо шагал в сторону сожженной рощи. Саске же, одетый во все черное, шел рядом с ним. Он бросал на него частые многоречивые взгляды, а Наруто, погруженный в свои невеселые думы, не обращал на него внимания. Наконец Саске не выдержал - он схватил Наруто за руку. Тот удивленно повернулся в его сторону. - Саске? - Наруто! Раз ты позвал меня на прогулку, то будь любезен, не игнорируй меня. - Извини,- Наруто дернул и освободил руку. Он глубоко вздохнул. - Ты хотел о чем-то поговорить? Саске облизнул пересохшие губы. - Я хочу услышать подробности о войне, Наруто. - Вот как,- протянул он. Они вошли в рощу. Маленькие, совсем юные ростки тянулись к солнцу; ветер ласково трепал их нежные светло-зеленые листья, а в траве прятались кузнечики и мыши. Саске оглянулся и поджал губы. Он издевается? Зачем он привел его сюда, в эту рощу? В рощу, где он признался Наруто и был отвергнут? - Хорошо, я расскажу. Мы нашли тебя на берегу моря. Ты спал крепким сном, и что мы только не перепробовали, но без толку… С помощью ворон Итачи узнал планы противника,- Наруто остановился у молодого деревца. Слабые маленькие ветки потянулись к нему, потянулись к жизни, и коснувшись ноги мужчины, стали как будто сильнее. – Мы поймали в ловушке типа в маске. Он нам и рассказал о проклятие, которое можно снять, только соединив две противоположности проклятым проводником, что мы и сделали. Саске внимательно слушал Наруто. В глубине души поднялось чувство благодарности – его не бросили, не выбросили как ненужную вещь. - Но пока мы были заняты войсками, маска сбежал, прихватив любимый веер Итачи. О, я тогда так испугался за замок, думал он не устоит. Наруто усмехнулся, вспоминая, как Итачи носился по замку в поисках остаточной энергии, чтобы найти наглого врага. Они покинули рощу и оказались в древнем лесу, темном как сама ночь или смерть. Да, мимо деревьев никто не пройдет. По телу Наруто волной прошлась дрожь, а Саске чувствовал себя в лесу вполне комфортно. - Возвращайся, - сказал Саске. – Ты все так же боишься древнего леса. - Я не боюсь, - заявил Наруто, задрав высоко подбородок. - Конечно, - Саске ухмыльнулся. Он обернулся в птицу, в ястреба и полетел наперерез деревьям. Наруто смотрел ему в след до тех пор, пока он окончательно не скрылся в лесу. Мужчина вернулся в замок, не догадываясь о намерениях друга. Саске, гонимый ветром и запахом крови, летел все дальше и дальше от Наруто. Ястреб, заметив выделяющуюся на зеленой траве белую змею, приземлился на ветку старого дуба. Белая змея, высунув язык и попробовав воздух, что-то прошипела. - Орочимару, я жду, - Саске, приняв человеческий облик ,спрыгнул с дуба. - Здравствуй, Саске, - мужчина, бывший мгновение назад белой змей, ухмыльнулся. – Нисколько не изменился. Чему обязан? Саске вернул ему ухмылку с процентами, и Орочимару почувствовал себя неуютно под грозным взглядом черных глаз. Не Итачи, конечно, но не менее устрашающ. Однако, если взгляд Итачи жег, выматывал, убивал, поглощал жизнь, то взгляд Саске был вполне безобидным. Но сила младшего брата была не в этом. Орочимару почувствовал невиданное доселе предвкушение. Незабываемое чувство, пьянящее, обещающее могущественную силу. Что не попросил бы Саске, он попытается обыграть его. Ум против хитрости, хитрость против ума. Звучит интересно. - Итак?.. - Итак, мне нужно, чтобы один идиот был без ума от меня Орочимару хитро улыбнулся. Его длинный язык коснулся щеки брюнета. Саске с брезгливым выражением лица отшатнулся от него. - Не забывайся. - Успокойся, я еще ничего не делал, - Орочимару облизал губы. – Да, у меня есть одно средство. И отдам его совершенно бесплатно. - Оно подействует? – с недоверием спросил Саске. Интуитивно он чувствовал, что здесь что-то не так. И эта его фраза про «совершенно бесплатно» наталкивала на определенные мысли. Между тем Орочимару, воспользовавшись заклинанием призыва, крутил в руках небольшой пузырек с бледно-фиолетовой жидкостью. - Давать вместе с любым питьем. Может быть побочный эффект в виде плохого настроения, сонливости, головной боли, - деловито сказал Орочимару. Саске хмыкнул и взял склянку из рук мужчины. На прощание Орочимару сказал: - Для избавления от соперника у меня есть другое средство. Можешь приходить когда угодно. Саске махнул рукой ему на прощание. Он потерял интерес к Орочимару, теперь для него важно лишь одно. В зале разливалась музыка. Двое танцевали медленно и одухотворенно. Они не замечали ничего вокруг. Были только они и музыка, и остальной мир им был неважен. Саске стоял в дверях, в руке он крепко сживал пузырек. С каждым движением, с каждой нотой, с каждым мгновением он понимал, что средство змея вряд ли поможет. Оно не разрушит неразрушимое, оно не согнет несгибаемое, оно не убьет ни жизнь, ни смерть. Он не может отступиться от желаемого, он не может позволить своему брату отобрать то, что по праву принадлежит ему… Но он позволил, и сейчас он может только наблюдать. Склянка выпала из расслабленной руки и разбилась. Саске отряхнул руку, не замечая осколков, застрявших в коже. Звучала скрипка, звучала флейта. Раньше еще была и гитара. Саске помнил то время, когда они устраивали приемы, и ведущими инструментами были именно те трое: гитара, флейта и скрипка. Что он пропустил? Когда? Если бы он послушался тогда Итачи, если бы не нарушил обещания, то возможно все было бы по-другому. И сейчас с Наруто танцевал бы он, а не его старший брат. Лютая ненависть проснулась и пронзила сердце Саске. Гнев, ярость, зависть, ненависть… и больше ничего. Он отомстит и заберет ему причитающее. Саске разворачивается и уходит. Но те двое не замечают его ухода. Они танцуют. Снова и снова. Снова и снова.Танец жизни и смерти будет длиться вечность. Пройдут века, враги оставят человечность, И будут мчаться на свою погибель, Пытаясь их остановить, но прежде. Прежде оглянитесь и убедитесь Что рядом за спиной их нет…