i've been waiting for your touch

t.A.T.u - 30 Minutes (на повтор)

Я проснулся от внезапного вздрога, резко распахнув глаза. Мой нос замерз, ноги немного онемели. Пахло лёгкой вечерней прохладой, я ничего не мог разглядеть, так как было темно. Моё сердце побаливало, а голова раскалывалась на части. Я не мог вспомнить, как потерял сознание и из-за чего. То ли это был солнечный удар, то ли помутнение рассудка, то ли нервный срыв... Но я четко помнил, что держал в руках тело своей матери на том мосту... И было еще довольно светло, сейчас же царила ночь. Когда день покидал свой трон, и на него всходила ночь, всё вокруг становилось другим, таинственным и неизведанным. Приложив максимум усилий, я смог сесть, обнаружив, что лежал на лавочке на каком-то холме. Посмотрев впереди себя, я увидел весь город с высоты небольшой горы. Город горел разноцветными огнями, по улицам куда-то ехали машины, ночная жизнь кипела во всю. Посмотрев немного левее, я заметил человека, который сидел по-турецки недалеко от меня. Повернув голову назад, я заметил одинокую машину возле дороги, мотор который был заведён. Моё сердце кольнуло, так как я понятия не имел о том, осталась ли моя мама на мосту, или о том, где она теперь... Посмотрев снова на того человека, я нахмурил брови, моё дыхание участилось. Он же сделал глубокий вздох и медленно встал на ноги. - Тебя вырубило на несколько часов, - промолвил он, а затем повернулся ко мне лицом. Было темно, но я смог разглядеть его черты лица. Черные волосы, небольшие глаза, пухлые губы, невысокий рост, но крепкое телосложение. Это был тот парень, которого на мосту позвал Том... - Где моя мама? - резким тоном спросил я, пристально смотря ему в глаза. Парень же смотрел на меня с некой долей сострадания. Он кивнул на машину. - Она там. Я угнал одну из брошенных на мосту машин. Купил много пакетов льда, уложил её на заднее сиденье и включил на всю кондиционер. Но аккумулятор долго не продержится, - спокойным тоном ответил он, и я ощутил новый прилив боли в области груди. Мне хотелось грубить ему, накричать на него, ударить его, но это всё нервы... Гнев... Поэтому я просто опустил глаза, понимая, что был в какой-то степени благодарен ему? Он меня даже не знал, а так заморочился с телом моей матери... Я давно не встречал такой безвозмездной доброты. Но "спасибо" я произнести не мог. - Я должен отвезти маму домой... Как-то объяснить всё отцу... - тихо прошептал я, стараясь при этом не смотреть на этого парня. Эти слова я больше сказал самому себе, чем ему... - Я не буду говорить, что мне жаль. Потому что от этого тебе не станет легче, - промолвил он, и я усмехнулся, всё же подняв на него свой взгляд. - Режешь меня правдой без ножа, - ответил на это я, и он кивнул. - Моё сочувствие тебе не нужно. Жалость тебя только сильнее выводит из себя. Мне кажется, что правду ты ценишь больше всего. И я считаю, что ты имеешь на неё право, - его слова врезались в моё подсознание, настолько правдивы они были. Понятия не имею, как он это во мне увидел, не разговаривав со мной никогда раньше. Но, если честно, сейчас это меня волновало меньше всего. - Если это всё не сон, то... это меняет все мои представления о жизни и людях. Разве возможно противостоять такой силе? Разве можно как-то защититься? Я обычный человек, который даже родную мать защитить не сумел. Но как? Против такой силы, как у того парня, обычный человек просто ничтожен. Одним махом он уничтожил самого дорогого для меня человека... Как я должен защитить своих близких? - я искал в его глазах ниточку, за которую мог бы зацепиться, чтобы не утонуть в своей боли, но видел в них лишь такую же боль... - Иногда мы ничего не можем сделать для того, чтобы спасти тех, кого любим. Даже я, являясь таким же, как те парни на мосту, не могу защитить свою семью, - ответил он, вздохнув очень тяжело. - Тот человек, который всё это создал, шантажирует меня моей семьёй. И я обязан выполнять всё, что он мне говорит. Иначе он убьёт моих родителей. А я, обладая такой силой, не в состоянии ему противостоять и спасти тех, кого люблю. Поэтому не кори себя за то, что не был в состоянии помочь своей матери. Ты бы ничего не смог сделать, ты просто бы погиб. Я опустил свой взгляд, пытаясь осознать. Но это было слишком больно. Даже если у человека с его способностями нет сил справиться, то что можно говорить о простом человеке, как я? - Вы... мутанты? - спросил я, снова посмотрев на него. Черноволосый парень снова вздохнул и посмотрел в даль, разглядывая огни города. Я тоже посмотрел в ту сторону. - Да, - честно ответил он, и мы снова посмотрели друг на друга. Он аккуратно сел на край лавочки, не отрывая от меня внимательного и любопытного взгляда. - Судя по физическим способностям того парня на мосту, вы необычайно сильны, - промолвил я едким тоном, а парень усмехнулся этому тону. Я хотел во всём этом разобраться, я имел право получить ответы на все свои вопросы. Но я не хотел больше говорить о своей матери, о своих переживаниях... Я просто теперь был обязан всё понять. Это напрямую касалось меня. - Это часть наших особенностей. Но основная заключается в том, что мы убиваем обычных людей прикосновением. У нас повышено-радиоактивная кожа. А так же мы можем гипнотизировать тех, кого можем убить. Но Том не смог загипнотизировать тебя, - ответил он, и по коже прошла волна мурашек. Я прищурил глаза, не понимая, что он имел в виду. - Как это? - спросил я немного потерянным тоном, и он тоже прищурил глаза. - Не знаю. Такого раньше не происходило, - его голос звучал немного растерянно. Он отвел от меня свой задумчивый взгляд. - Может, он просто сам перенервничал... - Что нужно для того, чтобы загипнотизировать? Моё имя? Он спросил лишь моё имя, насколько я помню... - я попытался вспомнить больше деталей, но голова слишком сильно болела.... - Да, это так, - подтвердил он, и я закусил губу, чувствуя, как температура тела начала немного подниматься, а сердце пропустило несколько слишком частых ударов. - Тэхён, - промолвил я, и он резко повернул свою голову в мою сторону, смотря на меня крайне удивленно. - Попробуй еще раз. Иначе... Если не получится, значит со мной тоже что-то не так... Моё сердце бешено колотилось внутри от страха перед неизвестностью, но я должен был знать наверняка... Я не имел сейчас права зацикливаться на своей боли от потери матери, я должен был справиться. И я должен был понять. Да, моя мама хотела бы этого больше, чем слёз из-за утраты... Этот парень долго смотрел на меня, а я на него. Мои глаза бегали, он видел моё волнение, но в тоже время он замечал и мою решимость. Невероятное сочетание, но именно это переполняло меня сейчас всего с головы до ног... Он слегка приоткрыл губы, положив одну руку на спинку лавочки. Он словно пытался прочесть что-то в моих глазах, но я на самом деле понятия не имел, что он в них видел... Мне казалось, что мои зрачки сейчас были настолько расширены, что заполняли собой всю радужную оболочку. Я дышал ртом, тело слегка дрожало. Я не понимал ничего из того, что сегодня произошло, но без этого незнакомого мне парня мне ни с чем не разобраться... - Тэхён, - сказал он более низким тоном, продолжая смотреть на меня, а я смотрел на него. Но ничего не произошло. Я нервно сглотнул, сделав глоток свежего воздуха ртом. - У тебя тоже не вышло. Значит, я... не человек? - спросил я, но взгляд этого парня был какой-то потерянный. Он сам искренне ничего не понимал... - Дотронься до меня. Я протянул свою руку к нему, но он резко дёрнулся назад, округлив глаза. - Ты с ума сошел? А вдруг это убьёт тебя, вдруг это не связано... Убери от меня свою ладонь! - он слегка повысил голос, и я нахмурил брови, но всё же убрал свою руку. Хотя в другой ситуации я бы не потерпел того, что на меня подняли голос и отдали какой-то приказ. - Я тоже хочу понять, в чем дело, но это не тот способ. - У двух мутантов не получилось загипнотизировать обычного человека. Как-то слишком странно, не находишь? - я откинулся назад на спинку лавочки, посмотрев на огни города. Я чувствовал на себе его слегка нервный взгляд. Я снова посмотрел на него. - Таблетки, которые тебе давал твой отец... Они с тобой? - его голос смягчился, и я немного задумался. - Кажется, да, - я стал шариться по карманам джинс. Только сейчас я начал замечать ночную прохладу, так как сидел лишь в одной футболке, но я был настолько взвинчен, что не чувствовал холода. Достав из заднего кармана джинс почти пустую пачку синих таблеток, я показал её этому парню. Он аккуратно взял её из моих рук и стал рассматривать. - Я могу взять пару штук? Мы должны понять, с чем имеем дело, - спросил он, и я кивнул. Он оторвал две штучки и вернул мне пачку. - А кем работает твой отец? - У него свой винный бизнес. Насколько я знаю, до этого он работал преподавателем химии в старшей школе, - ответил я, и он задумался. - Это интересно... Может, он учился вместе с отцом Кука? - он задумчиво положил мои таблетки в карман джинс, а я решил узнать у него, как они стали мутантами. - А вы... такими родились? - Нет, - ответил он, посмотрев на меня. - Нас такими сделали. В лаборатории. Ставили эксперименты. Как видишь, удачно. - Как вас находили? - Большинство из нас сироты. Но есть и другие случаи. Тот парень на мосту, Чонгук... Который убивал. Он сын одного из профессоров, - пояснил парень. - А ты? Ты сказал, что у тебя есть семья... - спросил я, и парень немного задумался. Кстати, я так и не знаю его имени. - Убедить моих бедных родителей, которые являются не самыми образованными людьми, в том, что мне там будет лучше, заплатить им неплохую сумму... было достаточно просто для человека, владеющего навыками психолога. Они действительно поверили в то, что мне там будет лучше. Когда я был маленьким, отец Чонгука водил меня к ним в гости. Позже я сам стал сбегать и навещать их, хотя это было запрещено. Но они, это моя Ахиллесова пята. И тот человек, создавший всё это, прекрасно об этом знает. Он замолк, а я не нашел, что сказать. Теперь я на самом деле понял ту боль, которая до этого отражалась в его глазах. Я посмотрел на него, но он смотрел вдаль. - Вас создали для того, чтобы сделать из вас убийц. Что-то вроде армии? - я решил сменить тему, чтобы не сыпать соль на его раны. Как и он старался не сыпать на мои. - Да. Что-то вроде того. Но точно так же, как и не все люди злые, среди нас тоже есть личности с чувством чести и сострадания. Как Том, как я. И таких, как мы, на самом деле далеко не мало. Чонгук... Исключение из всех правил, - его голос был каким-то крайне задумчивым сейчас. - Я знаю, что меня это не красит как человека... Но... Мне так сильно хочется свернуть ему шею... Но я понимаю, что это желание не делает меня лучше него. А мне бы хотелось оставаться человеком. Поэтому придётся с этим как-то жить, смириться, подавить ненависть... Хотя это чертовски трудно... Практически невозможно для такого грубого и вспыльчивого человека, как я... Не знаю, как справлюсь с этим. Мама была моим единственным успокоением. Она всегда знала, что сказать и как ко мне подойти. Отец, сестра и я крайне упрямые и резкие люди. А она одним своим присутствием могла разрядить обстановку и успокоить нас всех... А теперь... Теперь её больше нет. И мне придется научиться не только жить с этой болью, не только подавлять ненависть к этому... - я сделал глубокий вдох, чтобы не сорваться то злости. - Чонгуку. Мне придётся перенять её роль. И я понятия не имею, как я должен это сделать с моим-то характером. Юби еще слишком маленькая, отец будет раздавлен... Я единственный, кто достаточно силён для того, чтобы сохранить эту семью. И я понимаю это. Однако это только заставляет чувствовать себя еще паршивее... Я чувствовал на себе его взгляд, но он молчал. Не знаю, что крутилось в голове этого парня и почему я вообще всё это ему говорил. Наверное, мне так сильно нужно было кому-то выговориться, что я больше не мог держать это в себе... Но от него веяло таким покоем... Какое я чувствовал только от присутствия мамы. - То, что я понимаю тебя, ничего тебе не даст и не изменит. Но, наверное, тебе бы хотелось сейчас знать, что тебя кто-то понимает, - тихо прошептал он, и я посмотрел в его глаза. В них я читал искренность. В них я читал понимание. - Скажи мне, ты справишься со всем этим? Или... тебе было бы проще не помнить об этом ничего? Мы смотрели друг другу в глаза, и я внезапно ощутил прохладный ветер на своей коже. Он трепал мои волосы, как и его. Где-то вдалеке я слышал гул машин. - Я обязан это сделать. Не смотря на то, что мне только 17 лет, сегодня я повзрослел на миллион лет. Чувствую себя сейчас стариком, который в жизни повидал слишком много дерьма. Я справлюсь. Но вот Юби и отец... Им будет тяжелее. Не знаю, смогу ли помочь им должным образом... Я не умею проявлять любовь, свои глубокие чувства... Я хотел бы быть более чувствительным, хотел бы не подводить их. Я бы хотел искренне захотеть заниматься делом отца, отречься от музыки. Я хотел бы быть более беззаботным. Более наивным, чтобы воспринимать этот мир, как оптимист. Я устал был реалистом с замашками пессимиста. Это угнетает. И разрушает. Лишает способности на какие-либо чувства. Я хотел бы быть проще. И как обычные подростки страдать из-за первой любви, а у меня даже этого нормально не получается. Я не чувствую, понимаешь? Меня может к кому-то влечь, да. Страсть, это максимум, что я ощущаю к кому-либо. Но любовь... я не знаю, как люди умудряются тонуть в каком-то человеке. Мне иногда очень хочется это испытать. Так сильно, что я начинаю это себе придумывать. Обманывать себя, внушая значимость человека. Хотя на самом деле мне всё равно. И ничего кроме животного желания во мне нет. Наверное, люби я кого-то, жить было бы проще. Но когда ты один с самим собой, это тяжело. Не знаю, понимаешь ли ты весь этот бред, но... Это так легко говорить все эти вещи человеку, чье имя ты даже не знаешь, - я усмехнулся, а по щеке скатилась слеза. Черноволосый парень тоже слегка усмехнулся в ответ. Его глаза немного блестели в темноте. - Надеюсь, тебе больше никогда не придётся столкнуться со мной, и что имени моего ты не узнаешь. Знаешь, ночью такие вещи сказать гораздо проще. Люди словно меняются кардинально. Под покровом ночи они могут себе позволить гораздо больше, чем в разгар дня. Они решительнее, они более уверены в себе. Они могут быть опасны. Они более откровенны, особенно с незнакомцами. Удивительно, не правда ли? - он слегка прищурил глаза, стараясь улыбнуться. Хотел бы я суметь улыбнуться в ответ. - Я просто рад, что эту ночь я провёл не один, - еле слышно прошептал я, чувствуя, как слёзы обжигали мои щеки. Он слегка приоткрыл губы, в его взгляде я видел печаль. - Я бы не выдержал. - Благодарность принимается, - ответил он, а я усмехнулся. - Я и не благодарил тебя, - буркнул я себе под нос, а он слегка рассмеялся. Мы оба вздрогнули, когда машина внезапно заглохла, и посмотрели в ее сторону. - Аккумулятор сел. - Да, - согласился он, посмотрев снова на меня, а я на него. - Тэхён, я могу сделать Чонгука человечным. Не сейчас, но я могу попытаться. И я могу сделать твою жизнь более простой. Такой, какой бы ты хотел ее видеть. Не могу гарантировать, что ты будешь более счастливым... Но боли не будет. И твоя семья тоже не будет страдать. Я могу забрать эту боль. Если ты скажешь, что готов на это пойти, что готов поверить мне... Хотя у тебя нет ни малейшей причины верить мне... Но всё же... Я постараюсь не подорвать твоё доверие... Я искренне надеюсь, что ты еще полюбишь однажды. Так сильно, что все проблемы и страдания не станут мешать. Я верю, что это обязательно произойдет с тобой, если ты этого хочешь. Ты прав, быть одному с самим собой... это тяжело. Я живу так всю свою жизнь. И я бы всё отдал, чтобы больше не чувствовать одиночество и боль. Но я не могу забрать это у самого себя, потому что мой бой ещё не окончен. Но твой пока не начался, и ты можешь его избежать. Ты всего лишь подросток. Ты не должен становиться воином в войне, которая тебе не по плечу. Ты должен делать обычные вещи, которые делают подростки. Быть для своей сестры братом, а не замещать роль матери. Твой отец должен заботиться о тебе, а не ты о нем. Ты уже для себя определил, что пожертвуешь всем ради них. Но ты не обязан этого делать. Я не знаю, правильно ли я поступаю сейчас, но я хотел бы для тебя спокойной жизни. Я пока не знаю, мутант ты или нет. И что с тобой не так, но... Ты прежде всего человек. Сильный человек. Пережив такую ужасную потерю, ты не стал себя жалеть. Ты не стал кидаться в крайности, не стал стремиться к мести. Ты сразу стал думать о своей семье и о том, как поддержать их. Это сильный поступок. Не каждый так бы стал думать. Например, Чонгук не смог. Он решил мстить за смерть любимого человека. Ему разбили сердце, и он решил вырывать их из груди других людей. Потому что большинство из нас ничтожно слабы. Но ты доказал мне сегодня, что есть другие. И это дало мне снова обрести веру в человечество. Я понял, что нужно бороться за вас. Что пора перестать думать только о себе и своих проблемах. Я не смогу вечно выполнять задания Лао, не смогу вечно ставить свою семью выше всех. Я должен понять, как победить в этой войне. Пусть на это уйдут долгие годы, но в итоге я добьюсь своего. И я обещаю, что сделаю всё для того, чтобы как можно меньше людей пострадало от рук таких, как я. Возможно, я больше не человек. Но это не значит, что я не могу быть человечным. Самобичевание никогда не спасало людей. Но я понял, что за этот мир стоит бороться. По моим щекам текли слёзы, моё сердце горело. И я не понимал, было ли это от моей боли или от его слов. Он чуть улыбнулся сквозь свои слёзы. - Помоги мне похоронить её, - еле слышно прошептал я, и он кивнул. Мы встали с лавочки, и я кинул последний взгляд на город. Шмыгнув носом, я вытер свои слёзы и вместе с этим парнем подошел к машине, где лежала моя мама. Я до сих пор не знал его имени, но я понимал, что он мне его не скажет. Он хотел открыть мне дверь, но я положил свою ладонь на его плечо поверх одежды. Он удивлённо посмотрел на меня, а я нервно сглотнул, облизав свои губы. Когда я нервничал, я постоянно делал это, даже этого не замечая. Но сейчас я заметил. - И... забери эту боль, если можешь... Я не знаю, почему, но... Я верю тебе. Сегодня, сейчас. Я верю. И если однажды ты выиграешь в этой войне, этот мир станет хотя бы немного лучше. Но я предпочту этого не знать. Просто... помни о том, что я в тебя поверил. Он задержал на мне свой взгляд, после чего коротко кивнул. Скоро рассвет. На трон взойдет красное, словно кровь, солнце. Начнётся новый день, а люди даже не вспомнят о том, сколько боли было пережито вчера. Я не знаю, что этот парень сделает со мной. Но мне хочется верить, что он поступит правильно. Я просто поверю в это.