50 shades of Raph

- Куда ты ведешь меня? Это был канун Рождества - самый, кажется, важный праздник не только в Америке, но и в жизни ребят. В этот день в семье мутантов было принято забывать все свои обиды на друг друга и друзей семьи, проявлять любовь и заботу, даже в несколько раз сильнее, чем всегда. В этот день все, включая Джонсов и команду Справедливости, собирались в логове, чтобы отпраздновать "день единения" - так его называл Майк. И именно этот день Раф выбрал специально для того, чтобы попробовать перевести их с Лео отношения на новый уровень. Казалось, они вечность топчутся на одном месте, пора бы уже повзрослеть... - Увидишь, - так же весело хихикнул средний брат, за руку утаскивая старшего в один из проходов старого метро. Дома толпа народу, уединиться негде, а Рафу очень сильно хотелось побыть с Лео наедине. - Собственно, мы уже пришли. - никаких особо изысков - старый, но очень мягкий и удобный матрас, постельное белье, ворох подушек, гирлянда... И конечно шампанское - на трезвую голову Лео на это никогда не согласится. К щекам Рафа прилила краска - он очень хотел этого, но неловкости это не убавляло. - Я подумал, что мы с тобой могли бы побыть наедине. Если ты не против, конечно. Челюсть у Лео отвисла моментально, а щеки зарделись так, что стали похожи на помидорины. Раф с ума сошел, ему же всего шестнадцать! Голова работает вообще такое делать? Но с другой стороны... Почему нет? Они ведь, ну, пара... Кажется... - Раф, я... Все это безумно мило, но... Ты уверен, что хочешь этого? - Лео с беспокойством взглянул в глаза младшего. Его не пугала перспектива лишиться девственности здесь и сейчас. Скорее его напрягало то, что они не смогут договориться о ролях, хотя что и говорить, под пластроном вмиг стало теплее, стоило только ему подумать о том, что в ближайшее время они наконец-то будут только вдвоем. И будут близки, как никогда прежде. - Уверен, - Раф не боялся. Он был целиком и полностью уверен в своих чувствах и желаниях. Он знал, что хочет Лео не из простого и тупого удовлетворения животных, даже не первоочередных потребностей. Он хотел, потому что любил. И он знал - как бы это ни произошло, им будет хорошо вдвоем. Взяв Леонардо за ремни от ножен, Раф потянул брата на себя, чтобы поцеловать. Не резко и порывисто, кусая губы, как всегда он это делал, желая урвать от маленького клочка времени наедине все возможное, а нежно и ласково, словно Лео был чем-то хрупким. Такая трепетная близость сводила с ума, и Лео подался вперед, чтобы обнять брата за шею и поддаться искушению вместе с ним. Туман в голове быстро отодвинул все мысли на второй план, Лео отступил чуть назад и, опустившись на матрас, потянул Рафа за собой. Горячая кожа, казалось, плавилась под его пальцами, растекаясь словно топленая карамель, а губы старшего уже скользили по открывшейся ему темно-зеленой коже шеи. Дыхание было тяжелым и прерывистым, у Лео кружилась голова, и он не понимал, сон это или, все же, реальность - никак ему не верилось в то, что вот-вот они с Рафом встанут на новую ступеньку в своих отношениях. - Люблю тебя... - а уж от этих слов из уст младшего Леонардо буквально затрясло. Любит... Дрожь от грудных пластин жаром схлынула вниз, и теперь уже сам лидер подставлялся под порывистые ласки горячих губ. Никогда прежде он не чувствовал возбуждения, и сейчас Лео казалось, что он натурально сходит с ума - вся эта дрожь, горячие тянущие ощущения внизу живота и жар буквально вырывали его сознание из сладкой неги, постоянно заставляя думать, правильно ли вообще то, что ни собираются сделать. - Раф... Раф, подожди... - и все-таки происходящее больше напрягало Лео, чем заводило. Для него было странным чувствовать такое нездоровое, ненормальное влечение к своему младшему брату. Проповеди Сплинтера об отношениях в целом и однополых отношениях в частности вдруг внезапно всплыли в его мозгу, заставив отстраниться от Рафаэля. - Мы не можем... Это... Неправильно как-то... - Почему? - Раф даже сам отстранился. Никогда прежде с Лео такого не происходило. Чтобы он сам и добровольно отказался от возможности побыть вдвоем? - Тебе нехорошо? - Нет... Т-то есть, да... То есть, я в порядке, просто... Ты уверен, что мы готовы? - Лео сам не понимал, откуда взялся этот червячок сомнения, но теперь он взаправду не давал ему погрузиться обратно в эту сладкую негу - буквально силой возвращал обратно, в трезвость. Раф же, кажется, проблемы особо не видел. - Почему нет? Я люблю тебя, ты любишь меня... Любишь же? - желтые глаза опасно сощурились, и Лео поспешил кивнуть. - Вот. Что еще нужно-то? Или ты не хочешь меня просто? - Раф, я не знаю... - все, что оставалось сделать Леонардо под этим испытующим взглядом - опустить голову. Он сам не понимал, что с ним вдруг произошло. Будто голос мастера в голове строго спросил его: "Что ты делаешь, Леонардо?", отбив все желание продолжать. Учитель Сплинтер всегда был для Лео непререкаемым авторитетом, даже тогда, когда дело касалось личной жизни. - Мне кажется, нам еще рано, ну... Это... Видно было, что Раф серьезно обиделся и расстроился - на его лице не дрогнул ни один мускул, но вот глаза... Лео самому стало больно, когда он увидел эту же боль в медовых глазах напротив. Выдохнув, Раф отстранился и встал, молча застегнул ремень и просто ушел. Лео хотел было побежать за ним, начать извиняться, но не стал - он понимал, что в таком состоянии Раф запросто может ему двинуть. И все же... Может, не стоило так резко? Может быть, Рафаэль прав? Больше попыток подкатить к Лео с сексом Раф не предпринимал. Искать утешения в плане постельном на стороне он тоже не собирался - верность любимому никто не отменял, а уговаривать... Зачем? Леонардо ясно дал ему понять свое отношение к этому. Сняв мокрую броню, Рафаэль заполз в горячую ванну и только тогда позволил себе немного расслабиться и подумать. Зачем этот напыщенный индюк вообще вернулся? Снова читать морали и нравоучать? Неужели за двадцать три года ему это не надоело? Неужели он до сих пор не понял, что эти проповеди в духе Христа никому не интересны? Даже Дон перестал слушать этот гундеж лет в пятнадцать, что уж говорить про Майки и, собственно, самого Рафа. На что рассчитывал Леонардо там, на крыше? На то, что Ночной Всевидящий его послушает и правда просто уйдет, прекратит свою деятельность? Почему ему в голову не пришла мысль, что он-то тоже изменить мир не в состоянии? Да и вообще, о чем тут говорить, если Лео оказался не способен повлиять даже на собственную жизнь. И ведь правда - уезжал на тренировку Леонардо, а вернулся натурально Сплинтер-младший. Такой же зануда и моралист, которому хочется снять зубной состав с рельсов после очередного гудка с его занудской платформы. Как с ним строить отношения после этого? Как вообще с ним общаться? Из мыслей Рафа вновь выдернуло мерзкое чувство присутствия. Он открыл глаза и, оглядевшись, увидел стоящего в дверях Сплинтера. Что за... Как этот старый крыс узнал, где его искать? - Я так и знал, что ты здесь, - закрыв за собой дверь, мастер прошел вглубь комнаты и, как бы невзначай, коснулся воды в ванне кончиками пальцев. - Так и продолжаешь мыться в кипящей лаве... - Чего тебе? - зло буркнул Раф, отставляя на борт банку с пивом. - Я, кажется, просил оставить меня в покое. - Я пришел не отношения выяснять, сын, - Сплинтер встал прямо напротив него. И что-то было такое в его взгляде, что заставило Рафа невольно поджать губы. Нашел ведь... Вряд ли Лео доложил папеньке, где обосновался блудный сын. - Я пришел, чтобы извиниться перед тобой, хоть и понимаю, что ты не простишь меня, возможно, никогда. Я совершал множество ошибок, воспитывая тебя, и я признаю это. Сложно справиться с четырьмя маленькими детьми разом, а уж если один отличается от всех, так и вовсе невозможно. Моей ошибкой было смотреть на тебя и на твоих братьев, как на единое целое. Я слишком поздно начал видеть в вас самостоятельных личностей со своими особенностями развития, слишком поздно разглядел твою болезнь. И вот, к чему это привело. Да, благодаря Дону, Раф был в курсе своего диагноза. И поэтому еще больше ненавидел отца - он не смог справиться с нездоровым ребенком и со своими чувствами, тем самым воспитав в своем сыне кучу комплексов. Но почему-то сейчас, видя раскаяние в глазах отца, Раф смягчился. Похоже, та ссора что-то поставила на место в душе старого крыса. - К чему сейчас этот разговор? - но холодности из своего тона Рафаэль не убрал. Пока еще он не был до конца уверен в намерениях отца. - К тому, что я понимаю твои чувства и то, что после всего ты не хочешь видеть ни меня, ни Леонардо. Когда я отправлял его на тренировку, я надеялся на то, что в одиночестве твой старший брат станет хоть чуть-чуть таким же, как ты. Да, он всегда был сильным и ответственным, но ему никогда не хватало смелости на то, чтобы мыслить своей головой и принимать решения, от которых не зависят жизни братьев и спасение мира, но зависит его личная жизнь. В этом плане Леонардо самостоятельным никогда не был - чуть что бежал советоваться, все делал по моей указке или так, как сделал бы я, если я не хотел ему что-то советовать. Это - его главная ошибка, от которой он должен был избавиться, но... - Все стало только хуже, - фыркнул Раф. Ему казалось, что Лео изменился до неузнаваемости. И началось это не на его тренировке в Бразилии, нет - намного раньше, в то самое Рождество. - Что-то не работает твой метод, как видишь. - Вижу. - Сплинтер кивнул. - И поэтому я хочу, чтобы лидерство в команде на себя принял ты. Сейчас с такой обязанностью справиться можешь только ты, Рафаэль. Разумеется, я не буду уговаривать тебя вернуться в дом - ты волен жить, как хочешь, ты сам об этом говорил. - на этих словах Сплинтер улыбнулся, а Раф невольно улыбнулся в ответ. "Неужели он наконец-то понял меня?" - подумалось ему. - Но все же, когда будешь готов... - Я понял. Ты уверен, что не пожалеешь о своем решении, отец? - в груди Сплинтера враз потеплело - Рафаэль очень давно перестал так его называть. - Не забывай, я - алкоголик, куряга, бабник и Ночной Всевидящий. Не лучшие качества для лидера. - Но в тебе есть кое-что другое, что делает тебя лидером, - учитель кивнул. - Подумай над этим. Крыс ушел, а Раф и правда задумался. Что это - кое-что? Ответственность? Сила? Ум? Так он же, вроде, всегда был "сила есть - ума не надо"... Что же это тогда? И вдруг до Рафа дошло. То самое "кое-что", о котором говорил отец - это принятие. Принятие себя таким, какой ты есть, работа над собой, чтобы стать еще лучше. Личность Рафаэля здорово выросла за эти годы, и осознание, окончательное осознание этого заставило Рафа прикусить губу. Теперь он достаточно взрослый для того, чтобы нести ответственность иного рода, но... Но недостаточно для того, чтобы разобраться в своих чувствах к Лео. После такого видеть старшего Рафу не хотелось, но он прекрасно понимал одну вещь - он все еще любит Лео. Слишком сильно любит, чтобы не попытаться наладить отношения, но в то же время слишком ненавидит, чтобы делать первый шаг...