Десять тысяч лиц

      В открытую дверь зашел долговязый парень с огненно рыжей шевелюрой. Нет, не Рон Уизли, другой Уизли, хотя не менее Уизли от этого. Чарли или Билл? Думаю Чарли, слишком молодо выглядит, как первокурсник. За его спиной стоял голубоглазый низкорослый мальчишка. Брюнет. -Не занято? -Да нет, проходите.       Они вошли в купе и замолчали. Знаете такое ощущение, когда хочется говорить с другом, но вот перед вами появляется незнакомец и может слышать вашу беседу? Вроде ничего такого, но говорить становится неловко. Видимо, они чувствовали нечто подобное. -Э-э... Я Чарли.       О, да я прям детектив. Вот так взял и вычислил его. -А я Карл. Карл Спинелли. -Очень приятно, меня зовут Тонкс. -Странное имя, - переглянулись парни. -Это фамилия. Имя длинное и неудобное. Ним-фа-до-ра. Никуда не годится. То ли дело Тонкс! Резкое, быстрое, жесткое, как удар серпо... как битой по бладжеру, - строго говоря, у меня не было предубеждения против этого имени, кроме того, что оно действительно длинное. Все длинные имена сокращают, но мне бы не хотелось, чтобы мое сократили до Нимфы или Доры. Доры вообще дома хватает. Так что пусть буду Тонкс. Опять же, дань памяти канону.       Парни вежливо покивали и начали тихо переговариваться. Что-то там про факультеты. Полагаю, привычная для поступающих тема: какой факультет лучше, у какого цвета ярче.       Единственная неожиданная деталь была в том, о каких факультетах спор. Я навострил уши. -Нет, зря ты. Равенкло не так плох. В конце концов, назови хоть одного выпускника синих, который был бы неудачником? -Том? Ну, который из «Дырявого котла». -А он Равенкло закончил? -Ну да. Мне мама так говорила. Да и вообще, вон на Слизерине неудачников совсем мало, но что-то меня туда не тянет. -А почему? Нормальный же факультет. -Декан там у них злой совсем, по словам Билла. И это, еще, куча сторонников Ты-Знаешь-Кого оттуда. Не просто так. -Тоже мама сказала? -Да иди ты!       Я почему-то ожидал, что Уизли будет яростно превозносить Гриффиндор в каждом предложении. Стереотипы, не доведут они меня до добра.       Поездка должна была занимать часов семь, трещали они на тему факультетов уже часа три. В какой-то момент им понадобилось мнение со стороны. -Эй, Тонкс? -А? -А ты что про факультеты скажешь? -Хаффлпаф крут, остальное для балбесов. -Чего?! - хором выкрикнули они. -Того самого, - ухмыльнулся я над книгой. А не надо отвлекать человека, который читает про зависимость скорости установления равновесных процессов от концентрации веществ. Это, между прочим, полезно! -Да ну тебя. Глупости всякие несешь, - обиделся Чарли.       А вот с Карлом мы разговорились. Он не имел предубеждений против желтых, но ему был интересен спор. Я назвал львов — истеричками, змеек — балаболами, орлов — социопатами, а барсуков — профессионалами. Он в свою очередь сказал, что эмоциональность это хорошо, дипломатичность позволяет решать конфликты мирно, легкая мизантропия добавляет людям объективности, а от излишнего труда даже лошади мрут. И откуда только такие слова знает? В итоге мы остались при своих мнениях и решили установить перерыв для поедания всяких вкусностей.       Вот я часто думал, что эта тележка со сладостями, которая ездит тут туда-сюда, нужна для того, чтобы дети поняли, что одними сладостями сыт не будешь. Да и приторные они у магов. Как выяснилось, проблема питания решалась просто. Нужно было спросить у продавщицы одну простую вещь: -Нет чего-то посерьезнее?       Посерьезнее у нее было. Картофель с курицей, салат и чай. Все это дело было в контейнере под подносом со сладостями. Спасибо, очень вкусно.       После обеда к нашей дискуссии присоединился Чарли. Правда, мы с ним довольно быстро перескочили на обсуждение животных, и тут уж за бортом оказался Спинелли. Чарли рассказывал про магических британских, а я про обычных австралийских. Почему австралийских? Потому что кенгуру классные. Этого достаточно.       Вообще неплохие ребята. Надо будет держать с ними связь. Да и потом, Уизли хоть и небогатая, но известная и даже влиятельная семья. Связи, связи.       Приехали, сели в лодки. Да, забыл сказать, Хагрид действительно большой. Я имею ввиду, что, стоя на пероне, он был выше поезда сантиметров на десять. Так вот, сели мы в эти хлипкие суденышки и поплыли. Многим поначалу казалось, что суденышки хлипкие и вообще текут, но стоило посмотреть назад и становилось видно, что такая лодочка без проблем выдерживала Хагрида. Все же в Хогвартсе с техникой безопасности все нормально, даже если кажется, что это не так. После того, как мы подплыли к замку, нас приняла Макгонагал. Очень впечатляющая дама. Она даже не казалась строгой, скорее... скорее она казалась птицей, вроде цапли, пристально на тебя глядящей. Птицы, они ведь кажутся такими собранными, и никогда не знаешь, что у них на уме. И еще они так голову поворачивают, что не по себе становится. Так вот, она тоже так делала, когда читала наше имя в списке и потом смотрела на названного ребенка. Хах, птица, превращающаяся в кошку. Вот что значит мастер трансфигурации!       Интересно, что никаких приведений, ожидания, ничего такого. Мы подошли к дверям в Большой зал, двери открылись, мы распределились. Все буднично, обычно, я на Слизерине. Что, неужели Тонкс полагается учиться на Хаффлпафе? Видимо больше нет.       Да, наверное, надо бы остановиться подробнее на диалоге со шляпой, но не на чем останавливаться. Мой отчаянный вопль о Хаффлпафе был проигнорирован.       Спинелли попал туда же, Уизли попал на Гриффиндор. Кто бы сомневался. Потом дедушка Альбус...       Да! Дедушка Альбус! Вот о ком надо сказать пару слов. Для начала, он был высок. На голову ниже Хагрида, но это все равно чертовски большой рост. И на весь этот рост он отрастил себе бороду! Ну, она не волочилась по земле, потому что он заплел ее в косу, но, черт возьми, вплел в нее бубенчики! Дальше, его мантия была старомодной. Я имею ввиду что она устарела веков на семь, и являлась чем-то средним между сутаной монаха и — из-за визуального эффекта явно недешевых тканей — женским вечерним платьем. Но он исправил устаревший фасон, о да. Кого интересует, что это древняя сутана-платье, если она пурпурная и расшита огромным количеством блесток? Думаю имелись ввиду звезды. Ну и совершенно мечтательный взгляд, как у стереотипной девятиклассницы, думающей о знаменитом актере. Боже мой, да разве можно громче кричать о своей гомосексуальности? Даже Элтон Джон кажется более, мм, брутальным. Но у старика есть прекрасная маскировка: ему сто лет, он маразматик и чудаковатый гений, любит эпатировать народ. Может и правда это только эпатаж?       Так вот, дедушка Альбус решил произнести речь: -Ах, дорогие дети! Как радостно вновь видеть ваши лица в этом старом замке. Без сомнения, вы снова на своих местах, если только не заняли чужие. В этот год вас рад приветствовать на должности преподавателя ЗОТИ Генри Мюллер, доблестный и мужественный аврор, - со своего места неуверенно поднялся мрачный тип и нервно кивнул залу. Я бы тоже чувствовал себя не в своей тарелке, если бы меня так представил этот дедушка.       Дальше слова Дамблдора утратили мечтательность и голос стал собраннее: -Я вновь вынужден напомнить о запретности Запретного леса и предметов из запрещенного списка, который расширен мистером Филчем на четыре позиции. И если я еще могу понять первые три пункта, то горчично-валерьяночный настой вулканницы был довольно жестокой шуткой, - старик строго посмотрел за стол синих, - за сим я рад буду объявить пир. Приятного аппетита! Есть не хотелось, видимо, сказалось наличие нормальной еды в поезде, так что вечер пришлось коротать знакомством с окружающими. Карла я знал, старостами были некий Джеффри Метьюз и Арен Хертфилд, оба с шестого курса, также из сокурсников меня окружали Эрни Фадж, Сара МакБоун, Амелия Макнеир, Коллин Браунз и Анна Башеле. Сейчас я узнал их по именам, подробно же рассудить, кто что из себя представляет, я решил позже.       Ужин продолжался около часа, после чего вновь замечтавшийся Альбус нас отпустил по общежитиям.       Да, общежития Слизерина действительно были в подвале и там действительно было много зеленого цвета. Только не ядовито-зеленого, а мягкого и теплого. Ну вот представьте себе нору хоббита, стереотипную Торбу-на-Круче. У вас в голове мигом возникает уютное подземелье с зеленым и коричневым интерьером, теплым камином и запахом сосисок. Вот и подземелье Слизерина было похожим, только дверные проходы все-таки прямоугольные.       В гостиной мы выслушали приветственную речь нашего летучемышинного декана, обещавшего нам, что дела Слизерина остаются на Слизерине, и что если мы не будем плевать в кашу друг другу, то все будет здорово. В завершение он выложил на стол семь стопок листов с расписаниями для каждого курса, после чего пожелал нам доброй ночи и отправился восвояси. Студенты дружно последовали его примеру.       Первый год начался.       Вообще, если говорить о Хогвартсе глазами студента, желающего получать знания, то можно сразу отметить три особенности:       Во-первых, поразительно грамотные наставники. Каждый из них был корифеем в своей области, это было видно сразу даже для таких дилетантов как первокурсники. Мастер чар заставлял небрежным движением палочки жить каждую из нескольких сотен вещей в кабинете своей псевдожизнью, Макгонагал преобразовывала лужу воды в пингвина, не глядя на объект, Снейп исправлял готовое рвануть зелье казалось бы случайно взятой со стола соседнего студента щепоткой соли, Спраут натурально заставляла хищные растения перестать покушаться на учеников своим грозным взглядом.       Во-вторых, магия преподавалась не как наука, а именно как искусство. То есть нет законов, есть закономерности. Широкие взмахи палочкой придают заклинанию защитно-ограждающий эффект, а почему они его придают — непонятно. Возможно, на старших курсах это изменится, но пока только так.       В-третьих, холодная война. Возможно, на других факультетах все иначе, но на Слизерине никто не помогал никому, но внимательно подмечал чужие слабости. Точнее, помощь оказывалась, если вдруг кто-то из змеек начинал проседать в знаниях ниже, чем средний гриффиндорец. Тогда неудачника подтягивали до минимально допустимого уровня и предавали молчаливому порицанию. Еще помощь можно было купить. Причем любую помощь, вопрос лишь в цене. А поскольку все старались подмечать слабости и преимущества других... Скажем некий Эрни Фадж обиделся на девочку с Хаффлпафа, которая села на его место на чарах. Он подходит к третьекурснице Карин Уилкинс, которая потрясающе распускает сплетни и слухи, и просит помощи. Та смекает, что обида пустяковая, но гордец Эрни не может спустить ее, именно потому что гордец, сам ответить не в состоянии, потому что язык подвешен не очень, да и сам туповат, и просит ответной услуги: Эрни должен подлить приворотное зелье одной сопернице Карин с четвертого курса, чтобы та начала бегать за никому не интересным Фергюсоном с Ревенкло и убралась с пути Карин к еще одному парню. Фадж ловкий парень, так что должен справиться, но риск есть. Эрни не хочет портить отношения со старшими курсами и отказывается. Карин пожимает плечами. Эрни либо проглотит обиду, либо подойдет позже, но тогда Карин будет знать что ему ОЧЕНЬ НАДО, и цена будет выше. Вот так делаются дела на Слизерине. Воистину клубок змей.       Помимо прочего существовала еще и холодная война с другими факультетами, но она совершенно меркла в сравнении с молчаливой гонкой внутри подземелий. Межфакультетскую вражду можно было совершенно спокойно игнорировать.       В отношении же сокурсников можно сказать много всякого, но точно нельзя сказать, что они были детьми. Они могли быть рано выросшими подростками, готовящимися орудиями своих родителей, начинающими политиками, но ни за что не детьми.       Эрни Фадж был своего рода обложкой факультета. Не в смысле, что представлял его среди других студентов Хогвартса, а в смысле что вся грязь, которой поливали Слизерин, оставалась только на Эрни, не марая других. Племянник Корнелиуса Фаджа, Эрни был также труслив и туповат как и заместитель министра, но баснословно богат и жаждал внимания. И так же, как и его дядя, он был удобной фигурой для слива на него всех помоев. Он совершал нападки, в основном на хаффов, а те лишь смеялись и игнорировали. Он часто не успевал по чарам и зельям, и тогда ему помогали. Но все же он был слизеринцем, и потому ему не давали слишком уж ронять лицо факультета. Как выяснилось, это была обычная практика на Зеленом: найти человека, про которого все будут думать плохое, а за его спиной творить свои змеефакультетные дела. Я бы назвал его несчастным, если бы не его самодовольство и те тонны галеонов, что его дядя уже успел наворовать для своей семьи.       Сара МакБоун, в противоположность Эрни, была умна. Чудовищно умна для одиннадцатилетней. Не Гермиона, она почти не читала книг, но Сара запоминала детали. Она сопоставляла факты. И она, казалось, ничего не хотела. Никто ни разу не видел ее покупающей услугу. Ее старались не трогать, и правильно делали. Мне было достаточно того факта что она единственная поняла что мой метаморфизм развит куда сильнее чем смена цвета волос и кожи. Пожалуй, ее бы ненавидели, будь она еще и красива, но, к счастью наверное, она была ничем непримечательной девочкой. Черные волосы, карие глаза. Впрочем, кто знает, что будет дальше.       Если говорить про Амелию Макнеир, то говорить придется про солдат. Ее отец, избежавший наказания Смертожор, умел и любил воевать, и свою дочь учил тому же. Да, она не знала заклинаний, да, ее магические силы были пока невелики, но она четко разделяла врагов и временных союзников, не колебалась если надо было впечатать кулак в чей-то нос, ее интриги преследовали конкретную цель и били всегда в уязвимые точки. А еще она старательно наживала себе врагов. Я так понимаю, для того, чтобы было против кого воевать, потому что она казалась холодной и рассудительной, несмотря на всю свою суровость. На нашем курсе и факультете она завела себе двух врагов.       Первой своей жертвой она назначила Коллина Браунза. Милый добрый мальчик, не имеющий богатых родственников и даже намека на совесть. Когда говорят, что человек лжив как змея, они должно быть имеют ввиду именно Коллина. Нет, он не был таким дураком, чтобы подставлять и лгать другим слизеринцам, его интересы располагались на других факультетах. Он был почти-своим-парнем на Хаффлпафе и Рейвенкло, где «делился своим мнением» по тем или иным вопросам. Самый известный в первом семестре случай с его участием произошел на Хеллоуин, когда он разносил слухи про то, что Башеле и Макнеир расколошматили витрину с кубками Гриффиндора в зале славы, и принимал ставки на то, кто из них двоих вылетит. В результате они обе отделались отработками у Макгонагал, а он загреб кассу себе, впрочем, заказав на половину суммы всякого вкусного для поднятия своего реноме. Казалось бы в чем дело? Дело в том, что в тот вечер Амелия помогала Эрни с «вингардиум левиосой», а Анну я видел гуляющей у озера. Почему же МакГи все же назначила им наказание, если они ничего не делали? Потому что много народу слышали, как кто-то сказал, что виноваты именно они. Признаться честно, мне хотелось влезть в эти разборки и помочь Анне, которой я немного симпатизировал, но пока я не настолько хорошо разбирался в местной кухне, чтобы идти на длительный конфликт с Коллином       Почему я симпатизировал Анне Башеле? Потому что она была не местная и даже близко не была готова к Слизерину. Француженка из довольно большого семейства Башеле, которое решило начать распространять влияние на остров, и для начала отправило одну из своих дочерей в Хогвартс. Конечно, из Анны готовили политика, но, видимо, есть что-то в британском воздухе... Короче говоря, девочка задыхалась в гадюшнике. Я и Карл были теми немногими, с кем она могла спокойно и без нервов поговорить. Мы трое могли бы называться друзьями, если бы такое слово применялось на Слизерине. Так что мы были приятелями и компаньонами. И я даже иногда помогал Анне безвозмездно, как и она помогала мне.       Карл. Дорогой мой Карл. Чистокровный, не аристократ, не замечен, не отрабатывал. Хороший добрый парень, друг Чарли Уизли. Если и есть человек, о котором ничего нельзя сказать, то это он. Средняя успеваемость, средняя магическая сила, средняя работоспособность. Не труслив, не храбр. Много улыбался. В общем, самый обычный парень. И все бы ничего, но он учился на Слизерине. Я просто не понимал, как ему удается жить здесь ТАК и ни во что не вляпаться? Не понимал, и от этого мне было не по себе. Не скажу, что я легко там прижился. Я не знал этикет, и поэтому нередко мог кого-то оскорбить, сам того не зная. Моя магическая подготовка была недостаточной, чтобы со мной боялись связаться как с Макнеир, но терпимой в общем. Пару раз на меня пробовали подставить под отработку, пару раз это делал я. Мне было легче, все же метаморф может превратиться в своего врага и набедокурить на глазах у МакГонагал, а затем убежать. Простой, но действенный прием. Преобразования же помогали избегать чужой мести: под чужим обликом в спальню, под чужим из спальни. Главное чтобы никто не понял насколько сильно я могу менять свое тело.       Вообще мне было сложно понять Слизеринцев. Почему их интриги работают? Я всегда полагал, что простой план с дублированной страховкой является залогом успеха. Но они упорно делали свои многоходовки без всяких страховок, и у них все получалось! Ну, не совсем все, и не совсем всегда, но тем не менее.       При этом интриги были лишь малой частью школьной жизни. По-настоящему много времени съедала учеба.       Из-за бессистемности материала приходилось часами сидеть в библиотеке — о, что это за чудесная библиотека! - и переписывать из десятка разных книг сотни разных фактов. По каждому виду зелий, ингредиентов, остатков. По любому взмаху палочки, транскрипции заклинания, мысленному образу результата. Каждый сорняк и удобрение, монстр или злой дух. Все требовало своей карманной энциклопедии. И, конечно, история магии. Ох уж эти гоблины!       Первое восстание гоблинов приходится на четыреста шестнадцатый год до нашей эры. Ни за что не поверите, откуда они вылезли. Они появились недалеко от Пиренейского полуострова, или на нем, за давностью лет рукописи не точны. Зелененькие так вдарили по яйцам греческим магам, что те уже никогда не восстановились в числе, не смогли достойно поддерживать маггловскую армию и позорно проиграли римским завоевателям полторы сотни лет спустя. Серьезно, гоблины устроили что-то вроде децимации наоборот. Летопись той войны вела чародейка с коротким именем Пандора. Вот это совпадение, а? Потом карлики надолго затаились в своих шахтах. Под землей они расселились по всей Евразии и временами совершали небольшой набег то там, то здесь. Так было вплоть до Никейского Собора. Кстати, летописи не дают однозначного ответа, кем был тот распятый плотник, то ли маг, то ли шаман, то ли юродивый. Может и правда мессия. Суть не в этом. Спустя десяток лет после Собора смешанная орда гоблинов и германцев рванула резать римский народ. Империя была еще сильна, так что как рванули дикари, так и померли. Но с тех пор набеги ВООБЩЕ ВСЕХ гоблинских кланов на Рим раз в половину столетия стали приятной традицией. Прямо до самого уничтожения империи. Государства не стало, а набеги на весь мир, что не практикует в той или иной форме шаманизм продолжились. Причем, как показывала практика, их не напрягало христианство как таковое, их «беспокоило» что нет шаманов, слуг духов. То есть, на атеистов или последователей Будды они нападали только в путь.       Ну и вот, шли войны, шли, как я уже говорил с перерывом в пятьдесят лет. А в тысяча восемьсот двадцать втором было последнее восстание. С тех пор зеленушки почему-то успокоились. На вопрос «почему?» Бинс не отреагировал. Но факт остается фактом, уже сто шестьдесят лет гоблины спокойно обслуживают банковские ячейки магов и не трепыхаются. Это одного меня беспокоит?       Ладно, черт с ними, с гоблинами. Поговорим о приятном.       Метаморфизм действительно стал даваться намного проще с ростом магической силы. Теперь хоть десять рук могу вырастить и каждой из них здороваться. Только это ужасно неудобно. Следующий этап: создание полноценных органов. Не тех кустарных жабр и эхолотов что раньше, а полноценных, функционирующих максимально эффективно на человеческом теле. Зачем? Хочу мужское тело. Нет, я, конечно, легализован как Нимфадора, но сознание-то старое. Буду иногда залезать в мужскую шкурку и не париться всякими девичьими горестями. Я, правда, и так не слишком парюсь. Да и вообще, полезно это. Захочет кто найти Нимфадору, а я такой буду стоять рядом и говорить, что никогда ее не видел. Сейчас я могу изменить лицо и пропорции на мужские, но это только видимость. На каком уровне воздействует на плоть метаморфизм, я не выяснил. Это точно уровень клеток, а вот глубже без оборудования не разобраться. Или без повышенной чувствительности. Кстати, насчет нее. Квиддич. О чем это я? Я о золотом снитче и полуслепом Поттере, который прекрасно находил и ловил этот быстрый, как нога Брюса Ли, мячик. Он его глазами находил? Без шуток? Как выяснилось, не глазами. Магия инстинктивно может использоваться как высокочувствительный сенсор, а при должной тренировке так и не инстинктивно. Это позволяет находить снитч, уворачиваться от «ступефаев», «авада кедавр», «экспеллиармусов», которые вообще-то летают со скоростью арбалетного болта, чуять опасность и ложь, да много чего. Вот теперь я не удивлен, как милый маленький Гарри шесть раз выживал в схватках с Волдемортом и в куче других замечательных развлечений дедушки Альбуса. Вот я и подумал, а не завалиться ли мне в команду? Но это, увы, только в следующем году. Сама-то игра отстой, а вот место ловца позволит мне решить многие проблемы.       Под Рождество, когда многие дети разъехались по домам, на нашем курсе со Слизерина остались только я и Башеле. И однажды вечером ее прорвало.       Я тогда пришел после библиотеки, искал там информацию по тысяча восемьсот двадцать третьему году (безуспешно). В спальне было темно, разве что слегка горел закрытый ширмой светильник. С кровати Башеле слышались всхлипы. -Анна?       Всхлипы замерли на секунду и тут же стали громче, и даже безнадежней. -Что такое, Анна? -По-почем-му тут в-все таки-е-е?! - провыла француженка, - что я им сде-сделала-а...       Я подошел к ней и обнял. Когда-то я утешал дочь, не уверен что хорошо, но уж как умел. Может, не забыл еще как. -Эни, все будет хорошо, - говорил я и гладил по голове, - вот увидишь. Я тут, я рядом. Все плохое закончилось.       Со всхлипами и слезами было покончено минут через десять таких увещеваний. Она медленно повернула голову и посмотрела на светильник долгим грустным взглядом, а потом заговорила, мрачным, сломанным голосом. -Дома у меня было много подружек. Мы часто веселились вместе и шутили над мальчиком из соседнего поместья, его звали Жан. Было весело. Нам тогда по восемь лет было, мне, Катрин и Мишель. Мы наверное были довольно жестоки к нему. То одежду украдем, пока он в речке купался, то его игрушку украдем и подарим другому мальчику, Луи. Луи было десять, и он был сильным. Так что Жан получал кулаком, когда хотел вернуть свою игрушку. Много еще всего было. Он куда-то пропал, когда мне было девять, а через месяц вся его семья покинула Францию. Отец меня тогда почему-то сильно выпорол. Я еще сильно удивилась и обиделась. А теперь понимаю. Он вообще хороший у меня, - она повернулась ко мне, с каким-то просящим взглядом посмотрела мне в глаза, - папа у меня хороший. Очень. -Конечно, хороший, - улыбнулся я в ответ, - и сильный наверное, да? -Сильный! -Опиши его мне, пожалуйста. Она закрыла глаза. -Он высокий. Чуть ниже директора, но у директора башмаки с высокими каблуками, а у отца нет. Довольно худой, но не тощий. Кожа смуглая, а волосы короткие, черные и курчавые. У него зеленые глаза и добрая улыбка. Руки сильные, я помню. Вот такой он, - посмотрела она на меня с улыбкой.       Я встал. -Закрой глаза еще раз, Эни.       Она послушалась, а я изменил себя по ее описанию. Надеюсь вышло похоже. -Открывай. -Ох! Ничего себе! -Похоже? -Неа.       Мы переглянулись и рассмеялись. Я вернулся в свою обычную форму. -Но... Как ты это делаешь?! -Я же метаморф, - пожал плечами. -Такой сильный? - распахнула глаза Анна. -Совсем не сильный. Но знаю один секрет.       Она грустно вздохнула. Такими секретами на Слизерине не делятся, она это уже выучила. Впрочем, такими секретами вообще мало где делятся. -Ладно, затея с визитом доброго папы не удалась. Тогда мне рассказывай, что там у тебя случилось.       Анна тяжело вздохнула. -Мне плохо здесь. Меня без причины высмеивают и подставляют, а я так не могу! Я так не привыкла!       Мда, вот и не верь после этого в карму. -То есть ты сейчас как тот мальчик, Жан, да?       Она опять тяжело вздохнула, подтверждая. -Вот что, если что опять произойдет, ты мне говори. Я разберусь.       В ответ мне был кивок. И вопрос: -А что взамен?       Вот же... Слизерин. Но и бесплатно нельзя, не поймет. А поймет сейчас, то забудет и перестанет понимать потом. -Помощь. Иногда. Услуги мелкие. -Хорошо. -Ладно, сейчас умойся и иди спать. Сейчас каникулы, пусть они у тебя пройдут хорошо. Отдохни.       Так у меня появилась подопечная. Или подчиненная. А также практика по легилеменции, поскольку узнать, кто ее обижал иначе не выходило. Нет, она-то не скрывала ничего, но змеи есть змеи, слизеринцы пакостят не лично и по возможности не оставляют следов. Кроме Эрни, конечно, но он идиот. Вот и приходилось потихоньку шерстить в сознании окружающих слизеринцев для выяснения истины. Три раза наткнулся на защиту, у шестикурсника и двух третьекурсников. Что-то вроде гидр в тумане. Вроде не заметили, но к ним пока решил больше не соваться. Кстати, попробовал в своей голове представить что-то такое-же, как и у них, но уж не знаю, насколько это похоже на окклюменцию. Полагаю, что никак не похоже.       В любом случае, никаких зацепок не нашел. Либо надо лезть глубже, что пока я делать не рискну, либо на каникулы все обидчики разъехались. Каникулы шли, метаморфизм потихоньку давал свои плоды, эхолокатор у меня теперь появлялся частенько. Ну и горло конечно высокочастотные звуки издавать приспособилось. Не то, чтобы без этого было плохо, но есть подозрение, что так будет лучше в будущем. Ну знаете, порошок перуанской тьмы, «коньюнктивитус», «люмос максима» прямо в глаза... я, конечно, все это быстро вылечу, а что если нужно не быстро, а прямо сейчас? Вот и готовлюсь. В конце концов, лет через десять Безносый-который-Красноглазый вполне может воскреснуть, и лучше быть готовым к тем веселым временам.       Шли дни, за Рождеством (родные поздравили тортиком и зельем для суточного укрепления памяти. Спасибо.) шел Новый год. Альбус на обедах и ужинах частенько беседовал с Мюллером, к большому неудовольствию последнего. Боже мой, только я и препод ЗОТИ видят, что директор к нему клеится? Да где ваши глаза, люди? Северус, ну ты же двойной агент, у тебя чуйка должна быть... А-а-а, я понял! У тебя, Северус, чуйка как раз что надо, и именно поэтому ты в свои двадцать с небольшим выглядишь на сорок с циррозом. Все ради того, чтобы Альбус тебя не воспринимал как возможного партнера. Ух, хитрый зельевар!       Надо сказать, что семестр прошел довольно бездарно. Ну выучил я с десяток заклятий, ну научился я менять форму неживое-неживое (муляж ежа в подушечку для иголок), зелья вон поварил, вроде. Медленно! Хотя, конечно, не могу не признать определенной верности такого подхода у преподов. Они заваливают избыточной информацией по заклинаниям и прочему, из чего мы сами находим свои закономерности и формируем собственный стиль. Может, даже придумаем со временем что-то новое. Но после маггловских методов обучения это мне кажется неудобным, долгим, избыточным. И еще этот террариум. Ну почему я не попал на Хафф? Столько времени бы сэкономил с трудолюбивыми дружными барсуками. Единственное, что меня по настоящему порадовало, это информация про сенсорику в квиддиче. Но так как ждать у моря погоды мне еще более полугода, то и радость не такая уж яркая.       С таким состоянием дел я вошел в новый семестр.       Во втором семестре стало веселей. В том смысле, что давались примитивные атакующие чары, примитивные щитовые, легкие замораживающие (незабвенный «петрификус»), начались легкие снотворные зелья и стимуляторы. Смешайте мышечный релаксант и стимулятор нервной системы и получите по шее от декана!       Астрономия пошла как обязательный предмет, тогда как до этого шла факультативом. Ну, на нее все равно все ходили и ничего не делали, так вот ничего не изменилось. Для не предсказателя бесполезный предмет, а предсказатель без таланта не предсказатель.       Еще впечатлила гербология.       Дернул на втором занятии один гриф не тот куст, который просила Спраут, а тот, который она настоятельно просила не трогать. Куст рванул, как хорошая граната, снесло половину теплицы и парня. Он-то выжил, как мы потом узнали, и даже почти без травм, а на нас стала падать крыша. Так Помона махнула палочкой, и из одного из горшков с огромной скоростью проросло дерево, удержавшее крышу. Браво, Помона! Вот так проводятся демонстрации своего предмета! Это вам не в кошку превращаться.       Меж тем расследование дало свои плоды. Я узнал, что доставали Анну двое, во всяком случае,у этих двух виновных не было защиты от легилеменции. Макнеир и один второкурсник, Стоун. Вот я и выяснил, кого Амелия назначила второй жертвой. В чем мотив парня я так и не понял, это было спрятано поглубже, но какая разница? Я не Ганди, чтобы решать все проблемы пониманием и добротой. Если Стоун в основном распространял неверную информацию (тут скажет, что занятия не будет, из-за чего Башеле опоздает, там упомянет, что ее вещи защищены проклятием, отчего домовые перестают их стирать, такие себе мелкие пакости), то Макнеир вредила физически: зелья, сглазы, порча. На уровне первокурсника, но ведь и защищаться приходится первокурснице.       Проблема в том, что я не знал что с этим делать. Можно было бы накостылять этим двоим, но тогда они переключатся на меня. Оно мне надо? Не надо. Взять ее под защиту принародно? Я Тонкс, не Блэк, веса в обществе никакого. И не боится меня никто, так что эффекта не будет, разве что я опять же попаду под удар. Вот если их стравить друг с другом...       Вообще я это сделать мог. Под видом парня заколдовать девчонку, под ее обликом побить парня. Поможет или нет? Я этого не знал, но попробовать решил. Все равно в интригах змей я не разбираюсь, и сделать более тонким способом я ничего не смогу. Да и потом, простые планы — самые лучшие планы!       Задумка удалась наполовину.       Если Стоун, после пары хороших ударов по печени в темных коридорах подземелий, переключился на Макнеир и начал пакостить уже ей, то сама Амелия вновь показала что голова у нее варит. -Тонкс, - она подошла ко мне после заклинаний и села напротив. Ну точно, допрашивать собирается. -Да, Амелия? -Какого черта ты на меня напала? У тебя не было причин для этого, как не было причин нападать на Алекса. -Почему ты думаешь что я на тебя нападала? - удивился я. Нет, правда удивился, маскировка была хороша.       Макнеир разочарованно покачала головой. -Во-первых, мне с ним нечего было делить. Во-вторых, любимое заклинание Стоуна - «риктусемпра», а этот раз он его не использовал. Кроме того, он вообще не использовал заклинания второго курса, только арсенал первокурсников. И подошел со спины. Он достаточно силен, чтобы не прятаться перед первым ударом. Это навело на мысли. Я бы подумала на оборотку, но повод пустяковый для такого дорогого и запрещенного зелья. А без оборотки можешь превращаться только ты, правда я не подозревала что настолько хорошо. -Ладно, аргументы интересные. Допустим что ты права, - вот же!.. Солдат. -Повторяю вопрос, Тонкс. Ты что творишь?       Ладно, она не получила от меня признание, но точно уверена что это я. Мне все равно надо прояснить текущее положение дел. -Я решила взять Башеле под защиту. Макнеир немного помолчала. -Вот как... Ты уверена что тебе это надо? - протянула она. -Угрожать пытаешься? -Нет, это потом. Просто девчонка с гнильцой. -Здесь все с гнильцой, Макнеир, - вздохнула я, - так что без разницы.       Та хмыкнула: -Верно. Ну а если я все же буду угрожать? Тебе нужен такой враг, Тонкс? Ты же бедная, безродная полукровка. -А тебе нужен такой враг, Макнеир? Если ты поняла, что я на тебя напала, то остальные не такие наблюдательные. Хочешь конфликт со всем факультетом? А со всем Хогвартсом? И еще, я Блек по матери. -Ладно, Тонкс, не кипятись. Просто поясняю ситуацию.       Этот разговор оставил довольно гнетущее впечатление. Мало того, что я запорол всю маскировку, не разузнав ничего о Стоуне, так еще и засветил свои возможности. Вывод? К подобным акциям нужно готовиться, и готовиться тщательно, а не как я.       Одно хорошо, свою часть договора с Анной я выполнил. Теперь у меня появилась знакомая, готовая в случае чего помочь. Или кинуть, тут не стоит строить иллюзий. Девчонка действительно с гнильцой. Когда она стала чаще со мной общаться, то ее недостатки стали очевиднее: она лицемерна и импульсивна. Плохое сочетание. Та история про мальчика Жана периодически всплывала у меня в голове. Не просто так он пропал, что-то с ним случилось. И даже если Анна не виновата лично, то запросто может быть виновна косвенно. Но это все домыслы, к тому же насчет истории которую я знаю с ее слов и совсем поверхностно. Забыть и не думать.       Занятия шли, недели следовали за неделями. Вскоре наступила весна. В учебе постепенно выяснились мои сильные и слабые стороны. Кто бы мог подумать, что сильной стороной были чары и трансфигурация. Я, признаться, рассчитывал на зелья, но видимо чтобы превозмочь преподавательскую ничтожность Снейпа, а преподавал он реально плохо, нужен впечатляющий талант. Еще стало ясно, что с растениями мне не по пути. Они не то что не давались, просто гербология вводила меня в уныние.       Если говорить про трансфигурацию, то существует десять основных заклинаний,которые позволяют превращать предметы.       Неживое-неживое. Смена агрегатного состояния. Живое-неживое. Возвращение формы. Живое-живое. Закрепление формы. Неживое-живое. Анимация. Анимагия. Стабилизация.       Эти десять заклинаний изучаются на всех семи курсах Хогвартса. Дело в том, что помимо самих заклинаний существует множество движений палочек, модификаций, нюансов визуализации образа и так далее. Достаточно сказать, что мы в этом году работали с двумя заклинаниями: Неживое-живое и неживое-неживое. При этом выучили порядка семидесяти модификаций для каждого, особых условий применения и их комбинаций.       Разобраться с этой классификацией мне помогла Башеле. Хорошее дело. Она оказалась начитанной девушкой, немного несобранной, но талантливой. Полагаю, я и сам бы разобрался со временем, да и мне не принесло это особой пользы, но тем не менее, спасибо француженке.       Вообще оказалось, что маги не идиоты. Я тут думал, почему бы не использовать в качестве защиты от Непростительных трансфигурацию? Ну там кричит твой враг два заветных слова, а ты р-р-раз, и создаешь перед собой спаниэля в которого и попадает заклинание. Или вообще каменную стену, спаниэля-то жалко.       Так вот не я один такой умный. Только оказалось, что все эти размышления сродни размышлению про чугуниевую бомбу. Вот, скажем, хотите вы создать стену из воздуха: первое, вы чарами ограничиваете объем воздуха которых хотите превратить, затем меняете его агрегатное состояние, затем создаете чары стабилизации на получившуюся субстанцию, и уже получившуюся субстанцию превращаете в кусок камня. Сколько заклинаний? Четыре. Точнее одно, но комплексное и медленное, составленное из четырех. А «авада» быстрое заклинание. И «ступефай». И «редукто». И вообще все, что изучается на ЗОТИ и в самих Темных Искусствах. Потому что боевая магия. Получается, что боевой трансфигуратор это бред, вроде архитектора-штурмовика у магглов.       Чары я пока рассматривал просто как набор приемов без какой-либо системы. Но, по заверениям Флитвика, когда у нас будет достаточная база, то система начнет вырисовываться, а курсу к четвертому он и сам начнет давать классификацию чар, насколько это вообще возможно.       То есть, конечно, для чар были верны принципы трансфигурации, что на одно заклинание приходилось множество модификаций, но только самих заклинаний в курсе было далеко не десять. Правда, и разбиралось каждое не так подробно.       Постепенно подходил к завершению учебный год. И под его конец, в начале мая, у меня состоялся разговор с девушкой, которую я старательно избегал. Сара МакБоун.       А дело было так. На очередном занятии полетами — крайне скучное мероприятие: летайте по линейке, со скоростью хромой черепахи, два круга вокруг поля на высоте третьего этажа — метла моя начала буянить. А точнее просто резко перевернулась и скинула расслабившегося меня. В результате открытый перелом руки. Это конечно не проблема, руку зарастить можно с легкостью, только что я скажу всем собравшимся вокруг меня слизеринцам, когда настолько засвечу свое тайное (надеюсь что хоть для кого-то тайное, потому что трое уже знают немало) преимущество? Упс? Пришлось лежа и старательно ноя ждать Хуч, которая хотела было сама отвести меня к Помфри. Вот тут и подала голос Сара. -Я отведу ее профессор.       Хуч смерила ее подозрительным взглядом, но согласилась. Видимо очень не хотела оставлять кучу первокурсников без присмотра.       Я и Сара отправились в сторону замка. -Почему не излечишься? -Что? -Ты же можешь вылечить себе руку, - да, не знал что она НАСТОЛЬКО осведомлена. -Не понимаю о чем ты. -Брось. Метаморф впечатляющей силы. Я давно поняла. -Поиздеваться решила? То что я могу волосы синими делать не поможет с рукой. -Ты можешь полностью менять тело. Я знаю как ты заступилась за Анну. Еще подозреваю, что ты легилемент. Ты не искала ее обидчиков, но как-то узнала кто это.       Постепенно формирую во второй руке жало со снотворным. Потом будет мало времени для того, чтобы впутать МакБоун в неприятности, но я успею. А там ей будет не до меня. -Тебе то что? -Хочу твоего покровительства. Оба-на. Интересно девки пляшут. -Ты о чем вообще? -Я слабая колдунья. Мне все равно придется искать покровителя. На нашем курсе подходящих кандидатур четыре: Макнеир, Башеле, Коллинз и ты. Карл бесполезен, Эрни жалок и глуп, - она зачастила, видимо чувствуя что я подумываю решить дело радикально, - Макнеир одиночка, я ей буду казаться помехой. Коллинз продаст меня, если не в первой, то во второй своей махинации. Башеле сильная для первокурсницы, но уже подчиняется тебе. Лучше ты будешь моим покровителем напрямую, чем через голову Башеле. Ты очень сильный метаморф, легилемент, неслабая ведьма. За Башеле заступилась и отомстила почти сразу. Хороший покровитель.       Охренеть. -А мне это надо? -Я умна. Тиха. У меня сейчас нет врагов. Тебе нет причин отказываться.       Ох, дела мои тяжкие. И ведь не сделать ей теперь ничего во вред, совесть не позволит. -Давай вечером поговорим? После ужина, в соседнем кабинете к классу зельеварения. -Хорошо. Я буду ждать.       Честно говоря, я не очень представлял что делать с первой подопечной, что уж говорить про вторую. Тем не менее, после ужина я согласился на ее предложение. И решил поручить ей одно исследование, для которого у меня самого не хватает внимания к деталям. Все те же чертовы гоблины. Ну не шли они у меня из головы. Я попросил ее узнать как можно больше про самих гоблинов, а особенно про причины, по которым они стали столь миролюбивы. МакБоун удивилась, но сказала что разберется с вопросом. Впрочем я не просил ее добиться срочных результатов и не ограничивал по времени. Тем более, что год все равно подходил к концу.       Экзамены прошли с фантастической легкостью. Не у меня, у всего Слизерина. Возможно, на Гриффиндоре были те, кто испытывал трудности с превращением мыши в камень и наоборот, но у нас слишком высокая конкуренция для того, чтобы не подготовиться к таким простейшим задачам.       Поезд, Кинг-Кросс, Лондон, родной дом. На вокзале меня встретил отец, после чего мы отправились поесть. Он был не особо разговорчив, но явно рад меня видеть. Я рассказал пару историй из жизни факультета. Не особо много, все же Тед был довольно добрым и простоватым человеком, и детали жизни змеиного факультета могли бы показаться ему слишком отвратительными. А зачем привносить в его жизнь излишнее беспокойство, если без этого вполне можно обойтись?       Дома меня ждала Андромеда. Ей о факультете я рассказывал более подробно, благо она и сама там училась. -Да, Дора, это суровое место. Оттуда выходят сильные, хитрые и умные маги, потому что другие там не выдерживают. Но у тебя же все хорошо? -Двое попросили меня о покровительстве, мама. Я в недоумении. Андромеда помолчала. -Признаться я тоже удивлена. Будь ты чистокровной Блэк, и будь дом Блэк также силен как и раньше, то по другому и быть бы не могло, но в теперешней ситуации такое могло бы произойти только если бы ты очень впечатлила своими возможностями, дочка. -Возможно дело в метаморфизме?       Андромеда задумчиво покачала головой. -Маги не особо чтут физическую силу. Взять хоть оборотней. Они очень сильны, однако их презирает любой приличный маг, просто потому что кроме силы в них ничего и нет. Так что твоей силы метаморфа маловато. -Я могу не только становиться сильнее. Еще изменять внешность. -Цвет волос и кожи? Не серьезно. Или я чего-то не знаю? - вопросительно посмотрела на меня мать.       Похоже, моя тайна становится все менее и менее таинственной. Ладно, чего уж. Это же родители. Вряд ли у них будут веские причины вредить мне. Под эти мысли неспешно трансформировался в полную копию Андромеды, для чего попросил у нее палочку и изменил размер одежды на взрослый. Да, чужой палочкой колдовать можно. Может быть в семье магов можно и своей, но проверять что-то не хочется, мало ли. -Вот значит как. Это интересный талант. -И весьма полезный. -Полезный? В чем ты видишь пользу, Нимфадора? -Ну, хотя бы в том, что можно превратиться в другого человека и действовать от его лица. Андромеда тяжело вздохнула. -Талант воров, шпионов и убийц. Считаешь это твое призвание? -Не знаю, мама. Но Слизерин заставляет пользоваться любыми преимуществами, - пожал я плечами.       Занятная наверное картинка. Две абсолютно идентичные Андромеды неспешно беседуют за чашечкой чая, а за окном мрачные черные тучи обещают скорый дождь. Впрочем, скоро может заявиться из магазина Тед, так что не стоит его нервировать. Я вернул свой облик. -Преимущество говоришь. Да, так и есть. Об одном прошу тебя, не опускайся до дурновкусия, решая свои проблемы такими методами. -Хорошо, мама. Постараюсь. -Ладно, хватит этих мрачных разговоров. Мы с Тедом завтра собрались в кино. Пойдешь с нами? -Конечно!       Хорошо, когда есть дом, в котором можно расслабиться.