Тихий омут слепой саранчи

- Господин Айзен узнает! - завопила она, прижатая к холодной каменной стене. Гневно блестящие большие лиловые глаза сверлили взглядом шинигами, посмевшего так грубо поступать с ней, - Он тебя в порошок сотрет, урод! Изворачиваясь, девушка пыталась вырвать заломленную за спину хрупкую ручонку, крепко сжатую сильными пальцами капитана. Невидящие, скрытые под плотным бельмом, глаза все равно будто смотрели на ее яростную гримасу, под которой крылся страх. Арранкар понимала, что силы даже и близко не равны. После боя все отдыхают по-своему: кто-то шел медитировать, кто-то - изобретать, Айзен, например, пил странный напиток, рецепт которого принес с собой из Общества Душ, но Тоусен расслаблялся только так. Это был секрет, который знали все, но никто не смел высказать вслух. И после каждой битвы Лолли в тревожном ожидании ловила себя на мысли, что рано или поздно ее очередь придет. Это все из-за ублюдка Гриммджоу! Он взбесил Тоусена, и теперь ей придется терпеть, ну уж нет, это несправедливо! - Лучше расслабься, так будет легче, - прервал поток ее мыслей голос Канаме, пробасивший над головой. Свободная рука мужчины уже мяла маленькую упругую грудь под белыми чашечками жилета, а затем, плавно сползая к аккуратной ямке пупка, пропустила пальцы под пояс юбки. - Да черта с два, я не дам тебе собой воспользоваться! Я подчиняюсь лишь господину Айзену, слепой ты мудак! - звонкая пощечина отбросила девушку на стену. Дотронувшись до губы, Лолли слизала с пальцев капли крови и снова посмотрела на Тоусена. Гнев в ее взгляде все больше уступал место страху, неужели придется сдаться, думала она, пришел и мой черед?... - Знай свое место, арранкар. От тебя самой зависит, как это будет, поэтому советую выбирать слова. Господин Айзен все прекрасно знает и ему плевать на тебя, ты лишь мелкая пешка, - верхняя часть ее одеяния движением чернокожих рук с шорохом распласталась на полу. Прикрывая локтями грудь, девушка вновь повернулась лицом к стене, с трудом сдерживая слезы - не от боли после удара и даже не от самой унизительности ситуации, сколько от осознания, что слова Тоусена правдивы - они лишь пешки в его игре. Айзен дорожит только своей Эспадой и этой рыжей принцессой, а Лолли - всего навсего одна из его бесчисленных слуг. Сухие толстые пальцы коснулись нежной кожи щеки, смахнув слезу и провели влажную линию к плечу и до груди. Позади слышался шорох хакама и рука шинигами, снова вернувшись на место, погладила пальцем промежность девушки. Жадно схватив воздух, она сжала бедра, но вовремя опомнившись, поддела пальцами нижнее белье и сбросила к щиколоткам. Шеи коснулись толстые влажные губы, а пальцы, раздвинув девственное лоно, нащупали тонкую границу. Зажмурившись в ожидании, Лолли, сама не зная почему, повернула голову к лицу шинигами и крепко впилась в его губы. По телу прошел разряд ноющей боли и девица вскрикнула сквозь поцелуй, содрогнувшись всем телом, от падения ее удержали лишь сильные руки капитана. По бедрам потекли тонкие алые струйки, а когда пальцы покинули ее тело, она почувствовала, как уже горячий и возбужденный половой орган упирается меж ягодиц, скользя дальше. Боль все еще ныла в ее животе, но девушка взяла себя в руки и подалась назад. Вскрикнув от проникновения, девица оперлась руками на стену и прогнула спину. Глубоко и отрывисто вдыхая от плавных движений, Лолли старалась сдерживать накатывающие стоны, но они все чаще и чаще срывались с ее губ. Руки шинигами крепко держали ее за талию, натягивая на себя уже до упора, изредка касаясь чуть колыхающейся груди и твердых светло-розовых сосков. Ритм стал быстрее и ноги девушки, словно ватные, переставали ее держать. Рухнув на колени, она вскрикнула, но даже не успела подняться - пальцы, обхватив разом оба хвоста из черных волос, намотали их на кулак и девушка взвыла от грубого рывка, вогнавшего фаллос в ее тело. Возобновившийся темп был быстрее предыдущего и доставлял больше боль, чем удовольствие, которое она стала ощущать после первых минут. Сжимая зубами предплечье, Лолли глухо и громко стонала от каждого толчка сзади, как вдруг член Тоусена покинул ее тело и девушка почувствовала, как на пояснице растекалась теплая жидкость. Осторожно повернувшись, она посмотрела на шинигами - он тяжело дышал и завязывал хакама. Его лицо сохраняло то самое вечное выражение спокойствия, но в невидящих глазах, обращенных к девушке, словно была жалость и мольба. - Тебе нужно вымыться, не показывайся так на виду. Если ты до сих пор хочешь обо всем рассказать Айзену - делай это. Я никак не стану тебя наказывать, - он повернулся к ней спиной, но не уходил, словно выжидая ответа. С трудом поднявшись, девушка накинула на плечи жилет. - Я никому ничего не скажу, господин Тоусен, не беспокойтесь. "В любом случае, Айзена волнует только его Эспада. И рыжеволосая принцесса. Как же я ее ненавижу..."