***
- Для дежурившего всю ночь ты выглядишь слишком бодрым, – отметил Фил, заворачивая к театру, где работала убитая Симонова, – сегодня директор обещал собрать весь её коллектив. – Ночка тихая выдалась? - Ну да, всего один труп, – подтвердил Ильинский. – Парнишка с огнестрелом, недоутопленник, напугал туристов. Мы с Тохой смотались, а потом и не было ничего. - Погоди, ты же с Женей дежурил? – переспросил Дима, и получил в ответ энергичный кивок. – А при чём тут Тоха-джан? - Совершает трудовые подвиги ради любимой напарницы, – усмехнулся Михей. – На выезд вместо неё, остался на ночь в отделе – отчёты доделывать… - Понятно, опять с Юлей напряги, – понимающе кивнул Филиппов. – То-то он сегодня отгул взял… Побыстрей бы уже разобрались… - Ты лучше скажи, сам-то разобрался? – перевёл стрелки Миша. – Как вчера свидание с Марией Юрьевной прошло? - Да какое там свидание, – отмахнулся Фил. – Погрузила меня насчёт Птицы и умотала в неизвестном направлении. Я так понял, что у неё всё-таки кто-то есть. И этот «кто-то» вчера вернулся. - Ну и не зацикливайся на ней, – ободряюще хлопнул его по плечу напарник. – Мало ли красивых девушек на свете… Та же Птица, чем не вариант? - И ты туда же?! – пальцы крепко сжали руль. – Не начинай… - Я не начинаю, я продолжаю, – не унимался Михей, пока не поймал гневный взгляд товарища. – Да ладно, ладно… Расслабься ты, я ж шучу. - Не шути так больше… А как Аня поживает? – вспомнив, хитро улыбнулся Филиппов. - Отлично, сегодня вечером у нас свидание. - Ты смотри у меня, не обижай девчонку, хорошая… - Да, и тебе ещё с ней общаться, я знаю, – снисходительно кивнул Миша. – Не переживай. - Ещё скажи, что ты на ней женишься, – недоверчиво фыркнул Дмитрий. - Ну, как знать… – многозначительно протянул Ильинский, выходя из машины. – Она нравится моей маме – это уже повод задуматься… - Как будто ты до этого своих девушек знакомил с мамой… - Была одна, – признался Михей. – Но вот её мама на дух не переносила. И сёстры тоже. В итоге ничего у нас не сложилось. Вывод: мнение родителей учитывать в первую очередь. - Скажи это Тохе, – Фил, догоняя друга, положил руку ему на плечо, и оба капитана рассмеялись. Поначалу опрос ничего не дал. Отзывались все одинаково: талантливая, с хорошей фантазией, отличный руководитель – строгая, но справедливая, очень ответственная и правильная. Потом на сцену, где танцоры расселись на декорациях, уже расставленных для вечернего спектакля, а опера прохаживались туда-сюда, заглянул жених убитой, Андрей. Он, уже дважды говоривший с полицией, вспомнил ещё кое-что. - Марина в последние пару недель каждый вечер звонила сестре и о чём-то долго с ней разговаривала. В ванной, чтобы я не слышал. - А сестра у неё кто? – не преминул уточнить Михей. - Адвокат. - Надо девчонкам позвонить, они как раз сейчас к родителям едут. И тут повалилось: кто-то вспомнил, что Марина вздрагивала от телефонных звонков, кто-то пару раз слышал, как она ругалась с кем-то по телефону, одна девушка заметила, что Симонова старалась из театра одна не выходить и до стоянки, где на день оставляла машину, чуть ли не бежала. - Чего-то боялась, – констатировал Фил, когда они спускались к выходу. – Вопрос: чего? - Или кого, – добавил Миша. - Резонно. Поехали в управление, на доклад к Калитниковой? - Давай ещё в морг заскочим, мне заключение по ночному утопленнику нужно забрать. - Да не вопрос. Ты к Ане успеваешь? – напомнил Филиппов, показав на часы. - Вроде да. Патологоанатом, уже подготовившая все бумаги, рассказала, что смерть молодого человека наступила около двух недель назад, от огнестрельного ранения, и уже мёртвым парня сбросили в воду. Пока они были в морге, позвонили баллистики, просили зайти и к ним, пообещав что-то интересненькое. От их «интересностей» капитаны были слегка в шоке, но тут же помчались в отдел – лично докладывать Калитниковой…***
- То есть, Марина Симонова и этот неопознанный утопленник были застрелены из одного пистолета? – переспросила полковник, читая бумаги. Все собрались в переговорной – и Валентина Павловна, и вернувшиеся девушки, и обещавшие сенсацию капитаны. - Именно, – воскликнул Миша. – И срок совпадает – две недели. Возможно, Марина стала свидетельницей убийства, поэтому боялась, что её уберут, как свидетеля. - Почему она не обратилась в полицию? – возник закономерный вопрос у Жени. - Испугалась, – предположил Фил. – Либо обратилась, но её отправили в известном направлении, мол, напридумывали Вы, девушка, идите лучше отдыхать. Бывают же лентяи. - Да, Женя, Саша, что родители сказали? - Ничего, Валентина Павловна. С младшей дочкой они общались мало, со старшей – и того меньше. - А вот старшая может что-то знать, – вставил Дмитрий. – Андрей говорил, что Марина именно ей названивала последние две недели. Нам нужен её адрес и телефон. - Всё есть, – Женя протянула ему листок из блокнота. – Зовут её Валерия Симонова. Мы звонили, но она не отвечает. Тут и рабочий, и домашний адреса. - Нужно срочно её найти, – решила Калитникова. – Дима, Миша, вы поезжайте к ней на работу, Женя, Саша, вы – домой. Она нужна нам сегодня. Не исключено, что и ей угрожает опасность. - Ясно, товарищ полковник, – все четверо пулей подскочили. Уже внизу Ильинский получил сообщение от Анны: «Я освободилась, буду ждать тебя в кафе, о котором ты говорил». Чертыхнувшись, он обратился к напарнику: - Фил, съезди один, пожалуйста! - Что, Аня ждёт? – понял Филиппов. Михей кивнул: - Я не могу сорвать первое свидание. О, можно Тохе позвонить. - Он не согласится, – предположил Дима. – Но ты хотя бы попробуй. Лернер, на удивление, согласился почти моментально, при условии, что Фил за ним заедет, а Михей отработает дежурство в следующем месяце. На стоянке они столкнулись с Таней, у которой по непонятной причине не заводилась машина. Выглядела девушка не на шутку встревоженной и объяснила оставшемуся с ней Мише – Дмитрий решил лишний раз с «психологиней» не связываться и уехал, ибо работа не ждёт, – что у неё встреча, на которую опаздывать ей страшно не хотелось. Ильинскому опаздывать на первое свидание тоже не улыбалось, но, когда Птица сказала, что нужно ей в то же кафе, что и ему, капитан чуть ли не силой затолкал её в салон своего авто. - Миш, скажи, Дима сильно на меня сердится? – спросила по дороге Татьяна, набрав кому-то сообщение. - А есть за что? - За то, что я настояла на вмешательстве другого психолога. - Ты хочешь помочь, – перебил Михей, не отрывая взгляда от дороги, – мы все это понимаем. Кроме самого Фила. - А он в первую очередь должен это понимать! - Не заводись. Фил поймёт. Когда-нибудь… Всё, мы приехали. Вылезай. В кафе было довольно много народу, но своих Таня и Миша нашли быстро. Две рыжеволосые девушки сидели за барной стойкой и, переглядываясь время от времени, пили кофе. Может, они заговорили бы даже, если бы одну из них не обнял со спины Ильинский, а второй Птица не положила руку на плечо. - Привет, я не сильно опоздал? – спросил у своего рыжика капитан и тут же переключился на второго: – Мария Юрьевна, добрый вечер! - Здравствуйте, Михаил, – кивнула Мария. – Я так понимаю, место встречи изменить нельзя? - Все дороги ведут сюда, – подтвердил Михей. – Анют, давай оставим этих милых дам и поужинаем в более тихом месте? У них и без нас есть кого обсудить за трапезой. - Вы сейчас так это сказали, будто мы две ведьмы, – улыбнулась Мария, – и на ужин у нас будет невинно убиенный младенец. - Фил бы даже не удивился, – фыркнул Ильинский. - Дима? – тут же переспросила Аня, а Птица смерила её внимательным, придирчивым взглядом. Мария же его про себя отметила как ревнивый. - Он самый, – с готовностью подтвердил Миша. – Не любит он психологов, просто какая-то патологическая непереносимость. - А у тебя есть такие? – хитро улыбнулась Анна. - Ну, от нелюбви к стоматологам ты меня вылечила... Слушай, больше и нет ничего, – "удивлённо" развёл руками капитан. Девушки широко улыбнулись его маленькому спектаклю. – Всё, пошли, не будем отвлекать Марию Юрьевну и Таню от перемывания косточек нашему общему другу… - Займёмся этим сами? – подмигнула Мария. - Мария Юрьевна, поверьте, у нас найдутся и другие темы для разговора, – многозначительно произнёс парень, помогая Ане спуститься с высокого стула. – Хорошего вечера вам. Тань, до завтра. - И вам хорошего вечера, – широко улыбнулись психологи, и Птица негромко вздохнула им вдогонку: – Хоть у кого-то с личной жизнью всё хорошо… - Ну, я тоже как бы не жалуюсь, – хитро глянула на неё Мария. - Я этот злосчастный отдел убийств имею в виду. А тебе вообще грех жаловаться – от кавалеров отбоя нет, и это при живом муже. - Власова не трожь, это святое, – тут же посерьёзнела Маша. – Мы не для этого встретились, у нас другой Дима на повестке дня. - Вечера, – поправила Татьяна. - Да без разницы. Я поработала с Филипповым и считаю, что ты перегибаешь палку. - То есть? - А то и есть. Я говорила с ним, с остальными ребятами. Ты погорячилась с обвинениями в первый раз и не захотела признавать свою ошибку, поэтому так и набросилась на него. Я не знаю и узнавать не собираюсь, какой была ваша первая встреча, но ты не хуже меня знаешь, что первое впечатление бывает обманчивым. Пойми, агрессия – неотъемлемая часть этой работы, работы с преступниками. Никакими вежливыми словами ты не расколешь матёрого домушника, если у тебя недостаточно улик и вывезти это дело можно только на чистосердечном признании. А вот если надавить, в пределах разумного, конечно… - В том-то и дело, что у Филиппова этих пределов нет, – попыталась возмутиться Таня, но Мария особо разглагольствовать ей не дала: - Есть у него эти пределы, не переживай. Плюс мы над этим на сеансах поработали. Я понимаю, такие вещи принимать не легко, я сама пока два года бок о бок с операми не отработала, была неисправимой идеалисткой. Такие сцены Власову устраивала, когда его ребята силу применяли – при задержании или допросе, неважно. Ну, за рукоприкладство они от него получали свою порцию люлей, конечно… У настоящего опера, как мне часто говорил Игорь, один из ребят Власова, – при его упоминании Мария почему-то широко улыбнулась, – есть чуйка, с кем нужно быть вежливым и корректным, с кем «по фене ботать», а с кем только на языке грубости и силы можно. - Ты тогда с мужем и познакомилась? - Да, я тогда магистерскую писала, вот мой научник и подсуетился, пристроил меня к ним. До сих пор не понимаю, как Власов на такую авантюру согласился. Мы за эти два года столько нервов друг другу вымотали, что вам с Филипповым и не снилось. Так что вы не затягивайте… - С чем? – нахмурилась Птица. - С переходом на следующую ступень отношений, – хохотнула Мария, – когда доставать друг друга можно вполне законно, имея соответствующий штамп в паспорте. - Да ни за что! – возмутилась Татьяна. - Ну признай, он тебе нравится, иначе бы ты в него так не вцепилась, – продолжала Мария Юрьевна, хитро поглядывая на собеседницу. – Ну а что? Филиппов красавчик, отнюдь не дурак, надёжный, верный и так далее по списку идеального мужика. - Так забирай. - Спасибо, у меня свой есть, – отказалась Мария. – А ты присмотрись, такие на дороге не валяются…***
- Ань, а ты высоты не боишься? – вдруг спросил Миша, когда они выбрались к самому началу Невского проспекта. За эту ночь они обошли, наверное, половину центра города, крепко обнявшись, – объятия, как оказалось, согревали гораздо лучше горячего кофе или алкоголя. У них не было даже намёка на маршрут, поэтому, когда Анна предлагала: «Давай свернём тут», или Михей вспоминал: «О, мы в этом дворе недавно были, тут качели есть, хочешь, покачаю?», они поступали именно так. Их разговор, как и направление движения, перепрыгивал и менялся в самых неожиданных направлениях: Аня могла рассказывать про любимую музыку, а через минуту Ильинский уже вспоминал какой-то нелепый и смешной случай из своего детства. - Смотря какая высота, – усмехнулась сейчас Анна. – С табуретки навернуться очень сильно боюсь, поэтому поменять лампочку для меня – сущий ад, а вот на какую-нибудь крышу залезть – не вопрос. У нас с друзьями в детстве было своё укромное место на чердаке дома, и Дима, когда моя мама просила его сходить за мной, чуть ли не за уши меня оттуда вытаскивал. - Значит, если я сейчас предложу тебе зайти куда-нибудь за кофе и погреться, а потом забраться на колоннаду Исаакия, ты не откажешься, – сделал вывод капитан. – Смотрела когда-нибудь на Питер с высоты птичьего полёта? - Не-а, – помотала головой воодушевлённая таким предложением девушка. – Даже не задумывалась об этом. - И очень зря, скажу я тебе. Так что, за кофе? - Да. Ми-и-иш… - Что? - А тебе завтра на работу не надо? - Нет, у меня выходной, – теперь свои отгулы Михей берёг как зеницу ока, чтобы была возможность воспользоваться ими в любой момент. - У меня тоже… Только стоя у самого ограждения, отделявшего людей от края, и глядя на восток, где поднималось солнце, Аня поняла, что в её жизни такого головокружительного дня, точнее, ночи, ещё не было. Спиной она упиралась в грудь Михея, прижимавшего её к себе и шептавшего какие-то ничего не значащие слова. Это было счастьем – стоять вот так, вдвоём, не обращая внимания ни на что другое, и знать, что в случае чего он сможет удержать и не дать сорваться… - Народу много всё-таки, – констатировала Анна, когда они уже спустились на землю и продолжили свой бессистемный путь по узким улочкам Питера. - Я знаю на Петроградке пару открытых крыш, можем в следующий раз забраться туда, – предложил Миша. – Одна – в моём доме. Можем принести одеяла и сидеть там хоть всю ночь. - Давай, – тут же поддержала Аня. – Так даже интереснее выйдет… Через пару часов, когда уже свели мосты, а на улицах появились самые ранние прохожие, ребята озадачились вопросом: а где же они оставили автомобиль Михея и как туда добраться как можно быстрее, потому что спать уже хотелось беспощадно. - Выбирай, куда едем – к тебе или ко мне, – когда они наконец уселись в холодную машину, сказал Ильинский. – Боюсь, в таком состоянии я слишком далеко не уеду. - Давай к тебе, у меня ты уже был. - Ко мне, так ко мне, – покорно кивнул парень, заводя автомобиль, и шутливо пригрозил: – И не вздумай уснуть по дороге…