Надежда

Небо близ Кирит-Унгола было темным, почти иссиня-черным, с ярким глазом желтой луны. В щели меж стенами скал дул ледяной ветер, пронизывая маленьких хоббитов до костей. Эльфийские плащи хоть и придавали немного уюта, но все же не могли скрыть их теплолюбивые тельца в своих шерстяных объятьях, а отвесной навес, мало-мальски укрывающий от разбушевавшейся природной стихии, помогал не очень-то хорошо. Сэм, насупившись, рылся в своей котомке, водружая на поверхность то, что еще осталось от их припасов: сухие фрукты, подаренные им Фарамиром, и остатки лориэнских хлебцев, завернутых в широкий, еще сохранивший свою свежесть, лист. Фродо неподвижно сидел рядом. Его бледные пальцы рассеянно поглаживали ткань рубашки, видневшейся из-под плаща, а взгляд был устремлен в небо. Сэм, посматривая на него, диву давался: как это хозяин еще бодрствовать-то может? Устал, поди, а все еще держится. - Сударь, вы бы это… того… - Сэм неуклюже покачал головой. - Прилегли, что ли… устали ведь, вижу, устали! Вам же тяжелее всех путешествовать – Кольцо-то, оно ведь вас к земле пригибает! Вон у вас уже походка, как у Старика моего, словно бы вы старый хоббит какой-то. А вы же, сударь, еще совсем молодой! - Ох, Сэм, - вздохнул Фродо, поежившись, - не нравится мне в этих местах. И уснуть здесь, не знаю, получится ли. Чувствую, мы все ближе к Мордору – Кольцо неспроста становится тяжелее нести. - То-то и оно, - кивнул Сэм, состряпав на скорую руку ужин и протянув Фродо лориэнский лист с разломленным в нем надвое хлебцем. – Мне ведь, мистер Фродо, этих мест тоже даром не надо. Сейчас бы в Шир, сударь, отдохнуть по-человечески и наесться до отвала – вот жизнь бы была! По саду я соскучился, знаете ли, поработать бы там, ноженками пощелкать. Небось, сорняками-то там все заросло! Ну, ничего, конечно, я все живо восстановлю, но не то, наверное, получится. Розы-то, помните, летом какие были? А они, сударь, капризные, хочу сказать вам, растеньица – чуть бросишь за ними ухаживать, живо расти перестанут! - А ты все о том же, дорогой мой Сэмуайз, - рассмеялся Фродо, впервые, наверное, за все время их путешествия. Эхо его голоса прокатилось по скалам, улетело с ветром вдаль, распугав черных ворон, свивших гнездо у подножия. Сэм прислушался, улыбнулся Фродо в ответ и смутился, покраснев до кончиков ушей. – Никуда твой сад не денется, увидишь его еще скоро. Нам бы только до Мордора добраться, да с Кольцом покончить. А там уж, будь уверен, справимся. - Дожить до этого еще надо, сударь, - горестно произнес Сэм, с аппетитом доедая свою часть эльфийской пищи. – До Мордора добраться немудрено, а вот бросить Кольцо в недра Роковой горы – та еще, скажу вам, задачка. В вас-то, мистер Фродо, я уверен твердо, вы же не испугаетесь никаких трудностей, ваша это беда. Но вот Смеагол, сударь, все же настораживает – он же за Прелесть свою заживо сожрет! - Брось ты это, Сэм, - махнул рукой Фродо. – Вспомни Болота – если бы не Голум, мы давно бы уже пропали без вести. Соглашусь, после Фарамировой взбучки он взбеленился немного, но от этого не стал нам неверен. Прекрати его подозревать – пусть живет и дальше, как хочет. Кстати, где же он? - Крысятничает, наверное, - скривившись, предположил Сэм, и достал флягу, в которой оставалось ровно две трети чистой родниковой воды. Смочил губы, затем протянул её Фродо. – Он же говорил голодный, мол, я, покушать бы чего. А может, отправился сдавать нас Врагу – для него это-то, сами знаете, в порядке вещей… - Сэм! – негодующе воскликнул Фродо. Он отложил фляжку в сторону и подался вперед, сдвинув на переносице тонкие темные брови. – Перестань! - А что Сэм? – хоббит заметно занервничал, увидев на лице хозяина, которое сейчас было так близко, признаки ярости. – Правду же говорю! Помните, как его глазенки-то сверкают? Жуть, да и только! А на вас он как смотрит, сударь! Так и написано на его подлом лице: «Отдай Прелесть!». Он кроме колечка своего и думать ни о чем не желает! А вы, мистер Фродо, Хранителем Кольца и являетесь, только считаете, по доброте душевной, что Смеагол исправился. А я вижу, сударь, не исправился он, отнюдь не исправился. Просто случая удобного поджидает, говорю вам! Фродо вздохнул и отвернулся, сложив руки на груди. К фляге он так и не притронулся, сколько Сэм ему не предлагал и не наливал в крышечку, прося-де отпить. «Надоел ему, наверное, этот разговор», - подумал Сэм, поникнув. Время медленно шло, утекая, словно песок сквозь пальцы. Тьма сгущалась, становилось все мрачнее. Луна, чей строгий лик освещал лежащую внизу мертвую равнину, скрылась за ватными тучами. Сэм, выглянув из-за выступа, быстро влез обратно, укладывая в котомку оставшуюся снедь и поглядывая на молчавшего хозяина. Ветер немного утих, лишь тихо шелестел в траве, словно бы нашептывая им колыбель на незнакомом языке. Фродо показалось, что он вновь находится в мирном и прекрасном Лориэне, что мелодичные эльфийские голоса приветствуют его и напевают красивые песни о стародавних временах. От этих воспоминаний на душе его полегчало, и он, погладив фиал – подарок Владычицы – положил голову на плечо и прикрыл глаза, силясь заснуть. Стало вдруг странно тепло в этом месте, отчего воспоминания об эльфийском лесу сменились вечно веселым Широм, с его голубыми речушками и приветливыми хоббитами, готовыми по первому зову устроить то пляску, то игрища на зеленом лугу. Фродо блаженно улыбнулся и приоткрыл глаза, ожидая, будто сейчас проснется в своей кровати в Бэг-Энде. Но когда его взор прояснился, вокруг была только темень и шепот травы. Сэм, тихо дыша, сидел рядом с ним, упершись руками в каменный настил. На его обычно румяном лице застыла такая мука, будто бы его сад уничтожили злые орки. «Видать, это я его обидел, - с горечью подумал Фродо. – Ох, милый мой Сэмуайз…» - Сэм? – позвал он, и подвинулся к нему поближе, сменяя насиженное теплое место. – Прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть. - Да что там, хозяин, - глухо прошептал Сэм, и Фродо увидел сквозь сумрак его профиль, до сих пор мрачный. – Я сам знаю, виноват. Говорил же мне мой Старик: «Башка у тебя, Сэм, словно котелок! Ты сначала сделаешь или скажешь, а потом подумаешь. А надо-то все наоборот!» Видать, верно он говаривал. Но уж вы-то не беспокойтесь, спите на здоровье. А я вас постерегу, будьте уверены! Фродо улыбнулся и положил голову Сэму на плечо, накрыв ладонями его руку поверх запястья. Ему хотелось успокоить его, показать, что он вовсе не злится. Сэм вздрогнул и дернул пальцами, словно бы чего-то испугался, но Фродо не обратил на это внимания. Закрыв глаза, он потерся щекой о шерстяную ткань его плаща и прошептал: - Я рад, что ты не злишься. Доброй ночи, Сэм. Сэм сглотнул и запоздало ответил любезностью на любезность, побоявшись пошевелиться. Через несколько минут, а может даже и часов, тут не разберешь, дыхание Фродо стало ровным и тихим, он заснул. Его ладони с тонкими пальцами, какие разве что только у людей и эльфов бывают, все еще обвивали его руку, а голова спокойно покоилась на плече. Сэм задержал взгляд на его лице, расплывающемся в черном сумраке, и вдруг понял, что покраснел. Дыхание его сбилось и участилось, а сердце глухо забухало в груди, словно бы после трудного подъема в гору. Фродо приоткрыл губы и что-то произнес во сне, однако Сэм не смог ничего разобрать. Он, превозмогая странное ощущение, наклонился к лицу хозяина пониже, пытаясь сосредоточиться. И тут же снова услышал шепот, заставивший кровь бежать по венам втрое – нет, вчетверо раз быстрее: «Сэм…» - Да что же это такое? – Сэм прислонился затылком к скале и попытался прояснить сознание, мысленно высчитывая, сколько дней назад они расстались со всем Братством, застигнутые помощниками Саурона врасплох. – Ох, увидел бы меня мой Старик, он бы голову мне снес! Да разве ж можно так? А мистер Фродо, наверное, уши б мне все открутил, да за дело! Нет, Сэмуайз Гэмджи никогда не будет так думать о хозяине! Он выбросит свои гадкие мыслишки из головы! Сэм затряс головой и задержал дыхание, прислушиваясь к окружающим звукам. Было тихо, даже слишком – был бы Голум поблизости, его присутствие точно не осталось бы незамеченным. Сэм выдохнул воздух через нос и еще раз с опаской посмотрел на Фродо, полулежащего возле него – лицо хозяина было совершенно безмятежным и невинным, как у маленького хоббитенка. - Показалось, наверное, - Сэм завозился. – Ох, скорее бы уже утро, я бы тысячу этих лестниц ползком прополз, лишь бы от стыда избавиться. Бессовестный ты стал, Сэмуайз, какой же бессовестный! Он снова заерзал, пытаясь как бы невзначай сбросить с себя руки Фродо, хотя по обыкновению ни в коем случае не стал бы этого делать. «Хозяин, - говорил он сам себе, - заслуживает уважения, а ты, дурья твоя башка, его ни на грамм не даешь! Мешаешь лишь, да ноешь, что, мол, Смеагол тебе не угодил, а хозяину твое нытье даром не нужно! У него своих-то проблем тележка с кучкой, а тебя все что-то не устраивает! Врезать бы тебе, Сэмуайз Гэмджи, по макушке, да разве ж врежут? Сам ты, если только, а хозяин этого ни в жизнь не сделает! Он-то добрый и благодушно ко всем настроен, а ты, невежа, все портишь!». Сэм скривился и прикусил нижнюю губу, стараясь не шуметь, но Фродо так и не шевелился. Он лишь сильнее обхватил друга и уткнулся носом в его шею, шумно выдохнув. - М-да, ну дела, - пробубнил Сэм, поворачивая голову вправо, чтобы горячее дыхание Фродо не опаливало его кожу, словно огнем. – До чего ты дожил, Сэм, до чего дожил! Раньше тебя вовсе близость хозяина не заботила, а сейчас срываешься, будто волколак какой голодный с цепи. Ну уж нет, увольте, мистер Фродо, но мне придется вас как-нибудь по-другому переложить – иначе, боюсь, как бы чего не вышло! Сэм аккуратно обхватил левое плечо Фродо, потянул его в сторону и принялся высвобождать свою руку, оказавшуюся в плену у хозяина. Когда это действие завершилось успехом, Сэм аккуратно переложил голову Фродо тому на плечо и сложил его руки на коленях. Затем наклонился пониже и поплотнее запахнул ему эльфийский плащ, коснувшись нежной ткани рубашки цвета белых лилий. Фродо снова что-то прошептал во сне, а Сэм покраснел и застыл в той позе, что и был, нелепо замерев над телом хозяина. Воображение продолжало вольную программу, вселяя в разум Сэма все более непотребные картины, а тишина вдруг достигла своего апогея. Сэм тихо выругался, набравшись этого у Мерри с Пиппином, а сам устроился чуть поодаль от Фродо, но так, чтобы хорошо видеть его спящее лицо. Где-то снаружи что-то запищало, и в закуток двух хоббитов вбежала маленькая серая крыса. Сэм на минуту отвлекся, задумавшись, откуда здесь водятся животные, раз место такое мертвое. Но крыса быстро скрылась меж острых скал, возвращая мысли Сэма в старое русло. «Ну, - подумал он, кинув быстрый взгляд на Фродо, – это, наверное, от недосыпа. Надо бы и мне, что ли, прилечь ненадолго, пока Голума не слышно». Сэм зашуршал плащом, свернулся калачиком и прилег с краю их укрытия, подложив под голову руки. Через двадцать минут его одолела дремота. Перед глазами замелькали образы их недавних путешествий, страшных рож орков, черных плащей Девяти Всадников, темных комнат Мории… его тело расслабилось и обмякло, сладкий дурман просочился в голову и протянул свои нежные ладони к его щекам и шее, свежее дыхание ночи коснулось его губ. Сэм приоткрыл рот, и в ту же секунду туда что-то проникло – влажное и приятное, словно самое лучшее на свете пиво, которое он так давно не пил. Тепло на щеках стало таким осязаемым, что Сэм поднял свои ладони и накрыл его, будто стараясь удержать. И тут же резко распахнул глаза, вздрогнув – его испуганный взгляд встретился с голубыми глазами Фродо. - Сэм, прости, - Фродо испуганно отодвинулся от него и облизал губы, боясь, что Сэм сейчас вскочит и набросится на него с кулаками, требуя объяснить, что это все значило. – Я… я не хотел, дорогой мой Сэм! Сэм поднялся и сел, удивленно таращась на Фродо. Его щеки все еще горели теплом, а на губах оставался тот самый восхитительный привкус, который, как он думал, лишь приснился ему. Стало вдруг так страшно и стыдно, что смотреть хозяину в глаза было пыткой. Он же до этого, как бы сказать, даже и с девушками не целовался, даже с Рози, а тут… Сэм снова покраснел; задумчиво, повторяя жест Фродо, облизал губы, и хрипло, словно каркающая ворона, произнес: - Зачем, мистер Фродо? Фродо смутился не хуже Сэма, опустив взгляд и сделав вид, что рассматривает странную паутинку трещин на скале. Пауза затянулась слишком уж неловкая – раньше с ними такого не бывало. Сэм никогда долго не молчал, да и Фродо, если уж на то пошло, не совершал ничего опрометчивого. А сейчас все их привычки будто потеряли свою силу и способности говорить ни у кого уже не осталось. Сэм все еще ждал ответа, испытывающе смотря в лицо хозяину, а Фродо не знал, что ответить. Его самого удивил свой поступок – раньше-то он об этом даже не помышлял! - Не знаю, - честно ответил Фродо спустя пару бесконечных минут. – Наверное, мне просто захотелось это сделать, Сэм. - Почему? – снова спросил тот, заметно нервничая и не зная, чем занять трясущиеся руки. - Потому… - Фродо вздохнул и посмотрел вдаль, на видневшиеся отсюда сооружения и башни Гондора. На сердце и в душе снова стало тяжело, будто бы на его шею повесили без малого десяток каменьев. – Потому что ты мне дорог. - Дорог? – вопросительно посмотрел на него Сэм. – Но и вы дороги мне, сударь. Нежели вы были бы мне не дороги? Да я за вас… - он воинственно нахмурился и сжал ладонью рукоять своего оружия, - да я за вас самого Врага заколю вот этим клинком! Вы же, мистер Фродо, единственный, кто у меня кроме Старика остался! Я вас… вас… - Сэм окончательно смутился и его пыл заметно приугас. – Люблю я вас, сударь, как есть, люблю! Вы же самый лучший на свете хоббит, чтоб меня по голове ударило, если бы это было не так! И… и я на вас вовсе не сержусь, за ваш поступок! Он же от чистого сердца, верно? - Верно, - просто улыбнулся Фродо. – От всего моего сердца. Он придвинулся к Сэму ближе и обхватил его лицо ладонями, продолжая улыбаться. Сэм опустил взгляд, однако препятствовать этому не стал – слишком странное, теплое чувство одолело его. Губы Фродо мягко накрыли его лоб, и Сэму показалось, что это самая лучшая ночь на свете, какая только у него была за все эти месяцы скитаний. Он застенчиво захлопал ресницами, чувствуя, как жжет глаза. «Наверное, это от радости, - решил Сэм, – а может я просто свихнулся на ровном месте». Фродо, напротив, ласково произнес: - Не стоит, милый Сэмуайз. Все ведь хорошо, правда? Лучше приляг и отдохни, как следует. День нам предстоит не из легких. - Только с вами, дорогой мистер Фродо, - глухо прошептал Сэм. Фродо кивнул и хоббиты, исполнившись долгожданной легкостью от понимания, воцарившегося между ними, вернулись в угол своего маленького убежища. Сэм поудобнее устроился возле стены, Фродо лег рядом, положив голову ему на колени. Садовник накрыл своей ладонью лоб хозяина, неуверенно погладив его, а после наклонился и поцеловал – так, как давно этого хотел. Фродо лишь засмеялся, сложил руки на животе и закрыл глаза. Губы Сэма, на секунду покинувшие его лоб, мягко коснулись уголка улыбающегося рта. - Спите спокойно, сударь, - сбивчиво прошептал он. – Пусть вам приснятся только самые лучшие сны. Это говорю вам я, Семуайз Гэмджи, от всего своего сердца. Он покрепче обнял Фродо, положил голову на плечо и закрыл глаза, мигом проваливаясь в сон. Надежда на спасение, несколько дней не награждавшая их своим приходом, забила в сердцах и душах упорным ключом чистой, родниковой воды.