Мне нравится эта война Между Светом и Тенью, нечистым и святым...
Не так важно, нравится ли война, если она уже в любом случае существует. Да и были ли они когда-то этим нечистым и святым? Сейчас они уже точно заляпали друг друга крупными пятнами Света и Тьмы, навечно оставляя метку солдата, борца, но и не перестали быть врагами. Они все еще видели одно чувство в глазах напротив и не прекращали отчаянной борьбы, даже не представляя и не пытаясь узнать, к чему идут. Светлый никогда не пытался расслышать шаги... Никогда не пытался, но всегда слышал даже сквозь бусины наушников, транслирующих на полную мощность старенького плеера. Мягкие шаги напоминали кошачьи своей уверенной ритмичностью и неторопливостью, а внутри зарождалось и быстро растекалось по телу жгучее чувство. Антон вставал, горячим взглядом встречая пришедшего. Ни за какую награду он не смог бы сказать, чего ожидал больше: новой встречи или окончательной победы, известия о том, что этот человек, давно потерявший человечность, больше никогда не ступит на затертый ковер обшарпанной квартирки....Имя тебе - искушение. Дай мне больше, чем просто любовь, Дай мне больше, чем страсть, Что проходит словно боль. Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай...
Наушники резко выдергиваются из ушей, отправляясь на пол. После такого обращения слишком часто приходится покупать новые, но не надевать их Городецкий не может, ведь это так не нравится его ночному гостю. В глазах того появляется раздражение, отчего не получается сдержать презрительной улыбки, выражающей все без слов, но все же подтвержденной тихо и со злостью сказанным комментарием: - Я тебя ненавижу, Завулон. Тот лишь ухмыляется, и Антон, от толчка валясь спиной на кровать, только благодаря возможностям Иного еще может разобрать мелодию и слова играющей в отброшенном плеере песни.Я тебя ненавижу-вижу, Но ко мне ты все ближе, ближе. Ты меня ненавидишь, но, но, но, Но ко мне ты все ближе все равно...
А потом становится просто не важно, потому что грубые поцелуи и требовательные прикосновения не дают сосредоточиться на чем-то другом, полностью заполучают внимание и заставляют отдаться всепоглощающей ярости, рождающей страсть. Враги не ведут себя так, но это их личный способ не разрушить окружающий их мир. Они не могли иначе, а потому следовали лишь своей стратегии, замещая вероятные боевые заклинания на укусы и резкие движения. Мотылек может сколько угодно ненавидеть костер, в котором ему суждено сгореть по собственной глупости, но ни за что не сумеет оставить без внимания его яркий свет и отвернуться, беря курс на темноту. Бедное насекомое вроде само решает, как умереть, но по правде у него попросту нет выбора. У кого найдутся силы устоять? По жизни два мага, Темный и Светлый, молодой и древний, объединены всего одним нерушимым чувством, гораздо более сильным и долговечным, чем они сами. Ненависть крепче любви. Любовь проходит, а вражда вечно держит вместе.