Помнишь?

      Реджина выбежала в пустой холодный коридор, преодолела несколько лестничных пролетов и на мгновение замерла у окна. Глядя на чужой город за мутным стеклом, она пыталась осознать то, что произошло несколько минут назад, то, что ее родной, любимый Робин стал вдруг чужим, то, как грубо он накричал на нее. Злые слезы навернулись на глаза королевы и от обиды покатились по щекам. Зачем он так поступил с ней? Неужели так быстро забыл все их чувства, все те бесконечные моменты счастья, связывавшие их до этого самого дня?       Наверху хлопнула дверь и Реджина сорвалась с места. Даже не пытаясь вытереть слезы (они все равно не переставали литься), она выбежала на улицу. Желтый Жук Эммы был здесь, и Реджина устремилась к машине. Она не хотела никого видеть. Раз Робин выбрал свою судьбу, что ж, пусть будет счастлив. Она не собиралась переубеждать его, падать на колени, звать и умолять. Она была королевой, гордой и независимой. Не смотря на дикую боль в сердце, она решила уехать и не мешать Робину в его новой жизни. Пусть и с ведьмой.       Со стороны дома донесся крик, но Реджине было все равно. Перед глазами все расплывалось, руки дрожали. Она дернула за ручку двери Жука и со злостью осознала, что машина заперта, а ключи остались у владелицы. Раздумывая, где бы скрыться и что делать дальше, Реджина взглянула в сторону многоэтажки. Сердце забилось чаще, а ноги будто налились свинцом. Робин быстрым шагом направлялся прямо к ней.       Реджина, словно каменная, глядела на приближающегося мужчину. Она не думала о том, что по ее щекам катятся слезы, что Робин видит ее слабость, что там наверху, в квартире, ухмыляется у окна ненавистная сестрица. Она думала лишь о боли, чудовищной, снедающей изнутри, раздирающей грудную клетку, пронзающей сердце миллионом раскаленных игл.       Оказавшись рядом, Робин хотел взять королеву за руки, но она отступила. Оцепенение прошло, как только она заглянула в светло-голубые глаза разбойника. Реджина отвернулась, быстро смахивая слезы. -Реджина… - тихо позвал Робин, положив ладонь на ее плечо. Королева вздрогнула. На сердце стало еще тяжелее, ведь ей нестерпимо сильно хотелось прижаться к его груди, наплевав на ведьму, расстояние. Но она не могла. В ушах все еще звучал крик Робина, его грубые слова. -Оставь меня, Робин. Просто не трогай, ладно? Мне нужно уехать. -Нет, Реджина, давай поговорим. Я…. Прости, я не хотел кричать на тебя. -Если бы не хотел, то не кричал бы! – чуть повысив голос, отрезала Реджина. Взяв ее за оба плеча, Робин заставил королеву развернуться. Ей было уже плевать на то, что он видит ее плачущей, слабой и раздавленной.       Робин поднял руку и хотел дотронуться до ее лица, но Реджина резко повернула голову, зная, что лишь одно прикосновение способно сделать ее еще слабее. -Ты же знаешь, я никогда бы не позволил себе так говорить с тобой, но… -Ты не говорил. Ты орал, - перебила Реджина. -Дай мне договорить, - примирительно сказал мужчина. – Прости, просто все это, твой приезд, ведьма… сведет с ума даже самого спокойного человека. И я до сих пор в шоке. Все это какое-то безумие! -Робин, давай на чистоту. Я же вижу, что ты не просто не ожидал меня увидеть. Ты не хотел этого. Ты просто забыл. Забыл меня и все что между нами было. Тебе нравится твоя новая жизнь, ну так иди к ней! Я не собираюсь все рушить! Реджина хотела отвернуться, но сильные руки разбойника не позволили ей этого сделать. Робин все так же крепко держал ее за плечи, глядя в заплаканные глаза. -Отпусти меня! Тебе абсолютно безразлична я, мои чувства и все, что со мной связано! Каждый день я пыталась найти способ вернуть тебя! Я не спала и кусала локти, пока ты кувыркался в постели с ведьмой! Кстати, как она тебе? Наверное, куда лучше меня, раз ты так хочешь остаться! Ты ни разу не ответил на мои звонки, когда я хотела лишь узнать в порядке ли ты, когда хотела предупредить об опасности! И теперь мне все ясно! Как же быстро ты забыл все, что нас связывало. И не просто забыл, а растоптал на моих глазах! Я ненавижу тебя, Робин Локсли! Ты и моя сестрица, вы стоите друг друга!! -Хватит! – тоже перешел на крик Робин и оборвал ее гневную тираду. – Хватит, слышишь? Что за бред ты несешь, Реджина? Он вытер слезы с ее лица, которые снова лились ручьями. -Не нравится слушать правду?! -Никакая это не правда! Ты даже не разобралась во всей этой ситуации! -Я прекрасно все поняла! А тебе посоветую не пытаться сидеть на двух стульях одновременно! Можно очень больно упасть! -Я не виноват, что ты обрушила мне на голову все сразу! Кто угодно сорвется! -Не смей орать на меня! – Реджина выставила вперед указательный палец в предупреждающем жесте. Ее глаза горели от ярости. Ей одновременно хотелось расплакаться, ударить его со всей силы, накричать и обнять. Разрываемая противоречивыми чувствами, Реджина яростно смотрела в глаза мужчине. Она ждала, что он уйдет или снова накричит на неё. Но вместо этого, Робин сделал неожиданный ход и, переместив руки с ее плеч на талию, резко притянул к себе и поцеловал. Реджина хотела оттолкнуть его, но ее сила была ничтожна по сравнению с его настойчивостью и стальными объятиями. Вкус ее помады, теплых губ смешивался со слезами. Реджина не могла сопротивляться, ведь об этой минуте она мечтала уже девять безрадостных, долгих, мучительных месяцев.       Оторвавшись наконец от ее губ, Робин коснулся лбом ее лба. Реджина сама не заметила, как ее пальцы запутались в его светлых волосах, совсем как раньше. Королева растеряла всю свою неприступность, гордость и злость. Но она не могла оставить все так. Она чувствовала, что все уже не так как раньше, хоть его поцелуй был столь же желанным и страстным как когда-то. -Идем, - прошептал Робин. – Здесь рядом есть бар.

***

      Молча, Королева и разбойник сидели за стойкой полупустого бара и допивали по четвертому стакану виски. Оба не проронили ни слова, пока обжигающий напиток не промочил горло и не начал затуманивать разум. -Ты ведь все равно вернешься. Ты у нас «человек чести», - Реджина изобразила пальцами кавычки. – А теперь еще и отец. Совет да любовь! – Реджина подняла стакан, будто произносила тост и залпом допила содержимое. -Зачем ты так? Ты даже не представляешь, как ненавистен мне каждый день, проведенный в этом ужасном месте. -Вот только не надо жалеть себя. Бармен снова наполнил их стаканы. Реджина, подавленная болью и обидой, пьянела быстрее мужчины, но все еще сохраняла рассудок. -Ну и как тебе ведьмочка? Хороша? Наверно, много удовольствия тебе доставила, раз ты так рвался остаться. Вон, даже ребенка состряпали. -Реджина, прекрати издеваться надо мной. Мне так же плохо, как и тебе сейчас. Если бы где-то давали награду за самую идиотскую жизненную ситуацию, мы взяли бы гран-при! Реджина медленно раскачивала стакан в руке, гладя куда-то вдаль. Робин же все это время не сводил с нее взгляда, то раздраженного, то влюбленного, как раньше, то жадного. Ее фиолетовое платье высоко задралось, оголяя большую часть бедер в темных колготках, волосы растрепались, а помада чуть размазалась в уголке губ. -Как ты мог, - прошептала Реджина, не надеясь, что Робин ее услышит, и закрыла глаза. -Ведь я принимал ее за свою жену, - возмутился Робин. -Какая разница! Еще недавно, в Сторибруке, ты клялся в верности мне, убеждая, что тебе никто больше не нужен. А спустя пару месяцев, ты ложишься в постель со своей псевдо-женой, вероятно говоря ей то же самое. Робин вздохнул, но получилось нечто больше похожее на звериный рык. Со стуком опустив стакан на стойку, Робин подозвал бармена. -Мне нужна комната, - сказал он и сунул несколько денежных купюр ему в руку. – Не знаю на сколько. Может на час, а может на ночь. Без лишних слов, полноватый бармен протянул Робину ключ от номера, скептически глядя на Реджину.       Не говоря больше ни слова, Робин взял Реджину за запястье и, буквально сдернув со стула, потащил к лестнице, ведущей к номерам. -Что ты творишь, Локсли? – зашипела Реджина, с трудом поспевая за ним на каблуках и поправляя одной рукой платье. -То, что должен, - твердо ответил он, не оборачиваясь. -Ты собираешься изнасиловать меня в этом номере? -Реджина, будь проще.       У самой двери, Робин выпустил запястье королевы и кое-как вставил ключ в замочную скважину. Реджина состроила непроницаемое выражение лица и, скрестив руки на груди, вошла вслед за Локсли в комнату. Здесь было довольно уютно, у стены стояла одна большая кровать. У противоположной стены – комод и небольшой стол. Робин зажег лампу на тумбочке и обернулся к Реджине. -И что дальше? – возмущенно спросила она, вскидывая одну руку. -Сама не догадываешься? – Робин подошел ближе и Реджина отступила. – Хочу доказать тебе, что ты не права и мои слова тогда в Сторибруке не были фальшивыми. По мере того, как Робин подходил ближе, Реджина пятилась назад и наконец, ее спина уперлась в стену. Сердце королевы учащенно забилось, ведь отступать больше было некуда. -Нет. Не смей прикасаться ко мне! Ты выбрал не меня. Снова. Хватит, Робин. -Помолчи, - тихо сказал он, прикладывая палец к ее мягким губам. Реджина не знала, что лучше предпринять. Ноги и тело отказывались двигаться, а маленькая часть мозга, все еще сохранившая трезвость, кричала во все горло, что это необходимо остановить. Однако алкоголь велел трезвому участку мозга заткнуться. Робин медленно приближался к ее лицу. Смесь запаха алкоголя и ее сладких духов пьянили его еще больше. Наконец, губы разбойника нашли королевские и накрыли сначала мягким, но с каждой минутой все более настойчивым поцелуем.       Спустя минуту, Робин уже не был ласковым. Его язык жадно проникал в ее рот, лаская небо. Полный желания, уже такого позабытого, он нетерпеливо покусывал ее полные губы. Из груди Реджины вырвался стон, ее руки обвили его шею. Королева знала что, скорее всего, пожалеет об этом, но сейчас ей было все равно. Осталось лишь одно страстное нестерпимое желание, то, что не давало спать по ночам в первые месяцы разлуки, то, что она не испытывала уже так давно. Спустив руки с ее талии на ягодицы, Робин поднял Реджину, и она оплела ногами его талию. Ее лицо оказалось выше его, а мягкие темные волосы скрыли их от остального мира.       Когда губы уже ныли от жадных диких поцелуев, Робин прижал королеву к стене и стянул ее пальто, оголяя плечи и руки. Переместившись поцелуями с губ на ключицы, Локсли спешил расцеловать каждый сантиметр ее тонкой шеи. Его настойчивые руки накрыли ее грудь, все еще скрытую плотной тканью платья. Королева тихо застонала. Все еще жадно целуя ее шею, Робин притянул королеву к кровати, но опустился на мягкий пушистый ковер. Усадив Реджину на свои бедра, он нашел молнию ее платья и потянул вниз. Реджина, полностью поддавшаяся желаниям, подрагивающими руками расстегивала мелкие пуговки его светло-голубой рубашки. -Мы ведь будем жалеть об этом, - прошептала королева. -Нет. Я ждал тебя целую вечность. И ты даже представить себе не можешь, как сильно я хочу тебя. -Могу, - выдохнула Реджина, стягивая с него рубашку. Робин освободил стройное тело Реджины от ненужного платья. Ее грудь предстала перед ним в обрамлении темного кружева, но и оно недолго ждало, чтоб отправиться к остальным вещам. Пока Реджина стягивала мешавшие колготки, Робин жадно приник к ее груди, терзая ее губами и языком и вызывая тем самым стоны королевы. -Ты нужен мне, - прохрипела Реджина, прежде чем ее руки опустились на ширинку его джинсов и освободили напряженный член. -Ты все такая же нетерпеливая, - улыбнулся Робин, стягивая с королевы последний предмет одежды, прежде чем войти в неё. Реджина ахнула и, сжав ладонями его плечи, впилась в них ногтями от столь желанного удовольствия. С каждым движением их разгоряченных тел учащалось дыхание. Через пару минут номер гостиницы заполнили стоны.       Будучи почти на пике блаженства, Робин поднялся, держа на руках обмякшую королеву. Опустив ее на ноги у стола, Локсли встал сзади, лаская руками ее живот и грудь. Реджина, немного пришедшая в себя и протрезвевшая, собиралась попросить его остановиться, ведь все это казалось ей чудовищной ошибкой. Но слова потерялись где-то в голове, когда разбойник, присев у ее ног, провел рукой вокруг ее влажного центра. Реджина выгнулась в спине и ахнула, когда почувствовала, что руку сменил язык. Пребывая на вершине наслаждения, Реджина завела руки за спину и, нащупав его волосы, стиснула их. -Твою мать, Локсли, что ты творишь?! -Только не говори, что тебе не нравится, и не проси меня остановиться, потому что этого все равно не будет, - протараторил разбойник и вновь припал к ее промежности. Его язык проникал все глубже, заставляя Реджину стонать и кричать. Подведя ее к самому пику, Робин выпрямился и снова вошел в неё всей длиной. Прошло совсем мало времени, прежде чем их обоих накрыл сильнейший оргазм.       Разбойник и королева еще долго наполняли комнату своими стонами и лишь на рассвете без сил лежали на кровати. Реджина всем телом прижималась к мужчине, будто боялась, что он вот-вот исчезнет, растает, как один из снов, мучивших ее почти каждый день, когда они были порознь. Робин, время от времени, запускал пальцы в ее волосы, гладил по спине или же нежно целовал в лоб или висок. -Ты все еще считаешь эту ночь ошибкой? – спросил Робин, изучая каждую черточку лица, которое видел каждый раз, когда закрывал глаза в этом чужом холодном городе. -Не знаю. Мне было хорошо. И в тоже время, какая-то часть меня упрямо твердит, что я поступаю неправильно… -Как же долго я ждал тебя. Прости что накричал, любимая. Я был не прав и прошу, поверь, что мне не менее тяжело, чем тебе. -Ладно, - прошептала Реджина. Вся боль из ее сердца ушла. Она отбросила в сторону сомнения, гордость и предрассудки, позволив самым заветным желаниям сбыться. И ей было хорошо. Каждая клеточка тела была пропитана любовью к этому человеку, который нежно перебирал пряди ее волос, и время от времени шептал ее имя, как молитву. -Помнишь нашу первую ночь вместе? Ты был тогда так робок, словно боялся меня. Знаешь, это была одна из лучших ночей в моей жизни… - в голосе королевы сквозила улыбка. -Конечно, помню. Мне до сих пор стыдно, что я не смог нормально расстегнуть молнию на твоем черном платье! -Ты помнишь, какого цвета было платье? -Да. Как же я мог забыть. Ты была так прекрасна, что я забыл все на свете, включая собственное имя. Робин и Реджина улыбнулись, предаваясь воспоминаниям. Королева выводила невидимые узоры на его сильном плече, перебирая в памяти незабываемые, счастливые, безмятежные моменты. -А помнишь, что ты сказал мне в наш последний день? В день, когда мы думали, что наконец-то будем жить счастливо, без происшествий и злых колдуний, решивших убить полгорода. -Помню. Реджина, что бы тебе ни казалось, я не отказывался от своих слов. И готов повторить их миллион раз, если понадобится. -Скажи. Каждый день, пока тебя не было рядом, я вспоминала твои слова, боясь позабыть, и каждый раз мечтала услышать их вновь. Скажи, Робин…. -Я люблю тебя. Люблю так, что никто и никогда не сможет одолеть эту силу. Реджина, ты, наверное, та, кого я ждал всю жизнь. И не важно, какие еще препятствия и испытания выпадут на нашу долю, мы справимся с ними, пока мы есть друг у друга. Даже если я не с тобой, знай, что я всегда рядом чтобы поддержать в трудный момент. -Спасибо, - еле слышно прошептала Реджина и слезы счастья навернулись на ее уставшие глаза. -Реджина, я бы ни за что не стал стирать то, что между нами было. Я хватался бы за каждое мгновение, когда ты была в моих объятьях, каждую твою улыбку, всё то счастье, что мы испытали. Не важно, как сильно бы я скучал по тебе или как мне было бы больно, я бы никогда не стер все, что у нас было. Я бы предпочел переживать каждый момент, находясь в адской агонии, чем стереть воспоминания, в которых есть ты. -Ты говоришь так, чтобы успокоить меня и больше не видеть моих слез? -Глупая, - Робин поцеловал ее полуприкрытые веки. – Я люблю тебя. Пусть мне было больно и может быть будет еще. Пусть завтра между нами встанет еще какая-нибудь ерунда, вроде ведьмы или невидимого барьера в город, но я не забуду тебя. Если эта ситуация и научила меня чему-то, так это тому, что всегда нужно искать выход, ведь он есть. Ты нашла его, показав мне пример и клянусь, больше я тебя не оставлю. Никогда. Ясные глаза Робина тоже заблестели от слез. Оба улыбнулись, видя наконец то, что хотели увидеть - любовь и понимание. Те же, что и раньше.       Приподнявшись на локте, Реджина нежно поцеловала ямочки на щеках Робина. Он улыбнулся, а она прошептала: -Помнишь?