Bleed like scars. The scars make the man.
Michael Malarkey – Scars
Единственное, что я помню, это то, как мы вошли в мою квартиру, я поднялся на второй этаж, упал на свою кровать и уснул. Я не знаю, как долго я спал, но я был настолько вымотан, что даже не помнил что мне снилось и снилось ли вообще. Еле открыв глаза, я проморгался и уставился в потолок. Я даже не верил, что в памяти не всплыло ничего нового. Но в тот же момент я и испугался. Моё сердце пропустило несколько ударов, и я закрыл глаза. Но перед ними ничего не всплывало. Черт... Нет, нет, нет... Нет, этого не может быть... Что я сделал не так? Я резко сел на кровати, осмотревшись по сторонам. Мне казалось, что сейчас я был более живым, чем до этого, но тело до сих пор ломило. Я попытался утихомирить своё сердце и вновь закрыл глаза, стараясь сосредоточиться... Спустя несколько минут тишины мне показалось, что я еще никогда не был так сосредоточен... Мои руки стали немного дрожать, а тело неметь от страха, что я всё потерял... Что я больше ничего не увижу... Я всё это время думал о том, что не могу на это смотреть, что моя голова раскалывается и я бы хотел всего этого не видеть. Но сейчас, когда я действительно потерял нить, меня охватила паника... Я сильно сжал пальцами свою постель, чувствуя, как моё дыхание участилось от злости и страха. Через какое-то время я начал дышать ртом, а по вискам скатилось несколько капель пота... Все звуки заглушились, и я резко распахнул глаза, не видя перед собой ничего. В моих мыслях возник образ совсем маленького Чимина, который стоял за углом здания лаборатории и смотрел на то, как несколько мальчишек играло в мяч. Они смеялись и дурачились, среди них я мог узнать Сангюна и Чонгука. В какой-то момент они заметили Чимина и стали перешептываться. Чимин же стоял и смотрел на них грустным взглядом. В его мыслях билась лишь одна фраза. "Я ведь просто хочу поиграть с ними, почему они не хотят играть со мной?" Чимин искренне этого не понимал. Он даже не помнил, что когда-то толкнул Сангюна вовремя игры и не подал руку. Я видел эти кадры, той игры. Он сделал это не специально, он был настолько поглощен игрой, что ничего не замечал. Его семья была настолько бедной, что он никогда до этого не играл ни с кем. Он должен был помогать родителям и в возрасте 4 лет он уже знал, как правильно резать овощи, убираться в доме, гладить одежду, готовить еду, различать лекарства. И когда их попросили сыграть в футбол тогда, он был настолько рад, что всё остальное ушло для него на второй план. Когда эти картинки покинули моё сознание и я снова смог видеть перед собой, я облегченно выдохнул. Проморгавшись, я встал с постели и подошел к окну. Уже вечерело. Зима укутала Сеул в своих снежных и холодных объятьях. Я смотрел на декабрьское небо и чувствовал этот ветер внутри себя. Он обдувал каждый орган, расселяя там пургу. За последние два дня я пережил столько, сколько даже за всё знакомство с Чонгуком не переживал. Я сказал ему, что не знаю, что будет с нами дальше, и я не соврал. Я правда не знал, я был сбит с толку. Я прекрасно помню, что говорил ему. Я говорил, что прошлое это прошлое и оно нас не определяет. И что я всё понимаю, что я принимаю его таким. Но... Но одно дело знать, что твой любимый человек сделал что-то плохое в прошлом, и совсем другое увидеть это чуть ли не собственными глазами. В смысле, я словно буквально ощущал всю эту кровь на кончике своего языка, этот запах проникал внутрь меня, а растерзанные тела так и стояли перед глазами... Он хотел отомстить Чимину за смерть Афины, но у скольких людей он отнял любимых людей, матерей, отцов, братьев, сестер, друзей? Об этом даже страшно подумать... И нет никакой гарантии, что это не повторится вновь... Я не боюсь его, но находиться с ним рядом сейчас является мукой... Я сделал глубокий вдох, отойдя от окна. Я осмотрел свою комнату, но во мне рождалось такое чувство, что я сосем не помнил её. Всё было покрыто густым слоем пыли, как и моё сердце. Опустив свой взгляд, я вздохнул еще раз и накинул на голову капюшон своей толстовки. Я не спеша спустился вниз, услышав, как Чонгук что-то делал на кухне. Заметив меня, он немного улыбнулся, а я посмотрел на стол. Он приготовил нам ужин из макарон и томатной пасты. - Не знал, когда ты проснешься. Но уже приготовил. Ты, наверное, очень голоден. Ты не ел больше 24 часов, - промолвил он, и я кивнул, сев на стул. - Спасибо, - тихо ответил я, позволив ему положить мне порцию. После он сел напротив меня, не сводя с меня свой взгляд. Я же медленно поднял на него свои глаза, стараясь не чувствовать боль. - Я не собираюсь отговаривать тебя от встречи с Чимином, но я хочу понять твоё стремление... Знаешь, меня беспокоит то, что мы с тобой ни о чем не говорим... Я ведь хочу быть тебе другом... - промолвил он, но я лишь тихо усмехнулся. - Другом? - переспросил я, изогнув бровь. Чонгук проморгался, не совсем понимая, что я имел в виду. Я же смотрел в его глаза и понимал, что не чувствовать боль я не мог. - Мы никогда не были друзьями, Кук. У меня было к тебе влечение, страсть. У тебя ко мне тоже. Но друзьями мы стать не успели. Ты так не считаешь? - Но... Мы же поддерживали друг друга. Разве это не дружба? - спросил он, немного нахмурив брови. - Нет, это не дружба. Это что-то вроде обязательства перед любимым человеком. Дружба в моём понимании возникает между людьми, которые друг друга хотя бы немного знают. Но что мы на самом деле друг о друге знаем, Чонгук? Я постоянно сталкиваюсь с жестокой правдой о тебе, с которой мне приходится мириться. Раз за разом. А ты? Что обо мне знаешь ты? Кроме того, что у меня богатая семья, что мой отец работал с твоим, что мы с Юби выросли без матери, что моей первой любовью был Сехун, что моё ДНК не как у нормального человека, - я сделал небольшую паузу. - Что ты знаешь обо мне? Он поджал губы, задумавшись. Мы долго смотрели друг другу в глаза, прежде чем он смог что-то сказать. - К чему ты ведешь, Тэхён? - он нервно усмехнулся. - Эта резкая перемена в тебе... Она меня пугает, Тэ. Я не могу в полной мере понять того, что показал тебе Том, потому что я предпочел выдавить те моменты своей жизни из своей памяти. Я помню всё очень смутно и нечетко. На самом деле я даже не знаю, что творил. Это были... неосознанные действия, понимаешь? Но ты продолжаешь винить меня... - Но ты виноват, - я резко и грубо перебил его, повысив голос. Он замолк, ошарашено смотря на меня. - Ты убил сотни людей, а ты даже не помнишь об этом. Ты спираешь это всё на неосознанные действия, ты считаешь себя невиновным в смертях такого количества народа. Ты предпочел это забыть. Вместо того, чтобы страдать от мук совести, ты вернулся и решил внушать боль Чимину. Ты хоть понимаешь, насколько ты несправедлив? Ты винишь его в смерти одного человека, когда сам погубил жизни сотен, если не миллионов. И ты даже не отдаешь себе в этом отчета. Я думал, что ты начал убивать такиx же, как ты сам. Потому что считал их убийцами, мутантами. Потому что хотел защитить простых людей. Вот, что я думал. Но на самом деле ты выбрал причинять боль и страдание слабым, людям. Ты решил не защищать их, ты решил их убивать. Зверски убивать невинных женщин, подростков, мужчин и даже детей. И это то, что я не могу принять. Я думал, что ты был сильным и справедливым. Но ты самый настоящий эгоист, который поставил свою собственную боль выше страданий остальных. Правильно писал Дюма в Монте-Кристо. "Жалкое человеческое тщеславие. Каждый считает, что он несчастнее, чем другой несчастный, который плачет и стонет рядом с ним." Как же сильно он прав. Мне кусок не лез в горло. Я встал из-за стола, направившись к лестница, но внезапно зазвенел телефон Чонгука. Мы переглянулись, и он посмотрел на дисплей. - Номер не определяется. - сказал он, и моё сердце облилось кровью. Неужели Том уговорил Чимина на разговор? Чонгук поставил на громкую связь. - Да? - Я заберу его через час, - прозвучал в трубке голос Чимина, и взгляд Кука ожесточился. - Имей в виду, если хоть волос упадет с его головы, я тебя убью. Ясно? - ожесточенным голосом промолвил Чонгук, но Чимин на это не отреагировал. - Ровно через час. Ни секундой позже, - спокойно ответил он, положив трубку. Чонгук перевёл на меня обозленный взгляд, но моё сердце даже не дрогнуло. - Пойду приму душ. Аппетит что-то пропал, - промолвил я, быстрыми шагами поднявшись вверх по лестнице. Я зашел в ванную комнату, закрыв за собой дверь. В мыслях сразу возникла та картина, когда я чуть не упал и не дотронулся до кожи Чонгука, когда мы еще не знали, что это для меня не смертельно. Усмехнувшись, я покачал головой. Каким же смешным и глупым я тогда был... Запретный плод был так сладок. Да, Тэхён? Я посмотрел на себя в зеркало. Насколько сладок, что ты забил на всё. На семью, на работу, на свои обязанности, на друзей, на свою жизнь. Ты словно был одержим этим одним человеком, слепым котёнком, который был готов повсюду следовать за ним. Ну, смотри же. Смотри, куда тебя это привело! Я сильно поджал губы, отвернувшись от своего отражения. Сняв с себя одежду, я встал под струи холодного душа, чтобы смыть с себя всю эту грязь, всю эту боль, все эти слёзы, всё это разочарование... Даже будучи на волоске от смерти, повредив ногу на кладбище, узнавая все эти ужасные вещи... Я был готов сражаться, я был готов бороться за него... Но я больше не могу... Я так устал... Я больше не могу идти на жертвы, забивая на самого себя... Это неправильно, так не должно быть в дружбе и любви. Я просто хочу быть один. Всё это не для меня. Я устал его любить. Это режет мне сердце на куски, но эти чувства приносят мне только новую боль и новые раны... Моя регенерация не работает, эти шрамы остаются, потому что раны не затягиваются. Если любовь такая, я больше никогда не хочу любить. Эта холодная вода помогала прояснить разум, помогала привести в порядок мои хаотичные мысли... Биение сердца немного замедлилось, а из глаз перестали литься слезы. Словно их высушили. Словно больше их во мне и вовсе не осталось. Выключив воду, я вытер своё тело полотенцем и хаотично высушил волосы. Черт, они уже так отросли и корни вылезли... Встряхнув головой, я вернулся в свою комнату, надел черное нижнее бельё, темно-синие джинсы, черный свитер с высоким воротником, а сверху черную теплую куртку. Застегиваться я не стал. Спустившись вниз, я увидел Чонгука, который стоял у окна. Он не обернулся, хотя прекрасно меня слышал. Я знал, что час еще не прошел и Чимин еще нe приехал, но мне нужен был свежий воздух, мне нужно было одиночество. Не сказав ни слова, я вышел из квартиры, взяв с собой лишь ключи и почти разрядившийся мобильник. Когда я наконец оказался на улице, я на мгновение закрыл глаза и вдохнул вечерний морозный воздух. Мне хотелось прочистить лёгкие, хотелось сдуть эту пыль со своего сердца. В голове сейчас было много мыслей, половина из них являлись не моими воспоминаниями, но я больше не хотел их прогонять. Я хотел их понять. А я ведь помню нашу с Чимином последнюю встречу. Я тогда думал, что умру от его прикосновения. Какой же я тогда испытал шок. Но я отчетливо помню и его выражение лица, оно было таким же, как и моё. При этом он-то знал, что я не умру. Он всё знал. А я так испугался, так запаниковал, что мне ничего другого в голову не пришло, как вылить на него горячий рамен. Вспомнив это, я слегка рассмеялся. Да, он меня тогда нехило напугал, на самом деле. Но я всё еще жив. Я всё еще дышу. И это должно что-то значить. Возле меня плавно остановился черный автомобиль Mitsubishi ASX, и моё сердце ушло в пятки. Я знаю, что он не убьёт меня и что он преследует те же цели, что и мы. Но я даже представить себе не могу, во что может обернуться этот разговор. Ответит ли он на миллион моих вопросов, объяснит ли своё поведение и план? Признается ли он мне в том, какие воспоминания были у меня стерты и почему, по его и Тома словам, я на самом деле ненавидел Чонгука? Нервно сглотнув, я собрал всю свою волю в кулак и уверенным шагом подошел к машине. Открыв дверь, я сел на переднее сидение, пристально посмотрев на Чимина. Его взгляд больше не был таким жестоким и холодным, но оставался уверенным и жестким. Его угольно-черные волосы падали ему на лицо, в салоне пахло дорогим табаком. - То, что сделал Том, в мои планы не входило, - спокойным тоном промолвил он, хотя я видел, что это злило его. - Я не собирался с тобой разговаривать. - Почему же ты передумал? - спросил я, прищурив глаза. Чимин ответил не сразу. Он знал, что Чонгук слушал. Поэтому он надавил на газ, и машина резко тронулась с места. Проехав несколько километров, Чимин немного сбавил скорость, а затем остановился на светофоре. Он медлил. Он о чем-то думал. Но было видно, что говорить он мне этого не хотел. Однако он все же перевёл на меня свой взгляд, и мы встретились глазами. - Потому что Том показал мне всю твою жизнь и воспоминания в ответ, - наконец промолвил он, и мне по сердце словно ножом прошлись. - Было бы нечестно, если бы я отказался от встречи с тобой. Нам действительно есть, что обсудить.