4.43

Неважно, кого ты убиваешь, ребенка или взрослого, женщину или мужчину, нищего или богатого — смерть оставляет всегда один, наивно-удивленный взгляд. Люди могут не знать о смерти ничего, могут ждать смерть как казнь или бояться ее до паранойи, но встречают смерть с багровой дырой в голове и удивлением. Эггси давно это все неважно. Он умеет быть надежным инструментом в руках организации. И организация в полной мере им пользуется. В Кингсмен теперь во главе стола сидит Мерлин. Люди, сидящие за ним, меняются теперь довольно часто, раз в лет пять примерно. Мерлин постарел, а Рокси, заматеревшая, с имплантом в левом глазу и с блеклыми полосками от счищенных лазером шрамов на руках, все еще кажется девочкой. Когда Эггси приветствует их, Рокси держит Мерлина за руку, растирая ледяные, чуть дрожащие кончики пальцев. Эггси занимает место в конце стола; место Мордреда. Место Галахада всегда пусто. На обсуждение задания как всегда уходит чуть больше часа. Он возвращается в дом, в котором до сих пор висит чучело пса и обложки газет, и за ним тянется когтистое чувство вины; не за то, что он умеет убивать и убивает; у его работы цели выше его и его чувств. Иногда он винит свою глупость и похотливость, азарт. Порой — излишнюю привязанность. И один раз — неосторожный ласковый взгляд. В доме никого; в столовой пахнет гниющими, трехдневными розами и виски. Не всегда убийству требуются крепкие руки, точенный нож или заряженный пистолет. Люди, близкие, милые ему люди, погибли из-за его сущности.