Несовершенный и Разумный

Я отрицательно замотал головой, освободив свою руку от его: - Не танцую, Пит. В ответ на что, тот вымученно застонал, возведя руки к потолку. - Ты сюда сидеть пришел? Эй? – хлопнул он меня по плечу. – Ты чего такой потерянный? Тебе плохо? Выйдем обратно на улицу? А можумнум… - я зажал парню рот рукой, пристально посмотрев тому в глаза: - А тебе не надо ли продолжать работать? - деловито указал я пальцем большой руки в сторону бара. В ответ на что, парень умилительно свел брови вместе. - Ты не хочешь со мной тусоваться, Уэйд? Совсем? - он буквально вцепился в меня глазами. – Хочешь домой? К семье, друзьям? Девушке? « 4 из 5!» – закашляла желтая табличка, словно кому-то дали под дых. « Проницательный, желчный пацученыш…» - выдавила из себя белая, тоном человека, которого пырнули в печень. Прикусив губу, я посмотрел на него, и тут же отвернулся. Было достаточно одного взгляда на его расширенные зрачки, помножить на повышенную активность и резко возросшую из «скромняжки» до как минимум меня, болтливость: - Ты что-то принял, Питти. Лучше иди домой, - с весом в голосе посоветовал я, рыская глазами в толпе, в поиске нужного человека, начиная подумывать о том, чтобы освежить память по его фото в кармане джинс. – Воу, воу, ковбой, полегче! - с трудом поймал я парня под плечи, споткнувшегося о собственную ногу. Недвусмысленно, он распластался у меня на груди, а его руки поспешили обвить мою шею. – Мужик , ты под кайфом, - расцепил я его руки, взяв за запястье каждую. - Слушай, хватит! - я увернулся от его попытки меня поцеловать. – Сядь! – кинул я его на один из диванчиков в углу. – Приди в себя, слышишь? Пит? - потрепал я его по щеке. Брюнет лениво повел головой, на губах гуляла размазанная улыбка. « У наркотиков такое непостоянное настроение», - как бы между прочим, проговорила белая табличка. « Совсем как у нас!» - глупо восхитилась желтая. Я перехватил за локоть проходившую о мимо официантку: - Два стакана минералки со льдом, - попросил я, мотнув головой в сторону «растекшегося» по диванчику парня. Та скептично повела бровью, глядя на него. – Все в порядке, это мой друг, ему всего лишь стало душно, я присмотрю, - успокоил я ее. С плохо скрываемым недоверием девушка скользнула взглядом по брюнету: - Сейчас принесу, - поспешила она к другим столикам, пару раз обернувшись через плечо на нас. « Время – деньги!» - одернули меня таблички. -Да, да, сейчас - метнулся я к бормочившему шепотом бредовые мантры Паркеру. – Эй, эй, слышишь меня? - склонился я над ним, взяв в ладони его лицо. Тот слабо улыбнулся. – Порядок? - Все хорошо, Уэйд, - медленно скинул он с меня капюшон. – Ты мне очень понравился, Уэйд, - задрал он мне маску до переносицы. Я ощутил музыку неприятной, щекочущей вибрацией по ногам. Что-то вокруг стало вдруг совсем не так. - Нет, Питт, - убрал я его руки, опустив маску, рванув от него, побыстрее да подальше. «Зарыться, спрятаться, убежать… » « Хочу быть нигде». « Хочу в никуда». « И нигде». «Исчезнуть». «Не быть». С психу я сжал зубы и руки в кулаках, грубо расталкивая плечом людей, вымещая на них лишь самую малость всего дискомфорта и раздражения. - Может заткнетесь , хоть сейчас? –прорычал я, взбегая по винтовой лестнице на верхний этаж клуба, на балконы, надеясь на лучший обзор. « Мм… Ты скажи ему», - нерешительно промямлила белая, обращаясь к желтой. Достигнув цели, я достал из кармана потную, смятую на четыре квадрата фотку, стреляя глазами то на нее, то на людей внизу. -И? – напомнил я табличкам. « Мы молчали, Уэйд , - с каким то конфузом ответила желтая. –Это все ты. Один». Я стоял на балконе, пошатываясь как перед прыжком в пропасть. Сумбурный хоровой рев клубной музыки, весь клокочущий ком, вытянулся в одну тонкую натянутую нить ультразвука, поразившая меня словно экспансивная пуля в виски. Грубо и ощутимо, меня толкнули в спину плечом. Я развернулся, увидев придерживающуюся за стену, пошатывающуюся спину, пьяную ругань и волочащиеся ноги. « Хм-м,» - многозначительно протянули в унисон таблички. Три быстрых шага, и я разворачиваю пьяную фигуру к себе лицом за плечо. Сравниваю с фото. Сминаю ее в кулаке и кидаю в сторону. - Том Уокер? – спрашиваю я, как лев приседает перед прыжком. Пьяная потная рожа и толстая шея, обмотанная золотой и блестящей, скорее от пота, чем от покрытия цепь. Заплывшие поросячьи глазки ,наконец, поймали меня в фокус. - Не трогай меня, сукин ты сын! - вырывается он и падает на задницу, барахтаясь на спине ,как огромный уродливый жук,пытается встать. Я поморщился от одной лишь перспективы вытирать об него ножи и тратить пули. - Кто ты ,мать твою, такой?! – проорал он, брызнув слюной, когда ему все-таки удалось перекатившись сесть. Быстрый взгляд по сторонам, - ни души, весь народ внизу, балконы были на удивление пусты; музыка - такая, что никто бы не услышал грохот грузового поезда; скрытые камеры - дело нехитрое, ведь я профессионал! Я рассмеялся сам себе, достав из кармана пачку жвачки, отправив рот сразу 10-ть кусочков, активно разжевывая. «Вообще-то залеплять «глазок» камеры жвачкой не очень то и профессионально», - натянуто прокомментировала мое дальнейшее действие белая табличка. - Отстань, а! – тщательно размазывая большим пальцем жвачку по всему «глазку», отмахнулся я . – Чистейшая импровизация –одна из «визитных карточек» Дэдпула, вы же знаете… Таблички перестали возмущаться моей «непрофессиональности» и активно засоглашались. - Дэд… Дэдпул? – ошарашено раздалось со стороны «жука». Его блестящие, словно смазанные маслом губы, быстро зашевелились, глазки-бусинки в панике заметались по моему лицу. – Дэдпул? - повторил он голосом кастрата, взвизгнув как свинья, на четвереньках пытаясь отползти от меня, то и дело заваливаясь на бок, ползя боком как червь, силясь подняться опять. Глядя на все это, я недовольно зацокал языком, взяв себя указательным и большим пальцем за подбородок, закачав головой. Все не так. « Так покажи ему, как надо!» - ликовала желтая. « С чувством! Чувством! Мы же великие актеры!» - явно льстила белая. - Ой, ну я не знаю… - ковырял я пол носком ,заламывая ручки за спиной, пряча взгляд в пол как девица. – Не знаю я .. Оу! - метнул я на последнем нож в руку, оказавшегося вдруг юрким жирдяя, едва не успевшего дотянуться до кнопки «тревоги». Кровь тут же омочила его рукав, плечо, шею, начав пропитывать ворот рубашки и пиджака. Он задергался, пытаясь освободиться, раздирая рану еще больше. Нож между его сухожилий, холодная, ставшая 36, 6 температуры сталь; 34 ,33 ,32 , все меньше и меньше каждой секунды его жизни. - Мое оружие – продолжение меня, - с этими словами , я уперся ногой в стену рядом с ним, вырвав нож из его кисти, получив разбивающий стекла крик. – А я не хочу оставлять его в тебе, это как-то… По гейски что ли, понимаешь? - вытер я лезвие о его чистое плечо, пряча затем в чехол-пояс под толстовкой. Глаза «жука» заблестели из полумрака, по щекам раскатились мокрые дорожки: - Пожалуйста, пожалуйста… - дрожал его голос. -Да блять! – я раздосадованно хлопнул ладонь о ладонь. – Когда же ты научишься уже ,Уокер? Знаешь как говорят, «горбатого могила не исправит»! В клубе включили мерцающий свет. Происходящее стало напоминать старое черно-белое кино. - Пожалуйста… - сложил он руки у груди, встав на колени. – Я заплачу больше. Пожалуйста! Таблички поочередно выставили ему оценки: « 3 из 10… Нас умоляли и посильнее … » - задумчиво произнесла белая. « А я бы дал твердую 5-ку! Посмотри на его лицо, посмотри!» - принялась горячо переубеждать ее желтая. - Хватит! – рявкнул я им, отчего Уокер вздрогнул. – Забирай его, милая! –обратился я к Смерти. – Не притворяйся что ты не смотришь, хоть я и не поощряю вуаеризм! – с этими словами, я пнул Уокера в район носогубной складки, качнув ногой уже его труп. – Том Уокер, мгновенная смерть от осколков костей носа, время смерти 02:43, и помни … « О нет, кто-нибудь!» - взмолилась белая табличка. « Это не круто!», - отчеканила желтая. - … и помни, что я – Кира! – я резко разогнулся, спародировав истеричный и припадочный смех одноименного персонажа из «Тетради смерти», и если мои таблички умели бы зажимать уши руками, то они бы так и сделали в этот момент. Все. Сама «крутая» часть моей работы на этом обычно и заканчивается. Я звоню заказчику и сообщаю, что работа сделана, и иду домой. «Платеж перечислен», - оповестила меня, пришедшая спустя две минуты после разговора с заказчиком смс. Присвистывая мотив несуществующей песни, я деловито спустился по лестнице вниз, пробрался сквозь толпу и вышел на задний двор. «Выход», - сказала желтая. «Выход», - подтвердила белая. - Выход, - выдохнул я, задрав маску до переносицы, нашарив по карманам зажигалку и сигареты. – Есть хочу, - прикурил я, подумывая о своем вечернем-утреннем меню, мечась между чимичангой и пиццей. Я почесал висок. – Чимичанга, - сделав тяг, выпустил я дым. – Из-за названия. – Так, как домой –то … - посмотрел я вдоль улицы, утыканной по краям белыми и оранжевыми точками фонарей. Из каллекторов валил пар, редкие машины расплескивали шинами бензиновые лужи на дороге, скрипели и гудели электричеством вывески круглосуточных супермаркетов. Подул слабый ветерок. Я поежился. – Такси, - полез было я обратно за телефоном в карман, как из-за угла пронеслась белая машина с красным крестом и мигалками. На секунду почудилось, что это за мной. Я моргнул. Сам собой с тихим шипением упал на влажную землю пепел с сигареты в зубах. «Такси за Уокером?» - предположила желтая табличка. Я пожал плечами. Тут же проехала еще одна. - Да блять , - развернулся я на пятках лицом обратно к клубу и замер. Чувство, что я повелся, при чем добровольно, не отпускало и крепко держало, как кокаин. Да здравствует кокаин! « Эй, у меня есть идея…» - тоном тянувшего за руку капризного и хнычившего ребенка промямлила белая табличка. Я подернул плечом, словно смахнул ее. Сквозь толстые серые стены, заклеенные плакатами, замазанные потекшими граффити и следами темно-коричневого, смутно напоминавшую запекшуюся кровь нарастал рокот, топот и скрежет, словно внутри заперли пленных концлагерей и выпустили газ. Что-то змеей заворочалось внутри меня, сворачивалось кольцами где-то в груди. Я расстегнул до середины толстовку. Не помогло. Глубокий вздох и сильный выдох. - Только кое-что проверю… - дернул я дверь клуба на себя. К слову сказать, народу в клубе заметно поубавилось, а точнее из всех присутствующих и были что две бригады «скорой» : одна, транспортирующая накрытое простыней тело Уокера со второго этажа на носилках , а вторая, толпящаяся в углу возле диванчиков, загородившая спинами происходящее за ними. «Не думаю , что труп Уокера сможет опознать меня», - на всякий случай сказал я сам себе, покосившись на второй этаж, и после решительно двинулся в сторону диванов. - Сэр, - вдруг жестко сжали мое плечо. Я обернулся. – Попрошу вас пройти на выход, сэр, посторонним здесь быть запрещено, - с нажимом произнес человек в форме. Я прищурился на него. - А я и не посторонний. -А кто же? - сложил он руки на груди. – Может родственник вон того? –кивком указал он на труп Уокера, когда его пронесли мимо нас. Мы проводили его взглядом. - Я друг вон того, - ткнул я пальцем в сторону бригады врачей в углу. Полисмен с недоверием покосился на меня. – Проведите меня к нему, если так не верите, он подвердит. Поколебавшись с секунду другую, капитан цокнул языком, поманив рукой за собой. Подойдя к людям в белых халатах, полисмен неловко прокашлялся в кулак, обращая на себя их внимание. Те обернулись. -Вот, - показал он на меня. - Говорит, что знает его. Все взгляды обратились на меня. Неприятно. Их внимание сжирало сильнее, чем рак. Хотя удивляться тут собственно и нечему: я бы и сам не стал доверять здоровому мужику под два метра ростом, и с непонятной маской на лице. - Фанат «Hollywood Undead» ? –указав на мою маску, спросил один из молодых врачей. Я усмехнулся - возьму на заметку. - Кем вы ему приходитесь? – перебила его вопросом девушка со стетоскопом на шее. « Мудаком», - ядовито усмехнулся желтая табличка. - Другом, - коротко кивнул я. – Могу я забрать его домой? Девушка склонила голову, взяв себя за локоть. - Он находился в состоянии наркотического опьянения, вы знали, что ваш друг наркозависимый? «Ну, ебать!» - возмутилась такой тупости желтая табличка. Откуда-то я понял, что этому парню совершенно не уперлось отлеживаться сегодня в больничке. - Мой Питти наркоша? О, да бросьте это, лэди! - беспечно махнул я ладонью. – Питт подрабатывает тут барменом, и он самый дружелюбный из всех, кого я знаю. Любого спроси-подвердит! - зачем-то закивал я всем и развел руками в примирительном жесте. – Такому парню как он могли только подсыпать что-нибудь в еду, - оттопырил я губу, замотав головой. – Ну так … Могу я забрать его? – повторил я вопрос. Качнув головой, девушка расстегнула сумку на стуле, достав оттуда карточку и ручку, и протянув их мне со словами: - Заполните отказ от оказания помощи и госпитализации, - устало вздохнула она. «Почеркушки» заняли у меня минуты три от силы; закончив, я молча протянул ей заполненную карточку обратно. - До свидания, - прошелестела девушка, направившись всей бригадой в сторону выхода. - До свид…О, Господи, - вырвалось у меня при виде ее глубоких и темных как Марианская впадина кругов под глазами. « Брр, хорошо , что мы поступили на наемника, а не на медика!» - передернуло желтую табличку. « Мы не поступали на него вообще-то…» - возразила белая. Со стороны Питера раздалось невнятное бормотание, он заворочался. - Пит? – наклонился я к нему. – Ты как? Парень перевернулся на бок ко мне лицом, с минуту молчал, видимо приходя в себя , пытаясь поймать раздвоенную картинку меня в фокус. – Воды? - предложил я, заметив его пересохшие губы. Парень с трудом улыбнулся в знак согласия. Я быстро взял со столика стакан с минералкой, видимо у той официантки все-таки была совесть, и поднес к губам парня. Тот сделал пару глотков. – Лучше? Парень неопределенно помотал головой и что-то промычал. – Что? Приблизился я к самому его лицу. – Ах ты сука! – отпрянул я с облитым лицом. Пацученыш прыснул на меня водой изо рта! Я схватил того одной рукой за грудки, а другой замахнулся, сжав ее в кулак, целясь в лицо. - Так ты приводишь в чувство друзей? – зашелся тот совсем другим, не свойственным Питти, с которым я познакомился порядка 6-ти часов назад, смехом. Смотря на такое его новое лицо, на моем виске нервно забилась венка. - Да ты хоть знаешь как и с кем ты разговариваешь? - только сильнее сжал я кулак, подумывая уже о том, что за такое в моем мире вырывают позвоночники. Питти же, с дежурной, язык бы не повернулся вновь назвать ее «дружелюбной» улыбкой, рывком сел, и довольно легко, даже без учета его недавнего «коматозного» состояния , оторвал мою руку от себя. Мои глаза широко распахнулись от такого. Парень никак уж не блистал выдающимися физическими данными, справедливости ради стоит отметить, что и дрищом он не был, но все же, чтобы так запросто вскочить после «отходняка», да еще и играючи смахнуть мою руку, а держал я почти в силу. Уголок моего рта чуть дернулся вверх. - Ты кто такой? С этой планеты вообще? – отошел я от него, в полной уверенности, что и пойти тот самостоятельно без проблем сможет, а затем, не дожидаясь ответа, направился к выходу. В который уже раз, искренне уповая на то, что в этот раз все-таки дойду. Я услышал позади себя смешок, как затем Паркер обогнал меня, выскочив передо мной, блеснув рядом ровных зубов, выпорхнув первым из дверей. - Ты хочешь, чтобы я следовал за тобой, пасхальный кролик? – вышел я во двор за ним. – Что это с тобой? – проведя пальцем на своем лице неопределенный рисунок, смотрел я на него. – Тебе перекосило как бешенного клоуна. Парень сцепил руки на шее, с шипением выдохнув сквозь стиснутые зубы. - Отходняк, - с трудом процедил он. – Мышцы лица свело. Блять. Я хлопнул себя по лбу. - Зачем же ты тогда их принимал? - Хотел показаться крутым и общительным ,чтобы… Ну … - парень вдруг засмущался, даже как то ссутулил плечи, став больше похожим на мое первое впечатление о нем. – Чтобы тебя заинтересовать, - произнес он, прикрыв рот рукой, сделав вид что зевает. Боже. Я сцепил руки на затылке, уставившись в светлеющее небо. - Уэйд? - робко позвал он меня. – Ты чего? « Так красиво…» - мечтательно выдохнула желтая табличка. « Нам очень нравятся рассветы, это наш секрет. Может и этот ему расскажешь?» - кольнула белая. - Я покажу. - Чего? – заглянул мне в лицо Питт, и тут же отвернулся. Потому что я взял его за руку. - Смотри наверх, Питти. - Я .. - Наверх, - приложил я палец к губам. Синее небо таяло и осыпалось в розовом, начинало алеть, расползались причудливыми облаками-чернилами остатки ночи. Я мотал головой в такт собственной музыке, закрыв глаза, с удовольствием отметив, что Питт качался в такт тоже. Утренний прохладный воздух приятно покалывал в носу, кончики ушей замерзли, да и признаться, по всему телу стало зябко. Я отпустил руку Питера. « Серьезно надеешься, что он перехватит ее?» - усмехнулась желтая. Я приготовился сделать шаг вперед от него. - Уэйд. Мы посмотрели друг другу в глаза. - Наверное … Спасибо, - выдохнул он паром. Утро и впрямь выдалось морозным. – Что? Ну что? – заволновался он, не зная как понять мою улыбку. Я картинно схватился руками за голову, начав расхаживать перед ним вперед-назад. - Питти, не надо! Парень вопросительно склонил голову набок. Сдается мне он так всегда поступает, когда действительно растерян. - Не надо умолять меня проводить тебя до дома, вот что! – горячо всплеснул я руками прямо перед его лицом. Питер лишь умилительно свел брови, и да, теперь я точно уверен – он так делает всегда. - Детка, ну хватит! – состроил я страдальческое выражение лица, как будто еще немного и расплачусь. - Уэйд… - в полном замешательстве только и мог произнести он. Я упер руки в боки и цокнул я зыком. - Ааа, ну ла-а-адно уговорил! – сделав вид что окончательно «сдался», схватил я его за руку, и выволок на дорогу. – Питт? – освободил я его ладонь, переминаясь с ноги на ногу, как перед забегом. – В какую нам сторону? - В ту, - глядя куда-то себе под ноги, ответил он. Я был почти уверен, что он выбрал самый долгий путь. - Ну тогда … Тронулись? - ажиотажно сказал я. Паркер кивнул. - Тронулись, - повторил он и перехватил мою руку, сжав в своей. «Тронулся!» - возопила желтая табличка. « Это конец!» - вторила ей белая. «Это начало конца…» - совсем подвела под тугой узел желтая. - Это выход, - ответил я им вслух, тут же опомнившись, оглянувшись на Питера для объяснений. Паркер даже бровью не повел, приняв мою болтовню как должное. Наши пальцы переплелись еще раз – - мы сделали руки в «замок».