Вторая жизнь.

      Эх, хорошо! Два дня тишины и покоя. Не зря я все же решила тогда призвать паучка из своего «шпионского» призыва и узнать, на что они еще способны. А способны они были на многое. Вот и отыскалось решение с передвижением и транспортированием одной заносчивой особы. Она уже двое суток дрыхнет в карете и не мешает нам. И главное, никаких жалоб и лишних остановок! Так что уже через два дня прибудем к месту встречи и сдадим ее с рук на руки, пускай с ней теперь другие мучаются. Жаль, правда, что ее сегодня усыплять нельзя. Перебарщивать с ядом паука нельзя, нужно дождаться окончательного распада биологического состава. Блин, прискорбно: один укус — два дня спокойствия, а на распад нужно три, так что придется ее сегодня терпеть, а после уменьшить дозу вполовину, чтобы очнулась к окончанию нашего пути.       Поначалу моя команда на меня подозрительно косилась, но к полудню, когда наша заноза так и не выглянула, меня приперли к дереву и потребовали объяснений. Пришлось сознаться, что «подсыпала снотворного». Меня пожурили, недовольно покачали головой, сказали, что такое поведение недостойно шиноби (на что получили ответ: «Мне все равно, лишь бы она молчала и не мешалась»), но вздохнули с облегчением, и путешествие пошло веселей. И кто б знал, как у меня сейчас чешутся руки призвать паучонка. Кстати, я же тогда еще полсотни заданий раздала, если не больше. Так что шпионская сеть постепенно вырисовывается, что не может не радовать…       — Где мой завтрак?! — разнеслось по полянке, где мы устроили привал. Ну вот, начинается.       Полдня мы выслушивали жалобы и стенания нашего охраняемого объекта. К полудню она достала всех. Если с утра на меня умоляюще смотрели только Имори и Батта, то сейчас даже сенсей мечтала, чтобы она помолчала хоть пару минут. Ну вот, требование очередной остановки. Что-то мне здесь не нравится… Что-то не так… Что-то… Лишние эмоции! Не наши! Страх, ожидание, предвкушение, нервозность… Засада!       — Сенсей, Шисуи! Засада! — крикнула я, подскакивая к карете и зашвыривая в нее только что вылезший источник раздражения. За весь путь я даже не поинтересовалась ее именем, а когда нас представляли, прослушала. Не успела я закрыть дверцу, как пришлось отбивать летящие в меня и истеричку стрелы. Бандиты. — Заткнись! Мешаешь! — рявкнула на визжащую девушку. — Шисуи, на три часа лучники!       Учиха кивнул и скрылся в кустах. В конце концов, шаринган это тебе не бьякуган, сквозь деревья видеть не может. Имори и Батта уже стояли около меня, а сенсей с другой стороны кареты. Судя по эмоциональному фону, на сенсея наседают около шести человек, на нас же трое. Каждому по одному. Пожав плечами, вытащила кунай и бросилась на стоящего ближе из всех ко мне бандита. Ребята последовали моему примеру, хотя у самих поджилки тряслись. Техники я решила не применять, нефиг светиться раньше времени, поэтому мы сцепились в рукопашную. А про Теневых клонов просто забыла. Мы обменивались ударами, и я понимала, что девятилетнему ребенку никогда не сравниться со взрослым в силе. Спасало только то, что я была маленькой, верткой, и у меня была чакра, которой не было у обычного бандита.       На мелкие порезы, которыми я уже успела обзавестись, попусту не обращала внимания, выжидая удобного момента для нанесения одного точного удара. Мериться силой со взрослым мужиком желания не было, я еще с первых секунд поняла, что он выносливей. Оставалось уповать только на удачу и мою внимательность. Бандит широко размахнулся, открывая корпус. Не теряя времени, я нанесла удар в шею и отскочила назад, ожидая нового удара. Однако его не последовало: меня окатило кровью, а бандит рухнул на землю, заливая красной жидкостью и ее. Глаза уставились на собственную руку с зажатым в ней кунаем, с которого медленно, будто нехотя, стекала чужая тягучая кровь. В душе поднялась паника, а от ощущения чужой крови на лице вдруг затошнило. И если с паникой, благодаря прожитым годам и тренировкам, удалось быстро справиться, то тошнота так просто отступать не собиралась. А еще на краю сознания замельтешила Матушка-Истерика, но пока не показывалась. Вскрик Имори вернул в реальность. Развернувшись, хотела уже кинуться ему на помощь, но меня опередил вернувшийся Шисуи. Схватка закончилась довольно быстро, хотя мне она показалась вечностью. Шисуи, углядев труп у моих ног, ободряюще улыбнулся, а вот в эмоциональном фоне — сочувствие и поддержка. Идиот, я же сейчас разрыдаюсь.       — Держи, — протянули мне флягу с водой. — Умойся.       — Угу, — кивнула я Учихе.       — Хорошо справились! — оповестила нас сенсей, связывая последнего бандита.       — Угу, — откликнулась я, безразлично смотря на флягу с водой. Тошнота накатила новой волной. — Я скоро!       И скрылась в кустах. Далеко убежать не удалось, буквально через три метра меня все же вывернуло наизнанку. Ирьенин недоделанный, — сглатывая тягучий ком в горле, костерила я себя, — можно подумать, трупов не видела! Опустим тот факт, что образовался труп при моем непосредственном участии, труп — он везде труп. А я их на курсах ирьенинов видела предостаточно. Взяла себя в руки! Ох, не могу, как же мне хреново. Избавившись от завтрака, отошла к соседнему дереву и уперлась в него лбом, переваривая случившееся. Как ни странно, но взрослый цинизм постепенно брал верх над душевными терзаниями. В конце концов, он меня убить хотел, я защищалась, и нечего тут нюни распускать.       — Ты как?       От неожиданности я подпрыгнула и развернулась, выхватывая кунай из подсумка. Передо мной стоял Шисуи с флягой. Я застонала и опять ткнулась лбом в дерево. Это ж надо так уйти в себя, чтобы не заметить чужое присутствие. И это при том, что я эмпат, и отключить свою эмпатию не могу, только приглушить. Шисуи взволнованно положил мне руку на плечо.       — Что, совсем плохо?       — Да нет, — отмахнулась я, — я в порядке.       — Да ну. — на меня скептически посмотрели.       Неодобрительно покачав головой, Шисуи плеснул себе воды на руки и принялся меня умывать. Я опешила. Не, ну как с маленьким ребенком. Хотя я для него и есть ребенок, мне девять, ему одиннадцать. Я настолько обалдела от действий Шисуи, что вытерпела всю процедуру умывания до конца, и когда мне протянули флягу, послушно сделала пару глотков.       — Это нормально, — погладили меня по голове. — Каждый проходит посвящение.       — Я в порядке, — хрипло пискнула я, и тихо рассмеялась.       По щекам потекли слезы. Остаточное явление истерики. Хорошо, что рыдала не навзрыд, и хохотала не как сумасшедшая. Так, тихое хихиканье и молчаливые слезы без всхлипов и прочего. Успокоилась я быстро, сообразив, что взрослую тетку утешает ребенок.       — Ну, идем, — вытерла я физиономию рукавом куртки. — Нас, наверное, потеряли.       — Идем, — согласился со мной Учиха.       Мы еще даже выйти из леса не успели, как услышали возмущенный писк девушки. Ее громкое возмущение было по поводу того, что с ней обошлись неподобающе. Это она по поводу того, что я швырнула ее в карету? Как только мы показались в поле зрения истерички, она накинулась на меня.       — Заткнись. — от моего ледяного тона девушка вздрогнула. — Наша задача — доставить тебя живой. Ты жива, а остальное второстепенно.       И пока обескураженная заказчица глотала воздух, прошла мимо ее, направляясь сразу к сенсею.       — Атсуко-чан, ты как? — спросила сенсей, заметив меня.       — Порядок. А у вас как дела?       — Молчат, — вздохнула сенсей.       — Да? Хм… — я задумалась. — А на какие вопросы они не хотят отвечать?       — Кто заказчик, что именно они должны были сделать…       — В смысле? — не поняла я.       — Убить или похитить…       — А, ясно. И что дальше?       — Нельзя оставлять врагов за спиной.       — Нет, ну это-то понятно. Я спрашиваю, вы их убьете, или с собой потащим к нашим экспертам по добычи информации?       — Убьем, — вздохнула сенсей.       — А может, выделите мне двоих-троих? Или всех?       — Атсуко? — глаза у Джун-сенсей полезли на лоб.       — Ну, вы же знаете, что я учусь на ирьенина. Вот мне и нужен, так сказать, практический материал. Отчекрыжу что-нибудь и попытаюсь обратно прирастить правильно, — выделила я последнее слово. — На трупах еще ни разу не получилось, у них и кровообращения нет, да и нервы с сосудами и прочим неработоспособны, но, может, мне для этого мотивация нужна. Трупу-то и так по барабану. Да и свой труп, я с собой заберу, практического материала нам и правда не хватает. Нас там учеников-практикантов много, из морга трупов не допросишься. Да и их практически нет свободных и никому ненужных: родственники не желают отдавать почивших в наши неумелые руки для «издевательств», как они считают. Ага, а сами, если что, бегут к нам — залечите, помогите. И их как-то не волнует, что нам сначала научиться надо, а на чем?        Ох, какой я циник, гы! Хотя душой не кривила. В госпитале для практикантов и правда практического материала нет, а рыбы, кошки и прочая живность, это не люди, на них только Шосен дзюцу хорошо отрабатывать. Для сложных операций нужны люди. Ну или их трупы.       Бандиты за время моего «клянченья» несколько раз сменили цветовую гамму лица. Да, их «нежные души» к такому явно не готовы. Так что уже через пару минут сенсей знала все, что ей было нужно. А я, достав три пространственных свитка, запечатала бандитов. Пришлось им пообещать, что отдадим в руки правосудия. Обещание давала с кислым выражением лица. И только труп я забрала себе.