Какао

— А что, другого способа нет? — восторга во взгляде Суйгецу не было. — Может, я тебя, как обычно, покусаю? — Еще я твои сопли своей чакрой не лечила, — фыркнула Карин и парировала, надвигаясь на него: — И вообще, кто из нас тут медик, я или ты? — Так вот и применяй свои медицинские навыки, а не трави меня какой-то дрянью! — Суйгецу дополз уже до края кровати, и дальше отступать было некуда: спиной он прижался к стене. — Это не дрянь, это вкусно! — возмутилась Карин. — А ты больной! В смысле, не на голову, хотя это само собой, а простывший! — Вот именно, больной, а ты меня еще и отравить хочешь! — покивал Суйгецу, натягивая одеяло повыше, словно оно могло как-то защитить его от Карин. — Да ты попробуй сначала! — увещевала его Карин. — Отличное какао! — Сама пей, — бросил на нее подозрительный взгляд над одеялом Суйгецу. — Поди-ка, снотворного подсыпала, хочешь что-то грязное сделать! — Вот, уже и бред от температуры начался, — заключила Карин. — Кто на тебя, водянистого, позарится-то?! — она сделала быстрый глоток из кружки и продолжила: — Вот, отпила, видел? Все-таки Карин была куноичи, а Суйгецу — болен, поэтому поймать его в захват было нетрудно. Карин ткнула кружку в его губы, не обращая внимания на стук керамики по зубам, и заставила сделать глоток. Из вариантов «поперхнуться» и «выпить» Суйгецу благоразумно выбрал второй. — А теперь допивай, бестолочь! — скомандовала Карин, оставляя кружку в его руках. — Хе-хе, непрямой поцелу-у-у-уй... — протянул Суйгецу, прикладываясь к кружке. — А? Отдай! — спохватилась Карин, но было поздно: — Уже выпил?.. — Давно говорю, мозгов у тебя не слишком много, — Суйгецу вернул ей кружку и зевнул. — Развести тебя — легче легкого… — Сам идиот, — отозвалась Карин и тоже зевнула. *** Суйгецу проснулся и обнаружил, что в кровати более людно, чем обычно. Карин в его объятиях устроилась как-то на редкость удачно, как будто они так спали каждую ночь. А еще под одеялом было жарко, а Карин почему-то была прохладной. В общем, не было ни единого повода расцепить руки и отпустить ее, так что Суйгецу только немного поерзал, устраиваясь поудобнее. — Эх, очкастая, — вздохнул он. — А я ж говорил, что ты чего-то туда добавила, а ты соврала… — Конечно, добавила, — раздалось из-под одеяла. — Но ты говорил, что я подсыпала. А я не подсыпала, я подлила. — А, ну, это меняет дело, — саркастично отозвался Суйгецу. — Я хоть жить буду? — Я сама из этой кружки пила, — резонно парировала Карин. — Это просто снотворное. Правда, сильнее, чем я ожидала. Она несколько секунд помолчала и чуть резче поинтересовалась: — Может, отпустишь меня уже? — Не угадала, — хохотнул Суйгецу, не давая ей возможности отстраниться. — Будем считать, что это часть лечения. Карин предъявила какие-то претензии, но слишком неактивно и невнятно, чтобы можно было принять их всерьез. Суйгецу почувствовал, что должен сделать ответный красивый жест. Собрав в кулак всю силу воли, скрепя сердце, переступив через себя, он признался: — Хорошее какао было. Вкусное.