Сказание о Богине

Она была обычной девчонкой, ее душа была черной, как смоль. Но влюбилась Богиня в мальчонку и пошла вслед за ним на убой, за судьбой. "Ты иди, а я рядом буду. Рядом буду и в снег, и в дождь. Ты уйдешь - а я не забуду, не забуду - и ты не рискнешь. Мы с тобою пошли бок о бок по кровавой дороге войны. Ты, наверно, не помнишь, - с пеленок мы с тобою были равны. Шли вдвоем по одной дорожке... Тяжким трепетом сердце хранит тех времен молчаливу сторожку. Там был мир, там война не вопит, там держал мир наш ангел-хранитель, там я тихо читала стихи, но - кто-то тронул предохранитель, ты ушел... ну, а я - за тобой. И, всегда на шагов пару сзади, я хочу прикрывать со спины. Не волнуйся, ты прямо иди, к подножью великой волны. Если что, я тебя-то поймаю, если что - сойдем вместе с ума, ведь волна, если я понимаю, есть сам спирт из безумства - война. Ты идешь впереди. Твое войско где-то сзади плетется, вдали. Почему ты идешь так же бойко? Разве видно хоть что впереди? Но иду я, иду, как без глаз, за прозрачной спиной, за тобою... КАК?! Взмывается тихо за раз Твоя плоть, кровь рванула рекою. Я осела с тобой рядом. Так ли? Ты ушел - за тобой мне идти? Вдруг - слова вырываются: "Вряд ли. Я щитом был твоим - потерпи. Выслушай, я умоляю. Я еще не ушел от тебя. Я всегда говорил, уверяя в ложных истинах как-то себя: "Идти ты должен, идти вперед, за тобой плестись будут другие. Никогда не давай себе чет о том, сколько гибли живые, старясь быть рядом с тобой. Отплати им достойной ценой!" А потом я заметил тебя: ты прошла, так что я не заметил, за спиной моей встала, таясь. Но, как только тебя я увидел, сразу понял, кого защищать. Я щитом тебе быть поклялся, обещал - про себя, всё молчком... И никто - никто не прорвался, никто не стал мне щитом... Я терпел ту боль и удары, что пытались достигнуть тебя оттого, что ты слишком удало приближалась ко мне втихаря. Ты не видела все мои муки - я к тебе был повернут спиной. Ты тянула к мне свои руки, не решаясь меня развернуть. Ну а я не давал себе права без защиты оставить тебя... Я терпел твою боль - и когда-то оборваться должна жизнь моя..." Ты замолкнул. С усильем привычным ты привстал, перелег на спину. Я отпрянула. Гневом первичным сверкнув, сердце рухнуло вниз: весь живот и грудная клетка истерзаны и перемешаны. У тебя исподволь глаза закрывались нередко на чужую ужасную боль... Вот сейчас ты закрыл их еще раз, но, боюсь, не открыть их никак. Умирал ты спокойно, в образ злого Бога ни раз не глядя. Гордый, будто уснувший и - мертвый, я оставлю тебя одного. Быть щитом чьим-то? Вот наука, не хочу я уже ничего. Не хочу никого защищать или быть с кем-то в радость и в грусть. Я хотела с тобой убежать, но тебя мне уже не вернуть. Я встаю, поднимаю твой щит. Ух, тяжелый! Как ты его нес? Надо ждать, пока кто-то вонзит В него что-то, или просто идти вперед? Но ждать не могу, мне тяжко - тащить на руках, за спиной тысячу жизней (с натяжкой), тыщу жизней, отнятых войной... Ты терпел. Ты держался. Я тоже! Тоже весь этот ужас терплю!.. На меня - никто, похоже. Я всю боль в своем сердце таю. Твой щит уж многие годы Потерян где-то в горах, когда мы с твоим народом проходили там, плыли, устав, сквозь века - и долины. Я из сердца тогда своего щит твой выковала, родимый, не щадя сознанья своего. Если ты удержать смог реальность, боль реальную у себя на щите, то я проносила возможность людским душам спокойно лететь в чертоги того злого Бога. Вся их боль, и страданья, и страхи, и сомненья, печали, желанья, и вся вера, вся жуть сей реали уложились в мою наковальню, и сковала из них я свой щит. И все то, что тебе не хватало, чего не было у твоих людей, я им то подарила. Немало сделала я для них? Побыстрей бы мне сгинуть в чертогах смерти, иль, быть может, в руках чужака, или Бога нашего? Верьте, люди, Смерть и Бог - все одно, вожака рано иль поздно они заберут, как сказал ты... Я слышу: они идут. Что ж, прощайте, слабые люди, дети той беззащитной судьбы, что рукой своей, жадной до жути, лишает нас права борьбы. Прощайте - и помните: что бы ни случилось на вашем веку..." Договорить не успела Богиня, и уж Смерть - или Бог? - увлекут Ее в тот мир. Оттуда за нами следить продолжает Она. Не забудьте о Ней, - и веками имя врага своего - Судьба.