***
Шум ветра разносился по коридорам некогда нового здания, что в одно мгновение превратилось в рухлядь, предназначенную теперь только для сноса. Обшарпанные стены, сломанная мебель покоилась под обломками крыши, рухнувшей под тяжестью своего веса из-за рухнувшей стены. Пол был усеян осколками стекла, а в некоторых комнатах до сих пор пылал огонь, превращая уцелевшие вещи в горстку пепла, и даже дождь, что попадал из трещин в комнаты, не мог остановить его, ведь это пламя было рождено из Воли. Дым перемешивался с пылью и пеплом, и эту смесь гонял усилившийся ветер, не давая возможности осесть на пол. Нижняя часть здания все еще держалась за счет колонн, несмотря на то, что они были изначально декоративным элементом нежели частью поддерживающей конструкции, но и они не продержатся слишком долго, под тяжестью крыши и рухнувших стен сверху, части которых с каждой новой волной пламени падали вниз. Этот карточный домик должен был вот-вот рассыпаться. Одной из комнат, вход которой чуть завалило камнями, повезло чуть больше, но и там было небезопасно. Труба переломилась и поток воды устремился на грязный пол, где лежал без сознания маленький мальчик, которого чуть ранее отбросило в стену и выбило воздух, унося в бессознательное состояние. Он не слышал, как по коридору разносится крик и стук каблуков о кафель и даже не чувствовал того, как вода впиталась в одежду, принося с собой жуткий холод, медленно просачивающийся под кожу. Рядом послышался новый взрыв и здание начало накреняться в бок, из-за чего противно заскрипели половицы и посыпалась известка с уцелевших потолков. Мальчик чуть дернулся и медленно открыл глаза, картинка перед глазами была еще не совсем четкой, а когда он попытался встать, то рука погрузилась в мелкую лужу, от чего малец резко отдернул ее и прижал к груди и почувствовал, что одежда пропитана водой и от этого ужасно холодно. Вскочил на ноги и побежал к двери, но его сил было недостаточно, чтобы она поддалась, и он смог выйти из комнаты. Чувство паники охватило его с головой, страх начал пожирать изнутри. С силой барабаня по двери он начал громко кричать, в надежде что его услышат, но кроме звуков взрыва толком ничего не разобрать или услышать. Но дверь резко открылась и в проеме появилась перепуганная девушка. - Вам нельзя здесь оставаться! Быстрее! Сжав запястье мальчика, женщина с силой, коей не заподозришь в этом худощавом теле, потянула за собой в известном лишь ей направлении. По всему этажу разносился вкусный запах свежеприготовленного мяса с примесью горелого дерева. Едкий запах окутывал, заставляя содрогаться от ужаса и отвращения. Парень едва сдерживался от того, что не опустошить свой желудок здесь, прямо на этих беднягах, которые верой и правдой служили его семье столько лет. За очередным поворотом он увидел ещё живого молоденького парня в типичном черном костюме, мальчишка вспомнил, что тот только поступил к ним на службу, говорил, что у него только-только родилась дочка… Он горел заживо, огонь жадно хватал ткань, пробирался все глубже в тело, слизывая кожу, как кот слизывает пенку на свежесдоенным молоке. Дорогие деревянные панели, малец помнил, как отец хвастался, что смог сбавить у торговца аж 20 процентов от начальной стоимости, были живописно покрыты кровью. Так много крови, она была повсюду, неведомый убийца умудрился запачкать потолок, оттуда теперь мерно капало, стекая частично на стены, образуя многочисленные потеки на картинах предков парнишки. Туфли мальчишки, ранее бывшие черными, теперь словно вымазаны в красной краске. Он старался не смотреть вокруг, и сосредоточился на звуках, пытаясь отсечь хлюпающие звуки, доносившиеся от их ног. Но тот, кто устроил «барбекю» явно продолжал свое «веселье», пацан был уверен, что тот веселится. Вы видели хоть одного человека, который бы грустил, когда устраивал «барбекю»? Продолжая бежать к заветному коридору, ведущему к тайному ходу, малец слышал стоны еще живых людей, которые сгорали заживо, тех, кто пытался уползти, кто едва двигался, они все тянули к нему руки, словно он мог взять их с собой, просто протянув руку. Но горничная все тянула и тянула, парнишка осознавал, что уже не сможет помочь всем этим людям, но отомстит, а для этого необходимо выжить. Но куда громче их криков были взрывы неподалеку, они так напоминали фейерверки тем жарким летом, когда они в последний раз собрались всей семьей… Тот человек пожалеет о том, что попытался уничтожить семью… - Быстрее! Выбежав на улицу, девушка резко остановилась, после чего медленно начала оседать на землю, по частям. Мальчик от страха не мог шевельнуться, он просто смотрел, как льется кровь, забрызгивая его. Как сначала падает голова, рука, тело и ноги. Одна рука так и осталась держать мальца в крепком захвате. Он так и смотрел на разбросанные части тела, открывая рот, но не в силах что – либо сказать, глотая воздух и слезы, которые перемешались с кровью той, что пыталась его спасти. - Нашел. Мужской голос заставил вздрогнуть и перевести взгляд с кучи месива вперед, на мужчину, что был чуть ли не весь в крови. Он стоял и ухмылялся, после чего сделал шаг вперед, не обращая внимания на то, что наступает на вывалившиеся органы, и то, как отвратительно хлюпает раздавленное мясо под его ногами. Медленно присев перед мальцом, которого била дрожь, он стал разглядывать его внимательнее. - К-кто в-вы? На вопрос тот не обратил никакого внимания, продолжая разглядывать мальца. Казалось, что мужчине все равно, что творится у него за спиной и то, как к нему бегут несколько человек с катанами и пистолетами. Прозвучали выстрелы, но ни одна из выпущенных пуль не задела мужчину, потому что его охватило пламя, словно в кокон, защищая от урона. Чужак все продолжал сидеть и наблюдать, пока к нему не подбежали мечники, но и их разорвало в клочья, стоило только ему поднять руку. Кровь хлынула в стороны, сильнее пачкая одежду, а куски плоти попали на лицо мальчика, и его в ту же секунду скрутило и вывернуло прямо под ноги перед мужчиной. Но он даже бровью не повел на это, а мальчика все рвало, от усталости он упал на колени и уперся в то самое месиво вперемешку с содержимым его желудка. - Слабак. – Сказав это, мужчина занес руку над мальцом и того поглотило пламя. Мальчик задергался от боли и надрывно кричал, пытался потушить огонь, но ничего не помогало. Он схватился за его брюки и молил о помощи, но тот лишь достал нож, после чего провел им по руке мальчика, отрезая ему два пальца. Мальчик упал на землю, держась за руку, но только он отвлекся на это, как почувствовал боль в ноге. Приподнявшись, он увидел ее в руке у мужчины, что размахивал ей из стороны в сторону, после чего отбросил ее куда-то за спину, схватил вторую, поднося нож. Выжить! Нужно выжить любой ценой. Мальчик извернулся и попытался уползти, но его резко потянули назад, мальчик хватался за землю в попытках хоть как-то замедлить неизбежное, из-за чего его ногти отламывались вместе с мясом. Пламя чужака неторопливо пожирало одежду на мальце, словно все те жертвы ранее утолили его голод, а пацан был пусть и вкусным, но не слишком желанным десертом, который и не оставишь, но и особого удовольствия от поедания не получишь. Он долго кричал в мольбе прекратить все это, но мужчина не останавливался и продолжал отрезать кусок за куском, словно шинковал свинью. И вот крики прекратились, когда мужчина добрался до сердца, вырезая его из грудной клетки. Тело перестало трястись в агонии, чем взбесило мужчину, и он воткнул нож в горло, после чего перешел на лицо. - Прекрати это, гребанный ублюдок! – закричали рядом. На что мужчина обернувшись, посмотрел на прибывшего гостя. Медленно вставая и слизывая кровь с ножа. - Ты опоздал. – Засмеявшись, мужчина исчез в пламени, бросив нож в сторону гостя, но тот пролетел мимо него.***
Резко сев в кровати и, хватая распахнутым от крика ртом воздух, который словно не помещался сейчас в легких, Тсуна схватился за рубашку, пытаясь унять бешеный стук сердца. В его ушах эхом отражался его собственный крик, который его, собственно, и разбудил. Он, как будто вернувшись в детство, попытался спрятаться от кошмара, ощутить свое тело, удостовериться, что он больше не спит, стискивая и прижимая к себе собственные ноги, впиваясь в них ногтями, оставляя красные следы от них. Но это не слишком помогало, Тсуна продолжал дрожать от ужаса, он попытался унять дрожь, вцепившись теперь в собственные локти, сжимая и как бы обнимая себя, как это сделала бы мама. Его глаза наполнились слезами, они потекли по лицу, и Тсуна рефлекторно попытался их вытереть, а они все текли и текли. Бросив эти бесплодные попытки, Тсуна закрыл лицо руками, позволив слезам течь как им вздумается. Кристалл на шее Тсуны засветился, после чего стал периодически мерцать. Комната начала покрываться инеем. - Какого хуя здесь происходит? - От этого голоса Тсуна вздрогнул и медленно поднял голову, уставившись на Еши. В памяти все еще стоял тот сон, где он отчетливо помнил голос и силуэт того мужчины. Его каштановые волосы и грубый, чуть хрипловатый голос. Зрачки в ту же секунду расширились, и затуманенный страхом разум начал воспроизводить все моменты, чуть ли не приукрашивая те в разы. Сейчас Еши точь-в-точь походил на мужчину из сна, от чего Тсуна закричал во все горло. Кристалл на его шее засиял и образовал вокруг него кокон, что защищал от всякого вмешательства из вне. Рядом с кроватью Тсуны был расплывчатый силуэт, исчезнувший, как только пришел Еши. - Что тут происходит? – Из-за арки, точнее того, что от нее осталось, высунулся Стиг. - Стиг, выйди. - Уверен? Скорее, это тебе нужно выйти. - Я сказал, пошел вон. – Повысил голос Еши, обернувшись, сверкнул глазами. Выйти, так выйти. Стиг не спеша вышел из библиотеки, и направился в зимний сад, чтобы усесться там с очередной книжкой, взятой внизу и чашечкой чая. Но недолго он наслаждался тишиной. Еши, как обычно, перестарался и взбаламутил скверну на верхних этажах. Она визжала и пыталась выломать двери, чтобы, вероятно, устремиться подальше от него. Но двери были надежны, и поэтому несчастным соседям оставалось только орать. К этому, несомненно, чудесному хору вскоре добавился противный до зубной боли скрежет. -Там ведь нет ничего, чтобы могло издавать такой звук…- Стиг вздохнув, закрыл книгу и, вернув чашечку туда, откуда ранее ее призвал, поднялся и направился вниз, на нижние этажи, в надежде, что там он не услышит этих странных звуков. Почти дочитав книгу, он услышал крики Тсуны, несмотря на то, что их с Еши голоса были похожи, Стиг безошибочно уловил, кто кричит. Он ждал, но иллюзий особых не питал, поскольку уже чувствовал дрожь, пронизывающую все этажи, вплоть до того, где в данный момент находился мужчина. Спустя какое-то время и скверна и Тсуна перестали орать, и прекратилась дрожь. Стиг отложив на рядом стоявший столик книгу, направился наверх в библиотеку, оккупированную Еши, где тот в свою очередь сейчас и сидел в не слишком хорошем расположении духа. - Я видел какую-то хрень рядом с мальцом. - Хрень? Информативно. - Хуйня дымчатая. Короче, я сваливаю. Как вернусь, поболтаем. Стиг даже не успел ничего сказать, как Еши исчез, оставив его в полной тишине одного. Он перебирал варианты того, что мог увидеть Еши, как вдруг его лицо исказилось в гневе. - Это невозможно.***
Вернувшись к этим двум баранам, что так и норовят подраться, Еши вспомнил слова матери, что нужно вернуться раньше домой. И скорее всего, учитывая, как работают местные кумушки, она уже в курсе того, что в школе стекла лопнули, или что там придумали из администрации. А значит, его дома ждет от нее нагоняй. - Я сваливаю. Как там моя рубашка? - А? – Такеши и Хаято, переглянулись и посмотрели на Еши. - Щас, погоди, – Хаято ушел в ванную комнату и буквально мгновение спустя вернулся с сухой рубашкой в руках. - Покедова. – Оперативно натянув рубашку, обувшись и схватив сумку в руки, вышел из квартиры, направившись прямиком домой. Вернувшись домой, я не избежал нагоняя от мамы, но это меня мало сейчас волновало. Выслушав ее лекции о своих манерах и поступках, особенно долго пришлось слушать об осторожности и оказании первой помощи. Тц. Как же это бесит. Утихомирив ее пыл, отмазался тем, что устал и шокирован произошедшим в школе, на что она, наконец, отпустила меня отдыхать, что я и сделал. Я даже не понял, как вырубился, стоило только прилечь на кровать. Посреди ночи меня разбудил шорох. Разумеется, я не обладаю ночным зрением и пришлось потянуться к прикроватной лампе, но ее там не оказалось. По ощущениям, в комнате вообще ничего не было, кроме кровати. Шум становился с каждым разом все громче и противнее, а не способность увидеть его источник раздражала. И вот, я отчетливо ощутил, как прогнулся матрас, значит кто-то сел на кровать. Вытянув руку вперед и проведя ей по одеялу в этом месте, ничего не обнаружил, а вот шорох одеяла мне не понравился. От всей этой хуйни стало как-то не по себе. Шорохи прекратились, и, почувствовав как тяжелеет тело, я лег обратно. И все. Я понял, что наступил полный пиздец. Что-то залезло на мои ноги, и теперь постепенно перемещалось вверх. Откинул одеяло, я ничего там не увидел. Там, блять, ничего нет. - «Нашел». Голос прозвучал как-то слишком громко, после чего в комнате вновь воцарилась тишина. Сама комната исказилась, и стала выглядеть как неправильно сложенный конструктор, который вот-вот рухнет. Резко упала температура, стало холодно. Неужели я настолько устал, что уже всякое мерещится? Как только я об этом подумал, меня прибило к кровати, выбивая кислород из легких. Последующий глоток воздуха показался мне слишком тяжелым, как будто я глотнул кусок льда, что мешал вздохнуть. От нехватки кислорода, выступили слезы. По щеке провели рукой. - «Я нашел тебя». Тело не слушалось и все попытки пошевелиться исчерпали себя. Передо мной никого не было. Ничего, только пустота. Рука переместилась с щеки к глазу, не сильно надавливая на него. - «Не видишь, значит», – на глаз стали давить сильнее, выдавливая глазное яблоко из глазницы, - «так я помогу». Раздавленное глазное яблоко продолжали вдавливать глубже, сжимая его и перебирая сквозь пальцы. Сознание начало уплывать, но ощущение чужого пламени, что начало вливаться через рану выдернуло меня из полуобморочного состояния. Все тело начала бить конвульсия, а ощущение раскаленного метала в венах не передать словами. От резкой боли, я закричал. Мое пламя вышло из-под контроля, заполняя все вокруг. - Иди нахуй, сука. – Пламя осветило комнату, выбивая окна соседних домов, но даже во время вспышки передо мной так никого и не было. Послышались голоса соседей вперемешку с сигнализациями машин. Началась чертова паника, где нет тишины.